Стамбул — У ежегодной сводки ООН о программах помощи — прозаическое название и сухое содержание, однако ее мрачная статистика очень многое говорит о гуманитарном кошмаре в Сирии. Эта страна существует в режиме внешнего жизнеобеспечения: 13,6 миллиона человек там нуждаются в гуманитарной помощи, каждый день 50 семей лишаются крыши над головой, и как минимум один миллион человек в лагерях для перемещенных лиц не получают международную помощь.
Но для тех, кто внимательно читал опубликованный 29 декабря План гуманитарного реагирования ООН, большим сюрпризом стало то, о чем в этом 64-страничном документе не было написано. После консультаций с сирийскими властями ООН внесла в него десятки изменений, а также опустила важную информацию, чтобы представить правительство Башара аль-Асада в более выгодном свете.
Если сравнить окончательную версию документа с его более ранней редакцией, которую удалось получить Foreign Policy, становится очевидно, что из него было удалено 10 упоминаний об «осажденных» районах, таких, как Мадайя — город на юго-западе Сирии, где за несколько месяцев до прибытия в середине января гуманитарного конвоя ООН от голода умерло 23 человека. Исчезли все упоминания о программе обезвреживания мин и неразорвавшихся боеприпасов, таких, как бочковые бомбы, которые режим без разбора сбрасывает на густонаселенные районы. Также были убраны все упоминания о сирийских организациях помощи, которые помогают гражданскому населению в удерживаемых повстанцами районах.
Управление ООН по координации гуманитарных вопросов (УКГВ) дало понять, что поправки были внесены по настоятельной просьбе сирийского правительства.
«Это стандартная процедура в каждой стране, когда ООН консультируется с ее правительством», — написала официальный представитель УКГВ Линда Том (Linda Tom), когда ей задали вопрос об удалении упоминаний об «осажденных» районах. Глава пресс-службы УКГВ Аманда Питт (Amanda Pitt) подтвердила это заявление. «Я полагаю, это было сделано по согласованию с самыми разными партнерами, в том числе, с правительством, поскольку это обычная практика», — отметила Питт в своем письме в редакцию Foreign Policy.
УКГВ ответило отказом на просьбу поручить какому-нибудь высокопоставленному руководителю дать интервью или ответить на дальнейшие вопросы.
Решение ООН удалить все упоминания об осаде тем более примечательно, что кризис в Мадайе далек от завершения. Хотя правительство Сирии разрешило ведомствам ООН, Международному комитету Красного Креста и Сирийскому Арабскому Красному Полумесяцу завозить туда продовольствие и медикаменты, начиная с 11 января, боевики ливанской «Хезболлы» и режим в Дамаске заблокировали эвакуацию сотен голодающих людей, которым врачи хотят оказать помощь в больницах. «Хезболла» и сирийская армия также ограничили доставку топлива, разрешив лишь малую долю того, на что рассчитывала ООН.
Как рассказал в среду Foreign Policy координатор местного медицинского подразделения в Мадайе Мохаммед Юсуф (Mohammad Yusuf), после прибытия гуманитарных конвоев там погибли еще 13 человек. Один подросток скончался прямо на глазах у сотрудника UNICEF.
ООН обычно мало рассказывает о ситуации в осажденных регионах, предпочитая методы тихой дипломатии. Но такой подход в 2015 году не сработал, так как сирийское правительство в девяти из десяти случаев отказало в просьбе об отправке продовольствия и лекарств в районы, которые Организация Объединенных Наций назвала осажденными и труднодоступными. Эта международная организация подверглась острой критике за длительное молчание о ситуации в Мадайе, которое она хранила до тех пор, пока не появились фотографии умерших от голода детей.
В «сообщении-молнии» от 17 января представители ООН рассказали, что они не могли получить разрешение на эвакуацию больных. Там говорится, что некоторые больные нуждались в срочной помощи специалистов за пределами Мадайи, и что сейчас в такой помощи нуждаются десятки людей. «За последние дни было эвакуировано 10 человек, но разрешение на эвакуацию остальных пока не получено», — отмечается в сообщении.
Представители двух сирийских гуманитарных организаций рассказали Foreign Policy, что в бюллетене УКГВ серьезно недооценено количество людей, нуждающихся в срочной помощи. Они заявили, что на сегодня необходимо эвакуировать 400 человек.
«Хезболла» в последние дни еще больше сжала кольцо осады, вынудив десятки семей бросить свои дома в Мадайе и направиться в Забадани, о чем сообщили две неправительственные организации и местный житель. Однако ООН с 17 января не публиковала бюллетени о ситуации в городе.
Между тем, критика в адрес ООН по поводу того, как она действует в условиях осады городов, относится не только к Мадайе.
Пять гуманитарных организаций Сирии утверждают, что ООН создала «неприемлемый прецедент», договариваясь о формулировках в докладе с сирийским правительством. Удаление любых упоминаний об осажденных районах является попыткой «преуменьшить серьезность нарушений» международного права режимом Асада, а отказ публиковать информацию о разминировании стал косвенным одобрением позиции сирийского правительства, заявляющего, что обезвреживание мин представляет собой военные действия, о чем оно сообщило в письме от 30 декабря.
Некоторые работники гуманитарных организаций считают, что та готовность, с которой ООН проводит линию сирийского правительства, объясняется опасениями организации, что ее выгонят из Дамаска. В отдельном письме от 13 января 112 сотрудников гуманитарных организаций из осажденных правительственными войсками районов резко пожаловались на то, что персонал представительства ООН в Дамаске «либо слишком близок к режиму, либо боится того, что осаждающие нас власти аннулируют их визы».
«Почему вы замалчиваете наши страдания? Отказываясь прорвать осаду, ООН, похоже, боится сегодня промолвить лишнее слово», — написали работники гуманитарных организаций и активисты гражданского общества.
Оба письма были адресованы заместителю Генерального Секретаря ООН по гуманитарным вопросам и координатору срочной помощи Стивену О’Брайену (Stephen O’Brien), который в письме от 17 января на имя «членов сирийского гражданского общества» ответил на обе жалобы. Он заявил, что ООН «не сближается ни с одной стороной» и «не поощряет тактику осады».
По его словам, ООН «неоднократно и недвусмысленно призывала положить конец осаде как способу ведения войны против гражданского населения, а также обеспечить полный, беспрепятственный, безоговорочный и постоянный доступ ко всем нуждающимся людям в осажденных и труднодоступных районах Сирии». О’Брайен также заявил, что он «недоволен и возмущен ситуацией в осажденных районах Сирии, а также теми страданиями, которые она причиняет детям, женщинам и мужчинам».
Но пока нет никаких свидетельств, указывающих на то, что чиновники ООН пересмотрят свою политику ведения тайных переговоров с властями ради получения разрешения на доставку продовольствия и лекарств. Такую политику единогласно одобрил Совет Безопасности ООН.
Региональный координатор ООН по сирийскому кризису Кевин Кеннеди (Kevin Kennedy) во время встреч и переговоров с международными и независимыми сирийскими организациями помощи в турецком Газиантепе в этом месяце занял более решительную позицию. По словам двух участников переговоров, он в ходе дискуссий с пренебрежением отозвался о Плане гуманитарного реагирования ООН.
«Он сказал, что это бессмысленный документ, и что его положат на полку», — заявил сотрудник сирийской организации помощи, участвовавший во встрече.
Хотя ООН называет план реагирования «коллективной концепцией международного сообщества и его национальных партнеров по удовлетворению гуманитарных потребностей в Сирии», Кеннеди на встрече в Газиантепе дал ему невысокую оценку. «Он сказал, что доноры не обращают внимания на этот документ», — заявил сирийский гуманитарный работник.
«Это была очень плохая встреча, и прозвучавшие там ответы вызвали раздражение, — сказал второй сотрудник, представляющий частную сирийскую организацию. — Никакого желания добиваться перемен нет».
Самый крупный донор программы ООН по оказанию помощи на 3,2 миллиарда долларов это Соединенные Штаты, которые также постарались принизить значение возникшего спора. Агентство США по международному развитию USAID в своем письме в Foreign Policy назвало План гуманитарного реагирования «оперативным планом», который не является «мерой по сбору средств или отстаиванию интересов».
Однако некоторые организации помощи относятся к нему серьезнее. По словам одного высокопоставленного руководителя из американской гуманитарной организации, этот документ «задает направление и тон» международным действиям в ответ на кризис. Кое-кто опасается, что формулировки в официальных документах заживут собственной жизнью, и что Асад будет использовать их в своих целях, независимо от того, как на них смотрят сотрудники ООН.
«Если это важно, не позволяйте правительству Сирии делать с планом все, что ему заблагорассудится», — сказал второй сотрудник гуманитарной организации.
