Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Peer 1 — программа реабилитации от алкогольной и наркотической зависимости, работающая в Денвере, штат Колорадо. Многие из ее участников провели долгие годы в тюрьме, над ними издевались в детстве, они жили на улицах. Эти мужчины не раз пытались изменить свой образ жизни, но их попытки проваливались. В реабилитационном центре они учатся новой жизни — без зависимости и без криминала.
© REUTERS / Rick Wilking
Peer 1 — программа реабилитации от алкогольной и наркотической зависимости, работающая в Денвере, штат Колорадо. Многие из ее участников провели долгое время в тюрьме.
Эти мужчины пытались изменить свою жизнь вновь и вновь — и всякий раз их попытки проваливались. Многие прошли через издевательства в детстве, многие жили на улицах. Они приходят в реабилитационный центр в надежде избавиться от зависимости и криминала, построить новую жизнь и научиться тому, как можно стать частью общества.
На фото: клиент программы в «терапевтическом пособии», которое он сделал для того, чтобы напоминать себе о своем плохом поведении и показать свое желание искать поддержки у своих братьев по Peer 1.
Эти мужчины пытались изменить свою жизнь вновь и вновь — и всякий раз их попытки проваливались. Многие прошли через издевательства в детстве, многие жили на улицах. Они приходят в реабилитационный центр в надежде избавиться от зависимости и криминала, построить новую жизнь и научиться тому, как можно стать частью общества.
На фото: клиент программы в «терапевтическом пособии», которое он сделал для того, чтобы напоминать себе о своем плохом поведении и показать свое желание искать поддержки у своих братьев по Peer 1.
© REUTERS / Rick Wilking
Пол Томпсон начал нюхать клей, когда ему было 10 лет. Вначале это занятие казалось безобидным, но именно оно стало первым шагом на пути к зависимости и преступлениям.
Когда Полу было 17 лет, суд в Боулдере, Колорадо, приговорил его к десяти годам заключения за вооруженное ограбление. Он снова попал за решетку за нарушение режима условно-досрочного освобождения.
Томпсон рассказывает, что он оказался вдали от семьи и ему было не с кем поговорить. Именно тогда, в 1989 году, в Денвере зародилась школа «суровой любви» Peer 1. Он обратился в центр по совету сокамерника и начал участвовать в программе в возрасте 36 лет. С тех пор прошло больше двадцати лет, но Томпсон все еще остается в центре — теперь он заместитель директора.
На фото: заместитель директора Пол Томпсон (справа) делает Дэвиду Ф. «стрижку» — таким образом убираются негативные черты в поведении.
Когда Полу было 17 лет, суд в Боулдере, Колорадо, приговорил его к десяти годам заключения за вооруженное ограбление. Он снова попал за решетку за нарушение режима условно-досрочного освобождения.
Томпсон рассказывает, что он оказался вдали от семьи и ему было не с кем поговорить. Именно тогда, в 1989 году, в Денвере зародилась школа «суровой любви» Peer 1. Он обратился в центр по совету сокамерника и начал участвовать в программе в возрасте 36 лет. С тех пор прошло больше двадцати лет, но Томпсон все еще остается в центре — теперь он заместитель директора.
На фото: заместитель директора Пол Томпсон (справа) делает Дэвиду Ф. «стрижку» — таким образом убираются негативные черты в поведении.
© REUTERS / Rick Wilking
Многие из 126 мужчин, проходящих в Peer 1 реабилитацию от наркотической и алкогольной зависимости, провели долгие годы в тюрьме. В центре они обязаны заботиться друг о друге. Если один из них нарушает правила, другие обязаны сообщить об этом поступке — или им придется терпеть то же наказание, что и виновник, от своих «братьев» по программе.
Многие из пациентов центра пережили насилие в детстве и жили на улице. В центре они проводят до 12 месяцев. Терапия состоит из разных сессий, начиная с семейной терапии и заканчивая конфронтационными группами и упражнениями по построению доверительных отношений.
На фото: пациенты центра стоят перед стеной во время монадной медитации.
Многие из пациентов центра пережили насилие в детстве и жили на улице. В центре они проводят до 12 месяцев. Терапия состоит из разных сессий, начиная с семейной терапии и заканчивая конфронтационными группами и упражнениями по построению доверительных отношений.
На фото: пациенты центра стоят перед стеной во время монадной медитации.
© REUTERS / Rick Wilking
«Человеку, который всю свою жизнь был преступником, тяжело жаловаться на брата по центру, — говорит Томпсон. — Мы учим их принципу «не причинять страдания и не быть жертвой». Нормально, если вы заставите кого-то почувствовать ответственность за свои поступки».
Peer 1 — терапевтическое сообщество, члены которого работают над изменением своего образа жизни и учатся поддерживать друг друга. По данным профессиональной ассоциации терапевтических сообществ Америки, в США и Канаде работает больше 600 таких программ, их деятельность концентрируется на наркотической зависимости и психическом здоровье.
На фото: упражнение на кладбище показывает три пути, один из которых предстоит выбрать пациенту: умереть, вернуться в тюрьму или остаться в Peer 1 и выздороветь.
Peer 1 — терапевтическое сообщество, члены которого работают над изменением своего образа жизни и учатся поддерживать друг друга. По данным профессиональной ассоциации терапевтических сообществ Америки, в США и Канаде работает больше 600 таких программ, их деятельность концентрируется на наркотической зависимости и психическом здоровье.
На фото: упражнение на кладбище показывает три пути, один из которых предстоит выбрать пациенту: умереть, вернуться в тюрьму или остаться в Peer 1 и выздороветь.
© REUTERS / Rick Wilking
Эта программа Департамента психиатрии Школы медицины Университета Колорадо направлена на реабилитацию людей с долгим и зачастую непростым стажем преступной деятельности: у них за спиной кражи и ограбления, хранение и торговля наркотиками, разбойное нападение, мошенничество.
Наказания, предусмотренные за нарушение правил — например, добавление наркотика в сигареты, запрещенный телефонный звонок — принимают форму, которую пациенты называют «терапевтическим пособием». Нарушивший правила может смотреть на стену и медитировать на протяжении часа, или ему придется сделать и носить предмет, который будет иллюстрировать неправильное поведение.
«Это достаточно унизительно, но заставляет их подумать над своими действиями», — говорит Ильс Геталс, преподаватель Университетского колледжа в Генте, занимавшийся исследованиями терапевтических сообществ Бельгии.
На фото: Шейн П., который провел в тюрьме 18 лет — полжизни, слушает замечания своих братьев по центру во время «игры» — группового упражнения, которое направлено на то, чтобы привлечь внимание пациентов к своему плохому поведению и неправильному отношению.
Наказания, предусмотренные за нарушение правил — например, добавление наркотика в сигареты, запрещенный телефонный звонок — принимают форму, которую пациенты называют «терапевтическим пособием». Нарушивший правила может смотреть на стену и медитировать на протяжении часа, или ему придется сделать и носить предмет, который будет иллюстрировать неправильное поведение.
«Это достаточно унизительно, но заставляет их подумать над своими действиями», — говорит Ильс Геталс, преподаватель Университетского колледжа в Генте, занимавшийся исследованиями терапевтических сообществ Бельгии.
На фото: Шейн П., который провел в тюрьме 18 лет — полжизни, слушает замечания своих братьев по центру во время «игры» — группового упражнения, которое направлено на то, чтобы привлечь внимание пациентов к своему плохому поведению и неправильному отношению.
© REUTERS / Rick Wilking
Самые серьезные нарушения программы — хранение наркотиков и угрозы и насилие по отношению к другим участникам. Последствия варьируются: могут побрить голову в присутствии всех участников, могут исключить из программы и отправить обратно в тюрьму.
«Клиенты, которые еще находятся в тюрьме, часто попадают в программу с меньшей внутренней мотивацией, но именно они чаще остаются в центрах достаточно долго для того, чтобы почувствовать изменения к лучшему», — говорит Геталс. По данным государственного Департамента уголовной юстиции, интенсивные программы Терапевтического сообщества в Колорадо, среди которых и Peer 1, заканчивают около 60% клиентов.
«Клиенты, которые еще находятся в тюрьме, часто попадают в программу с меньшей внутренней мотивацией, но именно они чаще остаются в центрах достаточно долго для того, чтобы почувствовать изменения к лучшему», — говорит Геталс. По данным государственного Департамента уголовной юстиции, интенсивные программы Терапевтического сообщества в Колорадо, среди которых и Peer 1, заканчивают около 60% клиентов.
© REUTERS / Rick Wilking
По словам сотрудников программы, большинство мужчин, приезжающих в центр, характеризует антисоциальное поведение. Они нарушали режим условно-досрочного освобождения, их исключали из других терапевтических программ.
На фото: Джилл Франс удаляет Чэду Лэмберту татуировку в своей клинике "What Were You Inking" («Что ты набивал»). Франс безвозмездно удаляла татуировки пациентам Peer 1, поддерживая их стремление изменить свой образ жизни.
На фото: Джилл Франс удаляет Чэду Лэмберту татуировку в своей клинике "What Were You Inking" («Что ты набивал»). Франс безвозмездно удаляла татуировки пациентам Peer 1, поддерживая их стремление изменить свой образ жизни.
© REUTERS / Rick Wilking
По данным Департамента уголовной юстиции, 11% среди тех, кто прошел подобную двухгодичную терапевтическую программу в Колорадо, совершают новое преступление на следующий год после программы и 21% — в следующие два года.
Данных для сравнения с заключенными, не прошедшими терапевтические программы, получить не удалось, говорит Ким Инглиш, руководитель исследовательской программы Департамента уголовной юстиции.
«Мы здесь не для того, чтобы лечить рецидивистов, — говорит директор Кеннет Гайпа. — Мы верим, что склонность к преступности связана с злоупотреблениями наркотиками и алкоголем, и, если нам удастся вылечить эту зависимость, потребность в совершении преступлений также уйдет».
На фото: Доминик Г. — его голова была побрита во время недавней «массовой стрижки» — целует свою дочь Кирстен на День ребенка.
Данных для сравнения с заключенными, не прошедшими терапевтические программы, получить не удалось, говорит Ким Инглиш, руководитель исследовательской программы Департамента уголовной юстиции.
«Мы здесь не для того, чтобы лечить рецидивистов, — говорит директор Кеннет Гайпа. — Мы верим, что склонность к преступности связана с злоупотреблениями наркотиками и алкоголем, и, если нам удастся вылечить эту зависимость, потребность в совершении преступлений также уйдет».
На фото: Доминик Г. — его голова была побрита во время недавней «массовой стрижки» — целует свою дочь Кирстен на День ребенка.
