Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В то время как боевиков ИГИЛ вдохновляет «радикальная, террористическая, экстремистская идеология», отряды Пешмерга идут в бой с целью «защитить свои территории и защитить свой народ». Это тот самый дух, который помог остановить попытки режима Саддама Хусейна и других уничтожить курдов. «Это единственная причина, по которой мы, курды, до сих пор существуем».
До передовой базы главы курдской разведки Масрура Барзани (Masrour Barzani) довольно трудно добраться. Солнечным воскресным утром два члена его штаба везут меня туда из Эбрила, столицы иракского Курдистана. Мы четыре часа колесим по холмам Курдистана, проезжая многочисленные КПП, чтобы объехать те территории, которые Исламское государство отвоевало у Ирака и Сирии.
Сейчас конец ноября, и курды только что отсекли одно из щупалец ИГИЛ, захватив Синджар. Это случилось спустя 15 месяцев после того, как армия джихадистов захватила этот иракский город и заставила курдские формирования Пешмерга спешно отступить. Возвращение курдов в Синджар означает, что главный путь, связывающий контролируемый ИГИЛ Мосул в Ираке с так называемой столицей халифата Раккой в Сирии, теперь отрезан.
База хорошо охраняется. Г-н Барзани, который возглавляет Совет безопасности регионального правительства автономного Курдистана, одет в военную форму, а на поясе у него висит пистолет. Мы сидим в трейлере, который здесь служит конференц-залом. Портрет национального героя курдов Мустафы Барзани — деда г-на Барзани — висит на стене над роскошной мебелью в стиле рококо, украшенной позолоченными элементами, что совершенно не соответствует окружающей обстановке. Освобожденный Синджар находится в 65 километрах к юго-западу. Сразу за ним начинается фронт ИГИЛ, который простирается на 1000 километров.
«Курды разрушили миф об ИГИЛ», — говорит г-н Барзани, который отлично владеет английским языком. Формирования Пешмерга отвоевали у ИГИЛ 7,7 тысячи квадратных миль территорий, в том числе город Синджар. Эта цифра будет в два раза больше, если учесть успехи сирийских курдов вдоль границы. Операции курдов в совокупности с авиаударами коалиции, по словам г-на Барзани, удалили около 20 тысяч боевиков ИГИЛ с поля боя.
Г-н Барзани объясняет успех курдов в Синджаре тем, что Запад обеспечил им прикрытие с воздуха, а также умелым планированием и скоростью действий, которые застали врасплох боевиков ИГИЛ. Г-н Барзани также добавляет, что «отличная разведка» тоже сыграла существенную роль, потому что она позволила курдам ослабить главный оборонительный барьер джихадистов — сеть мин-ловушек и самодельных взрывных устройств на дистанционном управлении, которые удалось обезвредить до взрыва. Военные аналитики предсказывали, что уличные бои будут вестись несколько дней. «Но этого не произошло», — отмечает г-н Барзани. Все завершилось за 48 часов.
По его словам, в то время как боевиков ИГИЛ вдохновляет «радикальная, террористическая, экстремистская идеология», отряды Пешмерга идут в бой с целью «защитить свои территории и защитить свой народ». Как он объясняет, это тот же самый дух, который помог остановить попытки режима Саддама Хусейна и других уничтожить курдов. «Это единственная причина, по которой мы, курды, до сих пор существуем».
Однако курдам в одиночку не под силу разгромить ИГИЛ, особенно с учетом того, что эта группировка способна быстро вербовать новых членов и доставать оружие. Чтобы одержать победу над джихадистами, нужно перекрыть каналы финансирования и остановить поток оружия и боевиков. Эту войну необходимо вести и на идеологическом фронте. «Если ислам отвергает то, что делает ИГИЛ, — объясняет он, — исламские духовные лидеры должны обратиться к своим людям и объяснить им, что ислам это отвергает, что нельзя терроризировать людей». По его словам, «это обязанность исламских духовных лидеров, Запад не может этого сделать».
Самым важным фактором остается география. Легитимность ИГИЛ основывается на способности этой группировки осуществлять право суверенитета на определенной территории. Курды отвоевали большую часть своих территорий, но теперь фронт переместился в «другие районы Ирака и Сирии, где нет надежных сил, которые могли бы сражаться на земле под прикрытием авиаударов Запада», — объясняет г-н Барзани.
Эти его слова звучат как скрытый упрек в адрес Белого дома, который заявляет, что он может «ослабить и уничтожить» ИГИЛ, не вводя сухопутные войска. По словам г-на Барзани, американская стратегия авиаударов и специальных операций «очень эффективна, если необходимо ослабить ИГИЛ, ограничить их передвижения и пошатнуть их руководство. Но нельзя разгромить врага, не вводя наземные войска». И в противовес заявлению кандидата на президентские выборы от Республиканской партии Теда Круза (Ted Cruz), курды не могут взять на себя роль «наших сухопутных войск на местах» — по крайней мере, за пределами их традиционных территорий.
Вспомним Мосул. Второй по величине город Ирака сегодня остается под контролем ИГИЛ. Мосул находится в 80 километрах к западу от Эрбиля, и, если бы не авиаудары коалиции, нанесенные в последний момент, эта столица курдов практически наверняка тоже оказалась бы под контролем ИГИЛ.
Сегодня формирования Пешмерга окружили Мосул. Курды пообещали помочь в выдворении ИГИЛ из этого города, но они не могут возглавить эту операцию. Большинство жителей Мосула, численность населения которого составляет 1,5 миллиона человек — это арабские сунниты, многие из которых поддерживают ИГИЛ. По мнению курдов, взять на себя ведущую роль в освобождении Мосула должно иракское центральное правительство в Багдаде и коалиция.
По словам г-на Барзани, сейчас нужна «освободительная сила, а не сила, способная создать бреши в этом сообществе». То есть Багдад, где господствующие позиции занимают шииты, должен завоевать доверие суннитов и убедить их подняться на борьбу с ИГИЛ. это очень сложная задача для иракского правительства, выполнение которой зависит от шиитских формирований, чьими излюбленными противоповстанческими методами остаются поджоги суннитских деревень и просверливание черепов суннитов электроинструментами.
Тот факт, что Вашингтон в течение многих лет терпел этнический и сектантский шовинизм Багдада, тоже не помогает улучшить ситуацию. Администрация Обамы, прогибающаяся под требованиями Багдада, настаивает на том, что поставки оружия курдским формированиям должны идти через столицу страны, несмотря на практически полный разрыв отношений между курдами и центральным правительством.
«Мы так и не получили то оружие, которое мы хотим, и в таких объемах, которые нам необходимы», — говорит г-н Барзани. Нехватка боеприпасов порой ощущается крайне остро, и многие из тяжелых орудий курдов — это устаревшие модели, когда-то отобранные у военных режима Саддама Хусейна. По словам г-на Барзани, в распоряжении ИГИЛ, напротив, есть такое количество бронемашин и тяжелого оружия, которого хватило бы на 12 дивизий, и большая часть этого оружия изначально была передана США иракской армии после свержения Саддама Хусейна, а затем попала в руки джихадистов.
Один из аргументов Вашингтона против непосредственных поставок оружия курдам заключается в том, что Пешмерга не является профессиональной армией: это военизированные формирования, которые хранят верность скорее курдским политическим партиям, чем курдскому правительству.
На это г-н Барзани с раздражением отвечает: «Пешмерга — это гордость нашей нации. После свержения Саддама Америка готовила профессиональную иракскую армию в течение 10 лет, потратив на это миллиарды долларов. И эта армия не продержалась против ИГИЛ даже 10 дней. А теперь скажите мне, кто профессиональнее — Пешмерга или иракская армия?»
14 бригад Пешмерга, каждая из которых насчитывает 2,5 тысячи солдат, уже были собраны под эгидой курдского министерства Пешмерга, но любые реформы требуют времени, а сейчас приоритетной задачей является защита родины от самой страшной террористической угрозы. «Пожалуйста, не говорите нам, что причина в этом, — просит г-н Барзани. — То, что Запад не поддерживал Пешмерга так, как они того заслуживают и как они в этом нуждаются, это чистой воды политическое решение».
Он отмечает, что курды ведут войну Запада. «Мы проливаем кровь. Мы отдаем своих людей. Мы отдаем свои жизни, которые гораздо ценнее любого оружия… Чтобы помочь нам в этой войне, вы — мир, Запад, США — должны обеспечить нас более современным оружием». Современные танки, вертолеты для эвакуации раненых и машины, способные выдерживать взрывы придорожных бомб, могли бы стать хорошим началом.
Администрация Обамы не хочет поставлять оружие непосредственно курдам, потому что она не готова предпринимать какие-либо действия, которые могут поставить под угрозу объединенный Ирак — несмотря на то, что после подъема ИГИЛ всем стало ясно, что Ирак — это всего лишь географическая фикция. Разве можно считать то или иное государство суверенным, если его вооруженные силы утратили контроль над границами и не могут попасть на огромные участки территорий, формально входящие в состав Ирака, в том числе в курдскую автономную зону и на территории ИГИЛ?
«Главная проблема заключается в уходе от реальности и жизни в иллюзиях, — объясняет г-н Барзани. — Ирак — это искусственно созданное государство, которое оказалось недееспособным. Оно всегда было недееспособным. Оно существует только на карте. На карте у него есть границы, но это искусственные границы».
Ирак, созданный в соответствии с мирным соглашением в Первую мировую войну, просуществовал почти целое столетие, и на протяжении большей части этого периода сунниты правили шиитами, курдами и другими народами. По словам г-на Барзани, проблема заключается в том, что «у народов, живущих в этой стране, никогда не было ничего общего». Как только Саддам ушел, сунниты и шииты начали мстить друг другу, и этот межрелигиозный конфликт усугубился после того, как г-на Обама поспешно вывел американские войска в 2011 года.
Курды сумели извлечь больше пользы из ухода Саддама. Получив автономию благодаря бесполетной зоне, установленной после Войны в Персидском заливе 1991 года, курды создали новее демократические институты и укрепили уже существующие после вторжения США в 2003 году. Курдская демократия неидеальна, однако в курдском обществе есть определенная свобода, которой нет на большей части территории этого региона. Иракский Курдистан с радостью встречает иностранных инвесторов и занимает прагматические позиции в отношениях с такими соседними государствами, как Иран и Турция.
Более того, иракские курды показали себя как надежных союзников Запада — в частности в борьбе с ИГИЛ. «Во всем регионе курды, возможно, являются самым проамериканским народом, который только можно найти, — говорит г-н Барзани. — Мы всегда будем благодарны США за их поддержку после свержения режима Саддама».
Рано или поздно ИГИЛ прекратит свое существование, в противном случае наше будущее окажется еще мрачнее, чем мы можем себе сейчас представить. Когда наступит это время, самые разные племена и сообщества в Сирии и Ирака, как друзья, так и противники США, спросят, где их место на карте. Поэтому было бы очень правильно воспринимать сегодняшние тектонические сдвиги как возможность пересмотреть границы стран Ближнего Востока. С точки зрения г-на Барзани, это означает независимость курдов и их мирное отделение от Багдада.
«Почему все народы на планете имеют право на независимость, на самоопределение — все, кроме курдов?— спрашивает он. — Разве это справедливо? Этого хочет мир?» У турок и иранцев есть свои собственные государства, а у арабов их 22. «Так почему курдам нельзя иметь свое государство? Мы больше ни о чем не просим, но мы не согласимся на меньшее. Это обязательно произойдет. Но это вовсе не обязательно должно произойти посредством войны».
Между тем, боевики Пешмерга готовятся к следующему шагу ИГИЛ. После победы в Синджаре джихадисты неустанно бросают вызов обороне курдов, пытаясь найти ее слабые места. Пока курдам удавалось отражать атаки ИГИЛ, но у Исламского государства много людей. Оно действует с смертоносной непредсказуемостью. «Они могут перейти в контратаку не только в Синджаре, — говорит г-н Барзани. — Это может произойти где угодно».
Это может произойти в Лондоне, Нью-Йорке или Сан-Бернардино.
ИГИЛ — террористическая организация, запрещенная на территории России.
По его словам, в то время как боевиков ИГИЛ вдохновляет «радикальная, террористическая, экстремистская идеология», отряды Пешмерга идут в бой с целью «защитить свои территории и защитить свой народ». Как он объясняет, это тот же самый дух, который помог остановить попытки режима Саддама Хусейна и других уничтожить курдов. «Это единственная причина, по которой мы, курды, до сих пор существуем».
Однако курдам в одиночку не под силу разгромить ИГИЛ, особенно с учетом того, что эта группировка способна быстро вербовать новых членов и доставать оружие. Чтобы одержать победу над джихадистами, нужно перекрыть каналы финансирования и остановить поток оружия и боевиков. Эту войну необходимо вести и на идеологическом фронте. «Если ислам отвергает то, что делает ИГИЛ, — объясняет он, — исламские духовные лидеры должны обратиться к своим людям и объяснить им, что ислам это отвергает, что нельзя терроризировать людей». По его словам, «это обязанность исламских духовных лидеров, Запад не может этого сделать».
Самым важным фактором остается география. Легитимность ИГИЛ основывается на способности этой группировки осуществлять право суверенитета на определенной территории. Курды отвоевали большую часть своих территорий, но теперь фронт переместился в «другие районы Ирака и Сирии, где нет надежных сил, которые могли бы сражаться на земле под прикрытием авиаударов Запада», — объясняет г-н Барзани.
Эти его слова звучат как скрытый упрек в адрес Белого дома, который заявляет, что он может «ослабить и уничтожить» ИГИЛ, не вводя сухопутные войска. По словам г-на Барзани, американская стратегия авиаударов и специальных операций «очень эффективна, если необходимо ослабить ИГИЛ, ограничить их передвижения и пошатнуть их руководство. Но нельзя разгромить врага, не вводя наземные войска». И в противовес заявлению кандидата на президентские выборы от Республиканской партии Теда Круза (Ted Cruz), курды не могут взять на себя роль «наших сухопутных войск на местах» — по крайней мере, за пределами их традиционных территорий.
Вспомним Мосул. Второй по величине город Ирака сегодня остается под контролем ИГИЛ. Мосул находится в 80 километрах к западу от Эрбиля, и, если бы не авиаудары коалиции, нанесенные в последний момент, эта столица курдов практически наверняка тоже оказалась бы под контролем ИГИЛ.
Сегодня формирования Пешмерга окружили Мосул. Курды пообещали помочь в выдворении ИГИЛ из этого города, но они не могут возглавить эту операцию. Большинство жителей Мосула, численность населения которого составляет 1,5 миллиона человек — это арабские сунниты, многие из которых поддерживают ИГИЛ. По мнению курдов, взять на себя ведущую роль в освобождении Мосула должно иракское центральное правительство в Багдаде и коалиция.
По словам г-на Барзани, сейчас нужна «освободительная сила, а не сила, способная создать бреши в этом сообществе». То есть Багдад, где господствующие позиции занимают шииты, должен завоевать доверие суннитов и убедить их подняться на борьбу с ИГИЛ. это очень сложная задача для иракского правительства, выполнение которой зависит от шиитских формирований, чьими излюбленными противоповстанческими методами остаются поджоги суннитских деревень и просверливание черепов суннитов электроинструментами.
Тот факт, что Вашингтон в течение многих лет терпел этнический и сектантский шовинизм Багдада, тоже не помогает улучшить ситуацию. Администрация Обамы, прогибающаяся под требованиями Багдада, настаивает на том, что поставки оружия курдским формированиям должны идти через столицу страны, несмотря на практически полный разрыв отношений между курдами и центральным правительством.
«Мы так и не получили то оружие, которое мы хотим, и в таких объемах, которые нам необходимы», — говорит г-н Барзани. Нехватка боеприпасов порой ощущается крайне остро, и многие из тяжелых орудий курдов — это устаревшие модели, когда-то отобранные у военных режима Саддама Хусейна. По словам г-на Барзани, в распоряжении ИГИЛ, напротив, есть такое количество бронемашин и тяжелого оружия, которого хватило бы на 12 дивизий, и большая часть этого оружия изначально была передана США иракской армии после свержения Саддама Хусейна, а затем попала в руки джихадистов.
Один из аргументов Вашингтона против непосредственных поставок оружия курдам заключается в том, что Пешмерга не является профессиональной армией: это военизированные формирования, которые хранят верность скорее курдским политическим партиям, чем курдскому правительству.
На это г-н Барзани с раздражением отвечает: «Пешмерга — это гордость нашей нации. После свержения Саддама Америка готовила профессиональную иракскую армию в течение 10 лет, потратив на это миллиарды долларов. И эта армия не продержалась против ИГИЛ даже 10 дней. А теперь скажите мне, кто профессиональнее — Пешмерга или иракская армия?»
14 бригад Пешмерга, каждая из которых насчитывает 2,5 тысячи солдат, уже были собраны под эгидой курдского министерства Пешмерга, но любые реформы требуют времени, а сейчас приоритетной задачей является защита родины от самой страшной террористической угрозы. «Пожалуйста, не говорите нам, что причина в этом, — просит г-н Барзани. — То, что Запад не поддерживал Пешмерга так, как они того заслуживают и как они в этом нуждаются, это чистой воды политическое решение».
Он отмечает, что курды ведут войну Запада. «Мы проливаем кровь. Мы отдаем своих людей. Мы отдаем свои жизни, которые гораздо ценнее любого оружия… Чтобы помочь нам в этой войне, вы — мир, Запад, США — должны обеспечить нас более современным оружием». Современные танки, вертолеты для эвакуации раненых и машины, способные выдерживать взрывы придорожных бомб, могли бы стать хорошим началом.
Администрация Обамы не хочет поставлять оружие непосредственно курдам, потому что она не готова предпринимать какие-либо действия, которые могут поставить под угрозу объединенный Ирак — несмотря на то, что после подъема ИГИЛ всем стало ясно, что Ирак — это всего лишь географическая фикция. Разве можно считать то или иное государство суверенным, если его вооруженные силы утратили контроль над границами и не могут попасть на огромные участки территорий, формально входящие в состав Ирака, в том числе в курдскую автономную зону и на территории ИГИЛ?
«Главная проблема заключается в уходе от реальности и жизни в иллюзиях, — объясняет г-н Барзани. — Ирак — это искусственно созданное государство, которое оказалось недееспособным. Оно всегда было недееспособным. Оно существует только на карте. На карте у него есть границы, но это искусственные границы».
Ирак, созданный в соответствии с мирным соглашением в Первую мировую войну, просуществовал почти целое столетие, и на протяжении большей части этого периода сунниты правили шиитами, курдами и другими народами. По словам г-на Барзани, проблема заключается в том, что «у народов, живущих в этой стране, никогда не было ничего общего». Как только Саддам ушел, сунниты и шииты начали мстить друг другу, и этот межрелигиозный конфликт усугубился после того, как г-на Обама поспешно вывел американские войска в 2011 года.
Курды сумели извлечь больше пользы из ухода Саддама. Получив автономию благодаря бесполетной зоне, установленной после Войны в Персидском заливе 1991 года, курды создали новее демократические институты и укрепили уже существующие после вторжения США в 2003 году. Курдская демократия неидеальна, однако в курдском обществе есть определенная свобода, которой нет на большей части территории этого региона. Иракский Курдистан с радостью встречает иностранных инвесторов и занимает прагматические позиции в отношениях с такими соседними государствами, как Иран и Турция.
Более того, иракские курды показали себя как надежных союзников Запада — в частности в борьбе с ИГИЛ. «Во всем регионе курды, возможно, являются самым проамериканским народом, который только можно найти, — говорит г-н Барзани. — Мы всегда будем благодарны США за их поддержку после свержения режима Саддама».
Рано или поздно ИГИЛ прекратит свое существование, в противном случае наше будущее окажется еще мрачнее, чем мы можем себе сейчас представить. Когда наступит это время, самые разные племена и сообщества в Сирии и Ирака, как друзья, так и противники США, спросят, где их место на карте. Поэтому было бы очень правильно воспринимать сегодняшние тектонические сдвиги как возможность пересмотреть границы стран Ближнего Востока. С точки зрения г-на Барзани, это означает независимость курдов и их мирное отделение от Багдада.
«Почему все народы на планете имеют право на независимость, на самоопределение — все, кроме курдов?— спрашивает он. — Разве это справедливо? Этого хочет мир?» У турок и иранцев есть свои собственные государства, а у арабов их 22. «Так почему курдам нельзя иметь свое государство? Мы больше ни о чем не просим, но мы не согласимся на меньшее. Это обязательно произойдет. Но это вовсе не обязательно должно произойти посредством войны».
Между тем, боевики Пешмерга готовятся к следующему шагу ИГИЛ. После победы в Синджаре джихадисты неустанно бросают вызов обороне курдов, пытаясь найти ее слабые места. Пока курдам удавалось отражать атаки ИГИЛ, но у Исламского государства много людей. Оно действует с смертоносной непредсказуемостью. «Они могут перейти в контратаку не только в Синджаре, — говорит г-н Барзани. — Это может произойти где угодно».
Это может произойти в Лондоне, Нью-Йорке или Сан-Бернардино.
ИГИЛ — террористическая организация, запрещенная на территории России.
