На зданиях госучреждений развевались флаги, был украшен центральный вокзал. Тысячи людей заполнили галерею вплоть до платформы № 4. Вторник, 11 октября 1955 года. Для послевоенного Гамбурга — историческая дата. В тот день город встретил 22 удрученных, изможденных и счастливых мужчин: первые солдаты — жители Гамбурга и прилегающих районов, — которые спустя много лет после войны были освобождены из советских лагерей и вернулись домой. Когда они в 10.50 вышли из скорого поезда № 81, их осыпали цветами и обняли родственники, которые ждали несколько часов. Пять человек сразу отвели к региональным поездам, которые повезли их в родные места в окрестностях Гамбурга.
Однако то утро запомнилось не только сценами радости, и не только они попали на страницы газет: в памяти остались также разочарование и скорбь. Некоторые семьи пришли потому, что они надеялись: быть может, среди вернувшихся солдат окажется их пропавший муж или сын. Или по крайней мере они смогут узнать что-нибудь об их судьбе. А теперь выяснилось, что им по-прежнему придется жить в неведении.
Солдаты прибили из приграничного пересыльного лагеря в Фридланде под Геттингеном. Освобождение почти 10 тысяч военнопленных, которым Советский Союз до сих пор отказывал в возвращении, стало результатом драматичных переговоров в Москве. В июне 1955 года советское посольство в Париже связалось с тамошним посольством Федеративной республики, и посол Александр Виноградов передал своему западногерманскому коллеге Фольрату Фрайгерру фон Мальтцан (Vollrath Freiherr von Maltzahn) приглашение посетить советскую столицу, адресованное федеральному канцлеру Конраду Аденауэру (Konrad Adenauer).
«Возвращение 10 тысяч» стало событием национального масштаба
Это было сенсацией ввиду того, что канцлер последовательно проводил политику, направленную на закрепление за Федеративной республикой статуса члена НАТО. Итогом такой политики стали Парижские соглашения, подписанные пятого мая 1955 года. Аденауэр решил принять приглашение и в ходе переговоров поднять вопрос о судьбе удерживаемых военнопленных и 20 тысячах гражданских интернированных лиц. Советская сторона заявила во время предварительных переговоров дипломатов в Париже, что она хочет прежде всего вести разговор об установлении дипломатических отношений. Таким образом Кремль хотел поставить под вопрос право исключительного представительства, которое последовательно предъявляло федеральное правительство: ведь СССР и ГДР уже связывали дипломатические отношения.
Восьмого сентября 1955 года канцлер отправился в Москву в сопровождении обширной делегации. Переговоры проходили тяжело и много раз оказывались под угрозой срыва. Спустя десять лет после войны на уничтожение, которую обе стороны вели друг против друга, раны еще не затянулись. В конце концов благодаря железным нервам Аденауэра 12 сентября 1955 года удалось добиться прорыва и, соответственно, успеха. Итогом стал триумф канцлера с далеко идущими последствиями. Седьмого октября 1955 года в пересыльный лагерь в Фридланде прибили первые военнопленные из Советского Союза. «Возвращение 10 тысяч» стало событием национального масштаба.
Коммуны и органы власти Гамбурга позаботились, по возможности, о поддержке вернувшихся солдат: финансовая помощь на первое время и меры по трудоустройству. Однако все это лишь отчасти способствовало решению принципиальной проблемы: хотя эти люди вернулись на родину, им пришлось медленно, почти на ощупь, осваиваться в абсолютно чужом для них мире. Например, Франц Бук (58 лет), о судьбе которого тогда писали в газетах.
В январе 1944 года он последний раз видел свой разрушенный полностью родной город. После десяти лет в лагерях, надежды на скорое возвращение домой и постоянного разочарования, бывший регулировщик воспринимал практически как кошмар громкий шум дорожного движения. Ему потребовались годы для того, чтобы вернуться к нормальной жизни, в которой было так много нового и даже непривычного для него. И ему это, вероятно, не удалось бы без заботы и помощи жены и дочери.