Cирийские армяне в Армении: Беженцы или репатрианты?

Армяне проживают на территории Сирии уже много веков. Но с началом конфликта все больше армян из Сирии ищут убежище в Армении.

Недавно президент Армении Серж Саргсян, выступая на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, заявил, что за последние годы Армения приняла 16 тысяч беженцев из Сирии. По его мнению, это делает Армению одной из лидирующих стран в Европе по количеству принятых беженцев.

По подсчетам агентства ООН по делам беженцев (UNHCR), на сегодняшний день в Армении находятся 3238 официально зарегистрированных беженцев из Сирии, а также 12450 «лиц, находящиеся в ситуации, близкой к положению беженца». Появление этой формулировки объясняется тем, что большинство сирийских армян, прибывающих в Армению, предпочитают не регистрироваться в качестве беженцев, а получить либо гражданство Армении, либо разрешение на проживание в течение 10 лет. И то, и другое — право, предоставляемое по законам Армении иностранным гражданам армянского происхождения.

В отличие от других европейских стран, принимающих сирийских беженцев, в Армении абсолютное большинство беженцев — этнические армяне. За последние годы Армения приняла более 15 тысяч беженцев из Сирии, что немало для страны с трехмиллионным населением и с ВВП в 3500 долларов на душу населения.

Тяжелый путь

До начала гражданской войны армянская община в Сирии по разным подсчетам составляла от 80 до 100 тысяч человек. Сако Арьян, журналист и редактор сайта «Аревелк», посвященного проблемам Ближнего Востока, считает, что к началу войны в Сирии проживало около 60-70 тысяч армян, так как количество армян в Сирии начало медленно сокращаться еще с 1970-х гг.

Конечно, не все сирийские армяне переселились в Армению. По словам Арьяна, кроме Армении, многие уехали в Ливан (около 15 тысяч чел), Иорданию (около 2 тысяч чел) и страны Западной Европы и США (около 8 тысяч чел). Чтобы попасть в Армению, сирийским армянам приходится пройти довольно долгий путь: сначала через Турцию, а поскольку армяно-турецкая граница закрыта, еще и через Грузию. Те, у кого хватает денег на авиабилеты, уезжают в Ливан и летят в Ереван через Бейрут. Многие остаются в Ливане, где уже существует многочисленная армянская община.

Арут Экманян, переехавший в Армению журналист из сирийского Алеппо, называет две причины, по которым в Армению из Сирии едут почти исключительно этнические армяне. Это трудность пути в Армению, а также невысокий уровень жизни в принимающей стране. В дополнении к этому, если для этнических армян действуют льготные правила получения разрешения на проживание и гражданства Армении, то сирийцам предстоит пройти довольно сложную процедуру получения статуса беженца. Поэтому сирийцев неармянского происхождения в Армении совсем немного: в большинстве случаев это члены смешанных семей.

Судьба армянской общины в Сирии

Армянская община Сирии, хотя и не была самой многочисленной, занимала особое место в диаспоре. Вместе с ливанской общиной, она была одной из самых старых в мире и центром культурной жизни диаспоры.

Армяне жили в Сирии задолго до геноцида 1915 года. В 1915 году на территории современной Сирии оказались сотни тысяч армян: турецкие власти депортировали армян в пустыню Дер-Зор, где они были обречены на медленную смерть от голода и болезней. Из тех, кому все же удалось спастись, многие осели в Сирии. Наиболее многочисленной была армянская община в Алеппо, но многие армяне жили и в других городах Сирии — в Дамаске, Хомсе, Камишли, Латакии.

Более или менее надежных данных об общем количестве армян, оставшихся в Сирии, сегодня нет. По словам Экманяна, его источники в Сирии указывают цифру в 5 тысяч семей, но следует учитывать, что эта цифра включает и семьи, часть которых уже переселилась в Армению. По оценке Сако Арьяна, в Сирии на сегодняшний день осталось около 15 тысяч армян. Многие остаются в Алеппо, где армянский квартал сегодня превратился в своего рода крепость, которую ополчение, состоящее из местной армянской молодежи, защищает от нападений чужаков. По словам Экманяна, на основании данных о количестве учеников в армянских школах Алеппо, можно сделать вывод, что в городе осталось около 7-8 тысяч армян. Арьян приводит цифру в 8-10 тысяч.

Кроме Алеппо, армяне остались в Дамаске, а также в городах на побережье — в Латакии и Тартусе, на данный момент контролируемых правительством. По словам Экманяна, туда пересилились многие армяне из районов, где идут бои. В основном это семьи тех, кому не хватило денег на переезд в Армению.

Сохранилась, хотя и сильно сократилась, армянская община в городе Камишли, в курдской части Сирии. По словам Арьяна, курды лояльно относятся к армянам и другим христианским общинам. В Камишли сохранился армянский квартал, который охраняет армянское вооруженное ополчение, сотрудничающее с курдскими отрядами самообороны.

Есть еще армянское поселение Кесаб, недалеко от границы с Турцией. Пожалуй, самое удивительное, что несколько армянских семей до последнего времени оставались и в столице т.н. «Исламского государства», городе Ракка. По словам Арьяна, армяне, оставшиеся в Ракке, в основном занимались тем, что ремонтировали машины боевиков ИГИЛа: армяне в Сирии традиционно считались лучшими автомеханиками. По последним данным, немногие остававшиеся в Ракке армяне покинули город после того, как начались российские бомбардировки.

В целом, армяне Сирии, как и другие меньшинства, чувствовали себя относительно комфортно при режиме Асада. Армянские общины в странах Ближнего Востока, рассказывает Экманян, обычно предпочитают стабильность любым изменениям, и сирийская община не исключение. Тем не менее, когда начались выступления против режима Асада, некоторые армяне поддерживали диссидентов и оппозицию. Однако большинство армян, опасаясь религиозного экстремизма мусульман, видело в режиме Асада если не защитника, то, по крайней мере, наименьшую из зол. Как бы то ни было, большинство сирийских армян осознает, что та Сирия, из которой они уехали, изменилась безвозвратно.

Большинство сирийских армян осознает, что та Сирия, из которой они уехали, изменилась безвозвратно.

Проблемы интеграции

В целом, армянская община в Сирии была относительно зажиточной. Среди армян было много докторов, инженеров, у многих был свой бизнес. Когда началась война, те у кого, было чем поживиться, оказались под прицелом различных вооруженных групп.

Боевики со всех сторон конфликта, а то и попросту бандиты, нападали на более или менее состоятельные дома, забирали бизнес, захватывали заложников, чтобы получить выкуп.

26-летний Акоп рассказывает, что у их семьи был неплохой бизнес — небольшая обувная фабрика. «В один прекрасный день моему отцу позвонили какие-то люди и сказали: "Мы взяли твою фабрику, принеси нам 300 тысяч долларов, а не то мы ее сожжем". Таких денег у нас не было, к тому же отец понял, что если пойдет на встречу, его самого могут взять в заложники. "Сжигайте", — сказал он им. На следующий же день он уехал в Ливан, а оттуда в Армению. Мы с семьей уже были в Армении».

Многим сирийским армянам повезло еще меньше, чем семье Акопа. У многих во время боевых действий были разрушены дома, кому-то пришлось оставить все свое имущество, а кому-то пришлось влезть в долги, чтобы выплатить выкуп за родственника.

Если добавить к этому, что для того, чтобы попасть в Армению, также надо было потратить немало денег, понятно, что у большинства сирийских армян от былого благополучия не осталось и следа.

Но и в самой Армении проблем хватает. В стране высокая безработица: десятки, если не сотни тысяч армянских трудовых мигрантов ищут работу за рубежом, в основном в России.

Так и не восстановившаяся после кризиса 2008 года экономика оказалась перед лицом новых трудностей, связанных с нынешней экономической ситуацией в России. Закрытая граница с Турцией и опасность возобновления военных действий в Нагорном Карабахе не добавляют оптимизма. Если к этому добавить типичную для постсоветской ситуации неэффективность и коррумпированность государственных органов, становится понятно, что сирийским армянам на своей исторической родине приходится непросто.

Учитывая объективные сложности, полагает Сако Арьян, то, как в Армении приняли беженцев, следует оценивать скорее позитивно. Экманян оценивает политику властей Армении в вопросе помощи беженцам более критично. По его словам, государственные органы нередко уделяли больше внимания громким заявлениям, чем реально работающим программам.

Примером такой программы, обернувшейся полным фиаско, Экманян считает проект «Новый Алеппо». Идея заключалась в том, что недалеко от Еревана, в городе Аштарак, специально для сирийских армян будет построен жилой массив. Предполагалось, что таким образом власти не только решат вопрос жилья для беженцев, но и воссоздадут комфортную атмосферу армянского квартала в Алеппо. Однако, позже выяснилось, что у армянского правительства нет средств на ее реализацию, и, в результате, она фактически превратилась в коммерческий проект. Оказалось, что только состоятельные люди могли бы позволить себе квартиру в этом микрорайоне Но и те немногочисленные сирийские армяне, кто мог бы там купить себе жильё, не проявили интерес к проекту властей, так как примерно по той же цене можно было бы приобрести недвижимость в Ереване.

Как считает Саркис Балхян, представитель благотворительной организации «Алеппо», у него были сомнения в эффективности проекта и по другой причине. Если бы проект осуществился, то это могло бы способствовать не интеграции, а изоляции сирийских армян. У армян в Сирии стояла задача сохранить культуру, язык и идентичность, что привело их к определенной изоляции от сирийского общества. Теперь в Армении сирийским армянам уже не надо бороться за сохранение своей культуры и идентичности, но изоляционистские инстинкты иногда еще дают о себе знать. Поэтому, считает Балхян, нужны проекты, которые будут способствовать интеграции сирийских армян в общество Армении.

Другой вопрос, вызвавший много шума — это расселение сирийских армян в Нагорном Карабахе и сопредельных территориях. Как говорит Экманян, эту историю раздували с обеих сторон — в армянских масс медиа, особенно националистически настроенных, это представлялось историей успеха, в азербайджанских — свидетельством оккупационной политики Армении.

В реальности масштабы переселения сирийских армян в непризнанную Нагорно-Карабахскую республику незначительны, ни о каком «большом плане» по заселению региона сирийскими армянами говорить не приходится. По оценкам Экманяна и Арьяна, туда переселились не более сотни человек. В основном, это сельские жители, раньше жившие в сельских районах Камишли и Кесаба: они занимались сельским хозяйством в Сирии и продолжают заниматься тем же в Нагорном Карабахе.

Дальнейшее переселение сирийских армян в Нагорный Карабах маловероятно: большинство сирийских армян — это городские жители, привыкшие к жизни в больших городах, вроде Алеппо и Дамаска. Привлечь их в Нагорный Карабах было бы весьма сложно. Более того, сегодня власти Еревана и Степанакерта довольно осторожны в этом вопросе, не желая обострять и без того напряженную обстановку в зоне конфликта.

Ни о каком «большом плане» по заселению Нагорного Карабаха сирийскими армянами говорить не приходится.

Помоги себе сам: как сирийские армяне обустраиваются в Армении

Там, где государству не хватает ресурсов, на помощь сирийским армянам приходят некоммерческие и благотворительные организации. Среди них — организации, созданные самими сирийскими армянами, такие как Земляческая благотворительная организация «Алеппо» и Координационный центр по проблемам сирийских армян.

Эти организации сотрудничают с властями Армении и служат своеобразным мостом между государством и сирийскими армянами. Финансирование они в основном получают из армянских общин Северной Америки и Западной Европы, благодаря чему они помогают жильем и предметами первой необходимости тем сирийских армянам, которые больше всего в этом нуждаются.

Тем, кто в состоянии начать свой бизнес, помогает Центр поддержки малого и среднего бизнеса — правительственная организация, предоставляющая небольшие кредиты по льготным условиям.

Денег немного, но этого хватает для того, чтобы начать свое дело. Обычно это маленькие ресторанчики или уличный фастфуд, автомастерские, парикмахерские. Работают там чаще всего сами хозяева и их родственники. Много там не заработать, но на проживание хватает. В государственных университетах предусматриваются скидки для студентов из числа сирийских армян, которые в основном покрываются за счет благотворительных организаций диаспоры.

В окне одной парикмахерской в центре Еревана можно увидеть объявление: «У нас работает сирийский армянин». Это способ привлечь клиентов: среди ереванцев уже сложилось представление о сирийских армянам, как о надежных и качественных работниках. Особенной популярностью пользуется сирийская еда. За последние пару лет в Ереване открылись десятки заведений с неожиданными для Еревана названиями, вроде «Абу Акоб», «Обеды Алеппо» или «Пицца и Затар», где во вполне аутентичной обстановке можно попробовать уже привычные хумус и фалафель, а также и более экзотичные ближневосточные блюда.

20-летний Андраник работает в одном из таких заведений уже два года. Он рассказывает, что уехал из Сирии незадолго до того, как ему исполнилось 18 лет. Он успел на предпоследний рейс из Алеппо в Ереван. Через неделю после того, как он прилетел в Ереван, рейсы прекратились, так как взлетающие самолеты обстреливали боевики. Его семья все еще в Алеппо. Андраник говорит, что они в относительной безопасности, потому что живут в армянском квартале под защитой вооруженных отрядов самообороны. Но он все равно за них переживает, потому что не знает, что будет завтра.

«В любом случае, — говорит Андраник, — я вижу свое будущее здесь, в Армении. Когда я приехал, собирался учиться в университете, но потом мой дядя открыл это место, и я начал здесь работать. Наш ресторанчик в самом центре, к нам ходят самые разные люди — местные и сирийские армяне, европейцы, индусы, иранцы, арабы. Мы всем одинаково рады. Я думаю здесь немного подзаработать, а потом пойду учиться».

23-летний Вруйр Билемджян тоже уехал из Сирии, когда гражданская война только начиналась. «Когда мы уезжали, уже шли бои в пригородах Алеппо, мы видели самолеты сбрасывающие бомбы: когда мы слышали взрывы, мы выходили на балкон посмотреть, что происходит». Теперь Вруйр заканчивает медицинский университет в Ереване, хочет продолжить учебу в магистратуре в Европе. «Я не собираюсь оставаться в Европе, отучусь и вернусь в Армению. Если бы к этому времени война в Сирии закончилась, может быть даже вернулся бы в Сирию. Но, боюсь, война закончится еще не скоро».