Мы настолько закрылись в себе и так погрузились в яростные, оскорбительные речи, что совсем забыли о том, куда идет мир.
Взять хотя бы Иран. Иран обошел Турцию по научным изданиям, входящим в международные базы цитирования. Иран, который до недавнего времени был не в ладах с миром, сегодня открывается ему.
Иран выходит из «безумия революции». Такое же безумие два века назад пережили французы, век назад — русские, 60 лет назад — китайцы. Они давно преодолели его.
Сейчас Иран ищет путь практического разума, не поддаваясь разрушительному безумию «контрреволюции».
От радикализма к умеренности
Глава Совета по высшему образованию, профессор Екта Сарач (Yekta Saraç) так оценивает атмосферу недавней встречи со своими коллегами в Иране: «Раньше, даже на научных мероприятиях в Иране, они сначала толкали речи вроде „великий сатана Америка“ и прочее и только потом переходили к основному вопросу. В этот раз мы сразу начали с нашей темы».
Это чрезвычайно ценное наблюдение показывает, что крайняя политизация в Иране постепенно сменяется нормализацией.
О том, что Иран ступит на такой путь, было понятно еще в 2013 году, когда реформист и нынешний президент Ирана Хасан Рухани пришел к власти с лозунгом «умеренность».
Это магическое понятие.
Рухани развивает отношения и с Западом.
Какие науки?
За четыре года Иран обошел Турцию по числу научных изданий, входящих в международные базы цитирования. В области математики, химии и даже компьютерных наук он впереди Турции.
В этих сферах сильна и Россия.
Но, что касается медицины и общественных наук, то здесь Турция опережает и Иран, и гигантскую Россию с советским наследием. В 2013 году в Турции число научных изданий в области общественных наук, входящих в международные системы цитирования, составило 2,3 тысячи. В России — 1,2 тысячи, то есть почти вдвое меньше, чем в Турции! В Иране — всего 983.
Турция очень успешна в области медицины. Число наших изданий, входящих в международные базы данных, — 13,9 тысячи, в Иране — почти восемь тысяч, в России — 3,7 тысячи.
Почему это так? В Турции существует более укоренившаяся, чем в двух других странах, демократическая традиция. Все радикальные идеологии губят общественные науки.
Наука, демократия, рынок
Такие отрасли знания, как физика, математика, космос, инженерия, могут развиваться даже в тоталитарных системах. Но общественные науки — только в демократиях.
На этот факт Збигнев Бжезинский (Zbignew Brzezinski) указал еще в 1970 году, в своей превосходной работе под названием «Между двумя веками». Физиков, математиков в СССР было больше, чем в Европе. Но социологов — очень мало. Не было рынка, который перенес бы в производство знания, накапливавшиеся в советских академиях. Не было демократии, которая заставила бы политическую власть принять требования народа и дала волю творчеству…
Эти причины вели Советы к распаду. Так и произошло.
Вывод: радикальная идеология и политизация разрушают науку. В XXI веке научное мышление — необходимость. На развитие науки нужно выделять серьезные ресурсы. Научные учреждения должны избегать чрезмерной политизации, фаворитизма, вульгарности. В науке должны господствовать достоинство, научная этика и свобода.
В период, когда иранский и российский факторы, усилившиеся на Ближнем Востоке, загоняют Турцию в угол в Сирии и Ираке, нам жизненно необходимо отдавать приоритет умеренности, рациональному мышлению, науке.
