Кто-нибудь помнит это имя? Почему-то фигура бывшего министра иностранных дел и премьер-министра России Евгения Примакова сегодня никому не приходит на ум, хотя он ушел из жизни только в этом году. Тем не менее, он сыграл важную роль в формировании взглядов и внешней политики Путина и был таким же опытным ученым и экспертом в области международных отношений, как Киссинджер.
Будучи арабистом, Примаков в своей книге под названием «Россия и арабы» весьма явно обнаруживает значение ближневосточного вопроса для России: Ближний Восток незаменим для России, отказываться от этого региона было бы немыслимо.
Как специалист по данному региону Примаков еще во времена Горбачева пытался придать Ближнему Востоку форму, подходящую России. Бывший премьер-министр, возможно, вполне справедливо говорил об интересах России с точки зрения доминирования США в регионе и возможностей выхода России в Средиземное море. «Арабскую весну» Примаков называл западным заговором.
* * *
Много воды утекло с тех пор. Россия потеряла Саддама, Каддафи. Курды создали в регионе новый баланс. Сирия претерпела распад.
В этих условиях Путин осуществляет вмешательство в регион, который считает незаменимым. И он открыто предпринимает шаги в пользу Асада. У России для этого есть несколько причин, и обо всех них нетрудно догадаться.
Прежде всего, Путин знает, что напряженность и конфликты в регионе имеют мазхабную основу. Если победит «суннитский пакт», в который входит и Турция, ситуация в Сирии опять разрешится в пользу турецкой политики. Это нужно предотвратить. В противном случае Россия потеряет Латакию и Тартус.
Во-вторых, Путин понимает, что влияние саудитов в регионе расширится. При этом высока вероятность того, что районы в центре Ирака перейдут под контроль ИГИЛ. Возникнет новый хаос.
В-третьих, Путин отдает себе отчет в том, что Иран проиграет войну и потеряет значительную часть региона. Шиитское движение получит сильный удар. Тем не менее, с одной стороны, Иран возвращается в мировую политику, с другой — имеет влияние на шиитскую структуру на юге Ирака. И перед Россией не стоит никаких препятствий вести свою игру вместе с Ираном.
Наконец, Турция. Да, есть товарооборот, который в последнее время достиг 50 миллиардов долларов. Цель — 100 миллиардов. Но Турция расширяет свою сферу влияния в регионе. Особенно после свержения Асада политика Турции восторжествует, и это даст Турции новые возможности. Можно даже сказать, что Турция вновь станет контролировать Средиземное море.
* * *
В этой связи Россия объединилась с Ираном и, учитывая, что Турция зависит от нее в энергетике, обнаружила свое присутствие в регионе. Особенно союз с Ираном, очевидно, загонит Турцию в угол. Россия знает это и, чтобы показать свою решимость, сделала следующее.
Во-первых, как отметил премьер-министр Давутоглу, Россия атаковала умеренную оппозицию, поддерживаемую Турцией. Предполагается, что эти силы понесли значительный урон. Во-вторых, для демонстрации своей решимости Россия начала преследовать турецкие самолеты в воздушном пространстве Турции. Было ясно, что продолжения не последует. Затем возникло предложение о создании рабочей группы. Однако это не изменит позиции России. Показателем ее решимости можно считать то, что после того, как ей был закрыт путь с севера, свои самолеты она направила с юга, через Иран и Ирак.
Действия России важны, по крайней мере, не меньше, чем начало войны в Сирии. Есть и курдское измерение данного вопроса. Но это уже другая история/
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Как специалист по Ближнему Востоку Примаков еще во времена Горбачева пытался придать данному региону форму, подходящую России. Бывший премьер-министр, возможно, вполне справедливо говорил об интересах России с точки зрения доминирования США в регионе и возможностей выхода России в Средиземное море. «Арабскую весну» Примаков называл западным заговором.
