Китай в Сирии: акупунктура против хирургического вмешательства

Новость о прибытии единственного китайского авианосца «Ши Лан» в сирийский порт Тартус, распространенная рядом СМИ, оказалась ложной. Кто-то, наверное, обрадовался этому сообщению, полагая, что капитаны десяти американских авианосцев до смерти перепугались, в то время как другие расценили новость как разновидность психологической войны, чтобы подвигнуть Обаму на нанесение окончательного удара по Сирии.

Однако в действительности Пекин на фоне военных успехов России в борьбе против ИГИЛ, изучает возможность созыва конференции «Женева 3» с участием представителей оппозиции и правительства Сирии с тем, чтобы найти пути политического выхода из кризиса, от которого страдает сирийский народ.

Развитие событий усложняется следующими обстоятельствами: НАТО угрожает России из-за нарушения ее самолетами воздушного пространства Турции и в этой связи уже созвало заседание своего Совета в ноябре; Обама, утративший контроль над ситуацией, принимает отставку генерала Джона Аллена, спецпредставителя президента США в международной коалиции, ведущей борьбу с «Исламским государством», в то время как ее самолеты продолжают сбрасывать тонны боеприпасов сирийской оппозиции, по которой наносит удары российская авиация. Заканчивается целая историческая эпоха со всеми вытекающими из нее последствиями.

Региональный взгляд на ситуацию

С самого начала сирийского конфликта политика Китая была нацелена на то, чтобы:

1. Найти политическую альтернативу военной интервенции, предлагаемую Западом, приводя в качестве примеров то бедственное положение, в котором оказались Ирак, Афганистан и Ливия.

2. Показать необходимость политического решения сирийского кризиса при помощи многосторонних переговоров.

3. Обеспечить осуществление данных мер под контролем ООН, а не США.

На основе этого подхода Пекин поддержал Женевские соглашения от 2012 года, принял участи в Группе действий по Сирии, три раза наложив вето на американские резолюции по Сирии, несмотря на то, что одного российского вето уже было достаточно для того, чтобы они не были приняты. Китай хотел показать зубы, а также не допустить, чтобы сирийский вопрос стал делом исключительно Кремля и Белого дома, заявив тем самым о своей новой роли на международной арене.

Затем, в сентябре 2013 года, в ответ на развертывание ВМС США вблизи Сирии, Китай также направил в эту зону несколько военных кораблей для «наблюдения» за обстановкой.

Таким образом, председатель Си Цзиньпин предупреждает о том, что:

1. Запад не может установить мировой порядок, при котором не будут учитываться китайские интересы.

2. Китай не допустит незаконных военных интервенций ни в одно из государств.

Эти пункты отсутствовали в позиции Китая по отношению к натовской агрессии против Ливии в 2011 году: при голосовании в СБ ООН по вопросу введения бесполетной зоны китайский представитель вместо того, чтобы наложить вето, воздержался от голосования (как и представитель РФ). Ссылка на то, что обе страны были «обмануты» США, которые «воспользовались» своим мандатом, чтобы свергнуть Каддафи и добиться своих двенадцати целей в этой стране, являются оскорбительными для умственных способностей лидеров РФ и КНР.

Даже воспитанники дошкольных учреждений знали, что это заговор против ливийского государства, очередной шаг на пути создания Нового Ближнего Востока. Они воздержались от своего права вето, потому что: 1) считали невозможным остановить североатлантический альянс; 2) хотели обеспечить свое присутствие в будущей Ливии без Каддафи.

Эта хитроумная внешняя политика Китая нашла свое отражение и в отношении к иранской ядерной программе: Пекин присоединился к санкциям против Тегерана либо из недоверия к иранскому правительству, либо полагая, что лучше пакет санкций, чем американо-израильский удар по одному из своих основных поставщиков энергоносителей. Таким образом, они также предполагали остановить распространение американского влияния в регионе.

Рассмотрение иранского досье в СБ ООН стало не только первым доказательством эффективности российско-китайского стратегического партнерства, но и открыло новую страницу в китайской внешней политике, которую стал проводить Си Цзиньпин: Пекин перестал играть второстепенные роли в международных кризисах и, не выдвигаясь на первые роли, умело начал сочетать политику взаимодействия, переговоров и разрешения конфликтов. Взаимодействие с Россией усилилось после того, как начала воплощаться в жизнь доктрина Обамы, предусматривавшая «возвращение в Азию» с целью сдерживания Китая. И речь не идет о некоем антизападном тандеме. Китай не выступил против американских авиаударов, якобы наносимых по позициям ИГИЛ в Ираке, где в нефтяной отрасли работают несколько тысяч китайцев.

Сирия в китайской повестке дня

1. Китай особенно не заинтересован в том, чтобы Асад оставался у власти: их не связывают ни идеологические, ни политические, ни экономические узы. Объем торгового оборота в 2010 году составил лишь 2,5 миллиарда долларов. И хотя Сирия участвует в китайском проекте «Новый шелковый путь» через Евразию, ее может заменить Израиль, также проявивший интерес к данному проекту.

2. Если Пекин и отдает предпочтение Башару Асаду, то лишь потому, что с его уходом Западу будет легче оказывать давление на Иран, главного поставщика нефти.

3. Еще больше собственно ухода Асада Китай беспокоит фигура его преемника. Пекин совершенно не хочет, чтобы им стал исламист.

4. В Пекине считают, что уход Асада неизбежен, и поэтому поддерживают контакты с оппозицией.

5. Сирия имеет очень большое значение для Китая как рычаг, с помощью которого можно поддерживать стабильность на Ближнем Востоке, откуда он получает 55% необходимой ему нефти. Как и США, Китай зависит от поставок энергоносителей из этого района мира, хотя и не разработал нечто подобное доктрине Картера для Персидского залива.

6. Китай разделяет обеспокоенность России распространением исламского экстремизма, поддерживаемого США, Турцией и Саудовской Аравией. Подобно России, Индии и Египту, Китай видит в Асаде силу, противодействующую религиозному экстремизму. Последние антитеррористические учения ШОС прошли в июне во Внутренней Монголии, а в августе Китай и Россия провели совместные военно-морские учения в Японском море, в ходе которых отрабатывались задачи по борьбе с религиозным терроризмом. Именно он мешает экономическому развитию Китая и создает угрозу его национальной безопасности. 30 сентября в Гуанси-Чжуанском автономном районе была совершены 16 терактов, в результате которых погибли семь человек.

Строго говоря, Пекин был бы не против того, чтобы удары российских ВВС заставили ИГИЛ отступить в Турцию, чтобы Реджеп Эрдоган, поддерживающий уйгурских фундаменталистов, на собственной шкуре испытал, что это такое. Китай и Россия, на территории которых проживают около 55 миллионов мусульман, исполнены решимости покончить с салафитским экстремизмом в Евразии, активно занимающимся наркоторговлей по всему региону. Террористы уже действуют на территории РФ, Китая, Киргизии, Узбекистана и других стран, входящих в ШОС. Сирия — это первая страна, где ШОС действует вне зоны своей ответственности. США и исламские экстремисты распространяют «Дугу кризиса» на Среднюю Азию.

7. Своей позицией по Сирии Пекин доказывает лояльность России, укрепляя тем самым стратегическое партнерство во имя обеспечения общих интересов.

8. Станет ли Китай участвовать в военных действиях против ИГИЛ? Маловероятно, хотя в 2014 году предложил Ираку нанести авиаудары по позициям ИГИЛ.

Несколько десятилетий тому назад мы стали свидетелями того, как неразумная и антинаучная доктрина Мао Цзэдуна призывала левые силы соединиться со «слабеющим» империализмом США, чтобы свергнуть «набирающий силы социальный империализм» Советского Союза и тем самым приблизить победу социализма. После всех событий, произошедших в мире с той поры, главным лозунгом должен быть «Нет войне!» - ни в какой форме и ни под каким бы то ни было предлогом. Лучше акупунктура, чем хирургическое вмешательство, хотя цель одна и та же.