Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Официальные версии событий 13 ноября в Париже ставятся под сомнение, в первую очередь, в социальных сетях. Есть ли единогласие в официальных версиях терактов 13 ноября в Париже? Как выстраиваются теории заговора и конспирологические гипотезы? К какому профилю можно отнести людей, которые поддерживают теории заговора?
Atlantico: Есть ли единогласие в официальных версиях терактов 13 ноября в Париже? Как выстраиваются теории заговора и конспирологические гипотезы?
Гилем Фуэтийу: Принцип сети в том, что там можно найти то, что ты ищешь. Сегодня можно с уверенностью сказать, что подавляющее большинство публикаций не ставит под сомнение официальные версии, а выражает сочувствие и солидарность или же высказывает мнение по поводу решений правительства и их политических и геополитических последствий. Тем не менее здесь, как и всегда, возникают теории заговора.
Можно выделить два типа конспирологической интерпретации этих событий. Как и после терактов 11 сентября в США, находятся те, кто возлагает вину на правительство, которое якобы стремится тем самым оправдать введение чрезвычайного положения и ограничения личных свобод, антимусульманскую и антиисламскую политику, грядущие бюджетные сокращения… Другие же говорят о некой оси Нью-Йорк-Иерусалим, скрытой еврейско-франкмасонской элите, которая дергает за веревочки в мировой экономике и геополитике. Но это просто нелепо, особенно в случае терактов.
Эти теории нередко опираются на статьи в традиционной прессе для формирования череды доказательств, которые затем ведут к «неопровержимому» выводу. Так, например, утром в день терактов в больнице Сальпетриер проводили тренировку на случай подобного происшествия. Конспирологи же указывают, что то же самое было в США 11 сентября… Хотя, по статистике, в этом нет ничего невероятного.
Как бы то ни было, по сравнению с терактами в Charlie Hebdo, подобных теорий и заявлений стало ощутимо меньше. Дело в том, что многие СМИ и пользователи провели целую работу, чтобы подтолкнуть людей к критическому восприятию событий.
Александр дель Валль: После любого теракта или впечатляющего в геополитическом плане события находятся люди, которые заинтересованы в отрицании действительности, потому что она противоречит сложившимся у них представлениям. Так, 11 сентября все антиамерикански настроенные личности отрицали факт терактов, потому что янки в их глазах могли быть только палачами, а не жертвами. Нельзя было, чтобы к их врагам испытывали сострадание. В интернете помимо сложных теорий заговора есть нечто похожее на то, что заявил президент Эрдоган по поводу геноцида армян: «Мусульманин не может этого сделать». Поэтому геноцид армян — это выдумка «врагов ислама», которые стремятся очернить мусульман и их веру. Сегодня в наших пригородах исламистам не выгодно признавать, что теракты совершили мусульманские фанатики, что французские христиане и представители прочих религий могут стать жертвами убийц под крики «Аллах акбар». Многие сторонники теорий заговора утверждают, что все устроили «спецслужбы», «евреи», ЦРУ или все они вместе.
Ответственность выворачивается наизнанку, а прекрасный повод для критики исламизма превращается в причитания об исламофобии и том, что «нельзя мешать всех в одну кучу». В итоге получается искажение антирасистского движения в угоду защите исламизма. Поэтому такая теория заговора очень умна и весьма эффективна с точки зрения распространения фанатизма и психологической войны. Прекрасная возможность для власти провести самокритику и разобраться с теологическими корнями проблемы превращается в рекламу ислама и жертвеннической риторики исламизма. Если верить таким утверждениям, «настоящий мусульманин» просто не может совершить теракт. Получается, что исламистских терактов не существует, а осуждать следует не их, а вездесущую исламофобию, потому что ислам — самая прекрасная и толерантная из всех религий. Этот гениальный маркетинг превращает отрицательное (теракт во имя ислама отрицается как таковой) в положительное («да здравствует настоящий ислам», «хватит быть расистами по отношению к мусульманам, которые по своей природе добры и лишь страдают от нашей злобы»).
Теория заговора — совсем не глупая вещь. Те, кто стоят за ней, прекрасно понимают, что она не соответствует действительности, но может затронуть невежественные или слабые духом массы. Их негационизм позволяет снять всю ответственность с палачей, а также набрать фанатичных последователей во имя апокалиптического мировоззрения, основанного на борьбе между христианско-иудейским злом и восточным исламистским добром. Палач, то есть сам исламизм, представляется жертвой. В доказательство тому, набор последователей в Исламском государстве всегда начинается с теории заговора: евреи, масоны, иллюминаты, американо-сионисты, крестоносцы… Именно так они цепляют на крючок наивных людей и стремящуюся к абсолюту молодежь, а так же озлобленных на жизнь людей и маргиналов. Их отрезают от реального мира, навязывая спасительную миссию борьбы с «шайтанами».
— К какому профилю можно отнести людей, которые поддерживают теории заговора?
Гилем Фуэтийу: Сегодня существует несколько сот конспирологических сайтов, которые выпускают подобный контент и тем самым обеспечивают свою заметность. С помощью социальных сетей они стремятся охватить как можно большее число людей. Интернет потенциально дает каждому возможность «засветиться» в The New York Times. Подобный контент может распространяться очень быстро. Но его потребителей нельзя свести к какой-то одной группе. Речь идет в первую очередь о людях, которые потеряли ориентиры и ценности, ощущают бунтарские настроения. Поэтому они видят в этих теориях нечто успокаивающее, раз они подкрепляют их восприятие мира.
Александр дель Валь: Молодежь сегодня все больше устает (в чем ее едва ли можно винить) от ведущейся в последнее время политики, школьной системы, СМИ, официальных версий происходящего и т.д. На все это накладываются спад патриотизма, гражданского духа и уважения к закону, а также подъем индивидуализма и культа постоянного бунтарства против всего и вся… У многих складывается мнение, что все, что имеется в интернете, это продукт свободной мысли, тогда как традиционные СМИ лишь распространяют «официальную пропаганду». Это довольно гротескная картина, но подобное недоверие перекидывается на все общество, от СМИ до судей, полиции, политиков, преподавателей и интеллектуалов. Они все представляются частью системы, с которой борется отважный герой.
Кроме того, сторонники этих теорий не только мусульмане по рождению. Большинство моих студентов (вне зависимости от того, потомки ли они иммигрантов или верующие) в той или иной степени поддерживают эти теории заговора. Для меня как преподавателя геополитики самая большая сложность в том, чтобы показать им, что теории заговора слишком просты и примитивны, чтобы быть правдой, что они представляют собой инструмент, который позволяет использовать наивных людей в тоталитарных политических целях. А если вы не поддерживаете эти теории, вас называют глупцами или даже потворщиками заговорщиков. Главное представление сводится к тому, что правда всегда в мятеже, и что все официальное обязательно — ложь. И это явление приобретает немалый размах: если 15 лет назад тоталитарные теории заговора были популярны главным образом среди ультраправой и неонацистской молодежи, сегодня они охватывают куда более широкие круги. Отчасти это связано с неконтролируемостью социальных сетей и неприспособленностью существующих законов.
Теория заговора — это отправная точка любого тоталитаризма, красного, коричневого или зеленого. Все тоталитарные идеологии выпускают и распространяют конспирологические теории, чтобы привлекать людей и затуманивать их разум. Когда ситуация очень сложная, как, например, сегодня в Сирии, где есть войны внутри войны, а интересы участников выглядят противоречивыми, правда слишком парадоксальна и запутанна, чтобы удовлетворить страсть к простым объяснениям.
В отличие от сложности и парадоксальности правды, черно-белая теория заговора становится ответом на потребность в простой и закрытой логике со стороны фанатично настроенных людей, которыми очень просто манипулировать из-за их невежества. Для них она намного понятнее и приятнее сложности реального положения дел.
Гилем Фуэтийу, преподаватель парижского Института политических исследований, основатель аналитического центра Linkfluence.
Александр дель Валль, признанный геополитолог, преподаватель международный отношений в Университете Метца и бывший сотрудник газеты France Soir.
Как бы то ни было, по сравнению с терактами в Charlie Hebdo, подобных теорий и заявлений стало ощутимо меньше. Дело в том, что многие СМИ и пользователи провели целую работу, чтобы подтолкнуть людей к критическому восприятию событий.
Александр дель Валль: После любого теракта или впечатляющего в геополитическом плане события находятся люди, которые заинтересованы в отрицании действительности, потому что она противоречит сложившимся у них представлениям. Так, 11 сентября все антиамерикански настроенные личности отрицали факт терактов, потому что янки в их глазах могли быть только палачами, а не жертвами. Нельзя было, чтобы к их врагам испытывали сострадание. В интернете помимо сложных теорий заговора есть нечто похожее на то, что заявил президент Эрдоган по поводу геноцида армян: «Мусульманин не может этого сделать». Поэтому геноцид армян — это выдумка «врагов ислама», которые стремятся очернить мусульман и их веру. Сегодня в наших пригородах исламистам не выгодно признавать, что теракты совершили мусульманские фанатики, что французские христиане и представители прочих религий могут стать жертвами убийц под крики «Аллах акбар». Многие сторонники теорий заговора утверждают, что все устроили «спецслужбы», «евреи», ЦРУ или все они вместе.
Ответственность выворачивается наизнанку, а прекрасный повод для критики исламизма превращается в причитания об исламофобии и том, что «нельзя мешать всех в одну кучу». В итоге получается искажение антирасистского движения в угоду защите исламизма. Поэтому такая теория заговора очень умна и весьма эффективна с точки зрения распространения фанатизма и психологической войны. Прекрасная возможность для власти провести самокритику и разобраться с теологическими корнями проблемы превращается в рекламу ислама и жертвеннической риторики исламизма. Если верить таким утверждениям, «настоящий мусульманин» просто не может совершить теракт. Получается, что исламистских терактов не существует, а осуждать следует не их, а вездесущую исламофобию, потому что ислам — самая прекрасная и толерантная из всех религий. Этот гениальный маркетинг превращает отрицательное (теракт во имя ислама отрицается как таковой) в положительное («да здравствует настоящий ислам», «хватит быть расистами по отношению к мусульманам, которые по своей природе добры и лишь страдают от нашей злобы»).
Теория заговора — совсем не глупая вещь. Те, кто стоят за ней, прекрасно понимают, что она не соответствует действительности, но может затронуть невежественные или слабые духом массы. Их негационизм позволяет снять всю ответственность с палачей, а также набрать фанатичных последователей во имя апокалиптического мировоззрения, основанного на борьбе между христианско-иудейским злом и восточным исламистским добром. Палач, то есть сам исламизм, представляется жертвой. В доказательство тому, набор последователей в Исламском государстве всегда начинается с теории заговора: евреи, масоны, иллюминаты, американо-сионисты, крестоносцы… Именно так они цепляют на крючок наивных людей и стремящуюся к абсолюту молодежь, а так же озлобленных на жизнь людей и маргиналов. Их отрезают от реального мира, навязывая спасительную миссию борьбы с «шайтанами».
— К какому профилю можно отнести людей, которые поддерживают теории заговора?
Гилем Фуэтийу: Сегодня существует несколько сот конспирологических сайтов, которые выпускают подобный контент и тем самым обеспечивают свою заметность. С помощью социальных сетей они стремятся охватить как можно большее число людей. Интернет потенциально дает каждому возможность «засветиться» в The New York Times. Подобный контент может распространяться очень быстро. Но его потребителей нельзя свести к какой-то одной группе. Речь идет в первую очередь о людях, которые потеряли ориентиры и ценности, ощущают бунтарские настроения. Поэтому они видят в этих теориях нечто успокаивающее, раз они подкрепляют их восприятие мира.
Александр дель Валь: Молодежь сегодня все больше устает (в чем ее едва ли можно винить) от ведущейся в последнее время политики, школьной системы, СМИ, официальных версий происходящего и т.д. На все это накладываются спад патриотизма, гражданского духа и уважения к закону, а также подъем индивидуализма и культа постоянного бунтарства против всего и вся… У многих складывается мнение, что все, что имеется в интернете, это продукт свободной мысли, тогда как традиционные СМИ лишь распространяют «официальную пропаганду». Это довольно гротескная картина, но подобное недоверие перекидывается на все общество, от СМИ до судей, полиции, политиков, преподавателей и интеллектуалов. Они все представляются частью системы, с которой борется отважный герой.
Кроме того, сторонники этих теорий не только мусульмане по рождению. Большинство моих студентов (вне зависимости от того, потомки ли они иммигрантов или верующие) в той или иной степени поддерживают эти теории заговора. Для меня как преподавателя геополитики самая большая сложность в том, чтобы показать им, что теории заговора слишком просты и примитивны, чтобы быть правдой, что они представляют собой инструмент, который позволяет использовать наивных людей в тоталитарных политических целях. А если вы не поддерживаете эти теории, вас называют глупцами или даже потворщиками заговорщиков. Главное представление сводится к тому, что правда всегда в мятеже, и что все официальное обязательно — ложь. И это явление приобретает немалый размах: если 15 лет назад тоталитарные теории заговора были популярны главным образом среди ультраправой и неонацистской молодежи, сегодня они охватывают куда более широкие круги. Отчасти это связано с неконтролируемостью социальных сетей и неприспособленностью существующих законов.
Теория заговора — это отправная точка любого тоталитаризма, красного, коричневого или зеленого. Все тоталитарные идеологии выпускают и распространяют конспирологические теории, чтобы привлекать людей и затуманивать их разум. Когда ситуация очень сложная, как, например, сегодня в Сирии, где есть войны внутри войны, а интересы участников выглядят противоречивыми, правда слишком парадоксальна и запутанна, чтобы удовлетворить страсть к простым объяснениям.
В отличие от сложности и парадоксальности правды, черно-белая теория заговора становится ответом на потребность в простой и закрытой логике со стороны фанатично настроенных людей, которыми очень просто манипулировать из-за их невежества. Для них она намного понятнее и приятнее сложности реального положения дел.
Гилем Фуэтийу, преподаватель парижского Института политических исследований, основатель аналитического центра Linkfluence.
Александр дель Валль, признанный геополитолог, преподаватель международный отношений в Университете Метца и бывший сотрудник газеты France Soir.
