«Франция начинает войну», — объявил президент Франсуа Олланд, и Россия тут же на это отреагировала. Москва предлагает заключить союз, чтобы совместно бороться против угрозы, которую представляет собой ИГИЛ. Очередное прекрасное свидетельство способности Кремля мгновенно реагировать на происходящие изменения и определять повестку дня. Однако не стоит питать слишком больших надежд и подумать о цене, которую придется заплатить за этот возможный союз.
Несомненно, любое сотрудничество с целью разгрома или, по крайней мере, ослабления военного потенциала ИГИЛ должно приветствоваться. Но при этом очень важно помнить, что в Сирии идет гражданская война регионального масштаба, в которую вовлечено множество сторон. И не видно никаких признаков ее конца ни с помощью военных действий, если только не будет проведена широкомасштабная сухопутная операция, ни с помощью дипломатических усилий.
Однако наиболее проблемным и потенциально контрпродуктивным для Евросоюза является освещение российскими СМИ военной операции в Сирии. Чего следует ожидать, если получат широкое распространение видеокадры, на которых православные священники освящают бомбы и самолеты, отправляющиеся в Сирию? Это просто подарок пропагандистскому аппарату боевиков ИГИЛ. С точки зрения Евросоюза, как сказал министр иностранных дел Испании Гарсия Маргальо (García-Margallo), Асад может сейчас представлять наименьшее из зол. Но не для большинства населения Сирии. И только легитимность может гарантировать мир в средне- и долгосрочной перспективе.
В вопросе о беженцах также следует помнить о том, что перспективы Евросоюза и России значительно отличаются друг от друга. Этот кризис не только не вызывает беспокойства у Кремля, но даже полезен ему в нынешней обстановке. Он укрепляет ксенофобские силы, столь близкие президенту Путину и щедро финансируемые Москвой. Он подрывает европейский проект, в частности, Шенгенскую зону и в итоге подыгрывает утверждениям российских властей о том, что Евросоюз недееспособен, политически беспомощен и морально деградировал, особенно усилившимся после возвращения Путина в президентское кресло в марте 2012 года.
И все же Москва очень умело приспосабливает свою политику и действия к потребностям текущего момента. Первоначально российские власти отрицали вероятность теракта в качестве причины крушения аэробуса A321 из-за возможного отрицательного резонанса в обществе, которое Путин постоянно уверяет в успехах и победах в Сирии, чтобы тем самым возвеличить Россию.
Но если военная операция ставит российских граждан в опасное положение, то народный энтузиазм может быстро улетучиться. По мере того, как подозрения по поводу теракта становились все более обоснованными, в российских СМИ начали высказываться предположения о том, что организаторами теракта могли выступить британские (MI6) и катарские спецслужбы. А раз пришлось согласиться с тем, что это был теракт, то лучше отвлечь все внимание в сторону Запада, осаждающего русскую крепость. Но все поменялось после серии парижских терактов. Теперь Франция объявила войну, а крушение российского авиалайнера над Синаем признано терактом.
Союз с Россией дает весьма туманные надежды, а издержки могут оказаться слишком высокими и повлечь за собой далеко идущие последствия. Москва потребует снятия санкций в январе 2016 года и недвусмысленного признания сферы своего влияния, то есть, своего права опеки над бывшими советскими республиками. Это будет удар, по-видимому, сокрушительный по доверию к Евросоюзу и его политике добрососедства, а также свидетельством конца системы европейской безопасности, выстроенной в соответствии с положениями Заключительного акта Хельсинской конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года. На этом все.
Николас де Педро — старший научный сотрудник барселонского Центра исследований международных проблем.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Франция начинает войну», — объявил президент Франсуа Олланд, и Россия тут же на это отреагировала. Москва предлагает заключить союз, чтобы совместно бороться против угрозы, которую представляет собой ИГИЛ. Однако не стоит питать слишком больших надежд и подумать о цене, которую придется заплатить за этот возможный союз.
