La Règle du jeu: По какому случаю вы встретились с Папой Франциском?
Бернар-Анри Леви: Знаете, мир, по счастью, не сводится к одним лишь нашим региональным выборам. Существуют другие проблемы и вопросы, помимо того, заполучит ли семья Ле Пен в свои руки несколько наших регионов. Я был в Ватикане для подготовки большой встречи, которая состоится 16 декабря в здании ООН в Нью-Йорке. Она будет посвящена 50-летию энциклики Nostra Aetate, которая, как вам известно, положила конец ненависти между христианством и иудаизмом.
— Почему Ватикан?
— Потому что он вместе с мемориалом Яд ва-Шем и крупными американскими еврейскими ассоциациями является одним из организаторов этого мероприятия в Нью-Йорке. Я буду выступать там докладчиком. Поэтому мы с главными раввинами Великобритании Давидом Розеном (David Rosen) и США Майклом Ландау (Michael Landau) участвовали там в своего рода рабочей встрече по определению условий проведения и задач этого важнейшего мероприятия. Мы долго беседовали с госсекретарем Ватикана кардиналом Пьетро Паролином (Pietro Parolin). До этого нас с чувством принял сам Папа. Мы обрисовали общие направления и представили ему выпущенный по такому случаю Ватиканом и Яд ва-Шемом набор марок.
— Вы сами оказались на одной из этих марок…
— Да. Всего их 12. Насколько я понимаю, они должны символизировать основные моменты долгого, но успешного примирения иудеев и христиан. На одной из них изображена наша встреча с Иоанном-Павлом II 20 лет тому назад. Я тогда привез к нему президента Боснии Алию Изетбеговича (Alija Izetbegovic).
— Наверное, это прозвучит странно от столь малорелигиозного человека, как я, и тем более еврея, но главным впечатлением для меня была великая святость. Он прекрасно понимает наш век. Он в курсе самых острых событий. В этом он очень похож на Иоанна-Павла II. Однако, несмотря на все улыбки и смех, складывается впечатление, что он не совсем от мира сего, что он больше, намного больше того существа из плоти и крови, которое предстает нашим глазам
— О чем вы говорили?
— Беседа была краткой. Но с ним, как мне кажется, нет запретных тем, будь то ИГ или прикрывающиеся христианскими ценностями политиканы. Я спросил его насчет странной фразы, которую он недавно произнес в интервью в Испании. Он сказал, что когда молится и читает псалмы, частично делает это «по-еврейски». Но, повторюсь, главное впечатление в том, что он не совсем от мира сего, что часть его находится где-то там, с ангелами.
— Какие цели могут объединить иудеев и христиан в нынешние тревожные времена?
— Борьба против того, что Фрейд называл «потоком черной грязи оккультизма». С одной стороны, это исламисты. С другой стороны их почти братья-близнецы в Европе, то есть популисты и фашисты. В этой борьбе, как и во многих других, иудеи и католики действуют как никогда сообща. Что касается остального, хочу кое в чем вам признаться. Нас было три еврея. Причем двое моих друзей — ортодоксы. Но мы целый день гуляли по ватиканским часовням, лестницам. Сосредоточию власти. Мы ходили от кабинета одного кардинала к приемной другого. И ни у кого из нас не было ощущения, что мы идем по чуждой нам территории…
— Диалог религий все еще полезен в эпоху победившего материализма?
— Да. И я могу сразу же привести вам один очень подходящий пример. Восточные христиане. И в частности, монастырь Дейр Мар Маттай (монастырь Святого Матфея, — прим. ИноСМИ) на линии фронта с ИГ, о котором я писал несколько недель тому назад. Я передал Папе переведенную на испанский копию этой статьи. И берущие за душу фотографии четырех последних монахов этой обители, которые отказались бежать и, не дай Бог, могут повторить судьбу собратьев из Тибирина. Однако их удалось спасти. Как и сам монастырь, чья история уходит корнями в первые века христианства. Причем не в последнюю очередь благодаря диалогу иудеев и католиков…
