Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В Киеве есть все для рождественских развлечений — как и в любом европейском городе во время праздников. Но всего в нескольких часах езды на автомобиле находится Донбасс с его линиями фронта. Там в разрушенных поселках и городах, в разбитых траншеях затаились украинские войска и объединенные отряды ополченцев-сепаратистов и российских военнослужащих.
Киев — 7 января православные христиане отмечают Рождество. Поэтому в украинской столице праздники в полном разгаре.
Празднования в Киеве, растянувшиеся до православного Рождества, свидетельствуют о том, что нормальная жизнь продолжается, несмотря на замороженный конфликт на востоке Украины и намечающиеся битвы на политическом фронте внутри страны.
В торгово-развлекательном центре «Гулливер» дети выстраиваются в очередь, чтобы сфотографироваться с Санта Клаусом (которого на Украине называют Дедом Морозом). По всему Крещатику — центральной улице Киева — развешаны рождественские огни.
На площади у Софийского собора возвышается огромная новогодняя елка. На открытых сценических площадках рок-группы исполняют песни вроде «Повезло» (Get Lucky) из репертуара Daft Punk, а толпы гуляющих — молодых и пожилых — танцуют и поют, потягивая теплый пряный глинтвейн.
Здесь холодно. Ночью температура часто опускается ниже 20 градусов мороза. Земля покрыта снегом. Дни короткие и пасмурные, сумерки наступают рано.
По киевским улицам подростки, чтобы не замерзнуть, ходят в хипстерских пальто-тренчах. Молодые женщины обуты в угги, с заправленными внутрь джинсами. Люди старшего поколения одеты в шубы и шапки-ушанки — которые для многих американцев являются олицетворением советского стиля. А некоторые в праздничном настроении форсят в шапках Санта Клауса.
В Киеве есть все для развлечений — как и в любом европейском городе во время праздников. Но всего в нескольких часах езды на автомобиле находится Донбасс с его линиями фронта. Там в разрушенных поселках и городах, в разбитых траншеях затаились украинские войска и объединенные отряды ополченцев-сепаратистов и российских военнослужащих.
На сепаратистских территориях в районе юго-восточного участка украинской границы с Россией в основном сохраняется хрупкое перемирие.
После того, как в сентябре вступило в силу соглашение о прекращении огня, частота и интенсивность боевых столкновений существенно сократились. Правда, ежедневно украинские военные сообщают о 20, 30, а иногда и 40 случаях «нарушения режима прекращения огня». В основном это случайные выстрелы из легкого стрелкового оружия, но иногда задействуется и артиллерия.
Эти боевые действия являются незначительным отголоском того, что происходило во время ожесточенных сражений — например, боев под Дебальцево в феврале 2015 года или в районе Иловайска в августе 2014 года.
Но украинские войска и объединенные отряды ополченцев-сепаратистов и россиян, по-прежнему остаются у линий разграничения и готовы убивать друг друга. И по-прежнему сохраняются опасения — хотя они постепенно проходят — что бои могут возобновиться вновь.
Неопределенность
Виктор Коваленко украинский армейский ветеран двух самых смертельных сражений под Дебальцево и Иловайском, пожимает плечами. «Понятия не имею», — отвечает он на вопрос о том, считает ли он, что война постепенно подходит к концу, или она вновь обострится.
«Никто не знает, что Путину нужно», — говорит он о российском президенте.
Микаэль Скилт (Mikael Skillt), шведский снайпер, который воевал под Иловайском и Мариуполем в составе батальона национальной гвардии Украины «Азов», считает, что самое худшее, видимо, уже позади.
«Теперь, когда Россия воюет в Сирии, сепаратисты знают, что им придется заключать мир, — говорит он. — Они знают, что не смогут воевать без помощи России».
Скилт согласен, что эта война — как тлеющий огонь, который в любой момент может разгореться снова.
Если прямо сейчас вы взяли бы обычных мирных жителей и привезли их на линию фронта, они бы ужаснулись. Они бы подумали, что их привезли на фронт Третьей мировой. Но для военных — это самое лучшее с тех пор, как началась война.
Большинство людей понятия не имеют, что там было, когда обстановка по-настоящему была трудная, и насколько близка была катастрофа. Достаточно совершить пару ошибок — и трагедия опять повторится.
Говоря о сложной ситуации и сохраняющейся возможности эскалации насилия, спикер администрации президента на пресс-конференции 6 января сообщил некоторые новости. По словам полковника Андрея Лысенко, за минувшие сутки объединенные силы сепаратистов и россиян атаковали позиции вооруженных сил Украины с применением пулеметов, легкого стрелкового оружия, противотанковых гранатометов и минометов.
Многие украинские ветераны боев на Донбассе уже свыклись со всем, чему научила их война и из-за чего они в мирной жизни чувствуют себя не по себе.
Их праздничное настроение омрачают мысли о том, что их боевые товарищи все еще остаются в окопах и траншеях, стойко перенося зимний холод и сидя в снегу под прицелом снайперов или артиллерийского огня.
В Киеве и других крупных украинских городах волонтерские организации предлагают вернувшимся с войны военнослужащим бесплатную психологическую помощь.
В советские времена власти использовали психиатрическое лечение как меру наказания. Поэтому из-за устаревших стереотипов многие на Украине не обращаются за помощью в лечении таких состояний как посттравматичкское стрессовое расстройство (ПТСР) и депрессия.
Еще одна война
Многие украинцы начинают на время забывать о войне — и не только по причине затишья в боевых действиях, но еще и благодаря таким недавним дипломатическим успехам как соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом, которое вступило в силу 1 января.
Так что самая серьезная задача, стоящая в послереволюционный период перед демократической властью Украины, теперь связана не с войной на Донбассе против объединенных сил сепаратистов и россиян, а с борьбой в Верховной Раде (украинском парламенте) против коррупции.
Теперь воплощение надежд революции 2014 года напрямую зависит от искоренения укреплявшейся на протяжении нескольких десятилетий коррумпированной олигархической системы, которая препятствовала в постсоветский период переходу страны к демократии и экономической интеграции в Европу.
«У Украины есть еще одна борьба — историческая борьба против коррупции», — заявил вице-президент США Джо Байден 9 декабря, выступая в Верховной Раде. И продолжил:
«Украина не может себе позволить, чтобы украинцы потеряли надежду. Хуже, чем не иметь надежды вообще может быть только одно — это видеть, как из-за коррупции постоянно происходит крушение твоих растущих надежд. Когда люди позволяют себя эксплуатировать из-за того, что боятся потерять то, что уже имеют — это самое ужасное для украинской демократии».
Цена выбора
Даже при том, что война на Донбассе утихла, а угроза полномасштабного вторжения России или гражданской войны, похожее, становится все меньше, по-прежнему остаются нерешенными вопросы о том, что делать с самопровозглашенными сепаратистскими республиками на Донбассе, когда бои по-настоящему закончатся.
Некоторые украинцы, живущие за пределами Донбасса, склонны к тому, чтобы отдать оспариваемые территории вместе с живущими там людьми. Они уже устали от жителей Донбасса, больше им не верят и считают, что те зомбированы российской пропагандой и уже не способны стать частью основного населения Украины.
Однако некоторые украинские военнослужащие и ветераны боевых действий выступают против того, чтобы оказываться от Донбасса. По их словам, они слишком дорого заплатили, чтобы теперь поддерживать капитуляцию и отказ от этих территорий — как бы целесообразно это ни было с экономической или политической точки зрения.
Поэтому украинские политики и ветераны втайне обеспокоены тем, что если Киев передаст управление сепаратистскими территориями или уступит требованиям России в отношении этих территорий, то это может вызывать массовые беспорядки среди солдат и ветеранов, которые почувствуют, что их предали.
Те яростные протесты в Киеве, которые вспыхнули в августе против голосования в Раде по вопросу предоставления сепаратистским территориям определенной самостоятельности, продемонстрировали, что украинские политики были застигнуты за принятием изворотливого компромиссного решения.
Они оценивают, во что им обойдется решение продолжать противодействие непоколебимому патриотизму того поколения ветеранов военных действий, которые с марта 2014 года демонстрируют свое психологическое преимущество в противостоянии с российскими танками и артиллерией.
Когда на Украине погаснут рождественские огни, и будут отложены в сторону шапки Санта Клауса, солдаты будут на передовой. Впереди их ждет борьба по искоренению коррупции. И праздничная передышка на Украине закончится.
Нолан Петерсон — международный корреспондент информационного портала The Daily Signal, бывший летчик ВВС США и ветеран войн в Афганистане и Ираке.
По киевским улицам подростки, чтобы не замерзнуть, ходят в хипстерских пальто-тренчах. Молодые женщины обуты в угги, с заправленными внутрь джинсами. Люди старшего поколения одеты в шубы и шапки-ушанки — которые для многих американцев являются олицетворением советского стиля. А некоторые в праздничном настроении форсят в шапках Санта Клауса.
В Киеве есть все для развлечений — как и в любом европейском городе во время праздников. Но всего в нескольких часах езды на автомобиле находится Донбасс с его линиями фронта. Там в разрушенных поселках и городах, в разбитых траншеях затаились украинские войска и объединенные отряды ополченцев-сепаратистов и российских военнослужащих.
На сепаратистских территориях в районе юго-восточного участка украинской границы с Россией в основном сохраняется хрупкое перемирие.
После того, как в сентябре вступило в силу соглашение о прекращении огня, частота и интенсивность боевых столкновений существенно сократились. Правда, ежедневно украинские военные сообщают о 20, 30, а иногда и 40 случаях «нарушения режима прекращения огня». В основном это случайные выстрелы из легкого стрелкового оружия, но иногда задействуется и артиллерия.
Эти боевые действия являются незначительным отголоском того, что происходило во время ожесточенных сражений — например, боев под Дебальцево в феврале 2015 года или в районе Иловайска в августе 2014 года.
Но украинские войска и объединенные отряды ополченцев-сепаратистов и россиян, по-прежнему остаются у линий разграничения и готовы убивать друг друга. И по-прежнему сохраняются опасения — хотя они постепенно проходят — что бои могут возобновиться вновь.
Неопределенность
Виктор Коваленко украинский армейский ветеран двух самых смертельных сражений под Дебальцево и Иловайском, пожимает плечами. «Понятия не имею», — отвечает он на вопрос о том, считает ли он, что война постепенно подходит к концу, или она вновь обострится.
«Никто не знает, что Путину нужно», — говорит он о российском президенте.
Микаэль Скилт (Mikael Skillt), шведский снайпер, который воевал под Иловайском и Мариуполем в составе батальона национальной гвардии Украины «Азов», считает, что самое худшее, видимо, уже позади.
«Теперь, когда Россия воюет в Сирии, сепаратисты знают, что им придется заключать мир, — говорит он. — Они знают, что не смогут воевать без помощи России».
Скилт согласен, что эта война — как тлеющий огонь, который в любой момент может разгореться снова.
Если прямо сейчас вы взяли бы обычных мирных жителей и привезли их на линию фронта, они бы ужаснулись. Они бы подумали, что их привезли на фронт Третьей мировой. Но для военных — это самое лучшее с тех пор, как началась война.
Большинство людей понятия не имеют, что там было, когда обстановка по-настоящему была трудная, и насколько близка была катастрофа. Достаточно совершить пару ошибок — и трагедия опять повторится.
Говоря о сложной ситуации и сохраняющейся возможности эскалации насилия, спикер администрации президента на пресс-конференции 6 января сообщил некоторые новости. По словам полковника Андрея Лысенко, за минувшие сутки объединенные силы сепаратистов и россиян атаковали позиции вооруженных сил Украины с применением пулеметов, легкого стрелкового оружия, противотанковых гранатометов и минометов.
Многие украинские ветераны боев на Донбассе уже свыклись со всем, чему научила их война и из-за чего они в мирной жизни чувствуют себя не по себе.
Их праздничное настроение омрачают мысли о том, что их боевые товарищи все еще остаются в окопах и траншеях, стойко перенося зимний холод и сидя в снегу под прицелом снайперов или артиллерийского огня.
В Киеве и других крупных украинских городах волонтерские организации предлагают вернувшимся с войны военнослужащим бесплатную психологическую помощь.
В советские времена власти использовали психиатрическое лечение как меру наказания. Поэтому из-за устаревших стереотипов многие на Украине не обращаются за помощью в лечении таких состояний как посттравматичкское стрессовое расстройство (ПТСР) и депрессия.
Еще одна война
Многие украинцы начинают на время забывать о войне — и не только по причине затишья в боевых действиях, но еще и благодаря таким недавним дипломатическим успехам как соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом, которое вступило в силу 1 января.
Так что самая серьезная задача, стоящая в послереволюционный период перед демократической властью Украины, теперь связана не с войной на Донбассе против объединенных сил сепаратистов и россиян, а с борьбой в Верховной Раде (украинском парламенте) против коррупции.
Теперь воплощение надежд революции 2014 года напрямую зависит от искоренения укреплявшейся на протяжении нескольких десятилетий коррумпированной олигархической системы, которая препятствовала в постсоветский период переходу страны к демократии и экономической интеграции в Европу.
«У Украины есть еще одна борьба — историческая борьба против коррупции», — заявил вице-президент США Джо Байден 9 декабря, выступая в Верховной Раде. И продолжил:
«Украина не может себе позволить, чтобы украинцы потеряли надежду. Хуже, чем не иметь надежды вообще может быть только одно — это видеть, как из-за коррупции постоянно происходит крушение твоих растущих надежд. Когда люди позволяют себя эксплуатировать из-за того, что боятся потерять то, что уже имеют — это самое ужасное для украинской демократии».
Цена выбора
Даже при том, что война на Донбассе утихла, а угроза полномасштабного вторжения России или гражданской войны, похожее, становится все меньше, по-прежнему остаются нерешенными вопросы о том, что делать с самопровозглашенными сепаратистскими республиками на Донбассе, когда бои по-настоящему закончатся.
Некоторые украинцы, живущие за пределами Донбасса, склонны к тому, чтобы отдать оспариваемые территории вместе с живущими там людьми. Они уже устали от жителей Донбасса, больше им не верят и считают, что те зомбированы российской пропагандой и уже не способны стать частью основного населения Украины.
Однако некоторые украинские военнослужащие и ветераны боевых действий выступают против того, чтобы оказываться от Донбасса. По их словам, они слишком дорого заплатили, чтобы теперь поддерживать капитуляцию и отказ от этих территорий — как бы целесообразно это ни было с экономической или политической точки зрения.
Поэтому украинские политики и ветераны втайне обеспокоены тем, что если Киев передаст управление сепаратистскими территориями или уступит требованиям России в отношении этих территорий, то это может вызывать массовые беспорядки среди солдат и ветеранов, которые почувствуют, что их предали.
Те яростные протесты в Киеве, которые вспыхнули в августе против голосования в Раде по вопросу предоставления сепаратистским территориям определенной самостоятельности, продемонстрировали, что украинские политики были застигнуты за принятием изворотливого компромиссного решения.
Они оценивают, во что им обойдется решение продолжать противодействие непоколебимому патриотизму того поколения ветеранов военных действий, которые с марта 2014 года демонстрируют свое психологическое преимущество в противостоянии с российскими танками и артиллерией.
Когда на Украине погаснут рождественские огни, и будут отложены в сторону шапки Санта Клауса, солдаты будут на передовой. Впереди их ждет борьба по искоренению коррупции. И праздничная передышка на Украине закончится.
Нолан Петерсон — международный корреспондент информационного портала The Daily Signal, бывший летчик ВВС США и ветеран войн в Афганистане и Ираке.
