Все имеет свою цену — в том числе гневное молчание, воцарившееся между Россией и Западом. Неизвестно, до какой отметки цена может вырасти. Поэтому наступило время доверительных переговоров» — на языке дипломатов «неофициальный канал передачи секретной информации (Backchannel), — которые главным образом проводятся в соответствии «с правилами Чатем-Хауса». Это значит, что сведения об участниках и их выступлениях не распространяются. Так в эти дни обстоят дела в Берлине: в город прилетают и улетают авторитетные фигуры из России; впрочем, большинство из них не занимают высоких постов. При этом исходная точка такова: «Россия — Путин, а Путин — Россия». В разговоре со мной это подтвердил один бывший министр. Недавно то же самое недвусмысленно констатировал видный пиар-советник Кремля. Похоже, это подтверждают и опросы общественного мнения.
Большое беспокойство вызывает Украина: по всей видимости, поставки топлива предстоящей зимой ей гарантированы, но стране грозит финансовый коллапс. Его результатом могут стать новые потоки беженцев на Запад и Восток. Для Берлина и Москвы главной темой переговоров должны стать пути предотвращения такого развития событий. Обе стороны опасаются исламизма и взрывной силы фанатизма. «Мы, русские, — европейцы, и хотим жить, ориентируясь на европейские ценности. Поэтому нас также касается то, что Европа все больше трансформируется под влиянием ислама». Затем неизбежно встает вопрос — ввиду американского «поворота» к Тихому океану — о тесной дружбе Кремля с Китаем. Ответ четкий, и звучит он почти как клятва: в экономическом плане имеет смысл обмен российских ресурсов на китайские товары.
Но с культурной и политической точки зрения обе стороны с давних времен разделяет пропасть — так говорят русские. «Если китайцы смеются, никогда не знаешь, как и почему. На переговорах они ведут себя очень жестко». По словам русских, Россию никогда не привлекал Китай, кроме как в стратегическом плане, а также в связи с вопросом защиты Сибири. Если речь идет об угрозах для России, следует обратить взгляд на восток и юг, считают русские. Тогда почему в военной доктрине, а также в публичном пространстве присутствует образ врага в лице НАТО? Ответ: расширение западного военного альянса во главе с США достигло такого уровня, что он находится практически на подступах к Санкт-Петербургу. В итоге не только оживился инстинкт сопротивления: Россию исключили из Европы в моральном и стратегическом плане.
Речь идет не только о Крыме, без которого вечную Россию не могут себе представить даже либерально настроенные русские. Речь идет об идентичности как сверхдержавы собственного «кроя» и образа жизни, а также о желании стать частью «концерта европейских стран».
