Агрессивность турецкой внешней политики представляет собой нечто новое. Ее истоки относятся к 2009 году, когда в Давосе президент Эрдоган оскорбил Шимона Переса, тогдашнего президента Израиля, употребив турецкое обращение, которое, обычно, используется в отношении собак, и обвинил его в зверствах, совершенных в секторе Газа. Это очень понравилось его избирателям в Турции, но не очень понравилось туркам, привыкшим задумываться о происходящем, и было очень хорошо воспринято в арабском мире.
Эрдоган привлек к себе внимание и стал популярной фигурой в ходе начавшейся вскоре арабской весны. В первую очередь он попытался изменить ситуацию в Сирии и был весьма раздосадовал тем, что президент Асад не откликнулся на его призывы о проведении реформы, которая предусматривала использование варианта «мусульманской демократии» самого Эрдогана. Ожидая падения Асада, он ничего не сделал для того, чтобы остановить начавшуюся гражданскую войну, и гостеприимно принял у себя в стране более 2 миллионов беженцев, перешедших через границу.
Эрдоган, конечно же, был уверен в том, что они смогут вернуться домой уже через несколько недель. Этого не произошло, и сирийских хаос становится все более и более сложным, особенно в результате появления курдских формирований на турецкой границе. Эти формирования могут представлять угрозу для территориальной целостности самой Турции, если учесть, что юго-восточную часть страны населяют преимущественно курды. Затем в дело вмешались русские, которые напрямую поддержали Асада, своего человека в Леванте, и заставили отступить его оппонентов. Затем Турция сбила российский бомбардировщик, и этот эпизод для Турции оказался совершенно беспрецедентным, поскольку ничего подобного не происходило даже во время холодной войны. Пока никто не может сказать, во что это все выльется, однако последствия могут быть таковыми, что архитекторы внешней политики Турции будут с ностальгией вспоминать старые добрые времена.
Когда эта страна в 1923 году приобрела, наконец, свои современные очертания, нерешенными остались многочисленные вопросы, в том числе самая протяженная и снабженная "фитилем" восточная граница с северным Ираком, то есть с Курдистаном. Британцы провели эту границу в 1926 году с учетом своих собственных интересов в отношении нефти, тогда как Турция рассматривала эту часть мира как естественным образом принадлежащую ей. Однако Анкара согласились с предложенным вариантом и до последнего момента проводила осторожную внешнюю политику в соответствии со словами основателя страны Кемаля Ататюрка: Мир дома, мир за пределами страны. Никаких авантюр.
Но были моменты, когда Турция, на самом деле, стала продвигаться вперед — в 1938 году она завладела Антиохией, а в 1974 году ее войска были введены на Кипр, что было сделано по приглашению и на солидной договорной основе. Во всем остальном Турция вела себя исключительно осторожно, особенно в тех вопросах, которые имели отношение к России. Хотя повсюду в стране было немало озлобленных эмигрантов с Кавказа — половина проживавших в 1930-х годах в городах людей родились за границей, — кавказская эмигрантская литература была запрещена, а ведущий ученый из Центральной Азии в 1954 году был арестован за провоцирование конфликта с Россией.
Объяснение всего этого было достаточно простым. Россия были чрезвычайно мощной, она побеждала Оттоманскую империю в дюжине войн, а также сыграла решающую роль в защите новой Турецкой республики. Русские направляли золото и оружие турецким националистам, а также заключили договор о границе, обменяв таким образом Армению на Азербайджан. Позднее они обменяли Троцкого на трикотажную фабрику, а русский возглавил в Турции работы по энергетическому планированию. В ответ турки выгнали пантюркистов из Стамбульского университета, а также посадили в тюрьму известного ученого Ахмед-Заки Тогана.
Все это закончилось после Второй мировой войны, когда Сталин показал свой оскал. Он потребовал военную базу в районе Дарданелл, а также территории в восточной Турции. Американцы и британцы поддержали турок, которые отказались от нейтрального статуса, вступили в НАТО и приняли участие в Корейской войне. Турки получили помощь в рамках Плана Маршалла, и благодаря колоссальной значимости их территории они обладали привилегированным положением: тысячи студентов обучались за границей, МВФ предоставлял им значительную помощь, они получили доступ на европейские рынки и, что самое главное, им бы открыт путь на рынок труда в Германии.
Англо-американские связи имели важное значение для того, чтобы Турция заняла ведущие позиции на Ближнем Востоке, и сегодня ее экономика превосходит всех местных конкурентов, а в тот момент лишь некоторых. Поскольку альянс с Америкой, по крайней сере, предполагает наличие демократии, турки в 1950 году провели свободные выборы. И сформированное правительство оказалось предшественником нынешнего. Оно стало активно развивать государственные компании и добилось популярности за счет предоставления исламу того места, в котором ему отказывали правившие до этого республиканцы.
На самом деле, они не преследовали ислам за исключением того, что они просто не давали ему самому возможности преследовать другие религии. «Дома народов», созданные по советскому образцу в деревнях, способствовали распространению грамотности и здравоохранения среди страдавших от бедности крестьян, для которых имам были естественным советчиком, как это было в случае со священниками для бедных крестьян в сельской местности Ирландии или Италии. Пришедшее к власти в 1950-х годах правительство закрыло «дома народов», а их место заняли мечети. Сегодня в стране их более 80 тысяч.
Да, своего рода мания, однако, по сути, это мало чем отличается от строительства церквей в викторианский период, который затронул даже самые удаленные части Англии. Сельские мигранты нуждаются в центре, а этот центр способен обеспечить их голоса на выборах. Интересным вопросом в турецкой политике является неспособность левых сил отвлечь избирателей от мечетей. На самом деле, армия вынуждена была взять на себя роль левых, и время от времени она устраивала государственные перевороты, предоставляла права женщинам и следила за тем, чтобы образование не ограничивалось одним чтением Корана.
Тогда были (и сегодня, конечно же, есть) умные и здравомыслящие люди с религиозной стороны, и они понимали, что религию нельзя запихивать людям в глотку. Настоящим великим человеком современной Турции является Тургут Озал — он перехитрил военных в 1980-е годы, открыл Турцию для экспортных товаров со всего мира, а также создал (в основном) успешную сегодняшнюю страну. У него было строгое религиозное воспитание, но он знал и внешний мир (работал во Всемирном банке), а еще он понимал, что могут возникнуть серьезные проблемы, если он будет слишком проталкивать вперед религию. Среди его предков были курды, и, по его мнению, проблема состояла в том, что они чувствовали себя в стране гражданами второго сорта. Но, прежде всего, он понимал важность сохранения благоразумной традиции во внешней политике Турции. Он умер в 1993 году, и никто не занял его место.
Озала можно сравнить с Тэтчер (у них были прекрасные отношения), и выброс энергии в 1980-х годах обеспечил Турции ее нынешнее процветание: ее бизнесмены работают в разных странах мира; ее авиакомпания, вероятно, является лучшей в мире; ее писателей читают, а с ее правительством все советуются. Однако политика является сложным делом, а Озал не оставил после себя консервативного блока, который смог бы увековечить его наследие. Вместо этого мы имеем теперь религиозную Партию справедливости и развития с ее всемогущим лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом, который считает своим долгом воспитание «набожных поколений» и который оказывает помощь своим союзником из партии «Братья мусульмане» в сирийской гражданской войне.
Очевидно также, что Исламское государство получает помощь от Турции, поскольку свержение непокорного Асада является приоритетом для Эрдогана, и при этом весьма уважаемый редактор наиболее именитой газеты в стране арестован и ему грозит тюремное заключение за публикацию разоблачительных материалов. А еще есть курды, которые явно начинают действовать сообща. Как сказал их самый выдающийся лидер в Турции Камран Инан (недавно умерший коллега Озала), они являются «чудесным народом», частично они отчуждены от Турции, а остальной мир видит в создании Курдистана возможный вариант решения. Пока авантюрный курс Эрдогана представляется довольно успешным, однако он является существенным отклонением от традиционного курса турецкой внешней политики и может даже стать причиной разрушения страны. Но каким же образом это может произойти?
Основой подобного варианта служит комплекс неполноценности, а также мания величия. На протяжении веков, и даже еще со времени монголов, разумный ислам задает вопрос: «Что пошло не так? Почему Господь покинул нас и позволил другим достичь Луны?» И вот теперь Турция встает во весь рост и во весь голос обращается к нациям (а Тайип Эрдоган, прошедший подготовку на футбольном поле и в религиозной школе, действительно, обладает хорошим голосом — частично духовного свойства, частично с характерными особенностями судьи на поле, однако воздействие его риторики не поддается переводу).
Федеральный канцлер Меркель обращается к нему с просьбой о помощи в ходе кризиса с беженцами, а европейцы молчат по поводу задержания редактора газеты. И вдруг они соглашаются изменить систему выдачи виз, которая унижает турецких бизнесменов и представителей академического мира. С американцами проблем не будет. В старые времена у Турции были две внешние политики в отношении Вашингтона, контролирующего кошельки Международного валютного фонда, — «и я тоже», а также «Боже мой!» Теперь, вероятнее всего, такую позицию уже вынужден будет занять Вашингтон.
Президент Эрдоган сидит в своем дворце, напоминающем китайский аэропорт, и считает себя реставратором Оттоманской империи. В великие периоды оттоманов, в XVI веке, Россия казалась каким-то отдаленным шумом на севере. Однако, бросая ей вызов, благой президент Эрдоган обнаружит нечто намного более значительное. Нарушив традиции турецкой внешней политики, он забыл, что смертельный удар пришел не с запада, а с востока — из Ирана и Сирии, армии которых дважды доходили до Стамбула в XIX веке. А сегодня западные державы, судя по всему, намерены сотрудничать с Россией и негласно поддерживать Асада, преследуя при этом более важного врага — Исламское государство. Другими словами, Турция просто может оказаться в изоляции.
А нет ли элемента провокации в этой недавней истории — если Путин резко ответит на инцидент со своим сбитым самолетом, то американцы будут вынуждены ввести бесполетную зону, за которой Эрдоган сможет без лишнего шума разобраться со своими врагами, то есть с курдами, которые в настоящее время являются самым серьезным вызовом для его режима? Пока ему неимоверно везло, но не является ли последний инцидент именно тем шагом, который приведет к его падению, поскольку его покорные избиратели из центральной Анатолии почувствует дуновение зимнего холода? Если и есть какой-то урок для правителей Турции, то он формулируется так: не провоцируйте Россию.
