Atlantico: 10 ноября в результате обстрелов сирийской Латакии погибли два десятка человек и еще около 60-ти получили ранения. В городе находится военная база России, которая использует свою авиацию в конфликте. Стоит ли рассматривать это как попытку взять реванш? Есть ли тут какой-то символизм?
Ален Родье: Целью ударов стала вовсе не военная база, где с сентября размещаются российские военно-воздушные силы (она расположена в 20-ти километрах к югу от города), а Университет Тишрин, который находится в самом центре Латакии. Туда попало несколько снарядов, в результате чего, по меньшей мере, 42 человека скончались, а еще более 100 получили ранения. То есть, удары были направлены скорее не на российскую базу, а на оплот режима.
Мятежникам нужно показать власти, что угроза существует повсюду, даже в ее прибрежной колыбели.
Кроме того, все это бьет и по духу россиян, особенно после (еще официально неподтвержденного) теракта на самолете над Синайским полуостровом. Стоит отметить, что российскую базу защищают войска морской пехоты, которые могут открыть ответный артиллерийский огонь. Это не говоря уже об ударах с воздуха, которые не заставили бы себя ждать в случае инцидента.
— Российская авиация поддерживает сирийскую армию и битве за Алеппо. В какой мере это связано с ударами по Латакии 10 ноября?
— С начала российских бомбардировок 31 октября силы режима перешли в наступление на нескольких фронтах. Ближайший находится к северу от Латакии: это борьба за Джиср-эш-Шугур. Однако мятежники окопались там на высотах, и выбить их оттуда будет очень непросто.
Один из самых важных участков — это Алеппо на северо-западе Сирии. Ожесточенные бои вспыхнули там в середине октября: правительственные силы развернули наступление одновременно на северо-запад, юго-запад и восток города. 10 ноября они соединились с гарнизоном авиабазы Квейрес на востоке города. Она с ее 300 бойцами находилась в осаде с 2013 года. Сражение за Алеппо оказалось весьма кровопролитным, потому что за три недели «иранские консультанты» во главе с генерал-майором Касемом Сулеймани (глава стражей исламской революции) потеряли 42 человека, в том числе офицеров высокого ранга. Только освобождение одной базы Квейрес, по официальным данным, стоило жизни 57 сирийским военным, не говоря уже о ста с лишним раненых.
— Ближний Восток уже не раз становился болотом для американских и российских войск. Что насчет Сирии? Могут ли российские войска увязнуть в конфликте без возможности выйти?
— К этому все и идет. Мятежники просто так не сдаются. В начале октября они отвоевали утерянные позиции на севере Хамы, которая находится на юге провинции Идлиб, где у них имеются крупные силы. В частности, они захватили город Морек, который расположен по дороге из Хамы в Алеппо.
ИГ в свою очередь пытается совершить прорыв на юге от Хомса, что создает угрозу для оси Хомс-Дамаск.
Правительственная армия постепенно продвигается на север к Пальмире. Взятие этого города стало бы серьезным психологическим успехом.
Стоит отметить, что после появления России мятежники получили множество противотанковых ракет американского производства, по всей видимости, от Саудовской Аравии. Они нанесли огромный ущерб: за октябрь регулярная армия лишилась 123 единиц бронетехники. Кроме того, создаваемая ими угроза значительно замедляет продвижение танков.
— Владимир Путин рассылает силы по всей Сирии. На каких базах должны разместиться его войска? Для каких задач требуется такое развертывание?
— Россия размещает боевые вертолеты на нескольких базах, чтобы те смогли эффективнее оказать поддержку наземным войскам. В рамках наступления на Пальмиру их направили на расположенную в 20-ти километрах от древнего города базу Тийяс. Есть они и на базе Сайкал, в 70-ти километрах на юго-запад от Хомса: там они используются для противодействия атакам ИГ. Наконец, российские вертолеты отправили в Хаму для поддержки правительственных сил, которые оказались в тяжелом положении на севере города.
В отличие от возглавляемой США коалиции российская авиация (в том числе вертолеты) летает на небольшой высоте, чтобы нанести прямой удар по наземным войскам. Если никого до сих пор не сбили, это было бы настоящим чудом, потому что российская техника находится в зоне поражения пехоты. Кроме того, российские самолеты и вертолеты сейчас работают в тяжелых условиях, и в будущем многим из них придется провести время на земле для техобслуживания. Если в Москве хотят сохранить нынешний темп ударов (около 40 в день), нужно будет отправить другую технику на смену. Далее, рассредоточение сил сделает наземные объекты более уязвимыми для атак мятежников. Наконец, сирийская армия выбилась из сил после четырех лет войны, несмотря на поддержку Ирана, «Хезболлы» и иракских шиитских отрядов. У нее не хватает людей для выполнения стоящих задач. Если президент Путин хочет добиться ощутимых тактических результатов, есть только один способ: отправка наземного контингента. А в таком случае предсказать, чем и когда все закончится, невозможно. Все хорошо помнят афганский пример.
Ален Родье, отставной офицер французской разведки, замдиректора Французского центра разведывательных исследований. Специалист по исламскому терроризму и организованной преступности.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Сирийская армия выбилась из сил после четырех лет войны, несмотря на поддержку Ирана, «Хезболлы» и иракских отрядов. У нее не хватает людей для выполнения задач. Если Путин хочет добиться ощутимых тактических результатов, способ только один: отправка наземного контингента. А в таком случае предсказать, чем и когда все закончится, невозможно. Все хорошо помнят афганский пример.
