После того, как российский Су-24 был сбит турецким истребителем, отношения между Москвой и Анкарой стали напоминать гулко и стремительно катящуюся в горное ущелье бочку. Не только российские СМИ, но и чиновники безо всякой команды принялись разоблачать «преступления Турции», вспомнив все, от русско-турецких войн до страдающих от побоев русских жен. Пока Путин не выступил с посланием Федеральному собранию РФ, на котором четко объяснил, что ни турецкий народ, ни турецкое государство не несут ответственность за этот инцидент, в России продолжалась настоящая вакханалия. Создавалось ощущение, что журналисты и руководители различных уровней хранили у себя на груди органическую ненависть к Турции, которой позволили вырваться сейчас, когда эта страна проявила, наконец, свою «историческую преступную и предательскую сущность».
Понятно, когда такие настроения разделяются этносами, традиционно негативно относящимися к туркам или исламу. Никто не ожидал сдержанного и объективного освещения турецко-российского противостояния из Еревана и Тель-Авива. Однако совершенно неясно, почему федеральные каналы российского телевидения были практически полностью оккупированы такими экспертами, как Евгений Сатановкий и Семен Багдасаров, которые часами восторгались перемещению Турции из состава стратегических партнеров в состав врагов, призывая помогать ПКК в деле разрушения турецкой государственности.
Помимо СМИ следует отметить российских руководителей среднего звена, которые стремясь принять активное участие в процессе «разоблачения преступлений Анкары», отметились отчислением турецких студентов, разворотом турецких бизнесменов на границе, а также закрытием турецких культурных и научных центров. Думаю, если бы этот процесс не был остановлен окриком сверху, то он продолжился бы запретом на трансляцию турецких сериалов по телевидению (такие предложения тоже звучали), а также запретом на преподавание турецкого языка.
Отметим, что сходный масштаб истерики в России существовал разве что в отношении Украины, что еще может быть обусловлено законами формальной логики, поскольку для большинства русских украинцы — это русские, вдруг отказавшиеся считать себя русскими. Несмотря на введенные Западом санкции и действительно злобную антироссийскую пропаганду со стороны западных русскоязычных СМИ («Свобода», «Голос Америки», «Русский еврей» и т.д.), никаких значительных антизападных заявлений ни со стороны руководства России, ни со стороны СМИ сделано не было.
Напротив, мы постоянно слышим о возможности создания коалиции против ИГИЛ то с Францией, то с Израилем, хотя Париж был одним из инициаторов введения против России санкций и является последовательным сторонником отстранения Асада от власти в Сирии. А израильский премьер-министр так и вовсе заявил на днях, что Израиль будет продолжать уничтожать военную технику России в Сирии вне зависимости от недовольства Кремля.
Разумеется, уничтожение самолета и смерть двух военнослужащих являются очень важным фактором, способствующим ревизии отношений между двумя государствами. Я совершенно не собираюсь оправдывать здесь поведение после инцидента президента Эрдогана, чьим политическим гением, кстати, я восторгался в своих статьях с 2003 г. Однако что-то подсказывает мне, что если бы американский или израильский самолет сбил при схожих обстоятельствах российский, то подобной реакции бы не было.
В 2000 г. при очень загадочных обстоятельствах погибает атомная подводная лодка «Курск», однако политические лидеры России предпочитают не рассуждать о возможных причинах трагедии, вероятно, чтобы не портить отношения с западными партнерами. Американцы занимаются подготовкой украинских военнослужащих на полигоне в окрестностях Львова, после чего эти военнослужащие убивают российских добровольцев, журналистов, а также русскоязычных мирных жителей. Российские журналисты даже недвусмысленно показывают каких-то англоязычных мужчин в военной форме, воюющих на украинской стороне. В ответ — опять надежды на то, что Запад исправится, снимет санкции, прекратит поддержку украинского режима и сольется с Москвой в экстатическом союзе против коварных террористов из ИГИЛ.
В чем же причина такой политики Москвы? Думаю, она кроется не в области конспирологии, реального политического расчета или даже вульгарного интереса лидеров кремлевских групп — «башен», а в философии российской политической элиты. Не стоит забывать о том, что президент Путин и его ближайшие сподвижники сделали свою карьеру в те самые 90-е годы, когда к власти в России пришла команда западников. Для них СССР был извращением, отходом от единственно верного магистрального пути западной цивилизации. Своей целью они ставили достижение любыми путями включения России в Запад, даже если это будет связано с потерей суверенитета и распадом страны.
Пришедшие к власти в России в новом тысячелетии «силовики» пытаются примирить сохранение российской государственности с вестернизацией. Они почему-то думают, что сильная и богатая Россия сможет заставить Запад принять ее в свою семью и не обращать внимания на некоторые особенности ее развития. Именно на Западе, а не в странах БРИКС, например, они покупают виллы, хранят деньги, проводят свободное время, а потом уезжают туда на ПМЖ, как это сделал бывший глава Пермского края, тоже бывший КГБшник Чиркунов. Не зря, кстати, от нынешней политической элиты так и не дождались развенчания 90-х годов, вместо этого «дорогие россияне» получили сияющий Ельцин-центр стоимостью более 7 миллиардов рублей.
Не так давно на пресс-конференции у главного спикера российского МИД Марии Захаровой спросили, чем отличаются западные ценности от российских. Она ответила: «Ничем, только Россия выражает их более последовательно». Интересно, а у Запада они спросили, принимает ли сам Запад Россию «за своего», ведь любая идентичность складывается из обоюдного признания «своим»? Судя по тому, какой образ сейчас лепят из России на Западе (взять хотя бы вручение Нобелевской премии по литературе Светлане Алексиевич, которой удалось восстановить образ России времен холодной войны — с водкой, медведями и балалайкой), явно нет.
Кажется, Турция российской политической элитой никогда не воспринималась как надежный и долговременный партнер. Разрыв отношений был воспринят едва ли не с облегчением: наконец-то можно переходить к традиционным воспоминаниям о потерянном Константинополе! Докажем Западу, что мы более цивилизованы, более «западны», чем турки, и более активно боремся с «международным терроризмом»! А в далеком Вашингтоне уже давно ждут, когда же оба претендента на региональное лидерство возьмутся, наконец, за взаимоуничтожение?
