31 декабря в 23:00 по московскому времени печатный орган Правительства Российской Федерации, «Российская газета», опубликовал короткую заметку под заголовком «Зависимость экономики РФ от нефти названа угрозой национальной безопасности». Поскольку это очень короткий текст, я позволю себе его процитировать полностью.
«Главными стратегическими угрозами национальной безопасности в области экономики являются ее низкая конкурентоспособность, сохранение экспортно-сырьевой модели развития и высокая зависимость от внешнеэкономической конъюнктуры. Об этом говорится в утвержденной президентом России Владимиром Путиным Стратегии национальной безопасности страны. Документ опубликован на сайте "Российской газеты".
Среди других угроз экономической безопасности названы отставание в разработке перспективных технологий, незащищенность финансовой системы, несбалансированность бюджетной системы, офшоризация экономики, сохранение высокой доли теневой экономики, условий для коррупции и криминализации, неравномерное развитие регионов, истощение сырьевой базы».
Тогда Путин утверждал, что необходимо создать 25 миллионов новых рабочих мест, и каждая третья вакансия должна быть, так сказать, инновационной. Эту задачу должен был выполнить российский бизнес, которому правительство пообещало всяческую поддержку, в особенности в области конкурентоспособности. Путин заверял, что государство не будет мешать развитию частной инициативы, будет сокращать бюрократическую нагрузку и обсуждать запланированные реформы с предпринимателями. В течение 10 лет должны были в два раза увеличиться объемы строительства транспортной инфраструктуры, без которой невозможно развитие. Целью было превратить Россию в современную страну, где заниматься предпринимательством будет одно удовольствие. В начале текста процитированный официальный кремлевский источник избавляет нас от необходимости искать доказательства того, что именно и где не получилось. Кремль наконец-то признал то, что уже давно было очевидно из различных международных сравнений с учетом падения цен на энергосырье и рубля. Не удалось вообще ничего! То есть не удалось ничего из экономических планов, но зато удалось сохранять темп обещанного полного перевооружения и модернизации вооруженных сил, которые продолжают оставаться абсолютным политическим и бюджетным приоритетом.
Тем европейцам, которые не считают Путина гением, в голову приходит не только вопрос о том, как нечто подобное вообще возможно, но и, прежде всего, почему россияне не обращают на это внимания, или почему обращают так мало. Вероятное объяснение состоит в том, что россияне — не такие, как мы. Разумеется, они не другой биологический вид или раса, но ключевые ценности, на которых стоит западный мир, в России имеют совершенно другое значение. Я полагаю, что именно тогда, когда Европа столкнулась с массовым приходом людей, происходящих из другой культурно-цивилизационной среды и имеющих другую систему ценностей, необходимо открыто говорить о том, что россияне, пусть и близкие нам во многих отношениях, не такие же, как мы, они — другие (что ни в коем случае не означает, что они хуже или лучше). Просто в России индивид и его права, в том числе право на жизнь и собственность, не считались фактором, которому те, в чьих руках сконцентрирована власть, придавали решающее значение. Если в 90-е годы прошлого века казалось, что ситуация изменилась, то последние несколько лет показывают, что все совсем наоборот. Помимо непрекращающихся демографических проблем (замечательным и легко доступным для чешского читателя материалом является обширный текст Яна Бочека, Марцела Шулка и Петра Кочи с Чешского радио), это буквально «образцово» демонстрирует поведение представителей власти в отношении родственников тех, кто погиб в секретной войне на Украине, а также полное игнорирование социальных и медицинских нужд в большинстве российских регионов (ужасающие данные, например, здесь).
Несмотря на то, что у индивида в России нет никаких прав, точнее — права, гарантированные Конституцией, и законы на практике не особенно-то работают, а большинство населения это (пока?) терпит, существует глубоко укоренившаяся идея о том, что держатель власти несет ответственность за свой народ и должен заботиться о его благе. Большая часть уже упомянутых 15 лет, на протяжении которых Путин остается у власти, с точки зрения экономики были относительно благополучной. Поток нефтедолларов все рос, хотя большинству граждан доставались лишь крохи, но в крайне бедных российских условиях даже эта малость казалась пусть и медленным, но неуклонным ростом. Кражи и коррупция, которые были, есть и будут частью «путиномики», игнорировались, сглаживались, а когда это было уже невозможно, то дело заканчивалось ссылкой на традиционное «Бог высоко, а царь далеко». Иными словами, Путин хочет как лучше, но в такой большой стране он не может сам за всем следить, поэтому «плохие» бояре вредят, но когда Путин об этом узнает…
Верить можно во что угодно, но вера россиян в то, что Путин не знает, что творится в стране, совершенно нелепа. Его метод правления на протяжении всех 15 лет опирается на паразитическо-симбиотические отношения между теми, кто обладает физической/политической и экономической властью. Тех, кто был слишком влиятелен или критичен, заставили замолчать, а сотням тысяч или даже миллионам менее значимых было дозволено спокойно (и с имуществом) уехать за границу. Именно эта открытость, которая так ярко контрастирует с закрытостью прежнего Советского Союза, и сверкающие фасады силуэтов Moscow International Business Center сделали так, что всем тем, кто бросился делать бизнес в России, страна представлялась совершенно иной. Однако это была лишь гигантская потемкинская, вернее путинская деревня. Другим важным аспектом, крайне важным для стабильности и популярности его режима, был тот факт, что Путин, впервые в российской истории (!), предложил большей части народа не только «благосостояние», но и «зрелища». Россияне, которые никогда не были активными гражданами, превратились в восторженных потребителей, которые с удовольствием развлекались как дома, так и за границей.
Трудно сказать, понял ли Путин и его приверженцы, что их метод правления страной нестабилен в долгосрочной перспективе, и беспокоило ли его/их то, что в условиях, в которых оказался мир в начале 21 века, Россия является пусть и большой и богатой сырьем, но в других отношениях непривлекательной страной. Поскольку он не смог привлечь мир никакой значимой инновацией (кстати, за всю российскую/советскую историю ею были только Спутник и Гагарин), потому что его богатство было по сравнению с богатством Америки, Европы или Китая крайне мало, Путин прибегнул к последней эффективной «дубинке», которая у него осталась, помимо величины страны и сырья, — к силе. По словам его поклонников, для понимания дальнейшего российского развития, в конце которого, вероятно, будет не обновленный СССР, а Россия, перед которой все трясутся, ключевыми являются три речи, с которыми Путин выступил в последние восемь лет. Это речь на конференции по безопасности в Мюнхене (2007), так называемая Валдайская речь (в сентябре 2013, когда Путин торжественно объявил о сведении счетов с советским прошлым и появлении нового, аутентичного российского курса, когда Россия превратится в глобального защитника консервативных ценностей) и, наконец, так называемая Крымская речь в марте 2014 года, когда перед собравшимися в Кремле членами российского парламента Путин объявил о присоединении Крыма и Севастополя к Российской Федерации, наглядно повысив таким образом тезисы, высказанные в Мюнхене, и ценности, обозначенные в Валдайской речи, до уровня практической политики.
И с экономической, и с политической точки зрения мы видим, что с момента «триумфа» в Крыму Россия катится под гору. Экономический спад может превратиться в неконтролируемое падение, потому что российской, все еще пассивной, общественности становится жить все хуже. Пропагандистская машина, столь успешно работавшая несколько последних месяцев, дает сбои, потому что успехи, о которых говорят по телевидению, начинают сопоставлять с «пустым холодильником». Способность режима эффективно справляться с множащимися социальными и экономическими проблемами не очевидна, и большим испытанием будут протесты водителей-дальнобойщиков, выступающих против системы взимания платы за проезд.
Я бы хотел ошибаться, но я не разделяю убежденности профессора Зубова о том, что в России назревает ситуация для революции, которая приведет к системным изменениям. Боюсь, что прежде, чем люди дозреют до революции, Россия столкнется с мятежом или восстанием. Трудно сказать, будут ли среди недовольных дальнобойщики, но в постоянно ухудшающейся социально-экономической ситуации мне кажется весьма вероятным, что где-нибудь появится какой-нибудь продолжатель традиций Стеньки Разина или Емельки Пугачева. Режим с ними сумеет справиться, но развязанное насилие его изменит. Чтобы удержаться ему придется ясно продемонстрировать, что, несмотря на все проблемы, существует еще более негативный и опасный вариант, которым угрожает окружающий мир. И сделать это позволит как раз «гениальная» внешняя политика, которую Путин начал аннексией Крыма. Политические и экономические санкции, введенные большей частью западного сообщества, привели к тому, что от Черного моря через Восточную Европу вплоть до Арктики у России — одни враги. Они есть и за полярным кругом, где находятся США и Канада, а также в Японии и Южной Корее, где размещены американские войска. Из-за действий в Сирии Москва в контрах с Турцией, так что круг врагов успешно расширился за пределы Кавказа. За последние примерно 30 месяцев Россия приобрела Крым (около 27 тысяч квадратных километров, то есть чуть больше, чем Моравия) и создала врагов вдоль примерно 2/3 своих границ!
Но Путин россиян знает и понимает, что образ России как крепости, окруженной враждебным миром, общественности можно не только предложить, но и успешно «продать». Говоря словами Юлиуса Фучика, можно сказать, что в 2016 году Россия встанет на путь, в конце которого превратится в страну, где «завтра» значит «вчера». Вне зависимости от того, насколько трудной будет жизнь в России, режим сможет держаться, пока у россиян будет ощущение, что они сами противостоят врагам, что их жизнь, как говорит профессор Зубов, «ужасна, но и замечательна!»
