Белый дом снова публикует в интернете полный текст президентского послания о положении в стране перед его выступлением в том виде, в котором оно подготовлено. Делает он это для того, чтобы данная речь была максимально доступна. Люди смогут следить за выступлением президента в режиме реального времени на сайте WhiteHouse.gov/SOTU, просматривая схемы и инфографику по основным вопросам, смогут делиться понравившимися отрывками из выступления и давать свои комментарии.
— —-----------------
Господин спикер, господин вице-президент, члены конгресса, сограждане.
Сегодня наступает восьмой год с тех пор, как я впервые выступил здесь с посланием о положении в стране. Это последнее мое послание, и я постараюсь сделать его короче. Я знаю, кое-кому из вас не терпится вернуться домой в Айову.
Я также понимаю, что поскольку наступил избирательный сезон, ожидания по поводу наших достижений на этот год невысоки. Тем не менее, господин спикер, я высоко ценю тот конструктивный подход, который вы и другие руководители продемонстрировали в конце прошлого года в вопросе утверждения бюджета и постоянных налоговых сокращений для работающих семей. Поэтому я надеюсь, что и в этом году мы сможем совместно работать по приоритетным для обеих партий направлениям, таким как реформа уголовного права, а также помогать людям, борющимся против злоупотреблений с лекарствами рецептурного отпуска. Мы можем в очередной раз удивить циников.
Но сегодня я не хочу углубляться в традиционный перечень предложений на предстоящий год. Не беспокойтесь, таких предложений у меня множество, от помощи студентам в написании компьютерных кодов до персонализации медицинской помощи больным. И я буду продолжать ту работу, которую нужно делать. Наводить порядок в нарушенной иммиграционной системе. Защищать наших детей от насилия с применением оружия. Добиваться равной оплаты за равный труд и оплачиваемых отпусков. Поднимать минимальную заработную плату. Все эти вещи по-прежнему важны для работающих семей, и их по-прежнему надо делать, поскольку это правильно. И я не успокоюсь, пока это не будет сделано.
В своем последнем послании конгрессу я не хочу говорить только о наступившем годе. Я хочу сосредоточить внимание на следующих пяти, десяти годах, и даже далее.
Я хочу сосредоточить внимание на нашем будущем.
Мы живем в эпоху необычайных перемен, перемен, которые преобразуют наш образ жизни, нашу планету и наше место в мире. Эти перемены обещают нам поразительные прорывы в медицине, но они также чреваты экономическими потрясениями, которые создадут дополнительную нагрузку для работающих семей. Эти перемены обещают образование для девочек в самых удаленных деревнях, но они также создают возможности для взаимодействия между террористами, плетущими свои заговоры за океаном. Эти перемены могут дать нам новые благоприятные возможности или усилить неравенство. И нравится нам это или нет, но темпы этих перемен будут только ускоряться.
Америка и раньше сталкивалась с большими переменами: войны, депрессия, наплыв иммигрантов, борьба рабочих за справедливое отношение и движения за расширение гражданских прав. Всякий раз находились те, кто говорил, что нам надо бояться будущего, кто утверждал, что нам надо притормозить перемены, обещая возродить былую славу, если мы возьмем под свой контроль какие-то группировки или идеи, угрожающие Америке. И всякий раз мы преодолевали эти страхи. Говоря словами Линкольна, мы не хотели придерживаться «догматов спокойного прошлого». Вместо этого мы начинали думать по-новому, действовать по-новому. Мы заставляли перемены работать на нас, мы всегда продвигали надежды Америки вперед, к новым рубежам, давая эти надежды все большему количеству людей. Поступая таким образом и видя новые возможности там, где другие видели только опасность, мы становились все сильнее и лучше.
То, что было верно тогда, верно и сегодня. У нас как у нации есть уникальные преимущества — наш оптимизм и трудолюбие, наш дух первооткрывательства и новаторства, наше разнообразие и приверженность нормам права. Эти вещи дают нам все необходимое для обеспечения процветания и безопасности на многие годы вперед.
На самом деле, именно этот дух сделал возможным прогресс последних семи лет. Именно так мы вышли из самого серьезного за многие годы экономического кризиса. Именно так мы реформировали систему здравоохранения и перестроили свой энергетический сектор. Именно так мы предоставили новые льготы и привилегии нашим военнослужащим и ветеранам. Именно так мы закрепили в каждом штате наше право вступать в брак с теми, кого мы любим.
Однако такой прогресс не является неизбежным. Это результат принимаемых нами совместно решений. И такие решения нам предстоит принимать прямо сейчас, делая свой выбор. Как мы отреагируем на перемены нашего времени: со страхом, самоизолируемся как нация, выступим друг против друга как народ? Или же мы будем смотреть в будущее с уверенностью в том, кто мы есть, за что мы выступаем, с верой в те невероятные достижения, которые мы можем осуществить вместе?
Давайте же поговорим о будущем, о тех четырех важных вопросах, на которые мы как страна должны ответить — вне зависимости от того, кто будет президентом, и кто будет руководить в новом составе конгресса.
Во-первых, как мы можем обеспечить каждому новые возможности и защищенность в новых экономических условиях?
Во-вторых, как заставить технологии работать на нас, а не против нас — особенно когда речь заходит о решении неотложных проблем, таких как изменения климата?
В-третьих, как обеспечить Америке безопасность и мировое лидерство, не превращая ее в полицейского?
И наконец, как сделать так, чтобы наша политика отражала лучшее, что есть в нас, а не худшее?
Позвольте начать с экономики и с того непреложного факта, что у Соединенных Штатов Америки в настоящее время самая сильная, самая прочная экономика в мире. У нас сейчас самый длительный период в истории по созданию рабочих мест в частном секторе. Более 14 миллионов новых вакансий, самый мощный двухгодичный рост занятости с 90-х годов, снижение безработицы наполовину. У нашей автомобилестроительной отрасли был лучший год за всю ее историю. В сфере производства за последние шесть лет появилось почти 900 тысяч новых рабочих мест. И мы сделали это, почти на три четверти сократив свой дефицит.
Любые разговоры об упадке экономики Америки — выдумки. Но надо сказать — и из-за этого многие американцы встревожены — что экономика переживает глубочайшие изменения, начавшиеся задолго до Великой рецессии и не прекращающиеся по сей день. Сегодня технологии не только заменяют рабочие места на сборочных конвейерах, но и приходят на смену всем тем рабочим, чей труд можно автоматизировать. Компании в глобальной экономике могут размещаться где угодно, и конкуренция между ними становится все жестче. В результате у рабочих становится все меньше рычагов воздействия, позволяющих им добиваться повышения зарплаты. Компании утрачивают лояльность по отношению к своим сотрудникам. А богатство и доходы все больше и больше концентрируются на самом верху.
Все эти тенденции выжимают соки из трудящихся, даже когда у них есть работа, и даже когда экономика растет. Упорно работающей семье становится все сложнее выбиться из бедности, молодежи становится все сложнее начать карьеру, а рабочим — все сложнее уйти на пенсию, когда они хотят это сделать. И хотя ни одна из этих тенденций не является уникальной и не ограничивается одной только Америкой, они оскорбляют нашу неповторимую американскую веру в то, что каждый, кто работает, должен иметь равные возможности.
Последние семь лет наша цель состояла в том, чтобы растущая экономика лучше работала на благо всех и каждого. Мы добились в этом успехов. Но нам предстоит сделать больше. И несмотря на все политические споры, идущие в последние годы, есть некоторые области, где между всеми американцами существует согласие.
Мы согласны с тем, что в стране благоприятных возможностей каждый американец должен получать образование и профессиональную подготовку, необходимые для высокооплачиваемой работы. Важным началом стала двухпартийная реформа No Child Left Behind. Совместно мы увеличили объемы раннего школьного образования, подняли на новые высоты процент выпускников школ, а также увеличили количество выпускников вузов по таким специальностям как инженерное дело. В предстоящие годы мы должны развить этот успех, обеспечив всем дошкольное образование, предложив каждому студенту практикум по компьютерным наукам и занятия по математике, благодаря которым они с самого первого дня будут готовы к своей работе. Кроме того, мы должны искать и поддерживать лучших учителей для наших детей.
Кроме того, мы должны сделать так, чтобы образование было доступно каждому американцу. Дело в том, что ни один прилежно учащийся студент не должен вязнуть в долгах. Мы уже сократили выплаты по студенческим займам до 10% от дохода заемщика. А сейчас нам надо сократить стоимость обучения. Один из лучших способов выполнить эту задачу — сделать обучение в двухгодичных колледжах бесплатным для каждого ответственного студента. Я буду бороться за то, чтобы начать это уже в текущем году.
Безусловно, хорошее образование это еще не все, что нам нужно в условиях новой экономики. Нам также нужны льготы и меры социальной защиты, которые являются базовым мерилом защищенности населения. В конце концов, не будет особым преувеличением сказать, что в этом зале сидят люди, многие из которых будут выполнять одну и ту же работу на одном месте в течение 30 лет, после чего получат медицинские льготы и пенсионный пакет. Но всем остальным, особенно тем, кому за сорок и за пятьдесят, стало намного труднее зарабатывать на пенсию и оправляться после потери работы. Американцы понимают, что в какой-то момент в своей карьере им придется менять род занятий и переучиваться. Но они не должны терять то, что уже заработали своим упорным трудом.
Вот почему программа социального обеспечения и государственного медицинского страхования приобретают особую значимость. Мы не должны их ослаблять, мы должны их укреплять. А для тех американцев, которые еще не вышли на пенсию, базовые льготы должны быть такими же мобильными, как и все остальное в наши дни. Именно на это направлен Закон о доступном медицинском обслуживании. Нужно заткнуть прорехи в существующей системе, когда о медицине для своих сотрудников думает работодатель. Надо сделать так, чтобы когда люди теряют работу, возвращаются на учебу или начинают новое дело, страховка у них сохранялась. На сегодня страховое обеспечение получили почти 18 миллионов человек. Рост цен в здравоохранении замедлился. А с тех пор, как был принят этот закон, наши компании создавали новые рабочие места каждый месяц.
Я догадываюсь, что ни в ближайшее время, ни в более далекой перспективе мы не придем к единому мнению о здравоохранении. Но должны быть и другие способы, посредством которых обе партии смогут совершенствовать экономическую безопасность. Скажем, упорно работающий американец теряет работу. Мы не должны ограничиваться только тем, чтобы он получал пособие по безработице. Эта программа должна создавать ему стимулы для переподготовки, чтобы он мог получить работу, которую бизнес готов ему предоставить. Если эта новая работа не дает ему высокую зарплату, должна включаться система страхования зарплат, чтобы этот человек мог как и прежде платить по счетам. И даже если он переходит с одной работы на другую, у него должна оставаться возможность копить деньги на пенсию и забирать накопленные сбережения с собой. Таким образом мы сможем заставить новую экономику наилучшим образом работать на всех.
Я также знаю, что спикер Райан говорит о необходимости бороться с бедностью. Америка вот-вот будет готова подать руку помощи каждому, кто хочет работать. Я выступаю за серьезную дискуссию о той стратегии, которую мы все могли бы поддержать, например, о расширении налоговых льгот для бездетных рабочих с низкими доходами.
Но есть другие области, в которых за последние семь лет было гораздо труднее найти общий язык. Речь идет о том, какую роль должно играть государство в обеспечении такого положения, чтобы система не была нечестным образом выстроена к выгоде самых богатых и крупных корпораций. Здесь американскому народу предстоит сделать свой выбор.
Я считаю процветающий частный сектор главным источником жизненной силы нашей экономики. Я думаю, существуют устаревшие нормы и правила, которые нужно менять, есть бюрократия и волокита, с которыми необходимо бороться. Но после долгого периода рекордных корпоративных прибылей трудящиеся семьи не получат новые благоприятные возможности или повышенные зарплаты, если позволят крупным банкам, ведущим нефтяным компаниям и хедж-фондам устанавливать собственные правила в ущерб всем остальным, а также смирятся с тем, что атаки на коллективные договоры между профсоюзами и нанимателями остаются без ответа. Причиной финансового кризиса были не получатели продовольственных талонов, причиной была беспечность Уолл-стрит. Зарплаты повышаются недостаточно быстро не по причине иммигрантов. Эти решения принимаются правлениями компаний, которые квартальную выручку ставят превыше долгосрочной выгоды. И конечно же, не среднестатистические трудовые семьи прячутся от налогов, выводя средства на оффшорные счета. В условиях новой экономики рабочие, начинающие компании и малый бизнес должны иметь больше прав, а не меньше. Правила должны работать на них. В этом году я планирую помогать тем многочисленным компаниям, которые пришли к выводу, что справедливое отношение к работникам в итоге идет на пользу их акционерам, клиентам и всем окружающим. Мы должны распространять эту передовую практику по всей Америке.
Надо сказать, что компании с высокой гражданской ответственностью являются самыми творческими и изобретательными. И здесь я подхожу ко второму важному вопросу, на который мы должны ответить как страна: что нужно сделать для возрождения новаторского духа, дабы достойно встретить самые серьезные вызовы?
60 лет назад, когда русские опередили нас в космосе, мы не стали отрицать, что спутник побывал там. Мы не затевали научных споров и не сокращали наши ассигнования на исследования и разработки. Мы в одночасье разработали программу космических исследований и уже 12 лет спустя высадились на Луне.
Дух первооткрывательства — в нашей ДНК. Мы — это Томас Эдисон, братья Райт и Джордж Вашингтон Карвер. Мы — это Грейс Хоппер, Кэтрин Джонсон и Салли Райд. Мы — это те иммигранты и предприниматели от Бостона до Остина и Кремниевой долины, которые стремятся улучшить наш мир. И последние семь лет мы всячески укрепляли этот дух.
Мы защищаем открытый интернет, предпринимаем смелые шаги для того, чтобы все больше студентов и американцев с низкими доходами получали выход в онлайн. Мы запускаем производственные центры нового поколения, а также онлайновые инструменты, которые предоставят предпринимателям все необходимое для начала нового бизнеса за один день.
Но мы можем сделать намного больше. В прошлом году вице-президент Байден сказал, что Америка может победить рак. В прошлом месяце он вместе с конгрессом предоставил ученым из Национальных институтов здравоохранения самые крупные ресурсы за десятилетие. Сегодня я объявляю о новых общенациональных усилиях по достижению этой цели. А поскольку Джо выходит на ринг за всех нас, решая множество вопросов последние сорок лет, я ставлю его во главе центра управления. Ради близких, которых всем нам доводилось терять, ради родственников, которых мы еще можем спасти, давайте сделаем Америку страной, которая победит рак раз и навсегда.
Здесь крайне важны медицинские исследования. Нам нужна та же преданность делу и решимость, которую мы проявляем, разрабатывая чистые источники энергии.
Если кто-то еще хочет оспорить доводы науки о климатических изменениях, продолжайте в том же духе. Но вы окажетесь в одиночестве, ибо вам придется выступить против наших военных, против большей части американского делового сообщества, против большинства американского народа, против едва ли не всего научного сообщества, против 200 стран мира, которые считают это проблемой и намерены ее решать.
Но даже если бы на кону не стояла судьба планеты, даже если бы 2014 год не стал самым теплым за всю историю наблюдений, пока 2015-й не стал еще жарче — почему американский бизнес должен упускать свой шанс и отказываться от производства и продажи энергии будущего?
Семь лет назад мы вложили самые крупные инвестиции в чистую энергию за всю историю. И вот результаты. В полях от Айовы до Техаса ветровая энергия сегодня обходится дешевле, чем обычная грязная энергия. Установленные на крышах домов от Аризоны до Нью-Йорка солнечные батареи дают американцам экономию на десятки миллионов долларов в год. Сейчас в сфере производства солнечной энергии занято больше американцев, чем в угольной промышленности, причем зарплата там выше средней. Мы предпринимаем шаги, чтобы домовладельцы могли сами вырабатывать и хранить энергию. Это начинание нашло поддержку как у защитников окружающей среды, так и у Чайной партии. Кроме того, мы сократили импорт нефти из-за рубежа почти на 60%, а углеродные выбросы в атмосферу уменьшили больше всех на нашей планете.
Бензин по цене менее двух долларов за галлон это очень даже неплохо.
Теперь нам надо ускорить процесс ухода от грязной энергии. Вместо того, чтобы субсидировать прошлое, мы должны инвестировать в будущее, особенно там, где население пользуется органическим топливом. Вот почему я буду настаивать на изменениях в использовании наших нефтяных и угольных ресурсов, чтобы это лучше отражало те издержки, которые несут наши налогоплательщики и наша планета. Таким образом, мы сможем вернуть деньги людям и дадим десяткам тысяч американцев работу по созданию транспортной системы XXI века.
Все это не может произойти в одночасье, и конечно же, существует множество групп с особыми интересами, которые хотят отстоять существующее положение вещей. Но мы будем создавать новые рабочие места, будем экономить деньги, будем сохранять нашу планету. Наши дети и внуки заслуживают такое будущее.
Климатические изменения — один из многих вопросов, где наша безопасность связана с безопасностью остального мира. Вот почему третий важный вопрос, требующий от нас ответа, заключается в том, как обеспечить Америке безопасность и силу, но при этом не изолировать страну и народ от внешнего мира и не пытаться заниматься государственным строительством повсюду, где только возникают проблемы.
Ранее я отмечал, что все разговоры об упадке экономики США — пустая болтовня. То же самое можно сказать по поводу разглагольствований о том, что наши враги становятся сильнее, а Америка слабеет. Соединенные Штаты Америки — это самая сильная страна на Земле — и точка. Никто даже близко к нам не стоит. Мы тратим на наши вооруженные силы больше, чем следующие восемь стран вместе взятые. Наша армия — самая лучшая военная сила в мировой истории. Ни одна страна не осмелится напасть на нас или наших союзников, поскольку знает, что это приведет ее к краху. Исследования показывают, что наши позиции в мире прочнее, чем в то время, когда я был избран президентом. А когда речь заходит о важных международных проблемах, народы мира не ждут, пока роль лидера возьмет на себя Пекин или Москва — они зовут нас.
Поскольку каждый рабочий день у меня начинается с доклада разведки, я знаю, что мы живем в опасное время. Но это вызвано не ослаблением американской мощи и не действиями какой-то усиливающейся сверхдержавы. В сегодняшнем мире нам в меньшей степени угрожают империи зла и в большей — несостоятельные государства. На Ближнем Востоке происходят перемены, которые будут оказывать воздействие на целые поколения, и коренятся они в конфликтах, которым тысячи лет. Лобовой ветер дует со стороны китайской экономики, находящейся на переходном этапе. Несмотря на сокращение экономики, Россия направляет ресурсы на поддержание Украины и Сирии — государств, которые прямо у нее на глазах уходят с ее орбиты. Та международная система, которую мы построили после Второй мировой войны, не поспевает за этой новой реальностью.
Мы можем изменить эту систему, если захотим. А это значит, что нам надо расставить приоритеты.
Приоритет номер один — защита американского народа и борьба с террористическими группировками. «Аль-Каида», а теперь и ИГИЛ создают прямую угрозу нашему народу, потому что в сегодняшнем мире даже небольшая кучка террористов, ни во что не ставящая человеческую жизнь, включая собственную, может нанести огромный ущерб. При помощи интернета они отравляют сознание людей в нашей стране, они ослабляют наших союзников.
Но сосредоточившись на уничтожении ИГИЛ, мы своими зашкаливающими заявлениями о начале третьей мировой войны играем им на руку. Группы боевиков, разъезжающих в кузовах пикапов, и извращенные умы, готовящие теракты в квартирах и гаражах, представляют огромную опасность для гражданского населения, а поэтому их необходимо остановить. Но они не угрожают существованию нашей страны. Это лишь миф, в который ИГИЛ хочет заставить нас поверить. Это та пропаганда, при помощи которой они пополняют свои ряды. Нам не стоит зацикливаться на них, показывая серьезность наших намерений; нет необходимости и в том, чтобы отталкивать жизненно важных союзников в этой борьбе, повторяя ложь о том, что ИГИЛ представляет одну из крупнейших мировых религий. Надо просто сказать, кто они есть на самом деле: убийцы и фанатики, которых надо найти, поймать и уничтожить.
Именно этим мы и занимаемся. Более года Америка возглавляет коалицию из 60 с лишним стран, созданную для того, чтобы лишить ИГИЛ финансирования, сорвать его заговоры, остановить наплыв террористов-боевиков и искоренить его порочную идеологию. Нанеся почти 10 тысяч авиаударов, мы уничтожаем их руководство, их нефть, лагеря подготовки и оружие. Мы обучаем, вооружаем и поддерживаем те силы, которые настойчиво и упорно освобождают все новые территории в Ираке и Сирии.
Если Конгресс нынешнего созыва серьезно настроен выиграть эту войну и хочет подать сигнал нашим войскам и всему миру, то вы должны наконец разрешить использование вооруженных сил против группировки ИГИЛ. Проголосуйте. Но американский народ должен знать, что с решением конгресса или без него ИГИЛ усвоит все те уроки, которые до него усвоили другие террористы. Если вы сомневаетесь в решимости Америки — или в моей решимости — добиться справедливости, спросите Усаму бен Ладена. Спросите лидера «Аль-Каиды в Йемене», который был ликвидирован в прошлом году. Спросите автора нападения в Бенгази, который сидит в тюремной камере. Когда вы начинаете охоту на американцев, мы начинаем охоту на вас. На это уйдет какое-то время, но у нас хорошая память, а наши возможности беспредельны.
Свою внешнюю политику мы должны сфокусировать на угрозах со стороны ИГИЛ и «Аль-Каиды», но нам нельзя на этом останавливаться. Ибо даже без ИГИЛ нестабильность будет сохраняться в течение многих десятилетий в разных частях света — на Ближнем Востоке, в Афганистане и Пакистане, в некоторых районах Центральной Америки, Африки и Азии. Некоторые из этих мест станут безопасным пристанищем для новых террористических группировок; другие станут жертвами этнических конфликтов или голода, который породит очередную волну беженцев. Мир будет обращаться к нам за помощью в решении этих проблем, и мы в ответ не должны ограничиваться жесткими заявлениями и призывами проводить ковровые бомбардировки гражданского населения. Это неплохо смотрится по телевизору, но такие действия окажутся неприемлемыми для мирового сообщества.
Мы также не можем вмешиваться и перестраивать каждую страну, оказавшуюся в кризисном положении. Это не лидерство — это путь в трясину, который ослабляет нас, так как мы даем согласие на то, чтобы проливалась американская кровь и тратились средства. Это урок Вьетнама и Ирака — и мы должны были его усвоить.
К счастью, существует и более разумный подход. Это стратегия терпения и дисциплины, в которой используются все элементы нашей национальной мощи и влияния. Она гласит, что Америка всегда будет защищать свой народ и своих союзников, при необходимости действуя в одиночку; но по вопросам, вызывающим обеспокоенность во всем мире, мы будем сплачивать мировое сообщество на совместную работу с США, добиваясь того, чтобы другие страны вносили свой посильный вклад.
Таков наш подход к конфликтам типа сирийского, где мы наладили сотрудничество с местными силами и возглавили международные усилия, дабы помочь этому расколотому обществу обрести прочный мир.
Вот почему мы, используя санкции и принципиальную дипломатию, создали глобальную коалицию для недопущения создания ядерного оружия в Иране. В настоящее время Иран сворачивает свою ядерную программу, вывозит из страны накопленные запасы урана, и благодаря этому миру удалось избежать очередной войны.
Именно так мы остановили распространение Эболы в Западной Африке. Наша армия, наши врачи, наши сотрудники из организаций помощи и развития создали ту основу, которая позволила другим странам присоединиться к нам в целях подавления этой эпидемии.
Так мы сформировали Транс-Тихоокеанское партнерство, чтобы открыть рынки, защитить рабочих и окружающую среду, а также укрепить американское лидерство в Азии. В рамках этого соглашения было сокращено 18 тысяч налогов на продукцию американского производства и заложены основы для создания дополнительных хороших рабочих мест. Теперь, когда существует ТТП, не Китай устанавливает правила в этом регионе, а мы. Вы хотите продемонстрировать нашу силу в XXI веке? Ратифицируйте это соглашение. Дайте нам инструменты для его реализации.
Пятьдесят лет изоляции Кубы не смогли продвинуть демократию, ослабив наши позиции в Латинской Америке. Вот почему мы восстановили дипломатические отношения, открыли двери для торговли и поездок, и нацелились на улучшение жизни кубинского народа. Вы хотите укрепить авторитет и лидерство США в нашем полушарии? Признайте, что холодная война закончилась. Снимите эмбарго.
Американское лидерство в XXI веке это не выбор между игнорированием остального мира за исключением тех случаев, когда мы убиваем террористов, с одной стороны, и оккупацией и перестройкой тех обществ, которые распадаются, с другой. Лидерство означает мудрое применение военной силы и сплочение мира вокруг правого дела. Это означает, что нашу помощь иностранным государствам следует рассматривать как элемент обеспечения нашей национальной безопасности, но не как благотворительность. Когда мы ведем за собой почти 200 стран мира к подписанию самого амбициозного соглашения в истории о борьбе с изменениями климата, это помогает уязвимым странам, но это также защищает наших детей. Когда мы помогаем Украине защитить ее демократию, или помогаем Колумбии остановить длящуюся десятилетиями войну, это укрепляет международный порядок, от которого мы зависим. Когда мы помогаем африканским странам кормить свое население и лечить больных, это предотвращает распространение пандемии на нашу территорию. Сейчас мы близки к тому, чтобы покончить с проклятием ВИЧ/СПИДа, и у нас появилась возможность сделать то же самое с малярией. В этом году я буду настаивать на том, чтобы конгресс профинансировал данные усилия.
В этом сила. В этом лидерство. И это лидерство зависит от силы нашего примера. Вот почему я продолжу работу по закрытию тюрьмы в Гуантанамо. Это дорого, это не нужно, и это помогает нашим врагам набирать новобранцев в свои ряды.
По этой причине мы должны отвергать любую политику, которая нацелена против людей из-за их расы или религии. Это не вопрос политкорректности. Это понимание того, что делает нас сильными. Мир уважает нас не только за наши военные арсеналы; он уважает нас за наше разнообразие, за нашу открытость, за наше уважение ко всякой вере. Его святейшество папа Франциск заявил конгрессу с того самого места, где сейчас стою я: «Подражание ненависти и жестокости тиранов и убийц это лучший способ занять их место». Когда политики оскорбляют мусульман, когда совершаются акты вандализма в мечетях, когда запугивают детей, наша безопасность не укрепляется. Это неправильно. Это унижает нас в глазах всего мира. Нам становится труднее добиваться своих целей. И это предательство по отношению к нам как к стране.
«Мы, народ».
Наша конституция начинается с этих двух простых слов; слов, которые означают всех людей, а не только часть из них; слов, которые говорят о том, что мы все вместе — в победе и в поражении. Это подводит меня к четвертому, пожалуй, самому важному моменту, на котором я хочу сегодня остановиться.
То будущее, которого мы хотим — новые возможности и безопасность для наших семей, повышение уровня жизни, экологически чистая и мирная планета для наших детей — все это в пределах досягаемости. Но это произойдет лишь в том случае, если мы будет действовать сообща. Это произойдет лишь в том случае, если мы сможем вести разумные и конструктивные дебаты. Это произойдет лишь в том случае, если мы наведем порядок в своей политике.
Порядок в политике не означает, что мы должны соглашаться во всем. У нас большая страна с разными регионами, взглядами и интересами. Это одно из наших четырех преимуществ. Отцы-основатели распределили полномочия между штатами и ветвями власти в расчете на то, что мы, как и они, будем спорить о размерах и форме государственной власти, о коммерции и международных отношениях, о значении свободы и требованиях безопасности.
Но демократия не требует прочных уз доверия между гражданами. Она не будет работать, если мы станем думать, что несогласные с нами люди действуют исключительно из злобных побуждений, или что наши оппоненты непатриотичны. Демократия глохнет, когда отсутствует готовность к компромиссам, когда оспариваются даже основополагающие факты, а мы слушаем только тех, кто с нами согласен. Наша общественная жизнь чахнет, когда мы прислушиваемся только к сторонникам крайних взглядов. И прежде всего, демократия рушится, когда обычный человек чувствует, что его голос не имеет значения, что система выстроена в пользу богатых и влиятельных, либо каких-то узких интересов.
Сейчас слишком много американцев чувствуют именно это. Это одно из немногих огорчений моего президентства — ощущение того, что злопамятство и подозрительность, существующие между партиями, не ослабли, а только усилились. Нет сомнений, что президент с талантами Линкольна или Рузвельта мог бы преодолеть этот раскол, и я гарантирую, что буду стараться сделать это из всех сил до тех пор, пока остаюсь на своем посту.
Но, мои сограждане американцы, это не только моя задача как президента. Это задача не только для президента, кто бы им ни был. В этой палате немало людей, которым хочется большего сотрудничества, более активных дебатов в Вашингтоне, но они ощущают себя в ловушке потребности быть избранными. Я знаю; вы говорили мне об этом. И если нам нужна более совершенная политика, недостаточно сменить конгрессмена, сенатора или даже президента. Надо менять систему, чтобы она лучше отражала нашу суть.
Нам надо покончить с такой практикой, когда избирательные округа по выборам в конгресс кроятся таким образом, чтобы политики могли выбирать избирателей, а не наоборот. Нам надо уменьшить влияние денег на политику, чтобы горстка семей и деловых кругов с тайными интересами не могла финансировать наши выборы. А если существующая система финансирования избирательных кампаний не пройдет испытание в судах, нам надо будет совместно заняться поисками настоящего решения проблемы. Процесс голосования надо упрощать, а не усложнять. Его надо модернизировать, чтобы он соответствовать нашему сегодняшнему образу жизни. И в этом году я намереваюсь поездить по стране, чтобы обеспечить поддержку реформам в этом направлении.
Но в одиночку я это сделать не смогу. Изменения в нашем политическом процессе — не только в том, кто будет избран, но и как его изберут — возможны лишь тогда, когда этого потребует американский народ. Это будет зависеть от вас. Именно это и есть власть народа в интересах народа.
То что я прошу, будет непросто. Проще демонстрировать цинизм, проще признать, что перемены невозможны, что политика безнадежна. Проще сказать, что наш голос и наши действия не имеют никакого значения. Но если мы сегодня сдадимся, мы отречемся от лучшего будущего. Люди с деньгами и властью обретут больший контроль над принятием решений, в соответствии с которыми молодых солдат будут отправлять на войну, страна подойдет к новой экономической катастрофе, либо же будет уничтожено равноправие и право голоса, за которые боролись и погибали многие поколения американцев. Усилится недовольство, начнутся призывы поделиться на племена и расы, люди станут искать козлов отпущения среди сограждан, которые не похожи на них, иначе молятся, голосуют не так как мы и имеют иное происхождение.
Мы не можем себе позволить пойти таким путем. Этим не построишь нужную нам экономику, не обеспечишь нужную нам безопасность. Но самое главное, это противоречит всему тому, что заставляет весь мир завидовать нам.
Итак, мои сограждане американцы, во что бы вы ни верили, какую бы партию ни поддерживали, наше коллективное будущее зависит от вашей готовности выполнять свой гражданский долг. Голосовать. Высказывать свое мнение. Бороться за других, особенно за слабых и незащищенных, исходя их понимания того, что мы достигли своего положения лишь благодаря тому, что кто-то где-то боролся за нас. Сохранять активность в общественной и государственной жизни, чтобы это отражало добродетели, добропорядочность и оптимизм, которые я наблюдаю в американском народе каждый день.
Это будет нелегко. Наша демократия трудна. Но я могу пообещать, что через год, когда я уже не будут занимать этот пост, я буду вместе с вами как гражданин, вдохновляемый голосами справедливости и дальновидности, упорства, добродушия и доброты, которые помогли Америке добраться до ее высот. Это голоса, помогающие нам видеть в себе прежде всего не черных или белых, азиатов или латиноамериканцев, геев или натуралов, иммигрантов или коренных жителей, демократов или республиканцев, а американцев, которые связаны общими убеждениями. Это голоса, за которыми будет последнее слово, как считал доктор Кинг — голоса безоружной правды и бескорыстной любви.
Эти голоса есть, они звучат. Они не привлекают к себе особого внимания, да и не стремятся к этому, потому что деятельно занимаются той работой, которая нужна нашей стране.
Я вижу их везде, куда бы ни поехал в нашей чудесной стране. Я вижу вас. Я знаю, вы есть. Именно из-за вас у меня такая невероятная вера в будущее. Потому что я постоянно вижу, как спокойно, но непреклонно вы несете на себе бремя гражданской ответственности.
Я вижу это в рабочем с конвейера, который отработал несколько дополнительных смен, чтобы не закрылась его компания; я вижу это в его начальнике, который платит ему повышенную зарплату, чтобы он не ушел.
Я вижу это в мечтателе, который трудится допоздна, чтобы закончить свой научный проект; вижу в учителе, который рано приходит на работу, зная, что когда-нибудь он сможет излечить чей-то недуг.
Я вижу это в американце, который отбыл свой срок наказания и хочет начать все с чистого листа; вижу в руководителе компании, который дает ему второй шанс. Вижу в демонстранте, стремящемся доказать, что справедливость это важно. Вижу в молодом полицейском, совершающем обход, относящемся ко всем с уважением, и храбро, но спокойно делающем свою работу по обеспечению нашей с вами безопасности.
Я вижу это в солдате, который готов пожертвовать почти всем ради спасения своих собратьев; вижу в медсестре, которая ухаживает за ним до тех пор, пока он не сможет бежать марафон; вижу в болельщиках, которые его поддерживают.
Я вижу это в сыне, который находит мужество, чтобы рассказать о своей ориентации, и в отце, чья любовь к сыну превозмогает все то, чему его учили.
Я вижу это в пожилой женщине, которая до конца будет стоять в очереди, чтобы проголосовать; вижу в волонтерах на избирательных участках, верящих каждому бюллетеню, который им надо посчитать, потому что все они знают, насколько ценно это право.
Это та Америка, которую я знаю. Это страна, которую мы любим. Проницательная. Великодушная. Верящая в то, что последнее слово будет за безоружной правдой и бескорыстной любовью. Это позволяет мне с надеждой смотреть в будущее. Благодаря вам. Я верю в вас. Именно поэтому я полностью уверен в том, что положение в стране прочное и надежное.
Спасибо, Благослови вас Бог. Боже, благослови Соединенные Штаты Америки.
