На горизонте замаячила гибель Европы. Все пока покрыто дымкой неопределенности, и неотвратимой эту гибель назвать нельзя. Тем не менее, очертания коллапса заметны, и он приближается подобно наблюдаемой в телескоп далекой планете. Европа приближается к своему концу не из-за склеротичной экономики, не из-за демографического застоя, не из-за дисфункций супергосударства. Настоящая причина также не связана с мощным наплывом мигрантов с Ближнего Востока и из Африки. Эти отчаявшиеся люди — просто легкий ветерок на фоне песчаной бури, поглощающей иссохшую европейскую цивилизацию.
Европа умирает, потому что она стала морально несостоятельной. Нельзя сказать, что она ни за что не борется, ничего не отстаивает. Отстаивает, но мелко и легковесно, мелкие и легковесные вещи. Европейцы верят в права человека, в толерантность, открытость, мир, прогресс, окружающую среду, удовольствия. Все это прекрасно, но вторично.
Европейцы больше не верят в то, на чем были основаны их убеждения: в иудаизм и христианство, в либерализм и Просвещение, в воинственную гордость и способности, в капитализм и богатство. А еще меньше они верят в борьбу и жертвенность. Они не готовы вносить свою лепту в эти вещи и даже отстаивать их в споре. Проигнорировав и разрушив свои основы, Европа теперь удивляется, почему ее дом разваливается на части.
Что есть Европа? Это Греция, но не Персия; это Рим, но не Карфаген; это христианский мир, но не халифат. Это фундаментальные различия. Если сказать, что Европа — особая цивилизация, это не значит, что она лучше или хуже. Это означает одну и очень простую вещь: это мы, а это вы. Это также не означает, что Европа должна быть закрытой цивилизацией. Она просто не должна быть таким образованием, которое растворяется при соприкосновении с незнакомцами, принимаемыми в ее лоно.
Вот почему очень странной и дезориентирующей кажется дипломатия Ангелы Меркель, являющейся неоспоримым лидером европейской внешней политики. Канцлер Германии возглавляет партию, носящую название Христианско-демократический союз, и одна из главных задач этой партии — сплочение правых немцев под знаменами разумного консерватизма.
Но вот она приехала в воскресенье в Стамбул и предложила сделку, по условиям которой Европа с начала будущего года предоставит туркам право безвизового въезда на свою территорию, а также ускорит процесс принятия Турции в ЕС, если Анкара приложит больше усилий по расселению сирийцев и других беженцев в своей стране. Европа также будет платить по счетам.
Это политика силы вверх ногами. В данном случае канцлер выпрашивает мелкие милости у более слабой страны по второстепенным вопросам в обмен на обширные уступки с далеко идущими последствиями. Турок — 75 миллионов, а доход на душу населения у них даже ниже, чем в Панаме. Страной руководит избранный исламист со склонностью к самовластию и антисемитским выпадам, открыто поддерживающий ХАМАС, отрицающий геноцид армян, в рекордных количествах бросающий за решетку журналистов и устраивающий показные судилища в советском стиле против своих политических противников. Турция также граничит с Сирией, Ираком и Ираном. Это будет граница Европы в случае ее вступления в Евросоюз.
Вот такую страну госпожа Меркель предлагает заключить в европейские объятия. Ее защитники скажут, что канцлер проявляет сметку и изворотливость, но это только усугубляет неприглядность ее предложений.
Это также усугубляет существующую опасность. Смогут ли либеральные политические традиции Европы, ее религиозное и культурное наследие выстоять перед мощным наплывом мусульманских иммигрантов в количестве десятков миллионов человек? Нет, если учесть зачастую неудачный опыт Европы в ее взаимоотношениях со своим мусульманским населением. Нет, когда иммигранты сопротивляются ассимиляции, а принимающие их страны предъявляют им лишь весьма условные гражданские требования.
И еще раз нет, поскольку необдуманная иммиграционная политика, проводимая рывками, с высоконравственным самодовольством, вызывает неизбежную реакцию. В воскресенье в Швейцарии избиратели в большинстве своем проголосовали за Швейцарскую народную партию, известную в основном своим неприятием иммигрантов. Схожие с ней партии по всей Европе набирают политические очки благодаря наплыву мигрантов. Они пользуются обоснованным недовольством людей постмодернистским государством и пропагандируют нетерпимость, предлагая свои методы решения проблем. Нет вещи более опасной для демократии, чем популист с убедительными аргументами.
Это многое говорит о политике нашего времени. Сейчас просто невозможно утверждать, что Европа не может быть Европой, если она не сохранит верность своему наследию и традициям. Вас сразу обвинят в аморальности. Но именно брак рассудка и откровения произвел на свет цивилизацию технического мастерства, которую сдерживает человеческая порядочность.
«Похвально, что Запад стремится к большей открытости, к лучшему пониманию чужих ценностей. Но вместе с этим он утратил инстинкт самосохранения и самолюбие, — отметил десять лет тому назад известный немецкий богослов. — В своей собственной истории он видит только отвратительные и деструктивные моменты. Он больше не в состоянии распознавать и воспринимать великое и чистое. Европе нужно заново понять и признать себя, сделав это критично и смиренно, если она действительно хочет выжить».
Богослова этого зовут Йозеф Ратцингер, и он более известен как Бенедикт XVI. Сейчас он не в моде, но именно из-за этого к нему стоит прислушаться.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
На горизонте замаячила гибель Европы. Очертания коллапса заметны, и он приближается подобно наблюдаемой в телескоп далекой планете. Европа приближается к своему концу не из-за склеротичной экономики, не из-за демографического застоя. Настоящая причина не связана и с мощным наплывом мигрантов. Европа умирает, потому что она стала морально несостоятельной.
