Гаагский трибунал впервые в истории займется расследованием военных преступлений за пределами Африки. Речь идет о конфликте в Южной Осетии 2008 года, в котором участвовали Грузия и Россия.

Международный уголовный суд впервые собирается предъявить обвинения лицам, подозреваемым в совершении военных преступлений и преступлений против человечности за пределами Африки. Выбор пал на Восточную Европу. Драматизм решения, которое суду предстоит принять на основании фактов, предъявленных главным прокурором Фату Бенсуда (Fatou Bensouda), кроется в нагромождении юридических формулировок: после предварительного расследования обстоятельств войны в Южной Осетии 2008 года обвинение настаивает теперь на полноценном расследовании. Практически это означает, что Бенсуда хочет назвать конкретные имена виновных.

Преподаватель права в университете немецкого Гёттингена Кай Амбос (Kai Ambos) называет это «индивидуализацией ввиду наличия конкретных подозреваемых». В их число входят представители всех трех сторон конфликта, то есть Грузии, России и Южной Осетии. Представители России защищены при этом лишь тем фактом, что их страна не присоединилась к Гаагскому трибуналу. Местом преступления считается Грузия, которая входит в число членов трибунала, и этого уже достаточно для заведения дела.

Если судьи в Гааге одобрят инициативу прокурора (а до сих пор они ни одной подобной инициативы не отклонили), то вскоре начнется подготовка дальнейшего судебного процесса, аналогичного тому, который сейчас идет против предводителя вооруженных формирований тутси из Конго и бывшего президента Кот-д-Ивуара.

Грузинская сторона, по утверждению правительства страны, уже предоставила следствию материал о результатах опросов, которые свидетельствуют о вине противоположной стороны конфликта, то есть России, а также южноосетинских сепаратистов, пользовавшихся поддержкой Москвы. «Конечно, мы будем сотрудничать с судом», заверил министр иностранных дел Грузии Георгий Квирикашвили в интервью нашей газете.

В зоне тогдашнего конфликта, в 2008 году объявленной независимой от Грузии территорией и находящейся с тех пор под контролем Москвы, «мы, конечно, работать не сможем, но надеемся, что это удастся суду». Для главы грузинского МИД дело совершенно очевидно: «Как бы там ни было, речь может идти лишь об одном: об оккупации, вторжении российских войск и этнических чистках. В разных областях Грузии сейчас проживают порядка 400 тысяч беженцев. Кроме того, на нашей территории появились две военные базы».

Россия, в свою очередь, также готова предоставить Гаагскому трибуналу документы. Глава российского Следственного комитета Александр Бастрыкин несколько недель назад уже объявил, выступая перед студентами МГИМО, что Москва располагает 500 томами документов, которые будут переданы суду. Однако, по его словам, мировое сообщество до сих пор игнорировало некоторые «серьезные результаты» расследования российской стороны. По мнению Москвы, действия грузинской армии были «военным преступлением».

Ясно, что одно лишь упоминание Гаагским трибуналом в качестве подозреваемого является для последнего своеобразным «клеймом». Ясно также, что следователи трибунала имеют право — в случае получения соответствующих полномочий со стороны судьи — действовать тайно и, в частности, отдавать секретные ордера на арест. И в таком случае, когда лицо, подлежащее аресту, объявится, к примеру, в том или ином аэропорту, на нем защелкнутся наручники, и лишь тогда это лицо узнает, что находилось в розыске.

Согласно ходатайству прокурора, расследованию подлежат преступления, совершенные между 1 июля и 10 октября 2008 года. Именно в это время шла борьба между Россией и Грузией за Абхазию и Южную Осетию. После этого обе грузинские провинции объявили независимость, которую Россия тут же признала. Созданная в рамках ЕС международная комиссия по расследованию во главе с Хайди Тальявини (Heidi Tagliavini) осенью 2009 года обвинила в разжигании войны Грузию. В 23 часа 35 минут 7 августа 2008 года тогдашний президент Михаил Саакашвили отдал войскам приказ к наступлению. Впрочем, политическая предыстория для Гаагского трибунала не играет принципиальной роли. Он занимается, в первую очередь, событиями в ходе самой войны. Суть обвинения состоит в гибели от 51 до 113 гражданских лиц в ходе событий в Южной Осетии, в которых, возможно, принимали участие, в частности, российские военные.

Для Гаагского суда это будет долгожданный первый шаг за пределы Африки. Юристы, начавшие свою работу в 2008 году, уже имеют «на прицеле» в общей сложности 32 человека (как мужчин, так и женщин) из восьми стран. Но все они африканцы.

Возможно, кто-то сочтет удивительным, что прокурор сделала выбор в пользу сравнительно небольшого конфликта в Грузии. Однако устав трибунала предоставляет ей возможность самой определить, в какую сторону направить свои усилия. Под тяжестью документов, на которые она при этом могла бы основываться, ломятся полки в юридических библиотеках. Но стратегия Фату Бенсуда с самого начала была ясной. Она стремится вести образцово-показательные процессы, которые должны стать четкими сигналами для главарей вооруженных формирований. Эти процессы посвящены, к примеру, задействованию в боевых действиях детей-солдат или, как было недавно в Кении, запугиванию избирателей в Кении.

Если прокурор сделает окончательный выбор в пользу расследования событий в Грузии, то на эту ситуацию надо будет смотреть также через призму украинского конфликта, говорит высокопоставленный представитель Гаагского суда, не являющийся, впрочем, обвинителем. Дело в том, что некоторые считают войну 2008 года своеобразной «разминкой» для России в преддверии конфликта на Украине.

Если трибунал признает виновной Россию, то это окажется серьезной поддержкой для Грузии, которая по-прежнему ведет жесткие споры с Москвой по поводу Южной Осетии. Южноосетинское руководство, между тем, несколько недель назад объявило о подготовке референдума по поводу вступления в состав России.