Блокада Крыма: не все так однозначно

С 20 сентября крымско-татарские активисты и другие участники акции — в основном представители «Правого сектора» — блокируют потоки транспорта, перевозящего продукты из материковой части Украины в Крым.

Официальный Киев никак не высказывается в отношении этих действий — ни в поддержку, ни с критикой. Аналитики, обозреватели и блоггеры реагируют на ситуацию неоднозначно: некоторые горячо поддерживают, другие предостерегают, а кое-кто осуждает.

Лидер крымских татар Мустафа Джемилев уже не один месяц призывает к блокаде Крыма, предупреждая, что в 80% случаев конечным пунктом назначения фур, следующих на полуостров Крым, оказывается Россия. Похоже, что украинский президент Петр Порошенко наконец-то услышал этот призыв и решил косвенно поддержать блокаду Крыма.

Недавно Джемилев был назначен главой антикоррупционного комитета Украины. Кроме того, его можно было заметить в первых рядах украинской делегации на проходившей в сентябре сессии Генеральной ассамблеи ООН. Таким образом, власти Украины умело использовали блокаду в своем недавнем дипломатическом наступлении на Кремль.

Но чего можно добиться с помощью этой блокады? Помимо непосредственной экономической выгоды, она преследует и внешнеполитические цели.

Одной из заявленных целей блокады является привлечение внимания международной общественности к вопросу аннексии Крыма, а также к проблеме нарушения прав человека — в том числе к преследованию крымских татар. Акция ориентирована на оказание поддержки живущим в Крыму татарам, которых Россия стремится разделить по политическим убеждениям. Что интересно, прокуратура Крыма недавно предупредила представителей СМИ о нежелательности официального использования названия «Меджлис».

Пятого октября Ридван Бари де Уркоста (Ridwan Bari de Urcosta) из Варшавского университета рассказал мне о том, что все живущие в Крыму татары разделяют беспокойство в связи с тем, что российские власти могут воспользоваться блокадой для ужесточения мер против Меджлиса как единственного законно избранного национального представительного органа.

По мнению Киева, в качестве инструмента в российско-украинской экономической войне эта блокада малоэффективна, хотя она скорее всего сможет привести к повышению расходов России на содержание захваченного полуострова. По сообщениям украинских СМИ в первую же неделю цены на продукты подскочили в полтора раза. Даже при том, что Россия смогла организовать поставки продуктов через паромную переправу, а местные власти приняли меры для стимулирования местного производства, судя по последним интервью, проведенным средствами массовой информации, рост цен, связанный с блокадой, продолжается.

Для украинских властей блокада стала кратковременной чрезвычайной мерой, способствующей сокращению масштабов контрабанды и коррупции в сфере торговых поставок в свободную экономическую зону в Крыму (неконтролируемый «серый» рынок в торговле между Россией и Украиной), созданную в августе 2014 года. Как сообщают украинские и российские СМИ, за первые восемь месяцев 2015 года объем поставок из материковой части Украины в Крым составил 610 миллионов долларов.

Однако номинально объем украинско-российской торговли в результате блокады сократился. И, похоже, это вызывает у представителей киевских властей определенную настороженность. Депутат Верховной Рады Антон Геращенко, представляющий Народный фронт (который возглавляет премьер-министр Арсений Яценюк), считает, что перечень товаров, поставляемых в Крым, должен регулироваться на законодательном уровне.

Среди других заявлений звучит предложение считать украинские продукты в Крыму «гуманитарным оружием» Украины. И действительно, судя по некоторым сообщениям, крымские покупатели отказываются покупать низкокачественные молочные продукты российского производства. В ответ на это Россия попыталась нанести встречный пропагандистский удар. По результатам опроса, проведенного РИА «Новости», из 18% крымчан, предпочитающих покупать не российские, а украинские продукты, 10% руководствуются не качеством, а ценой. Но даже в этом случае общий результат для Украины не всегда отрицателен.

Еще одним важным фактором блокады является внутренняя политика Украины. Неофициальная поддержка активистов Меджлиса украинскими властями оказывает положительное влияние на общество, на котором уже сказалось отсутствие сильных государственных институтов, и в котором растет недовольство. Принципиальность активистов, их энтузиазм и отсутствие бюрократизма идут властям на пользу. Правда, существует и негативный аспект, поскольку инициативу в этом протестном движении могут перехватить некоторые радикальные группировки. Воспользоваться блокадой в своих интересах может «Правый сектор», и, по данным недавнего опроса общественного мнения, уровень поддержки этого движения среди населения уже вырос до 6%.

Разумеется, такое разделение полномочий с группами активистов дает положительные результаты лишь в определенных пределах. Губернатор Одесской области Михаил Саакашвили предупредил, что исключительное право на применение силы в блокаде Крыма государство должно сохранить за собой. Ставленники России в правительстве Крыма сразу же воспользовались тем, что в акции участвует «Правый сектор», и вице-премьер правительства Крыма Руслан Бальбек поставил «Правый сектор» в один ряд с Меджлисом.

При этом власти Крыма предприняли ряд символических политических шагов. Например, 1 октября премьер-министр Крыма Сергей Аксенов осмотрел место строительства нового моста через Керченский пролив, который должен соединить Крым с Россией. Правда, если работы будут вестись согласно проекту, мост будет полностью введен в эксплуатацию лишь в июне 2019 года.

По заявлению активистов, не исключено, что их акция протеста затянется на годы. Однако если они добьются прекращения подачи в Крым электричества, то для Украины это может быть сопряжено с серьезными экономическими, политическими и даже военными рисками.