Atlantico: Как известно, в войсках Исламского государства насчитывается немало бывших членов иракской партии Баас Саддама Хусейна. В чем заключается их идеология и кто они такие?
Ален Родье: Баас (Партия арабского социалистического возрождения) была сформирована в 1947 году в Дамаске. Ее целью было объединение всех арабских стран региона в одну нацию. Она пришла к власти в Сирии в 1963 году, затем ушла в тень на четыре года и снова стоит у руля с 1970 года по сей день. В Ираке она утвердилась в 1968 году и исчезла вместе с Саддамом Хусейном в 2003 году. Изначально партия Баас выступала за арабский социализм и настаивала на светском характере государственных институтов для сохранения всех религиозных сообществ.
Со временем между сирийской и иракской ветвями партии начали накапливаться разногласия, и они окончательно разошлись. Как вы помните, во время первой войны в Персидском заливе Сирия пошла против Ирака и присоединилась к коалиции 34 государств, которая включала в себя США, Великобританию, Францию, Саудовскую Аравию, Турцию и т.д. Тогда Хафез Асад не был объектом такого потока критики, как сейчас его сын, хотя не его совести немало злодеяний, в том числе против «Братьев-мусульман».
— Почему эти люди присоединились к ИГ, хотя идеология Баас носит националистический и светский характер?
— Когда Ирак оказался под грузом международных санкций после 1991 года, никто не обратил особого внимания на тот факт, что режим Саддама Хусейна начал меняться. Из светского он постепенно стал религиозным. Строительство дворцов уступило место мечетям, в том числе крупнейшей в мире багдадской. На национальном флаге появились слова «Аллах акбар». Употребление спиртного в общественных местах и ресторанах оказалось под запретом. Разумеется, эти шаги были предприняты Хусейном в политических целях. Он стремился объединить набиравший силу исламизм с арабским национализмом. Однако это повлекло за собой последствия не только в назначениях в партии и госинститутах. Новую гвардию набирали, руководствуясь исламской верой, светская идеология осталась в прошлом. После американского вторжения в 2003 году эти настроения резко усилились, потому что иракцы посчитали себя жертвами страшной несправедливости. Хоть какое-то сопротивление оказывали только Баас и радикальные исламисты, объединившись против общего врага.
— Какую роль в ИГ играют бывшие члены Баас?
— Могут ли они в перспективе сформировать более умеренное крыло ИГ, с которым можно будет вести переговоры? Об этом недавно говорил в интервью бывший представитель Ватикана в Ираке Жан-Мари Бенжамен.
— Идея, конечно, привлекательная. Ей уже пользовались американцы с 2006 по 2008 год с отрядами «Сыновья Ирака», которые относились к движению «Пробуждение». По большей части они состояли из членов суннитских племен провинции Анбар. Этот регион тогда стал одним из самых спокойных в Ираке. Сегодня он практически полностью находится в руках ИГ. Шиитские иракские власти обязались сделать бойцов этих отрядов частью национальной армии или хотя бы пригласить их на госслужбу. Бывших членов партии Баас тоже должны были интегрировать в систему или, по меньшей мере, предложить им пособие. Большая часть обещаний так и не была сдержана. Все это создало атмосферу крайней подозрительности, а у суннитов и бывших членов Баас нет ни малейшего доверия к центральным багдадским властям. Не способствует этому и широкое присутствие иранских стражей революции рядом с шиитскими отрядами.
Но это не означает, что в данном направлении нельзя ничего предпринять. Можно попытаться убедить иракские власти предоставить амнистию и официальное признание тем, кто согласится пойти против ИГ, выделить место в госструктурах суннитам и бывшим активистам Баас, убедить последних в искренности таких шагов. Но пока что все это — лишь пустые надежды.
Как бы то ни было, я полностью согласен с Жаном-Мари Бенжаменом в том, что спецслужбам принадлежит ключевая роль в этой войне: установка контактов с теми, с кем официально этого сделать нельзя, достижение договоренностей сторон, сбор сведений от людских источников в дополнение к техническим, конкретные действия. Но нужно, чтобы политические власти дали такое распоряжение.
