Глава украинского концерна «Нафтогаз» рассказал об опасностях, связанных со строительством трубопровода «Северный поток −2».

То, что украинцы будут мерзнуть зимой из-за отсутствия поставок российского газа, еще можно избежать. Но Киев все же чувствуют исходящую угрозу со стороны Москвы. И немецкие компании также к этому причастны, говорит Андрей Коболев, глава украинского концерна «Нафтогаз» в ходе дебатов с федеральным правительством в Берлине, а также в интервью изданию Handelsblatt.

Handelsblatt: Г-н Коболев, Нафтогаз и Газпром достигли соглашения относительно российских поставок газа зимой. Вы довольны?

Андрей Коболев: Да, потому что 70% необходимого газа поступает сейчас из Европы. Это часть нашей стратегии по диверсификации. Мы освободились от оков России и сейчас покупаем газ по более выгодной цене. Мы как раз заключили договор с немецким поставщиком, и цена для нас более выгодная, чем цена Газпрома. Газпром пошел на уступки в отношении цены только по той причине, что сейчас у нас есть конкуренция на Украине в плане газообеспечения.

— Вам вообще нужна Россия как поставщик?

— Да, ведь мы закупаем большие объемы, прежде всего, в пиковый период — зимой. Газпром — поставщик, который может организовать крупные поставки за короткий период в случае необходимости. Мы считаем, что сумеем без проблем преодолеть зиму.

— Россия стремится исключить Украину в транзите газа, указывая при этом на устаревшие трубопроводы...

— Это не правда. Наша система работает даже лучше, чем российская. При попытках России нас обойти, речь идет не о технике или экономике. Это чистая политика. Россия не может нас побить нас в военном плане на востоке Украины и пытается сейчас это сделать при помощи экономических методов. Поэтому нас хотят исключить из транзита. Но это очень дорого обойдется России.

— А для Украины нет?

— Тоже. Мы ежегодно теряем, по меньшей мере, два миллиарда долларов транзитных доходов. Россия хочет отнять у нас эти деньги. Поэтому мы надеемся на солидарность Европы, отказ в выдаче разрешения на строительство обходных трубопроводов. Тогда мы будем еще более зависимы от европейской помощи. Но речь идет не только о нас, но и о Чехии, Словакии и других странах, которые будут терпеть убытки.

— Чего Вы ожидаете?

— Если ЕС даст разрешение на строительство газопровода, это будет фатальный сигнал Европы в отношении солидарности. Солидарность должна выражаться не только в вопросах беженцев, но и газовом вопросе. И Украина тем временем разрешает европейским инвесторам становиться частичными собственниками украинской газовой системы.

— Если проект «Северный поток — 2» будет реализован, Украина как транзитная страна исчезнет?

— Газпром и ЕС могут использовать нас как резервный маршрут. Но если не будут поставляться дополнительные объемы газа из России в Европу, наш транзитный газопровод с экономической точки зрения рухнет. Если «Северный поток — 2» заработает, Украины умрет как транзитная страна для российского газа.

— Многие ваши новые партнеры, как RWE, Eon и другие, хотят участвовать в «Северном потоке — 2».

— Мы не можем их удержать от этого. Но второй «Северный поток» — это чисто политическое решение и в экономическом плане оно бессмысленно.

— Политическое решение также заключается в том, что все больше иностранных менеджеров становятся во главе украинских государственных компаний. Вы боитесь, что Вас может сместить иностранец?

— Я не вижу ничего плохого в том, что профессиональные западные менеджеры приезжают к нам. Как украинец, я готов к конкуренции.

— А когда вопрос коснется лично о Вас?

— Когда появится кто-то, кто сможет делать мою работу лучше, чем я, я должен буду с этим смириться. Это вопрос честной конкуренции, я считаю себя профессионалом, у меня есть зарубежный опыт, я работал на международные банки. Кто хочет жить по европейским стандартам, как мы, украинцы, тот должен и играть по европейским правилам.

— На Украине уже было повышение цен на газ. Сейчас платят по рыночным ценам?

— Нет, это начнется с апреля 2017 года. До этого момента мы постепенно повышаем наши тарифы. Это тяжело для всех.