Представленный доклад по «делу Литвиненко», полный оговорок и недосказанностей, показал, что даже самая передовая правовая система в современном мире все равно сильно ограничена в возможности расследовать некоторые сложные дела
Судья Роберт Оуэн наконец выпустил следственный доклад по делу о смерти Литвиненко и в нем упомянул о возможной причастности президента Путина и тогдашнего главы ФСБ Патрушева к преступлению на территории Великобритании. Значит ли это, что всеми уважаемый Британский суд принял решение, что Патрушев и Путин являются лицами, непосредственно заказавшими убийство бывшего сотрудника ФСБ? Правда ли, что Британский суд дошел чуть ли не до обвинений Путина в сотрудничестве с тамбовской преступной группировкой и целом ряде убийств российских политиков?
Британский не-суд о динозаврах
А был ли, собственно говоря, суд? Разумеется, нет. Доклад был подготовлен и выпущен не судом и даже не чем-то подобным суду или трибуналу. Расследование проводилось на основании британского Inquiries Act 2005, который позволяет соответствующему министру назначить в случае необходимости своим указанием независимое расследование тех или иных обстоятельств, вызывающих общественный интерес. Что и было сделано по «делу Литвиненко».
Согласно статье второй Inquiries Act, лица, проводящие расследование, не имеют права делать выводы о чьей-либо личной гражданской или уголовной ответственности. Таким образом, в заключении расследования имеются выводы только об обстоятельствах дела.
Наконец, никто не лишал тех, кто упомянут в выводах расследования в качестве лиц, причастных к преступлению, права на справедливое судебное разбирательство. И для того, чтобы признать Патрушева и Путина и даже Ковтуна с Луговым виновными хотя бы в мелком хулиганстве, необходимо провести суд с соблюдением всех требований о юрисдикции и иммунитетах, а иначе назавтра Басманный районный суд объявит господина Кэмерона и половину британского правительства в розыск, и мировой юридический порядок окончательно слетит с катушек. Так что не надо делать поспешных выводов: никакой особой юридической силой по сравнению с теми же ежегодными отчетами Госдепа США о состоянии прав человека в различных странах британский доклад не обладает.
Выводы расследования не более авторитетны с формальной международно-правовой точки зрения, чем выводы всеми не любимого Следственного комитета РФ, и только аура авторитета, которая окружает британскую судебную систему и британских судей, делает их более весомыми, чем заявления прокуратуры РФ или Аргентины. Как и в экономике, у британцев тут лучшая кредитная история. Однако судебные слушания и вынесение приговора она все-таки не заменяет. Но важно понять и то, что уважаемое расследование вообще не захотело приходить ни к каким определенным выводам о виновности Кремля в гибели Литвиненко и в отношении участия Путина и Патрушева в деле ограничилось оговоркой «probably». Опять же в узко юридическом смысле слова это «probably» означает, как в известном анекдоте, возможность встретить динозавра на Пикадилли: 50:50, то ли встречу, то ли нет. Ведь возможность причастности, пока она не доказана судом и не подтверждена приговором, равна возможной непричастности. Таким образом, акт расследования утрачивает в этой части юридическое значение. А так, конечно, любому человеку с навыками логического мышления ясно, что Путин может быть ответственным за любое событие, связанное с Россией, за прошедшие 16 лет.
Несомненное сотрудничество
Один из ключевых вопросов «дела Литвиненко» — это вопрос о его сотрудничестве с британской MI6 и другими спецслужбами. Анализ показаний свидетелей, включая ближайших родственников самого Литвиненко, занимает довольно много страниц убористого текста. Одно в этом тексте отсутствует — более или менее внятный анализ секретных документов британских спецслужб, ради которого, собственно говоря, и затевалось дорогостоящее расследование. Есть цитаты нескольких представителей британского правительства, которые в один голос говорят о том, что недопустимо раскрывать данные о секретных агентах специальных служб, поскольку это может нанести вред и агентам, и всей национальной безопасности.
С этим трудно спорить, но это было ясно и до начала расследования. Правда, следует оговориться, что из анализа показаний ближайших родственников самого Литвиненко следует, что с MI6 он все-таки в каких-то формах сотрудничал, да и с другими спецслужбами тоже.
Патриотично настроенные граждане тут бы произнесли длинную тираду о присяге и долге офицера, о чести, о предательстве Родины и тому подобных юридически абсолютно нерелевантных в данном случае вещах, но мы ограничимся только простым упоминанием того, что бог — каждому судья и нам не дано знать обстоятельств, в которых покойный Александр Литвиненко сотрудничал с разведкой бывшего потенциального противника, или, как сейчас чаще говорят, партнера. Однако у Российского государства в лице ФСБ были основания считать своего бывшего сотрудника предателем, ну или перебежчиком. А с такими спецслужбы других государств тоже не всегда ласковы.
Президенты-убийцы
Еще один вопрос, на который пытается ответить «дело Литвиненко», — вопрос о пределах властно-политического усмотрения лиц, являющихся выразителями суверенной воли соответствующих государственных образований. Иными словами: о праве президентов убивать. Не своими, разумеется, руками.
В том, что президенты и премьер-министры самых разных, в том числе и наицивилизованнейших стран убивают, нет никакого сомнения. Спецназом, спецслужбами, беспилотниками. В Ираке, Иране, Сирии, Афганистане, много где. Соответствующие права предоставлены им законами государств или решениями представительных органов власти.
Так что если принять сугубо теоретическое юридическое допущение, что Путин и дал поручение ликвидировать какого-либо «изменника Родины», то это до некоторой степени сделано в пределах международно, по умолчанию, признаваемых полномочий президента суверенной державы. Президенты убивали и будут убивать, и ничего с этим не поделать даже Верховному суду США. Разница опять же не в действии, а в репутации самой державы, которой с точки зрения западного общественного мнения непозволительно то же, что иногда (тоже, впрочем, не всегда) прощается собственным лидерам — в силу уже упомянутой другой кредитной истории.
Британская часть
Одним из изящно обойденных в «деле Литвиненко» стал вопрос об ответственности самой Британии за судьбу взятого ею под опеку политического беженца. Приехали какие-то иностранные агенты, убили британского гражданина, намусорили полонием в центре столицы — неприятно, но при чем тут напрямую британские влати. Однако существует весьма неприятное для правительств всех стран Евросоюза явление: так называемое Osman duty. Проистекает оно из вынесенного в 1998 году решения Европейского суда по «делу Osman v United Kingdom [1998] EHRR 101».
Из этого решения следует, что если правительство в лице уполномоченных органов знало о наличии реальной угрозы жизни лицу, находящемуся в его юрисдикции, и ничего по этому поводу не предприняло, то оно несет ответственность за гибель или вред здоровью, причиненный такому лицу. Надо сказать, что британское правительство и британские суды за последние два десятилетия сделали буквально все возможное, чтобы это решение ЕСПЧ не воплотилось во что-либо серьезное. Так как, по их обоснованному мнению, претворение настоящего решения в судебную практику приведет к быстрому коллапсу правоохранительной системы, поскольку полиция будет отвечать за смерть каждого лица, на чью жалобу о возможных угрозах жизни она адекватно не прореагировала.
Но британские суды — это одно, а Европейский суд имеет свое виденье прав человека и поэтому продолжает упорно настаивать на наличии у государства обязанности защищать своих граждан. И «дело Литвиненко» замечательно бы вписалось в практику европейского правосудия: политический беженец, выходец из спецслужб и враг ФСБ, близкий соратник Березовского, внештатный сотрудник MI6. А что уважаемая британская полиция сделала для его охраны от потенциальной угрозы со стороны российского режима?
В русле представленного отчета о расследовании подобные допущения кажутся чем-то почти фантастическим, но Европейский суд еще и не такое обращал в реальные юридические решения. Так что любой мало-мальски знающий европейское и британское правосудие эксперт может заметить, что в данном случае британские власти не абсолютно беспристрастны и в настоящем деле у них есть глубоко спрятанный собственный интерес.
Для меня как практикующего в Британии юриста этот доклад показал, что и у британского правосудия бывают неудачи. Особенно в тех случаях, когда они не имеют возможности адекватно расследовать сложное дело, а договариваться с непривлекательным с репутационной точки зрения Путиным не хотят и в результате показывают, что возможности даже самой передовой правовой системы в современном мире, к сожалению, ограничены. В этой истории в итоге жаль самого Литвиненко, его семью и деньги британских налогоплательщиков. Больше жалеть некого.
