В США сравнения с Гитлером и нацистской эпохой — излюбленная тема. Как правило, параллели приводятся отрицательные. Особенно абсурдный случай — в интернете курсирует теория о том, что строгие немецкие законы о приобретении и владении оружием, которые существовали уже в нацистский период, служили для облегчения насильственного перемещения и убийства евреев в 30-е и 40-е годы.
Но приводить сравнения с Гитлером в положительном контексте — для этого нужно особое мужество. Бывший глава ФРС Бен Бернанке, руководивший ведомством до начала 2014 года, не боится подобных сравнений. «По иронии, и поймите, пожалуйста, правильно, Адольф Гитлер в определенной степени понимал финансовую политику лучше всех других. Поскольку программа вооружения Германии была настолько масштабной и стремительной, конечно, у нее были еще и другие цели, но вместе с программой строительства автобанов она привела Германию, находившуюся в глубокой депрессии, намного быстрее к восстановлению, чем другие страны, и это указывает на то, что США так же следовало бы проводить более агрессивную финансовую политику», — говорит Бернанке.
Далее Бернанке отметил, что масштабная программа расходов, к которой привела Вторая мировая война, помогла выбраться США из эпохи депрессии.
После этих слов в интервью основной упор делается на недавнем финансовом кризисе. А интересный вопрос о том, как в итоге подобные обширные программы финансируются, остается не затронутым. Германия в 30-е годы планировала, что по счету придется платить побежденным странам. Но план провалился, что привело, как это было и после Первой мировой войны, к денежной реформе, а позже к тяжелым переговорам с иностранными дебиторами, которые в результате проявили снисходительность. Союзники сократили госдолг после войны частично за счет «финансовой репрессии», то есть проценты вкладчиков долгое время держались на низком уровне. Согласно теории Джона Мейнарда Кейнса (John Maynard Keynes), которой придерживается Бернанке, государству в тяжелые экономические периоды следует идти на риск и брать на себя большие долги, чтобы затем, во времена активного роста, сократить их.
Бернанке, будучи евреем либерально-консервативного толка, никак не может симпатизировать Гитлеру, на что указывает и его цитата. То, что программы расходов Гитлера, финансированные послушным президентом рейхсбанка Ялмаром Шахтом (Hjalmar Schacht), помогли Германии выбраться из депрессии, об этом в Германии и так известно. В США в качестве параллельных примеров приводятся крупные инфраструктурные проекты 30-х годов, такие как строительство плотины Гувера к югу от Лас-Вегаса. Но Бернанке и другие эксперты считают, что эти проекты дали лишь сравнительно небольшой импульс развитию американской экономики, то есть их эффект преувеличивают.
Интересны в этом контексте также дискуссии о том, насколько велика симпатия самого Кейнса к нацистской Германии. После подписания Версальского мирного договора, которым завершилась Первая мировая война, он опубликовал удивительно дальновидный документ, где предостерегал, что экономический груз, который лег согласно этому договору на Германию, способен вызвать в Европе новое «варварство». Из этого можно сделать вывод о некоторой симпатии к Германии, но никак не к тоталитарному государству.
Симпатии к сторонникам тоталитаризма
Больше вопросов вызывает предисловие к его известной «Общей теории». Он там писал: «Я признаю, что многое в следующей книге излагается в основном в отношении отношений англосаксонских стран. Однако теория производства в целом, которая определяет цель следующей книги, намного легче подходит к отношениям тотального государства, чем теория создания и разделения производства, созданного в условиях свободной конкуренции и крупного либерального рынка».
Мысль о том, что Кейнс стремился в то время как-то «подмазаться» к нацистской Германии основывается именно на этом высказывании. Книга вышла в свет в 1936 году в оригинале и спустя некоторое время на немецком языке. В общем-то, Кейнс был прав. В последние годы многие экономисты говорили, что Китай сможет реализовать «кейнсианские» меры из-за центрально управляемой экономики легче, чем либеральные страны.
Кейнс был в свое время прогрессивным человеком, можно даже сказать левым либералом или сторонником экономической политики, которая обещает государству важную роль в экономическом и социальном развитии, не устраняя при этом признаков рыночной экономики. Его не подозревали в симпатиях по отношению к политикам, которые поддерживают тоталитаризм.
Вопрос все же вызывает тот момент, что он был сторонником евгеники и даже на протяжении многих лет руководил в Великобритании «Обществом евгеники». С сегодняшней точки зрения эта идея улучшения человечества посредством отбора, не совместима с либеральным мышлением и представляет собой ужасающие параллели с нацистской политикой. Но прогрессивные люди того времени не гнушались этой идеи и даже после Второй мировой войны во многих либеральных странах существовала принудительная стерилизация людей, считающихся неполноценными.
Этот несколько иной профиль представителей левого толка того времени, который отличала большая вера в «реализуемость», вероятно, объясняет и то, почему Фридрих Август Хайек, который бежал от нацистов в Лондон, в своей книге «Дорога к рабству» (The road to serfdom) предостерегал, что государство благосостояния, за создание которого выступали левые, в конце концов, приведет к тоталитарному режиму. Сегодня этот тезис кажется абсурдным, но тогда он представлялся менее ошибочным.
