Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Тридцать лет назад, когда на телеэкранах показывали взрыв шаттла «Челленджер», Рональд Рейган обратился к стране, чтобы заверить ее граждан в том, что, несмотря на трагедию, Америка не остановит космические исследования. Тогда господствовало мнение, согласно которому дух открытий является сутью покорения космоса. Но совсем недавно дискуссии о будущем космических исследований резко изменились.
Тридцать лет назад, когда на телеэкранах показывали взрыв космического шаттла «Челленджер», президент Рональд Рейган обратился к стране, чтобы заверить ее граждан в том, что, несмотря на эту трагедию, Америка не остановит космические исследования.
«Все это часть процесса исследований и открытий», — сказал Рейган. То мнение, согласно которому дух открытий является сутью космических исследований, сегодня по-прежнему остается основой деятельности НАСА — даже при том, что бюджет агентства не увеличивается, а осуществимость будущих миссий подвергается сомнению.
Совсем недавно дискуссии о будущем космических исследований резко изменились. Летом прошлого года, когда космический аппарат New Horizons пронесся мимо Плутона и впервые в истории сделал снимки карликовой планеты, президент Обама высоко оценил этот успех, назвав его «великим днем для открытий и лидерства США». Но спустя всего лишь несколько месяцев он утвердил закон, признающий право частных компаний владеть материалами, добытыми из недр астероидов солнечной системы.
В целом, похоже, что теперь повышенное внимание уделяется миссиям, целью которых является извлечение прибыли — таким как колонизация Марса или добыча ископаемых на астероидах. Крупнейшие компании по всей стране с волнением наблюдают за сулящими выгоду переменами — за тем, как процесс научных исследований приобретает более коммерческий характер. А в основе этой перемены лежит философский вопрос о роли государства в инновационной экономике.
Приватизация сферы космических исследований — явление не новое. Значительная часть работ, которые США проводит в космосе, уже осуществляется на основе контрактов, заключенных правительством с частными компаниями: компания Lockheed Martin выиграла тендер на строительство и запуск космического аппарата New Horizons, а НАСА для дооснащения Международной космической станции до 2014 года выбрала компанию SpaceX и некоторых ее конкурентов. И все же, первоочередной задачей всех этих проектов было не столько осуществить цели этих компаний, сколько служить интересам науки и открытий — поэтому растущая тенденция коммерциализации проектов так заметна.
Многомиллиардные инвестиции государства в программу космических исследований уже давно подкреплялись научными доводами как меры, позволяющие решить вопрос о роли человечества во Вселенной. Впоследствии доказательством этого послужили дополнительные экономические результаты, достигнутые благодаря космическим инновациям — например, спутниковые технологии, ортопедические матрасы с эффектом памяти и хай-тек купальные костюмы Майкла Фелпса (Michael Phelps — американский пловец, многократный олимпийский чемпион — прим. перев.).
Но многие, убедившись в том, что рыночная экономика может по своему величию соответствовать плановой экономике Советского Союза, получили и более глубокое философское доказательство. Когда в середине XX века социалистические страны начали добиваться больших успехов в исследовании космоса, президент Кеннеди предпринял усилия к тому, чтобы не отставать от них. Несмотря на отсутствие достаточных рыночных стимулов для расширения космических исследований, именно США первыми высадились на Луне — что стало для свободного мира большой идеологической победой. Был сделан вывод, что государство на самом деле играет важную роль в инновационной экономике, побуждая блестящие умы в условиях рыночной экономики к великим достижениям.
Однако на фоне наблюдаемого в последнее время курса на коммерциализацию возникает новый вопрос о том, в какой степени эти программы будут и дальше зависеть от государственного финансирования. Особой заинтересованности в совершении еще одного полета на Луну сегодня не наблюдается — как говорит Обама, «мы там уже побывали». На то, чтобы отправить людей на Марс, уйдет не одно десятилетие — и миллиарды долларов. И хотя жители Америки с нетерпением ждут следующей космической миссии, мы колеблемся, когда заходит речь о ее финансировании.
Поэтому сейчас перед нами стоит вопрос о том, каким будет следующий серьезный шаг, и кто будет — и должен — его финансировать?
По мнению консерваторов, выступающих за рыночный подход, следующий захватывающий полет произойдет тогда, когда мы полностью передадим управление космическими шаттлами частным предпринимателям-инноваторам — таким как Элон Маск (Elon Musk), Ричард Брэнсон (Richard Branson) и Джеффри Безос (Jeffrey P. Bezos — основатель аэрокосмической компании Blue Origin и владелец издательского дома The Washington Post). Эти предприниматели знают, как принять этот вызов, и у них есть для этого средства, к тому же они строят свою стратегию из соображений выгоды. Зачем дальше финансировать космические полеты за счет государства, если частные компании могут сделать это сами — и не строить космический многоразовый корабль стоимостью в девять миллиардов долларов, которому в ближайшее время лететь некуда? Зачем тратить все эти деньги на фотографирование камней на планетах, к которым мы никогда не прикоснемся, если сможем строить дома или добывать полезные ископаемые в астероидном поясе, расположенном поблизости?
Но затраты будут астрономическими, риски огромными, и потенциальные выгоды не гарантированы — по причине чего есть множество скептиков, которые не покупаются на идею о том, что частные компании смогут обойтись без участия (и ресурсов) государства. Например, компания SpaceX коренным образом изменила затраты на космический полет, но она израсходовала почти все деньги прежде, чем смогла доказать, что может вывести ракету на орбиту без финансовой помощи государства. Теперь ее доходы зависят от государственных контрактов.
И все же, сложно не учитывать те огромные достижения, которых уже добилась техническая отрасль. Компания SpaceX смогла добиться успешного вертикального приземления своей ракеты Falcon 9 (после того, как на протяжении нескольких месяцев ее ракеты взрывались при взлете или во время посадки). И в этот момент критические высказывания Маска в отношении регулируемой и финансируемой государством космической промышленности, руководство которой слишком неохотно идет на риск и погрязло в бюрократии, вдруг показались вполне обоснованными.
И те и другие критические высказывания звучат в то время, когда США вынуждены зависеть от российских ракет, доставляющих астронавтов на орбиту, и когда Китай приобрел значительную известность как самая амбициозная страна в мире в отношении космических программ. Любое утверждение о том, что космическая гонка завершена, и что США навсегда обеспечили себе место самой главной в мире страны в области космических исследований, является крайне ошибочным. Эта гонка все еще продолжается.
Со временем различия в риторике и целях станут все более ощутимыми. Те, кто активно расхваливает смелых и готовых рисковать капиталистов-миллиардеров, скорее всего, будут недооценивать или занижать объемы государственного финансирования, необходимого для того, чтобы изначально создать технологию космической промышленности. С другой стороны, те, кто выступает против рыночного подхода к проблеме, будут оказывать сопротивление проведению космических исследований как деятельности с целью получения прибыли, и будут призывать правительство защитить космические миссии от ненасытной эксплуатации. К большому сожалению, и те, и другие будут слишком упрощенно воспринимать ту сложную функцию, которую государство выполняет в развитии техники.
В этом, конечно же, нет ничего нового. Люди веками использовали свою экономическую философию, чтобы создать стереотипные представления о грандиозной американской технике — от железных дорог, электричества до автомобилей и интернета. Если оценивать объективно, то инновация — понятие гораздо более сложное, а роли государства и частного бизнеса гораздо неопределеннее, чем мы могли бы представить теоретически.
Вне всякого сомнения, космические исследования станут жертвой таких же односторонних экономических идеологий. Но учитывая, что споры продолжаются, размышления об изменившемся отношении к космическим исследованиям могут рассказать нам скорее о том, какую модель предпочитает для себя наше общество, чем о Вселенной, которая это общество окружает.
