Сложно представить себе, что эта женщина только что вырвалась из эпицентра урагана… Марина Литвиненко ждет нас в назначенном месте, на станции метро, в толпе, с выражением облегчения на лице. Борьба, которую она ведет вот уже десять лет, продолжается (хотя ей уже исполнилось 53), призналась она во время беседы в одном из многочисленных кафе в испанском стиле в центре Лондона.
О тесной связи ее мужа Александра Литвиненко с Испанией, мы тоже еще поговорим. Но сначала о главном: исполнена последняя воля Саши, который на смертном одре назвал Владимира Путина главным заказчиком его отравления полонием-210 в ноябре 2006-го.
— Вы удовлетворены результатом расследования, проведенного судьей Робертом Оуэном (Robert Owen)? Вы ожидали, что оно выведет на самого Путина?
— Я так же удовлетворена, как и удивлена. Если честно, я такого не ожидала… Тот факт, что Путин был назван в официальном расследовании человеком, который «вероятно одобрил» убийство моего мужа, это чрезвычайно важно, потому что возлагает ответственность на самую верхушку власти.
- Дэвид Кэмерон назвал отравление Вашего супруга «преступлением, поддержанным государством». Каких действий Вы ожидаете от него сейчас?
— Пока я жду. В ближайшие дни должна состоятся встреча на высоком уровне, с участием премьер-министра и министра внутренних дел Терезы Мэй (Theresa May). Мне хотелось бы услышать, что они скажут теперь, когда признались, что были в курсе всего. Означает ли это, что им было известно об отравлении Саши, и о том, что за этим стоял Путин? Мне необходимо это знать и понять.
— Нет ли риска, что правительство Великобритании теперь закроет это дело?
— Собственно расследование уже закрыто, но уголовное дело против Андрея Лугового и Дмитрия Ковтуна по-прежнему открыто… Мы будем требовать, чтобы санкции и запрещение на поездки были распространены на всех лиц, причастных к убийству. С политической точки зрения и после того, что сказал премьер-министр, я не представляю, как можно поддерживать какое-либо сотрудничество с Путиным.
- Вы продолжите борьбу в судах? Каким будет следующий шаг?
— Сейчас, когда все внимание британского правительства и общественности сконцентрировано на этом деле, мы предпримем еще один шаг. Мы передадим его в Европейский суд по правам человека. Мы уже пытались сделать это в 2007 году, но тогда нам ответили, что дело должно быть расследовано сначала в Англии. Уже сформирована команда юристов, в которую вновь войдет Бен Эммерсон (Ben Emmerson) и адвокаты, специализирующиеся на правозащитной тематике, планирующие работать с нами безвозмездно.
— Полагаете, что Луговой и Ковтун смогу доказать свою невиновность в Европейском суде?
- Вы думаете, что Путин, наконец-то, будет вынужден ответить перед общественным мнением?
— Вчера я посмотрела документальный фильм «Панорама» о тайном богатстве Путина, и мне кажется, что он все больше становится похож на отмахивающегося от пчел медведя или на стареющего царя. Хотя частично в этом виноват Запад, который так долго прислушивался к нему. Я действительно надеюсь, что люди в России очнуться от этого похмелья, наступившего после огромной попойки. Экономика разваливается, коррупция зашкаливает. Люди должны уже понять, что Путин несет ответственность за ситуацию, которая привела к введению санкций против России.
- Вы бы вернулись в Россию, будь у Вас такая возможность?
— Пока шло расследование, мой 80-летний отец умер от рака. Я хотела поехать, но, поразмыслив, отказалась от этой мысли: у меня могли отобрать паспорт и запретить вернуться. Я единственная дочь в семье, и в Москве меня ждет мама. Я думала съездить к ней сейчас, когда закончилось расследование, но мой сын Анатолий меня отговорил. Надеюсь, что он сможет когда-нибудь туда поехать.
- Когда вы в 2000 году уезжали из России, вы собирались просить убежище в Испании?
— Нет, хотя я две недели провела в Марбелье, прежде чем встретится с Сашей, когда он сказал мне: «В Россию мы не вернемся». В Турции мы решали, куда ехать: американцев Саша не интересовал, потому что он владел информацией, в основном, по организованной преступности, и она не показалась им важной. В конце концов, мы взяли билеты из Стамбула в Россию с пересадкой в Лондоне, и там муж обратился к полицейскому и попросил политического убежища… Позже, в наш первый эмигрантский отпуск мы снова поехали в Марбелью, в ту же гостиницу, откуда мы несколькими годами раньше бежали из России…
-Почему Ваш супруг решил работать на Испанию?
— Он хотел помочь. Это не был вопрос денег. Здесь все знали о его прошлом и о связях в органах госбезопасности, потому что это была его ежедневная работа. Поэтому его пригласили в Испанию (для расследования деятельности российской мафии, проводимого судьей Хосе Гриндой Гонсалесом (José Grinda González).
- Испанская история повлияла на расследование в Великобритании?
— Нет, следствие не располагало доказательствами, предоставленными испанскими спецслужбами (в отличие от англичан, они проводили расследование за закрытыми дверями). С лета 2006 г. после одного громкого немецкого документального фильма много говорилось о связи российского правительства с организованной преступностью в Испании, и это в свою очередь было связано с собственным Сашиным расследованием. Он давно говорил, что после распада СССР коммунистическая идеология была вытеснена «идеологией денег», и кто расследовал происхождение денег, тот становился врагом государства. А он не только это расследовал, но и таким образом противостоял им всем… Путин же очень жадный.
- То есть Вы убеждены, что Вашего мужа убили, чтобы не допустить его свидетельских показаний в Испании?
— Мне кажется, что есть явная связь с датой отравления. Саша собирался давать показания в Испании 8 ноября 2006 года, а встреча с Луговым состоялась 1 ноября. Они встретились, чтобы поговорить о бизнесе, потому что Луговой собирался открывать собственное охранное предприятие в Европе и Великобритании. И я помню еще, что он всегда с недоверием относился к Ковтуну, с момента знакомства. Говорил мне, что он очень странный тип.
- Что Вы можете сказать в оправдание своего мужа тем, кто называет его предателем за сотрудничество с британскими спецслужбами?
— Саша не был предателем. Как бывший офицер КГБ и ФСБ он имел право на пенсию, но решил рассказать правду о системе на пресс-конференции в 1998 году, после которой все остальные остались целыми и невредимыми. Он опасался за свою жизнь, за жизнь родных. И решил сотрудничать и помогать в вопросах безопасности, чтобы помочь стране в борьбе с организованной преступностью.
