Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Глава МИД Польши Витольд Ващиковский: Сутью нашего подхода к России остается согласие, а не конфронтация. Мы прекрасно понимаем, какие вопросы для нас особенно щекотливы, и поэтому хотим в первую очередь придти к договоренностям по ним. Однако нам не стоит идти по пути обмена проблемами, так как это расходится с принципом взаимного уважения.
Сегодня в Москве проходят политические консультации заместителей глав дипломатии Польши и России. Это первая польско-российская встреча в этом году и первые двусторонние политические переговоры после состоявшихся в нашей стране выборов. Ход и результат консультаций на уровне руководства внешнеполитических ведомств всегда задавал планку и динамику международных отношений и обозначал приоритетные сферы контактов, на которых Варшава и Москва сосредотачивали свое внимание в текущем году. Каковы были эффекты предыдущих встреч, мы все хорошо знаем, и мы ими не удовлетворены.
Мы всегда говорили нашим российским партнерам, в каких вопросах нам бы хотелось достичь прогресса, и как это можно сделать. Сейчас мой заместитель Марек Зёлковский (Marek Ziółkowski) также выскажет своему российскому коллеге, заместителю министра иностранных дел Владимиру Титову, предложения по поводу совместных действий. Он задаст прямой вопрос: что мешает достижению согласия. Мы рассчитываем на откровенный ответ и содержательную беседу. Вне зависимости от итогов консультаций вице-министров мы бы хотели также вести диалог в других двусторонних форматах. Список нерешенных проблем в наших контактах с Россией остается длинным. С каждым годом уменьшается товарооборот, поскольку на польский экспорт действует российское эмбарго, начала снижаться интенсивность малого приграничного движения, уменьшается число людей пересекающих наши границы. За последние годы мы не вычеркнули из многостраничного списка наших проблем ни единого пункта. При этом мы считаем, что методы «мегафонной дипломатии» никогда не служили взаимопониманию, и хотим, чтобы этот инструмент смягчения позиции исчез из арсеналов, тем более что такую форму общения избрала не Польша.
Правительство Беаты Шидло (Beaty Szydło) стремится не только к улучшению атмосферы в польско-российских отношениях, но и к положительным переменам во взаимном подходе к вопросам, которые остаются сегодня для обеих сторон болезненными и важными. Мы считаем, что международные отношения, в том числе польско-российские, должны строиться на уважении к позиции другой стороны, а не на односторонних уступках. Прочность контактов между сильными и самостоятельными государствами зависит между тем от того, базируются ли они на правде и понятных для обеих сторон принципах сотрудничества.
Мы понимаем, что восстановить польско-российское доверие нам будет нелегко, однако мы неоднократно это делали и двигались в верном направлении. Так было, когда пост президента занимал Лех Качиньский (Lech Kaczyński). То, что мы не достигли тогда окончательной цели, было в значительной мере вызвано внешними факторами и стремлением польского правительства добиться прежде всего шумихи в СМИ. Однако игнорирование неудобных вопросов не принесло хороших результатов, а внутриполитическая конкуренция завершилась трагедией.
Уже почти 15 лет ведут работу институты польско-российского сотрудничества (Группа по сложным вопросам, Российско-польский форум общественности), в рамках которых мы обсуждаем то, что нас сближает и объединяет, а также то, что разъединяет и отдаляет друг от друга. Существует множество тем и событий, о которых могут долго говорить поляк и россиянин, приходя как к схожим, так и к совершенно разным выводам. Казалось бы, прозвучали уже все мнения и аргументы, однако спокойствия в этой материи до сих пор нет. Видимо, потому, что у нас получается только обсуждать проблемы, а не решать их. Философия, на которой нам бы хотелось опереть наши отношения с Россией, очень проста: мы встречаемся, чтобы решать, а не только обсуждать спорные вопросы.
Если уровень напряженности в польско-российских отношениях стал таким, что одно событие или высказывание ухудшают атмосферу наших взаимных контактов, мы, пожалуй, очутились в важной точке, когда нужно решиться возродить взаимное стремление к запуску стабилизационных механизмов. Мы заявляем о такой готовности со своей стороны и хотели бы услышать в ответах представителей РФ, что российская сторона мыслит так же.
Нельзя, чтобы то, что мы совместно строим, разрушали вандалы, оскверняющие могилы на кладбище, поскольку это запускает лавину российских комментариев с несправедливыми обвинениями в наш адрес. Мы не будем мириться с провокациями и действиями, наносящими удар по доброму имени Польши и поляков. Не мы начали так называемую войну памятников, используя как предлог выходки хулиганов, и не мы проводим безосновательные ответные акции против журналистов, занимающихся исключительно своей работой. Мы считаем недопустимыми манипуляции общественным мнением и навешивание на нас ярлыка страны, исповедующей исторический ревизионизм. Приписывание нам такой позиции не имеет под собой оснований.
Поляки и польские власти решительно осуждают любые акты вандализма в отношении кладбищ, в том числе – мест захоронения солдат и офицеров советской армии (а их на польской территории более 700). Мы знаем нашу историю и ухаживаем за этими могилами, а в случае разрушений проводим ремонты. В польской католической традиции есть место для памяти и уважения ко всем тем, кто покоится в нашей земле, вне зависимости от их веры или национальности, и нет места для неуважения и забвения их имен и свершений. Поэтому в Польше не было и не будет снесено ни одно российское или советское кладбище. Нам бы хотелось, чтобы россияне об этом узнали.
Мы прекрасно понимаем, что нам будет нелегко придти к договоренностям во всех сферах, однако мы полагаем, что если в Москве появится политическая воля, предпосылки для этого будут. Польское правительство хочет не стоять на месте, а двигаться вперед, поэтому мы будем предлагать россиянам решения конкретных проблем. Если Россия пойдет с нами по этому пути, мы вместе создадим условия для эффективного сотрудничества там, где это возможно, к взаимной выгоде для обеих сторон и в первую очередь граждан наших стран. В наших двусторонних отношениях есть много областей, которые не должны становиться заложниками расхождений, существующих между Польшей и Россией в подходе к событиям на Украине.
Отношения между Москвой и Варшавой невозможно рассматривать в отрыве от польских обязательств, проистекающих из нашего членства в ЕС и НАТО. Географическое положение делает Польшу непосредственным соседом как Украины, так и России, поэтому мы с особенным вниманием следим за проблемами, которые встают перед Европой в контексте конфликта на востоке Украины. Там не должно быть войны, а на территории независимой Украины не должны в ходе военных действий гибнуть люди. Мы считаем недопустимым попрание международного права и нарушение соседями границ, поскольку это идет вразрез с фундаментальными принципами ООН и ОБСЕ, а также двусторонними договорами. Такие действия мы считаем неприемлемыми.
Польша не изменит своей позиции как относительно конфликта на Донбассе, так и того, что произошло в Крыму. Наша поддержка западных санкций против России, введенных после незаконной аннексии Крыма, продиктована не желанием нанести удар по Москве, а стремлением достичь мира на Украине. Мы считаем, что реализация Россией обязательств, проистекающих из Минских соглашений, станет лучшим показателем реальных намерений Москвы и покажет, насколько российская сторона заинтересована в наведении с нами мостов доверия.
Поляки гордятся своими свершениями и теми переменами, которых удалось достичь благодаря нашему вступлению в НАТО, а затем в Европейский союз. Произошедшие в Польше за последние четверть века перемены важны не только в нашем внутреннем масштабе, но имеют огромное значение в контексте международной безопасности. Польша – страна, которая действует предсказуемо в отношении всех своих соседей, в том числе России. Как любое суверенное государство мы укрепляем свой оборонительный потенциал, но делаем это не для того, чтобы воплощать какие-либо недружественные по отношению к соседям планы, а чтобы наши граждане чувствовали уверенность в том, что достижения нашей государственной трансформации необратимы. Границу с Калининградской областью мы считаем гарантией сотрудничества и хотим, чтобы Россия относилась к этому отрезку своей государственной границы так же. Распространение программы малого приграничного движения на всю Калининградскую область, пожалуй, ярче всего демонстрирует, что Польша не стремится создавать в Европе искусственные водоразделы и отгораживаться стеной от Российской Федерации.
В качестве альтернативы языку антизападной пропаганды мы предлагаем язык прагматичной дискуссии на тему европейской безопасности. У Москвы не должен вызывать удивления тот факт, что Польша и страны Центральной Европы укрепляют свой оборонительный потенциал — ведь это стало реакцией на агрессивные действия Москвы, которые мы наблюдаем с 2008 года, и эскалация которых произошла в 2014-м. Это логичный ответ на ситуацию, в которой Россия как будто не слышит наших призывов отказаться от конфронтации. Поэтому, если власти РФ считают переговоры с отдельными странами Североатлантического альянса недостаточными, мы предлагаем провести дискуссию в рамках Совета Россия-НАТО. Нам бы хотелось убедить наших российских партнеров в том, что варшавский саммит Альянса, который пройдет в июле этого года, не будет иметь антироссийской направленности.
Политика, которую мы проводим в отношении России, исходит из того, что она — наш сосед, а не противник. Однако от самих соседей зависит, и Россия здесь не исключение, с каким доверием мы можем к ним относиться. Наша поддержка для европейского выбора Украины не должна бросать тень на польско-российские отношения, поскольку Польша относится к своим соседям не как к сферам влияния, а как к партнерам, которые могут рассчитывать на нашу широкую поддержку, если сами того пожелают. То же самое касается России, которая, если захочет, тоже может рассчитывать на польскую поддержку, тем более что наш пример вдохновляет многих россиян, ведущих в Польше свой бизнес, учащих своих детей, живущих у нас или просто приезжающих к нам на отдых. То, что россияне комфортно чувствуют себя в Польше, вопреки тому, что мы слышим в СМИ и разных безответственных высказываниях, лучше всего показывает, какими могли бы быть наши политические отношения.
Сутью нашего подхода к России остается согласие, а не конфронтация. Мы прекрасно понимаем, какие вопросы для нас особенно щекотливы, и поэтому хотим в первую очередь придти к договоренностям по ним. Однако нам не стоит идти по пути обмена проблемами, так как это расходится с принципом взаимного уважения. В наших контактах мы должны убирать с нашего пути стоящие на нем препятствия, а не обходить их, чтобы не оставить будущим поколениям проблем, которые мы не смогли или не захотели совместно решить.
Для того чтобы совместно почтить память жертв катынского преступления и обменяться примирительными жестами, понадобилось полвека. Однако мы достигли этой цели, и сейчас вместе молимся и ставим свечи в российских лесах под Смоленском и Тверью, где покоятся останки наших соотечественников, россиян и представителей других народов бывшего Советского Союза, ставших жертвами сталинских репрессий. Когда почти шесть лет назад под Смоленском произошло другое трагическое для истории Польши событие, с самого первого дня мы чувствовали огромную поддержку миллионов россиян. Смоленская катастрофа не оставила никого равнодушным в обеих наших странах. Поэтому нам бы хотелось, чтобы это событие было как можно быстрее расследовано, чтобы ни в Польше, ни в России не осталось никаких неясностей. Мы также хотим, чтобы остающиеся в России обломки принадлежащего польскому государству самолета вернулись на землю, с которой он вылетел в свой последний трагический рейс. Мы ждем от российской стороны в этой сфере не столько жеста, сколько однозначного подтверждения, что она понимает наши ожидания.
После смоленской катастрофы брат польского президента Ярослав Качиньский (Jarosław Kaczyński) говорил, обращаясь к россиянам в особенный для них день, 9 мая, что «новое можно строить лишь опираясь на правду, и правду необходимо узнать, даже если она очень неприятна». Мы считаем, что пришел тот момент, когда нам следует вновь строить наши отношения на правде. Именно она должна стать фундаментом польско-российских отношений, поскольку то, что пытались строить на лжи, не выдержало проверки временем.
Витольд Ващиковский — глава МИД Польши.
Мы понимаем, что восстановить польско-российское доверие нам будет нелегко, однако мы неоднократно это делали и двигались в верном направлении. Так было, когда пост президента занимал Лех Качиньский (Lech Kaczyński). То, что мы не достигли тогда окончательной цели, было в значительной мере вызвано внешними факторами и стремлением польского правительства добиться прежде всего шумихи в СМИ. Однако игнорирование неудобных вопросов не принесло хороших результатов, а внутриполитическая конкуренция завершилась трагедией.
Уже почти 15 лет ведут работу институты польско-российского сотрудничества (Группа по сложным вопросам, Российско-польский форум общественности), в рамках которых мы обсуждаем то, что нас сближает и объединяет, а также то, что разъединяет и отдаляет друг от друга. Существует множество тем и событий, о которых могут долго говорить поляк и россиянин, приходя как к схожим, так и к совершенно разным выводам. Казалось бы, прозвучали уже все мнения и аргументы, однако спокойствия в этой материи до сих пор нет. Видимо, потому, что у нас получается только обсуждать проблемы, а не решать их. Философия, на которой нам бы хотелось опереть наши отношения с Россией, очень проста: мы встречаемся, чтобы решать, а не только обсуждать спорные вопросы.
Если уровень напряженности в польско-российских отношениях стал таким, что одно событие или высказывание ухудшают атмосферу наших взаимных контактов, мы, пожалуй, очутились в важной точке, когда нужно решиться возродить взаимное стремление к запуску стабилизационных механизмов. Мы заявляем о такой готовности со своей стороны и хотели бы услышать в ответах представителей РФ, что российская сторона мыслит так же.
Нельзя, чтобы то, что мы совместно строим, разрушали вандалы, оскверняющие могилы на кладбище, поскольку это запускает лавину российских комментариев с несправедливыми обвинениями в наш адрес. Мы не будем мириться с провокациями и действиями, наносящими удар по доброму имени Польши и поляков. Не мы начали так называемую войну памятников, используя как предлог выходки хулиганов, и не мы проводим безосновательные ответные акции против журналистов, занимающихся исключительно своей работой. Мы считаем недопустимыми манипуляции общественным мнением и навешивание на нас ярлыка страны, исповедующей исторический ревизионизм. Приписывание нам такой позиции не имеет под собой оснований.
Поляки и польские власти решительно осуждают любые акты вандализма в отношении кладбищ, в том числе – мест захоронения солдат и офицеров советской армии (а их на польской территории более 700). Мы знаем нашу историю и ухаживаем за этими могилами, а в случае разрушений проводим ремонты. В польской католической традиции есть место для памяти и уважения ко всем тем, кто покоится в нашей земле, вне зависимости от их веры или национальности, и нет места для неуважения и забвения их имен и свершений. Поэтому в Польше не было и не будет снесено ни одно российское или советское кладбище. Нам бы хотелось, чтобы россияне об этом узнали.
Мы прекрасно понимаем, что нам будет нелегко придти к договоренностям во всех сферах, однако мы полагаем, что если в Москве появится политическая воля, предпосылки для этого будут. Польское правительство хочет не стоять на месте, а двигаться вперед, поэтому мы будем предлагать россиянам решения конкретных проблем. Если Россия пойдет с нами по этому пути, мы вместе создадим условия для эффективного сотрудничества там, где это возможно, к взаимной выгоде для обеих сторон и в первую очередь граждан наших стран. В наших двусторонних отношениях есть много областей, которые не должны становиться заложниками расхождений, существующих между Польшей и Россией в подходе к событиям на Украине.
Отношения между Москвой и Варшавой невозможно рассматривать в отрыве от польских обязательств, проистекающих из нашего членства в ЕС и НАТО. Географическое положение делает Польшу непосредственным соседом как Украины, так и России, поэтому мы с особенным вниманием следим за проблемами, которые встают перед Европой в контексте конфликта на востоке Украины. Там не должно быть войны, а на территории независимой Украины не должны в ходе военных действий гибнуть люди. Мы считаем недопустимым попрание международного права и нарушение соседями границ, поскольку это идет вразрез с фундаментальными принципами ООН и ОБСЕ, а также двусторонними договорами. Такие действия мы считаем неприемлемыми.
Польша не изменит своей позиции как относительно конфликта на Донбассе, так и того, что произошло в Крыму. Наша поддержка западных санкций против России, введенных после незаконной аннексии Крыма, продиктована не желанием нанести удар по Москве, а стремлением достичь мира на Украине. Мы считаем, что реализация Россией обязательств, проистекающих из Минских соглашений, станет лучшим показателем реальных намерений Москвы и покажет, насколько российская сторона заинтересована в наведении с нами мостов доверия.
Поляки гордятся своими свершениями и теми переменами, которых удалось достичь благодаря нашему вступлению в НАТО, а затем в Европейский союз. Произошедшие в Польше за последние четверть века перемены важны не только в нашем внутреннем масштабе, но имеют огромное значение в контексте международной безопасности. Польша – страна, которая действует предсказуемо в отношении всех своих соседей, в том числе России. Как любое суверенное государство мы укрепляем свой оборонительный потенциал, но делаем это не для того, чтобы воплощать какие-либо недружественные по отношению к соседям планы, а чтобы наши граждане чувствовали уверенность в том, что достижения нашей государственной трансформации необратимы. Границу с Калининградской областью мы считаем гарантией сотрудничества и хотим, чтобы Россия относилась к этому отрезку своей государственной границы так же. Распространение программы малого приграничного движения на всю Калининградскую область, пожалуй, ярче всего демонстрирует, что Польша не стремится создавать в Европе искусственные водоразделы и отгораживаться стеной от Российской Федерации.
В качестве альтернативы языку антизападной пропаганды мы предлагаем язык прагматичной дискуссии на тему европейской безопасности. У Москвы не должен вызывать удивления тот факт, что Польша и страны Центральной Европы укрепляют свой оборонительный потенциал — ведь это стало реакцией на агрессивные действия Москвы, которые мы наблюдаем с 2008 года, и эскалация которых произошла в 2014-м. Это логичный ответ на ситуацию, в которой Россия как будто не слышит наших призывов отказаться от конфронтации. Поэтому, если власти РФ считают переговоры с отдельными странами Североатлантического альянса недостаточными, мы предлагаем провести дискуссию в рамках Совета Россия-НАТО. Нам бы хотелось убедить наших российских партнеров в том, что варшавский саммит Альянса, который пройдет в июле этого года, не будет иметь антироссийской направленности.
Политика, которую мы проводим в отношении России, исходит из того, что она — наш сосед, а не противник. Однако от самих соседей зависит, и Россия здесь не исключение, с каким доверием мы можем к ним относиться. Наша поддержка для европейского выбора Украины не должна бросать тень на польско-российские отношения, поскольку Польша относится к своим соседям не как к сферам влияния, а как к партнерам, которые могут рассчитывать на нашу широкую поддержку, если сами того пожелают. То же самое касается России, которая, если захочет, тоже может рассчитывать на польскую поддержку, тем более что наш пример вдохновляет многих россиян, ведущих в Польше свой бизнес, учащих своих детей, живущих у нас или просто приезжающих к нам на отдых. То, что россияне комфортно чувствуют себя в Польше, вопреки тому, что мы слышим в СМИ и разных безответственных высказываниях, лучше всего показывает, какими могли бы быть наши политические отношения.
Сутью нашего подхода к России остается согласие, а не конфронтация. Мы прекрасно понимаем, какие вопросы для нас особенно щекотливы, и поэтому хотим в первую очередь придти к договоренностям по ним. Однако нам не стоит идти по пути обмена проблемами, так как это расходится с принципом взаимного уважения. В наших контактах мы должны убирать с нашего пути стоящие на нем препятствия, а не обходить их, чтобы не оставить будущим поколениям проблем, которые мы не смогли или не захотели совместно решить.
Для того чтобы совместно почтить память жертв катынского преступления и обменяться примирительными жестами, понадобилось полвека. Однако мы достигли этой цели, и сейчас вместе молимся и ставим свечи в российских лесах под Смоленском и Тверью, где покоятся останки наших соотечественников, россиян и представителей других народов бывшего Советского Союза, ставших жертвами сталинских репрессий. Когда почти шесть лет назад под Смоленском произошло другое трагическое для истории Польши событие, с самого первого дня мы чувствовали огромную поддержку миллионов россиян. Смоленская катастрофа не оставила никого равнодушным в обеих наших странах. Поэтому нам бы хотелось, чтобы это событие было как можно быстрее расследовано, чтобы ни в Польше, ни в России не осталось никаких неясностей. Мы также хотим, чтобы остающиеся в России обломки принадлежащего польскому государству самолета вернулись на землю, с которой он вылетел в свой последний трагический рейс. Мы ждем от российской стороны в этой сфере не столько жеста, сколько однозначного подтверждения, что она понимает наши ожидания.
После смоленской катастрофы брат польского президента Ярослав Качиньский (Jarosław Kaczyński) говорил, обращаясь к россиянам в особенный для них день, 9 мая, что «новое можно строить лишь опираясь на правду, и правду необходимо узнать, даже если она очень неприятна». Мы считаем, что пришел тот момент, когда нам следует вновь строить наши отношения на правде. Именно она должна стать фундаментом польско-российских отношений, поскольку то, что пытались строить на лжи, не выдержало проверки временем.
Витольд Ващиковский — глава МИД Польши.
