В 2010 году, за год до того, как администрация Обамы объявила о перебалансировке американской политики в направлении Азии, президент Владимир Путин сообщил о том, что Россия поворачивается на Восток. С этого момента Россия занималась укреплением своих связей с Азией в сфере экономики, политики и безопасности.
Что заставило Путина принять решение о «повороте на Восток»? Одна из причин заключалась в желании России снизить свою экономическую зависимость от Запада (и особенно от Европы) после глобального финансового кризиса и кризиса еврозоны. Другая причина состояла в привлекательности развивающихся экономик Азии и в первую очередь Китая. С 2010 года политика Путина получила дополнительный толчок в связи с возникшими у России серьезными экономическими проблемами, вызванными падением мировых цен на нефть (один из ее основных источников доходов в иностранной валюте) и введением санкций США, Евросоюзом и некоторыми другими странами после аннексии Крыма Москвой в марте 2014 года и поддержки Кремлем пророссийского ополчения на востоке Украины. По словам премьер-министра Дмитрия Медведева, эти санкции нанесли значительный ущерб экономике России. Согласно прогнозу Международного валютного фонда, в 2015 году российская экономика сократится на 3,4%, а в будущем ее рост будет крайне медленным и составит в лучшем случае 0,2%.
Между тем, это не первый эпизод, когда Россия пытается укрепить связи с Азией в условиях охлаждения отношений с Западом, и, как отмечают некоторые обозреватели, как только эти отношения восстановятся, российская западоцентричная элита вернется в нормальный режим взаимодействия с Европой и Америкой и повернется спиной к Азии. География России и демографическая ситуация в этой стране подтверждают эту точку зрения.
Несмотря на то, что три четверти территорий России располагаются к востоку от Уральских гор, там проживает менее 30% населения страны. Для большинства россиян азиатская часть России — это далекие и чужие земли. Текущий поворот России к Азии может оказаться более длительным и устойчивым, чем его прежние воплощения, поскольку глобальный экономический центр притяжения постепенно смещается с евроатлантического региона к Азиатско-Тихоокеанскому и динамика системы безопасности последнего становится более сложной. Однако России придется постараться, чтобы доказать своим азиатским партнерам, что она — не просто деловой игрок, чья главная цель заключается в продаже энергоресурсов и оружия.
С момента своего избрания на президентский пост в 2000 году Путин вел китаецентричную политику в Азии, и сегодня отношения между Москвой и Пекином достигли исторического пика. Тем не менее, у Кремля есть определенные сомнения относительно Пекина: он беспокоится о возможности кражи интеллектуальной собственности, когда продает Китаю высокотехнологичные системы оружия, испытывает тревогу в связи с тем, что у Китая могли остаться ирредентистские претензии на богатый природными ресурсами, но при этом слабозаселенный российский Дальний Восток. Кроме того, Москва понимает, что в вопросе влияния она уступила свои позиции Китаю в Средней Азии — в регионе, который Кремль всегда считал своим «ближним зарубежьем» и где у него всегда были интересы — и что Экономический пояс Шелкового пути президента Си Цзиньпина (Xi Jinping) является мощным конкурентом для путинского Евразийского экономического союза — торгового блока бывших советских республик.
В основе всех этих опасений лежит страх России, что с ростом мощи Китая ей будет отведена второстепенная роль зависимого младшего партнера. Но несмотря на страх Москвы перед зависимостью, она испытала тревогу, когда замедление экономического роста Китая привело к снижению спроса на российское сырье — в первой половине 2015 года объемы российско-китайской торговли упали на 30% — и под угрозой оказался ряд знаковых совместных проектов Путина с Пекином, в том числе два крупных контракта на поставку нефти и газа в Китай, подписанные в 2014 году. В результате Кремль попытался диверсифицировать свою азиатскую политику и, таким образом, уменьшить свою зависимость от Китая.
Однако возможности Москвы в Азии довольно ограничены. В отношениях России с Японией наступило охлаждение в связи с ситуацией на Украине (правительство в Токио поддержало санкции Большой семерки в отношении России) и с решением Москвы увеличить свое военное присутствие на спорных южных Курильских островах. Россия хочет увеличить объемы продажи оружия Индии, но в последние несколько лет Нью-Дели ослабило оборонные связи с Москвой в пользу импорта оружия из Америки. В результате Кремль сосредоточился на Юго-Восточной Азии, где у него налажены тесные отношения с Вьетнамом. Между тем, большинство стран Юго-Восточной Азии не рассматривают Россию в качестве серьезного игрока. Как будет сказано ниже, России не хватает экономического веса и мощных средств проецирования силы, и она не заинтересована в том, чтобы играть более значимую роль на региональных форумах по вопросам безопасности. Таким образом, этот поворот России на Восток вряд ли окажет существенное влияние на Юго-Восточную Азию.
Связи России с Юго-Восточной Азией в экономической сфере
В области экономических отношений с Юго-Восточной Азией Россия является малозначительным игроком. Основные статьи российского экспорта в этот регион — это природные ресурсы, в первую очередь нефть и газ. В рамках своего поворота к Азии Россия пытается увеличить объемы своего экспорта в этот регион, особенно в тех областях, в которых она достигла высоких результатов, таких, как системы оружия и ядерные технологии. В 2012 году российская государственная компания «Росатом» подписала с Вьетнамом контракт на строительство двух атомных станций — первых в этой стране — которое должно завершиться в 2023-2024 годах. Россия также предложила предоставить Мьянме, Индонезии и даже Камбодже гражданские ядерные технологии. Однако помимо сырья, оружия и энергетических технологий, у России мало возможностей расширить торговлю с Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).
Эта статистика подчеркивает слабость экономических связей между Россией и Юго-Восточной Азией. В 2014 году Россия занимала 14 место в списке крупнейших торговых партнеров АСЕАН: объемы торговли между ними составили 22,5 миллиарда долларов — это на 13% больше, чем в 2013 году, но всего 0,9% от общих объемов торговли десяти членов этой ассоциации. Между тем, объемы торговли Китая с АСЕАН составили 366,5 миллиарда долларов (14,5%), Евросоюза — 248 миллиардов долларов (9,8%), Японии — 229 миллиарда долларов (9,1%), США — 212 миллиардов долларов (8,4%), Индией — 67,7 миллиарда долларов (2,7%). Объем российских инвестиций в регионе тоже довольно незначителен — и он продолжает сокращаться. С 2012 по 2014 год объем прямых российских инвестиций в 10 государствах АСЕАН составил всего 698 миллионов долларов или 0,2% от общего объема иностранных инвестиций. За этот же период Евросоюз инвестировал 58 миллиардов долларов (15,7%), Япония — 56,4 миллиарда (15,3%), США — 32,4 миллиарда (8,8%) и Китай 21,4 миллиарда (5,8%). Из-за экономического кризиса объем прямых инвестиций России в АСЕАН в 2013-2014 годах сократился на 105% по сравнению с 2012-2013 годами.
В 2012 году крупнейшим торговым партнером России в Юго-Восточной Азии был Вьетнам (2,92 миллиарда долларов), за которым следовали Индонезия и Таиланд (по 2,87 миллиарда долларов) и Сингапур (1,98 миллиарда долларов). В мае 2015 года Вьетнам стал первой страной, подписавшей договор о свободной торговле с возглавляемым Россией Евразийским экономическим союзом — он был учрежден в 2014 году, и его членами также являются Армения, Белоруссия, Казахстан и Киргизия — который вступит в силу в 2016 году. Однако экономическая выгода от этого договора вряд ли станет для Вьетнама существенной, особенно по сравнению с выгодой от его вступления в возглавляемое США Транстихоокеанское партнерство. Чтобы укрепить экономические связи с Юго-Восточной Азией, Россия предложила подписать договор о свободной торговле с АСЕАН, однако это может оказаться проблематичным, поскольку Россия настаивает на включении в него всех членов Евразийского экономического Союза.
Связи России с Юго-Восточной Азией в военной сфере
Ключевым компонентом плана Путина по восстановлению за Россией статуса великой державы стала модернизация российских вооруженных сил, которые некогда были одними из самых сильных в мире, но которые быстро утратили свой потенциал вскоре после окончания холодной войны. В 2010 году Путин объявил о 10-летней программе модернизации российской армии стоимостью в 650 миллиардов долларов. С 2010 по 2014 год, когда российская экономика процветала благодаря высоким ценам на нефть, оборонный бюджет вырос почти в два раза — с 58,7 миллиарда долларов до 84,5 миллиарда долларов — и стал третьим в мире после США и Китая. Хотя Кремль попытался уберечь оборонный бюджет от сокращений, экономический кризис заставил его урезать программу по модернизации армии, сократив заказы на новые оружейные системы и продлив период модернизации. Тем не менее, как показали операции Москвы на Украине и в Сирии, военный потенциал России при Путине в значительной мере вырос.
Реакция Ханоя не была вынесена на публику, однако этот эпизод подчеркивает сложность стратегической обстановки в регионе: Вьетнам укрепил связи с Россией в области обороны из-за плохих предчувствий в связи с усилением Китая, но, сделав это, он рассердил США, с которыми он также пытается наладить стратегические отношения из-за агрессивного поведения Китая в Южно-Китайском море.
Самым важным аспектом сотрудничества России с Юго-Восточной Азией в сфере обороны остаются продажи оружия. Россия и Америка занимают лидирующие позиции в мировой торговле оружием. С 2010 по 2014 год доля Америки в глобальном экспорте оружия составляла 29%, а России — 27%. Азиатско-Тихоокеанский регион является особенно прибыльным рынком для России, и с 2010 по 2014 год 66% российского оружия было продано странам этого региона, в первую очередь Индии (39%) и Китаю (11%). Поскольку оборонные бюджеты стран Юго-Восточной Азии резко выросли, российские производители оружия постарались воспользоваться возможностью извлечь из этого коммерческую выгоду. В целом российские системы оружия имеют хорошую репутацию в этом регионе, а цена на них ниже, чем на их западные эквиваленты.
Вьетнам является самым важным клиентом России в этом регионе. Поскольку с 2007-2008 годов напряженность в Южно-Китайском море существенно выросла, Вьетнам ускорил процесс модернизации своих вооруженных сил, особенно флота и ВВС. Россия обеспечила 90% вьетнамского импорта оружия, продав ему в том числе шесть подводных лодок класса Кило, шесть фрегатов класса «Гепард», шесть корветов класса «Тарантул» (собранных во Вьетнаме), шесть патрульных катеров класса «Светляк», 32 истребителя Су-30 и зенитные ракетные комплексы. Российское оружие служит Вьетнаму ограниченным, но довольно мощным средством сдерживания Китая, которое может нанести серьезный урон китайскому флоту в случае начала конфликта в Южно-Китайском море. Несмотря на недавнюю отмену американского запрета на продажу смертельного оружия Вьетнаму, Россия, вероятнее всего, останется его приоритетным поставщиком оружия благодаря давним отношениям между этими двумя странами и более низкой цене на российское оружие.
Россия предпринимала попытки расширить список покупателей ее оружия в Юго-Восточной Азии. В 2009-2010 годах Мьянма заказала у России 20 истребителей МиГ-29 и более 20 военных вертолетов. В течение последнего десятилетия Россия поставляла в Индонезию истребители Су-27 и Су-30, транспортные и штурмовые вертолеты, а в сентябре Джакарта объявила о том, что она купит у России три подводные лодки класса Кило. Россия также попыталась воспользоваться американским запретом на продажу оружия Таиланду, введенному после государственного переворота в мае 2014 года, и предложила Бангкоку целый ряд систем оружия, в том числе военные самолеты. Кроме того, Россия хочет расширить поставки своего оружия в Малайзию, однако здесь могут возникнуть сложности политического характера из-за крушения самолета МН-17 Малайзийских авиалиний в июле 2014 года на востоке Украины, который, по некоторым данным, был сбит пророссийскими ополченцами, применившими российские зенитные ракеты класса «земля-воздух». В целом, поставки оружия странам АСЕАН остаются одним из немногих светлых пятен в отношениях России с Юго-Восточной Азией.
Россия, АСЕАН и архитектура безопасности в регионе
Отношения Москвы с АСЕАН и ее участие в попытках этой организации создать систему безопасности в регионе берут свое начало в 1990-х годах. В 1991 году, за несколько месяцев до своего распада, Советский Союз стал консультативным партнером АСЕАН. В 1994 году Россия стала членом-основателем Регионального форума АСЕАН, а спустя два года она уже стала не консультативным, а диалоговым партнером. Россия присоединилась к договору АСЕАН о ненападении, Соглашению о дружбе и сотрудничестве в 2004 году, а в 2011 году вместе с США присоединилась к Восточноазиатскому саммиту. АСЕАН и Россия провели два саммита — в Куала-Лумпур в 2005 году и в Ханое в 2010 году — а в 2016 году они проведут саммит в черноморском курортном городе Сочи, чтобы отметить 20-летний юбилей диалоговых отношений. Ожидается, что на этом саммите Россия и АСЕАН разработают Комплексную программу действий, в соответствии с которой отношения между ними будут развиваться с 2016 по 2026 год.
На уровне риторики Россия называет АСЕАН важным партнером. Между тем, участие России в делах региона можно в лучшем случае назвать поверхностным. Как уже было отмечено выше, экономические связи России и АСЕАН остаются малозначительными. Россия является членом форумов АСЕАН по вопросам безопасности уже в течение 20 лет, но она никогда не была их проактивным участником. Главным примером в этом смысле является Восточноазиатским саммит. Хотя Россия стала его членом в 2011 году, президент Путин до сих пор не посетил ни одного из этих саммитов. С 2011 по 2013 году Россию на этом саммите представлял министр иностранных дел России Сергей Лавров, а в 2014-2015 году туда ездил премьер-министр Дмитрий Медведев. Между тем, президент Обама уже посетил четыре Восточноазиатских саммита.
Что лежит в основе отсутствия у России готовности принимать участие в формировании региональной системы безопасности? Ответ, возможно, кроется в самомнении России и ее «практическом» взгляде на международные отношения. Как написал Бобо Ло (Bobo Lo), благодаря своим размерам, культуре и истории Россия воспринимает себя как вечную и незаменимую великую державу. Поэтому она рассматривает членство в региональных и международных форумах как свое автоматическое право. В то же время, поскольку Москва считает влиятельные государства ключевыми игроками в международной системе, она рассматривает международные институты не как серьезных полноправных игроков, а скорее как инструменты, которые крупные державы используют для продвижения своих национальных интересов. Более того, Россия не принимает активного участия в тех многосторонних форумах, на которых, по ее мнению, у нее мало возможностей продвигать свои интересы.
Вместо этого она сосредотачивает все свое дипломатическое внимание на межгосударственных форумах, на которых она может максимально использовать свое влияние и продвигать свои ключевые интересы, такие как Шанхайская организация сотрудничества, БРИКС, Евразийский экономический союз и Арктический совет. Таким образом, хотя Россия активно добивалась членства в Восточноазиатском саммите, чтобы укрепить свою репутацию на международной арене, получив его, она потеряла интерес к активному участию в этом форуме, где лидирующие позиции занимают США и Китай и где у России достаточно мало реального влияния. Несмотря на свой поворот на Восток, Москва вряд ли станет в ближайшее время пересматривать свою роль в Восточноазиатском форуме.
Россия и спор вокруг Южно-Китайского моря
В отличие от США, Кремль занимает довольно сдержанную позицию в вопросе территориального спора в Южно-Китайском море, и на это есть две причины: во-первых, Москва не является ключевой заинтересованной стороной в этом споре, и во-вторых, она не хочет оскорбить двух своих основных партнеров в Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии, то есть Китай и Вьетнам соответственно, у которых существуют взаимные претензии.
Официальная позиция России в вопросе спора вокруг Южно-Китайского моря почти ничем не отличается от позиций, которые занимают многие другие страны: Москва отказывается вставать на чью-либо сторону, а выступает за мирное разрешение этого территориального спора и призывает конфликтующие стороны к сдержанности. Она призвала все стороны соблюдать условия Конвенции ООН по международному морскому праву, она поддерживает соблюдение условий Декларации о поведении сторон в Южно-Китайском море, подписанной Китаем и АСЕАН в 2002 году, и разработку кодекса поведения.
Точно так же, как Китай не поддержал Россию публично в ситуации с Украиной (он воздержался на голосовании в ООН в марте 2014 года), Москва официально не поддерживает Китай в ситуации с Южно-Китайским морем — хотя министр иностранных дел Лавров повторил заявления Китая о том, что эту проблему должны решать претендующие стороны между собой, без «внешнего вмешательства», что стало явным намеком на действия США — потому что это может нанести существенный вред ее отношениям с Вьетнамом. Однако, подобно США, Москва не стала публично подвергать сомнению легальность китайской демаркационной линии — которая охватывает почти 80% территории Южно-Китайского моря и внутри которой Пекин претендует на абсолютный суверенитет над всеми географическими объектами и заявляет о своем «историческом праве» на все живые и неживые ресурсы — поскольку это повредит ее отношениям с Китаем.
Однако, если судить по участию российских компаний во вьетнамских проектах по разработке морских месторождений, Москва считает, что Ханой имеет легитимные суверенные права в исключительной экономической зоне протяженность в 200 морских миль и что претензии Китая в Южно-Китайском море противоречат Конвенции ООН по международному морскому праву. В 2006 году российский энергетический гигант «Газпром», большей частью акций которого владеет российское правительство, заключил соглашение с государственной компанией PetroVietnam на добычу углеводородов из морских нефтяных и газовых месторождений. Последующие соглашения между этими компаниями привели к началу разработки четырех газовых месторождений, расположенных на вьетнамском континентальном шельфе и одновременно внутри китайской демаркационной линии.
Добыча газа началась в 2013 году, и, как ожидается, к 2016 году она достигнет полной мощности в двух из четырех месторождений. Партнерские отношения между «Газпромом» и PetroVietnam приносят выгоду обеим странам. Вьетнам получил доступ к технологическим разработкам России, а присутствие иностранного партнера в его эксклюзивной экономической зоне укрепляет его юрисдикционные претензии и дает крупным державам, таким как Россия, возможность влиять на исход спора. Участие России в добывающей промышленности Вьетнама, а также продажа российского оружия этой стране раздражает Китай. Но пока Пекин сохраняет молчание, по крайней мере на публике, чтобы не повредить отношения с Москвой.
Несмотря на сдержанный подход Москвы к этому территориальному спору, рост напряженности в Южно-Китайском море в последние годы стал всерьез беспокоить Россию. Теперь, когда Россия пытается укрепить свои экономические связи с Азией, мир и стабильность в регионе, через который проходят ключевые морские пути, приобрели огромное значение для России. Более того, этот спор ставит Россию в довольно сложную ситуацию по отношению к ее наиболее важным партнерам в Азии — Китаю, Вьетнаму и даже Индии — отношения между которыми продолжают ухудшаться. В результате нарастающего беспокойства в 2013 и 2015 годах Институт востоковедения РАН России провел в Москве две конференции, участники которых обсудили ухудшение ситуации и меры по решению этого территориального спора. Сейчас Институт востоковедения рассматривает возможность провести еще одну конференцию, посвященную ситуации вокруг Южно-Китайского моря.
Вывод
Учитывая то, что отношения России с Западом и ее экономика находятся в состоянии серьезного кризиса, Кремль обратился к Азии в поисках спасения. Неудивительно, что в центре азиатской политики Путина оказался Китай, который занимает второе место среди крупнейших экономик мира и остро нуждается в ресурсах. Страх перед чрезмерной зависимостью и замедление китайской экономики заставили Россию искать новые рынки в Азии, в частности в Юго-Восточной Азии. Однако поскольку у России не хватает экономических, дипломатических и военных рычагов влияния, большинство стран Юго-Восточной Азии, за исключением Вьетнама, не считают ее надежным и сильным игроком. Хотя Россия продолжит убеждать членов АСЕАН покупать ее энергоресурсы и оружие, для Кремля Юго-Восточная Азия, вероятнее всего, останется довольно незначительным партнером по сравнению с Европой, Ближним Востоком и Китаем.
