Неожиданно: Иран может стать союзником Америки?

Персы, конечно, не подарок, но с ними по ряду причин приятнее иметь дело, чем с саудовцами.

Начнем с очевидного: на Ближнем Востоке не бывает простых ответов. Мы уже знаем это. У нас богатый опыт. И потому достаточно информированные граждане, должно быть, крепко держатся за свои кошельки и хорошенько думают, кому отдать свои голоса, когда политики (и обозреватели) делают твердые декларативные заявления по вопросам региона. В действительности ни один из актов внешнего военного вмешательства на Ближнем Востоке еще не увенчался успехом со времен убедительной операции Джорджа Буша старшего «Буря в пустыне» в 1991 году, проведенной при надежной арабской поддержке — и с последующим введением бесполетных зон, которые ограничили власть Саддама Хусейна в Ираке.

Поэтому, когда разнообразные республиканцы — в том числе почти все кандидаты в президенты от партии — говорят, что Владимир Путин «в Сирии ест обед Обамы», им с уверенностью можно возразить. На самом деле, президент, не далек от истины, полагая, что Путин, отчаянно правя в условиях разваливающейся экономики, забирается в «болото», предпринимая последние попытки спасти режим Башара Асада, что в итоге воспламенит Саудовскую Аравию и закончится катастрофой. Но поскольку мы имеем дело с Ближним Востоком, президент прав не до конца. Русское болото — и наше собственное тоже. И мы застряли в Сирии — застряли между интересами собственной национальной безопасности, которая подразумевает поражение ИГИЛ, даже если это будет означать сохранение Асада у власти, и интересами наших предполагаемых союзников, саудовцев, выступающих категорически против Асада.

Мохаммад Джавад Зариф, иранский министр иностранных дел, недавно был в Нью-Йорке для проведения серии встреч. Одна из них, с его однокурсниками из Денверского университета, проходила открыто. Другие носили частный характер, но посыл был один и тот же: основная проблема на Ближнем Востоке — это бесконтрольное искажение ислама, изобретенное ваххабитами из Саудовской Аравии и ставшее источником радикальных исламских движений — в отличие от Обамы, Зариф не боится использовать этот термин — таких как ИГИЛ, Аль-Каида и Талибан.

Израильтяне не вполне с этим согласятся. Есть еще опирающаяся на Иран «Хезболла», представляющая непосредственную угрозу их стране (если не нашей). Но у Зарифа имеется и свой аргумент: саудовцы оказывали обширную поддержку не только организаторам теракта во Всемирном торговом центре, но и радикальным исламским миссионерам, которые использовали религиозные школы — медресе — для распространения во всем исламском мире учения о ненависти. А эта идеология действительно представляет собой прямую угрозу для Америки. Как отметил Зариф, ИГИЛ не имеет никакого влияния на шиитов-иранцев, между тем саудовская общественность проявляет «большую благосклонность». В конце концов, саудовцы также были обучены ваххабитами.

То есть наша политика на Ближнем Востоке совершенно не работала из-за отсутствия контактов с Ираном. Мы были завязаны с Саудовской Аравией — да, нефть и иранская непримиримость имеет к этому отношение — но, в конце концов, мы больше не зависим от них в такой степени. Хорошо, что Обама прилагает усилия, чтобы уверить династию в том, что мы не «перешли на другую сторону» после ядерной сделки с Ираном, но заверения должны осуществляться в пределах разумного. Мы не должны поддерживать Саудовскую Аравию в их йеменском болоте, тем более, что иранцы, похоже, готовы помочь в переговорах о прекращении боев. «Саудовская Аравия не желает с нами это обсуждать», — сказал Зариф на мероприятии в университете Денвера. Конечно же, право Зарифа вести переговоры объявляется незаконным иранской армией, которая поддерживает шиитских повстанцев в Йемене.

А тут еще Сирия. Здесь наши интересы не вполне совпадают с Ираном — Зариф не стесняется своего союза с Россией и Асадом с опорой на силы «Хезболлы» — но, как и в случае с Йеменом, он в течение нескольких месяцев пытается продвинуть решение конфликта на основе переговоров, плана из четырех этапов, включающего в себя прекращение огня, региональный дипломатический процесс для восстановления основных государственных служб в Сирии и свободные выборы. «Эти усилия в определенной степени заслуживают уважения, — сказал мне один бывший американский дипломат с опытом работы в данной области. — Но к ним бы испытывали больше доверия, если бы Асад сделал первый шаг и прекратил использовать баррельные бомбы против собственного народа — и последний шаг: гарантировал свое неучастие в выборах». То есть, несмотря на глупое обещание Обамы «Асад должны уйти», в этом наиболее важном вопросе наши национальные интересы расположены ближе к шиитам, чем к саудитам. Мы можем зажать нос и какое-то время терпеть Асада, но мы не можем позволить, чтобы ИГИЛ заполучил контроль над Сирией, Ираком... или Афганистаном, где террористы становятся все более серьезной угрозой, прямой угрозой восточной границе Ирана.

Сирийский план Зарифа, как и любой другой, едва ли осуществим, но он отражает суровую реальность: каким бы ни было принятое в будущем дипломатическое решение, Иран должен войти в круг обязательных участников переговоров, несмотря на саудовскую оппозицию, особенно тех, кто находится на границе грозящего взрывом раскола между суннитами и шиитами. В конце концов, есть одно простое предложение, которое на самом деле работает: нашим главным приоритетом является уничтожение ИГИЛ. США приложат все возможные усилия, чтобы найти общий язык с любой страной в регионе, которая серьезно отзовется на призыв бороться против «Исламского государства».

Джо Кляйн — политический обозреватель TIME и автор семи книг, последняя из которых — «Charlie Mike: A True Story of Heroes who Brought their Mission Home». Его еженедельная колонка в TIME «In the Arena» освещает национальные и международные дела.