Россия

«Россия должна при каждом случае вмешиваться в дела и распри Европы». Так гласит один из пунктов завещания Петра I (подложный, по общему мнению историков, документ, опубликованный в XIX веке и представляющий собой стратегический план действий с целью установления Россией мирового господства, — прим. пер.).

Также в своем завещании царь велит потомкам продвигаться на север к Балтике и на юг к Черному морю... При изучении документа, оригинал которого сегодня находится во дворце Топкапы в Стамбуле, вам не покажется удивительным, что все русско-турецкие войны объяснялись российской политикой «выхода в теплые моря».

Это завещание совершенно четко говорит о намерениях Петра Великого завоевать все османские земли, превратить Черное море во внутреннее море России и собрать воедино православные сообщества. Это очевидно даже для несведущих в этом вопросе людей.

Таково прошлое. А изменилось ли что-нибудь сегодня? На мой взгляд, нет.

В прошлом году президент России Путин присоединил к России Крым на побережье Черного моря путем референдума, который ни США, ни ЕС не признали легитимным. На этом он не остановился, и в этом году Россия под предлогом ИГИЛ пришла в Сирию, реализовав историческую цель — выйти в Средиземное море. Не секрет также, что Россия продолжает проводить разведку, добычу нефти и природного газа в Средиземноморье.

Также вспомним, как словами «священная война» Русская православная церковь поддержала Россию, которая поселилась в Сирии и чувствует себя здесь как дома. Конечно, отдельный вопрос заключается в том, что христианские страны — и православные, и католики, и протестанты — считают оккупацию мусульманских земель «священной». Однако, на мой взгляд, в основе храбрости Путина лежит нечто более важное.

Ведь, присмотревшись повнимательнее, вы ни в Путине, ни в современной России не увидите ничего другого, кроме императора Петра I и царской России...

Посудите сами: воспроизводство политики «выхода в теплые моря» через присоединение Крыма к России в 2014 году; воспроизводство экспансии в отношении османских земель через размещение России в Сирии под предлогом ИГИЛ; воспроизводство русского православного национализма и возвращение к связи «политика — религия» через тезис о «священной войне».

Если бы это было не так, русское православие не только не окрепло бы при столь сильных политических кодах, легитимирующих и благословляющих экспансионизм государства, причем в корне несправедливый (и это несмотря на разрушение автократии после большевистского переворота 1917 года, приход коммунизма и его существование на протяжении 74 лет), но и давно было бы подавлено.

В этой связи я поддерживаю тезис о том, что России никогда не стать демократией, отвечающей западным стандартам, хотя она прошла и революцию 1917 года, и «перестройку», и «гласность», обретя в историческом процессе опыт модернизации и демократизации своего непросвещенного общества, которым всегда управляли автократические режимы.

Когда речь идет о российских интересах, Путина не волнуют общечеловеческие ценности, международные балансы, он очертя голову, беспощадно движется к цели. Поэтому я понимаю тех, кто полагает, что Россия может только «вернуться к себе», а не пойти по пути прогресса.

Россия — все еще страна Петра Великого...