Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
5.01.15
Беспрецедентная казнь духовного лидера шиитов Саудовской Аравии усугубила конфронтацию между Эр-Риядом и Тегераном, но в масштабах международной политики она всего лишь мелкая песчинка, как говорит в интервью серверу Lidovky.cz аналитик в области безопасности Йозеф Краус. По его мнению, речь идет не о поворотном моменте на Ближнем Востоке, а, скорее, об очередном проявлении преследования шиитского меньшинства, а убийство человека, который отвергал насилие в отношении репрессивного режима, вызывает в Иране обоснованное сожаление, рассказывает Краус прямо с места событий.
Lidovky.cz: Вы работаете в университете в иранском городе Кум. Какая там сейчас обстановка? Есть ли угроза того, что демонстрации против Эр-Рияда перерастут в более серьезные волнения?
Йозеф Краус: Боевое настроение, демонстрации и нападение на саудовское консульство в Мешхеде — все это крайние проявления реакции населения, которые, конечно, быстро попадают в СМИ. Обстановка в Куме и в других крупных городах Ирана довольно спокойная. Разумеется, люди возмущены казнью человека, который долгое время отвергал любое насилие в отношении жестокого репрессивного саудовского режима.
Недовольство как среди простых иранцев, так и в иранском правительстве усугубляется и тем, что на сегодня случившееся не единственное событие, которое повлияло на шиитскую часть мусульманского мира. Саудовцы принимают активное военное участие в конфликте в соседнем Йемене: их авиация часто бомбардирует гражданские цели, и снова главной целью становятся шииты. Плюс в Нигерии сложилась по-настоящему трагичная ситуация, где происходят постоянные нападения на шиитское меньшинство, совершаемые не только членами террористической группировки «Боко харам», но и преимущественно служащими официальной нигерийской армии. Поэтому не удивительно, что шииты, давние изгои мусульманского мира, особенно уязвлены происходящим. Но чего-то большего, чем общественного недовольства, пока не заметно.
— Нынешнюю напряженность спровоцировала казнь шейха ан-Нимра, духовного лидера шиитов в Саудовской Аравии. Он действительно угрожал государственной безопасности, как заявляет Эр-Рияд?
— Шейх ан-Нимр был ведущим представителем шиитского меньшинства в Саудовской Аравии, которое сконцентрировано преимущественно в так называемой Восточной провинции и нескольких других оазисах. Будучи религиозным и отчасти политическим лидером шиитов в Саудовской Аравии, он добивался, прежде всего, равноправного положения своих единоверцев в крайне радикальном суннитском саудовском режиме.
За это его не раз наказывали, сажали в тюрьму и всячески преследовали. Поскольку он был харизматичным и образованным человеком (он учился в Иране и Ираке в самых лучших религиозных медресе), саудовские шииты признавали его большой авторитет. В 2012 году произошел один инцидент во время его ареста саудовской полицией. Тогда ан-Нимр был ранен в ногу.
А в прошлом году его приговорили к смерти за помощь вмешивающимся внешним силам, неподчинение правительству, вооруженное сопротивление силам безопасности Саудовской Аравии, и, несмотря на продолжительные протесты международных организаций по защите прав человека, несколько дней назад его казнили, вместе с 46 другими осужденными за терроризм.
— Были ли эти обвинения оправданными?
— В самой казни примечательна ее массовость, потому что среди этих 47 человек только четверо были шиитами. Остальные же были в большинстве своем теми, кого действительно можно назвать террористами, хотя об их деятельности имеется мало информации.
Однако о шейхе ан-Нимре хорошо известно, что он всегда отвергал насилие при решении политических вопросов. Выдвигаются предположения, что Нимр был включен в длинный список казненных как раз для того, чтобы саудовское правительство могло отклонить все обвинения, ссылаясь на то, что наказало группу террористов, а не одного единственного человека — самого видного представителя религиозного меньшинства в стране. То есть не только иранцы предполагают, что в случае Нимра речь шла не об уголовном приговоре опасного террориста, а о религиозно-политическом процессе.
— Однако подавление шиитов в Саудовской Аравии явление не новое…
— Да, положение шиитов в преимущественно ваххабитской Саудовской Аравии давно очень плохое. По некоторым оценкам (точных чисел нет), шииты составляют 10-15% населения Саудовской Аравии, а это немало. Более того, они сконцентрированы в Восточной провинции, которая по стечению обстоятельств очень богата нефтью.
Крайняя дискриминация шиитов в Саудовской Аравии типична не только для правительства, но и для простого населения. Зачастую это результат целенаправленных антишиитских кампаний. Например, всем хорошо «известно», что шииты плюют в пищу во время ее приготовления. Цель подобных россказней — уничтожить все социальные контакты между суннитами и шиитами, ведь вы же не пойдете на ужин к кому-то, о ком «знаете», что тот плюет в пищу.
Также государство мешает и усложняет шиитам отправление их религиозных ритуалов. Запрещено строительство шиитских мечетей (а уже существующие разрушаются), родители сталкиваются с проблемами, если хотят назвать своих детей типичными шиитскими именами (Али, Хосейн). Шииты давно обделены политическими и экономическими правами. Несмотря на большие запасы нефти и газа, Восточная провинция является одной из беднейших и наименее развитых областей в Саудовской Аравии, потому что центральное правительство в Эр-Рияде туда не инвестирует.
— Но и неприязненность, которая царит в отношениях Эр-Рияда и Тегерана, тоже не новость. Сегодня саудовцы обвиняют Иран в том, что они подстрекают к терроризму на территории Саудовской Аравии. Все это пропагандистские заявления конкурента за влияние, или эти утверждения хотя бы отчасти основаны на правде?
— Соперничество между Ираном и Саудовской Аравией является историческо-политическим фактом 20 и 21 века. Прежде говорили о влиятельном треугольнике в Персидском заливе, образованном тремя соперниками: Ираном, Саудовской Аравией и Ираком. Из-за вторжения союзников и последовавших за этим гражданской войны и фактическим разложением страны Ирак вышел из игры, а вот Иран и Саудовская Аравия продолжают противостояние и в экономическом, и в политическом, и в религиозном отношении. Последнее вписывается в продолжающуюся уже сотни лет конфронтацию между суннитами и шиитами, двумя наиболее важными ветвями ислама.
Понятно, что Ирана заботит судьба его притесняемых единоверцев в соседних странах, за что страны Персидского залива (и не только) постоянно его критикуют за поддержку шиитского терроризма. Необходимо добавить, что иранская поддержка терроризма и вооруженного шиитского насилия по отношению к суннитским правящим династиям в Саудовской Аравии, Бахрейне, Катаре и была другим наиболее активной в 80-е и 90-е годы 20 века. После Иран переключился с поддержки насилия и терроризма, скорее, на политическую, социальную и религиозную помощь шиитам. Религиозные лидеры из вышеупомянутых стран приезжают в иранские святые города Кум и Мешхед, чтобы получить образование. Иран поддерживает, финансово и другими средствами, шиитские религиозные и культурные организации в этих странах и на международной арене часто критикует правящие династии за дискриминацию своих единоверцев.
Но, по всей видимости, ни о какой контрабанде оружие или террористических действиях со стороны Ирана сегодня говорить не приходится, и доказать обратное трудно. Тем не менее Саудовская Аравия взяла на себя роль борца с шиитским терроризмом не только на собственной территории, но и в соседнем Йемене, куда она отправила свои войска, которые участвуют в местной гражданской войне, преследуя саудовские цели.
— Али Хаменеи пригрозил Эр-Рияду «божьей карой», другие же шиитские лидеры после казни ан-Наимра напророчили саудовскому режиму падение. Какова реальная ситуация? Мы действительно являемся свидетелями поворотного момента в ближневосточной политике?
— Разумеется, на Ближнем Востоке риторика всегда эмоциональна, и на это надо делать скидку. И в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией все это не ново. Нужно отметить, что недавно высший иранский руководитель, не стесняясь в выражениях, высказывался в адрес саудовцев в связи с серьезными проблемами во время ежегодного хаджа в Мекку, когда из-за плохой организации погибло несколько тысяч человек (точное число неизвестно, потому что саудовцы его всячески скрывают). Среди погибших были и иранские паломники, более 500 тел которых Саудовская Аравия так и не выдала.
То, что сегодня происходит в регионе Персидского залива из-за казни ан-Нимра, не более чем немного обострившаяся политическая перестрелка, не имеющая особенного потенциала перерасти в нечто большее, нежели просто политические заявления, временное ограничение или прекращение дипломатических отношений и общественное возмущение сложившейся ситуацией. Заявления о крахе режима в Саудовской Аравии, конечно, преувеличены, потому что отсутствует сочетание сильного внутреннего и внешнего давления. Несмотря на осуждение со стороны международных организаций по защите прав человека, особенного осуждения, например, не выразили давние союзники саудовцев — США.
— Что в Иране вызвало большое недовольство…
— Позиция Вашингтона рождает в иранском обществе понятное впечатление двойных стандартов, которые США применяют к Саудовской Аравии и Ирану. С одной стороны — во многих вопросах почти средневековый саудовский режим, который США редко критикуют, а с другой — Иран, который действует последние 20 лет прагматично, но при этом становится объектом американской критики и санкций.
Однако нынешние ирано-американские отношения ознаменованы договоренностью об ограничении иранской ядерной программы в обмен на отмену американцами упомянутых санкций. Сегодня намного большую угрозу для срыва этой договоренности и ухудшения взаимоотношений представляет иранская военная ракетная программа и ее испытание, на которое американцы ответили угрозами о введении новых санкций.
В этом контексте казнь Нимра Бакира ан-Нимра — лишь малая песчинка в огромном мире международной политики. Саудовцы вполне справедливо ожидают, что через несколько дней ситуация успокоится, их ключевой альянс с Соединенными Штатами будет по-прежнему непоколебимым, и останется лишь пара политических шрамов.
— А каковы возможные последствия для ближневосточного конфликта, сторонами которого являются Эр-Рияд и Тегеран?
— Сейчас невозможно себе представить, чтобы ситуация вокруг шейха ан-Нимра оказала какое-то принципиальное влияние на войну в Сирии, Ираке или Йемене. В первых двух упомянутых странах Иран очень активно действует на стороне Дамаска и Багдада в борьбе с так называемым Исламским государством и сирийской оппозицией, привлекая при этом к боям и свои собственные спецподразделения. Дипломатическое столкновение с саудовцами вряд ли подтолкнет Иран к еще более активным действиям.
Что касается Йемена, то там Иран менее активен и действует, скорее, на риторическом и политическом уровне, поддерживая местных зейдитов (шиитские секты) и осуждая действия Саудовской Аравии. Если когда-нибудь Иран и решит активнее вмешаться в конфликт и начнет, например, снабжать антисаудовские группировки оружием или инструкторами, то сделает это после более серьезных событий, нежели эта, пусть и беспрецедентная, казнь.
— Нынешнюю напряженность спровоцировала казнь шейха ан-Нимра, духовного лидера шиитов в Саудовской Аравии. Он действительно угрожал государственной безопасности, как заявляет Эр-Рияд?
— Шейх ан-Нимр был ведущим представителем шиитского меньшинства в Саудовской Аравии, которое сконцентрировано преимущественно в так называемой Восточной провинции и нескольких других оазисах. Будучи религиозным и отчасти политическим лидером шиитов в Саудовской Аравии, он добивался, прежде всего, равноправного положения своих единоверцев в крайне радикальном суннитском саудовском режиме.
За это его не раз наказывали, сажали в тюрьму и всячески преследовали. Поскольку он был харизматичным и образованным человеком (он учился в Иране и Ираке в самых лучших религиозных медресе), саудовские шииты признавали его большой авторитет. В 2012 году произошел один инцидент во время его ареста саудовской полицией. Тогда ан-Нимр был ранен в ногу.
А в прошлом году его приговорили к смерти за помощь вмешивающимся внешним силам, неподчинение правительству, вооруженное сопротивление силам безопасности Саудовской Аравии, и, несмотря на продолжительные протесты международных организаций по защите прав человека, несколько дней назад его казнили, вместе с 46 другими осужденными за терроризм.
— Были ли эти обвинения оправданными?
— В самой казни примечательна ее массовость, потому что среди этих 47 человек только четверо были шиитами. Остальные же были в большинстве своем теми, кого действительно можно назвать террористами, хотя об их деятельности имеется мало информации.
Однако о шейхе ан-Нимре хорошо известно, что он всегда отвергал насилие при решении политических вопросов. Выдвигаются предположения, что Нимр был включен в длинный список казненных как раз для того, чтобы саудовское правительство могло отклонить все обвинения, ссылаясь на то, что наказало группу террористов, а не одного единственного человека — самого видного представителя религиозного меньшинства в стране. То есть не только иранцы предполагают, что в случае Нимра речь шла не об уголовном приговоре опасного террориста, а о религиозно-политическом процессе.
— Однако подавление шиитов в Саудовской Аравии явление не новое…
— Да, положение шиитов в преимущественно ваххабитской Саудовской Аравии давно очень плохое. По некоторым оценкам (точных чисел нет), шииты составляют 10-15% населения Саудовской Аравии, а это немало. Более того, они сконцентрированы в Восточной провинции, которая по стечению обстоятельств очень богата нефтью.
Крайняя дискриминация шиитов в Саудовской Аравии типична не только для правительства, но и для простого населения. Зачастую это результат целенаправленных антишиитских кампаний. Например, всем хорошо «известно», что шииты плюют в пищу во время ее приготовления. Цель подобных россказней — уничтожить все социальные контакты между суннитами и шиитами, ведь вы же не пойдете на ужин к кому-то, о ком «знаете», что тот плюет в пищу.
Также государство мешает и усложняет шиитам отправление их религиозных ритуалов. Запрещено строительство шиитских мечетей (а уже существующие разрушаются), родители сталкиваются с проблемами, если хотят назвать своих детей типичными шиитскими именами (Али, Хосейн). Шииты давно обделены политическими и экономическими правами. Несмотря на большие запасы нефти и газа, Восточная провинция является одной из беднейших и наименее развитых областей в Саудовской Аравии, потому что центральное правительство в Эр-Рияде туда не инвестирует.
— Но и неприязненность, которая царит в отношениях Эр-Рияда и Тегерана, тоже не новость. Сегодня саудовцы обвиняют Иран в том, что они подстрекают к терроризму на территории Саудовской Аравии. Все это пропагандистские заявления конкурента за влияние, или эти утверждения хотя бы отчасти основаны на правде?
— Соперничество между Ираном и Саудовской Аравией является историческо-политическим фактом 20 и 21 века. Прежде говорили о влиятельном треугольнике в Персидском заливе, образованном тремя соперниками: Ираном, Саудовской Аравией и Ираком. Из-за вторжения союзников и последовавших за этим гражданской войны и фактическим разложением страны Ирак вышел из игры, а вот Иран и Саудовская Аравия продолжают противостояние и в экономическом, и в политическом, и в религиозном отношении. Последнее вписывается в продолжающуюся уже сотни лет конфронтацию между суннитами и шиитами, двумя наиболее важными ветвями ислама.
Понятно, что Ирана заботит судьба его притесняемых единоверцев в соседних странах, за что страны Персидского залива (и не только) постоянно его критикуют за поддержку шиитского терроризма. Необходимо добавить, что иранская поддержка терроризма и вооруженного шиитского насилия по отношению к суннитским правящим династиям в Саудовской Аравии, Бахрейне, Катаре и была другим наиболее активной в 80-е и 90-е годы 20 века. После Иран переключился с поддержки насилия и терроризма, скорее, на политическую, социальную и религиозную помощь шиитам. Религиозные лидеры из вышеупомянутых стран приезжают в иранские святые города Кум и Мешхед, чтобы получить образование. Иран поддерживает, финансово и другими средствами, шиитские религиозные и культурные организации в этих странах и на международной арене часто критикует правящие династии за дискриминацию своих единоверцев.
Но, по всей видимости, ни о какой контрабанде оружие или террористических действиях со стороны Ирана сегодня говорить не приходится, и доказать обратное трудно. Тем не менее Саудовская Аравия взяла на себя роль борца с шиитским терроризмом не только на собственной территории, но и в соседнем Йемене, куда она отправила свои войска, которые участвуют в местной гражданской войне, преследуя саудовские цели.
— Али Хаменеи пригрозил Эр-Рияду «божьей карой», другие же шиитские лидеры после казни ан-Наимра напророчили саудовскому режиму падение. Какова реальная ситуация? Мы действительно являемся свидетелями поворотного момента в ближневосточной политике?
— Разумеется, на Ближнем Востоке риторика всегда эмоциональна, и на это надо делать скидку. И в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией все это не ново. Нужно отметить, что недавно высший иранский руководитель, не стесняясь в выражениях, высказывался в адрес саудовцев в связи с серьезными проблемами во время ежегодного хаджа в Мекку, когда из-за плохой организации погибло несколько тысяч человек (точное число неизвестно, потому что саудовцы его всячески скрывают). Среди погибших были и иранские паломники, более 500 тел которых Саудовская Аравия так и не выдала.
То, что сегодня происходит в регионе Персидского залива из-за казни ан-Нимра, не более чем немного обострившаяся политическая перестрелка, не имеющая особенного потенциала перерасти в нечто большее, нежели просто политические заявления, временное ограничение или прекращение дипломатических отношений и общественное возмущение сложившейся ситуацией. Заявления о крахе режима в Саудовской Аравии, конечно, преувеличены, потому что отсутствует сочетание сильного внутреннего и внешнего давления. Несмотря на осуждение со стороны международных организаций по защите прав человека, особенного осуждения, например, не выразили давние союзники саудовцев — США.
— Что в Иране вызвало большое недовольство…
— Позиция Вашингтона рождает в иранском обществе понятное впечатление двойных стандартов, которые США применяют к Саудовской Аравии и Ирану. С одной стороны — во многих вопросах почти средневековый саудовский режим, который США редко критикуют, а с другой — Иран, который действует последние 20 лет прагматично, но при этом становится объектом американской критики и санкций.
Однако нынешние ирано-американские отношения ознаменованы договоренностью об ограничении иранской ядерной программы в обмен на отмену американцами упомянутых санкций. Сегодня намного большую угрозу для срыва этой договоренности и ухудшения взаимоотношений представляет иранская военная ракетная программа и ее испытание, на которое американцы ответили угрозами о введении новых санкций.
В этом контексте казнь Нимра Бакира ан-Нимра — лишь малая песчинка в огромном мире международной политики. Саудовцы вполне справедливо ожидают, что через несколько дней ситуация успокоится, их ключевой альянс с Соединенными Штатами будет по-прежнему непоколебимым, и останется лишь пара политических шрамов.
— А каковы возможные последствия для ближневосточного конфликта, сторонами которого являются Эр-Рияд и Тегеран?
— Сейчас невозможно себе представить, чтобы ситуация вокруг шейха ан-Нимра оказала какое-то принципиальное влияние на войну в Сирии, Ираке или Йемене. В первых двух упомянутых странах Иран очень активно действует на стороне Дамаска и Багдада в борьбе с так называемым Исламским государством и сирийской оппозицией, привлекая при этом к боям и свои собственные спецподразделения. Дипломатическое столкновение с саудовцами вряд ли подтолкнет Иран к еще более активным действиям.
Что касается Йемена, то там Иран менее активен и действует, скорее, на риторическом и политическом уровне, поддерживая местных зейдитов (шиитские секты) и осуждая действия Саудовской Аравии. Если когда-нибудь Иран и решит активнее вмешаться в конфликт и начнет, например, снабжать антисаудовские группировки оружием или инструкторами, то сделает это после более серьезных событий, нежели эта, пусть и беспрецедентная, казнь.
