На прошлой неделе А. Уэсс Митчелл (А. Wess Mitchell) на страницах этого издания заявил, что если НАТО применит концепцию «сдерживания воспрещением» в отношении самых незащищенных прифронтовых государств-членов альянса (Эстония, Латвия, Литва и Польша), то нападение на наших союзников обойдется России в военном плане намного дороже. По сути дела, Митчелл настаивает на укреплении неядерного оборонного потенциала этих стран посредством обучения и оснащения постоянных нерегулярных сил, путем поставки современной оборонительной военной техники, а также за счет использования их выгодного географического положения. Например, он предлагает затопить пути наступления вражеских войск в случае их нападения. По мнению Митчелла, такое локализованное и миниатюрное сдерживание воспрещением «осложнит удержание противником той территории, которую он захватит».
Митчелл заслуживает похвалы за то, что он вывел на первый план озабоченности прифронтовых государств НАТО. Но вместе с тем, он упускает из виду два важных момента. Во-первых, он забыл проанализировать, какие именно средства сдерживания необходимы с точки зрения этих четырех стран. В ходе недавнего исследования выяснилось, что все эти находящиеся на передовых рубежах государства хотят, чтобы в регион были направлены дополнительные американские и натовские войска — пусть даже их численность превысит те рамки, которые были согласованы на саммите в Уэльсе в 2014 году. По словам авторов данного исследования, споры возникли главным образом по вопросу о том, каким должно быть это военное присутствие: в виде постоянных баз или на ротационной основе. Что интересно, Митчелл уделяет очень мало внимания этим важным фактам и полагает, что данные государства должны готовиться к самостоятельной борьбе. Это подает весьма сомнительные сигналы и по сути дела освобождает другие страны НАТО от обязанности поддерживать союзников, находящихся на передовых рубежах.
Во-вторых, в предложении Митчелла ничего не сказано о необходимости дипломатических усилий, как внутри альянса, так и в отношении России. Последний момент крайне удивителен, учитывая то, что блюститель современной теории сдерживания Томас Шеллинг (Thomas Schelling) всегда считал дипломатию в вопросе контроля вооружений неотъемлемой частью логики сдерживания. Он удивителен еще и потому, что самые успешные оборонительные стратегии НАТО, такие, как доктрина Хармеля от 1967 года, сочетают в себе элементы силы и сотрудничества.
Дилемма силы и порядка
Сосредоточившись исключительно на сдерживании воспрещением, Митчелл попал в лагерь тех, кто отдает предпочтение только силовому ответу на российскую агрессию. На другой стороне находятся те, кто выступает за более ограниченные меры успокоительного характера в соответствии с решениями саммита в Уэльсе. Они ратуют за возобновление диалога на высоком уровне между Россией и НАТО, а также стойко поддерживают последние опоры узаконенного порядка в Европе. Германия, а также Италия, Испания, Бельгия и Нидерланды входят в число тех союзников, которые выступают за отношения сотрудничества, порядок и безопасность с Россией, полагая, что в основе таких отношений должен лежать узаконенный контроль вооружений, а также меры укрепления доверия и безопасности — а с другой стороны, усиление обороны. Эти страны на самом деле боятся неограниченного наращивания вооружений на европейском континенте.
На первый взгляд, вопрос заключается в том, считают ли страны-члены НАТО, что они по-прежнему связаны обязательствами, взятыми на себя Североатлантическим альянсом при подписании в 1997 году Основополагающего акта Россия-НАТО. В то время союзники подтвердили, что у них «в настоящее время и в обозримой перспективе» нет планов «по дополнительному постоянному размещению значительных боевых сил» на территории новых стран-членов. Россия в ответ обязалась проявлять «аналогичную сдержанность» в вопросе развертывания обычных сил в Европе. Некоторые аналитики, в основном американские, утверждают, что Россия уже нарушила дух и букву Основополагающего акта своими противозаконными действиями на Украине, и что по этой причине страны НАТО свободны от своих обязательств. Однако Германия выступает резко против такой позиции.
Но если погрузиться в эту проблему глубже, мы увидим, что балтийская дилемма НАТО заключается в выборе предпочтений. Что поставить на первое место: силу или порядок? У союзников по НАТО разные представления о том, что такое порядок. Западноевропейские члены Североатлантического альянса, такие как Германия, вспоминают холодную войну как экстремальный период постоянных угроз, а ее окончание считают результатом успешного сочетания американских военных обязательств (сила) и политики контроля вооружений (порядок). Сила помогла предотвратить советское нападение, а порядок помог избежать самых страшных непреднамеренных последствий военного противостояния. Коллективная память вынуждала эти страны вздрагивать от боли всякий раз, когда в последние годы нарушались и переставили действовать договоры о контроле вооружений. Эта боль заставляет их держаться за последние остатки узаконенного и устоявшегося порядка, и видеть безопасность не только в силе.
В отличие от них, члены НАТО из Центральной и Восточной Европы не испытывают таких ощущений, поскольку не имеют соответствующего опыта. Они помнят советскую агрессию и репрессии. Для них порядок зависит в основном от действий самого сильного. Вот почему всякий раз, когда Россия выступает с новой угрозой, эти страны обращают свои взоры не на Берлин, а на Вашингтон.
Между тем, в Вашингтоне начинает появляться новая внешнеполитическая и военная элита, далекая от представлений холодной войны об успешном сочетании силы и узаконенного порядка. Подобные Митчеллу ученые в первую очередь говорят о безопасности, обеспеченной силой, но не порядком, потому что им ничего не известно о чрезвычайно опасных и даже смертоносных конфронтационных отношениях.
По существу НАТО до сих пор занимается поисками правильной стратегии для противодействия России и более надежной защиты своих членов — стратегии, которая объединяет сторонников силы и поборников порядка. Предстоящий саммит НАТО в Варшаве должен рассмотреть эту дилемму.
Вспоминая двухвекторную политику
Хорошая новость состоит в том, что НАТО не нужно делать выбор между силой и порядком. Альянс может проводить политику, в которой сочетаются оба элемента. Для начала, союзники по НАТО должны вспомнить важные уроки из эпохи холодной войны. Когда Советский Союз в середине 1970-х годов начал в массовом порядке развертывать свои новые баллистические ракеты РСД-10 (SS-20 по натовской классификации) с тремя разделяющимися головными частями, натовская концепция сдерживания путем гибкого реагирования подверглась резкой критике. Варшавский договор не только получил преимущество в обычных силах и средствах: развертывание новых ядерных ракет изменило баланс сил и в сфере ракет средней и меньшей дальности. Столкнувшись с этой двойной угрозой, союзники по НАТО решили действовать по двум направлениям. Как явствует из названия, у двухвекторной политики было два компонента. Что касается развертывания новых сил и средств, НАТО пригрозила разместить в Европе 108 новых баллистических ракет Pershing II и 464 крылатых ракеты наземного базирования. В сфере контроля вооружений альянс обратился к Советам с предложением отказаться от развертывания своих ракет, но только в том случае, если Москва согласится на переговоры с целью достижения равновесия на самом низком количественном уровне.
История повествует о том, что первый раунд переговоров (1981-1983 гг.) закончился безрезультатно, и в ноябре 1983 года в Западной Германии были размещены первые установки ракет. Когда в марте 1985 года к власти пришел Михаил Горбачев, переговоры о ракетах средней и меньшей дальности были немедленно возобновлены. Два года спустя стороны добились того, чего никто не мог ожидать в момент их первой встречи. 8 декабря 1987 года Рональд Рейган и Горбачев подписали договор РСМД, по условиям которого был ликвидирован целый класс ядерного оружия.
Разрешение балтийской дилеммы НАТО
Этот пример из истории дает НАТО наметки для разрешения ее балтийской дилеммы. Если ситуация в сфере безопасности в прибалтийском регионе не изменится в лучшую сторону, союзникам следует приступить к реализации новой двухвекторной политики, но на сей раз в области неядерных вооружений. У такого подхода есть немало важных преимуществ.
НАТО перебросит мяч на половину поля русских, поставив их перед выбором: или-или. Либо Россия соглашается на переговоры о контроле вооружений в Прибалтике с четко поставленной целью установить взаимный и поддающийся контролю режим сдерживания (в этом случае НАТО отказывается от размещения там своих войск), либо Москва столкнется с мощным наращиванием постоянных оборонительных сил НАТО вблизи своих границ. Поступив таким образом, НАТО вынудит Россию сесть за стол переговоров о режиме регионального контроля вооружений, состоящем из взаимных, ограниченных четкими географическими рамками мер сдерживания, вкупе с мерами по наращиванию доверия и прозрачности в сфере безопасности. Такой диалог может открыть путь для более обширных дискуссий о европейской безопасности, о войне на Украине и в Сирии, а также о возможном сотрудничестве в сфере противодействия общим угрозам, таким как ИГИЛ.
У НАТО будет достаточно времени для того, чтобы публично донести до России (и до других заинтересованных стран) информацию о численности и предназначении своих оборонительных сил. Таким образом, Россия не будет поставлена перед свершившимся фактом и не сможет назвать это предательством. По-новому выстроив свои подходы к безопасности, определяемой как сила и порядок, союзники по НАТО сомкнут свои ряды и обеспечат единый ответ альянса на российскую угрозу. Если же НАТО применит подход с использованием только военной силы, важные союзники типа Германии будут крайне недовольны.
Установив сроки, НАТО избежит бесконечных консультаций, воспользовавшись которыми, Россия могла бы отвлечь внимание альянса от самой важной общей цели — успокоить наших прибалтийских союзников. Если переговоры из-за российской неуступчивости сорвутся, НАТО сможет развернуть свои силы и средства, и при этом никто не сможет обвинить ее в проведении якобы «агрессивной» политики. Скорее всего, в этом случае главным препятствием мировое сообщество посчитает Москву. Даже если консультации не приведут к быстрому конкретному результату, союзники смогут продолжать диалог с Москвой в надежде на то, что в России возникнут более благоприятные условия. Как нам известно из переговоров о РСМД, в «матушке России» может произойти всякое.
Безусловно, в предложениях сторонников силового подхода об обеспечении безопасности Прибалтики и о сдерживании России есть свои достоинства. Но если мы хотим проводить ответственную политику в сфере иностранных дел и безопасности, нам нельзя игнорировать преимущества дипломатии и коммуникаций. Такие эксперты как Митчелл полагают, что укрепления обороны вполне достаточно. Однако история указывает на то, что сочетание оборонительных мер и сотрудничества может оказаться намного продуктивнее. Предложение о контроле вооружений, сопровождаемое угрозой о развертывании дополнительных сил, это оптимальный способ защитить прифронтовые государства НАТО, сдержать Россию и начать диалог с Москвой, который поможет заложить основы для более мирного сосуществования Запада и России.
Ульрих Кун — научный сотрудник Института исследований проблем мира и политики безопасности (Institute for Peace Research and Security Policy) при Гамбургском университете (Германия).
