Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Россия проводит масштабную модернизацию своих вооруженных сил. В действие ее приводит стремление Владимира Путина возродить российскую мощь, а основой для нее служат те доходы, которые поступали в кремлевскую казну с 2004 по 2014 годы, в период высоких цен на нефть. Программа модернизации охватывает всю военную машину: стратегические ядерные силы, нестратегические ядерные силы и обычные силы.
Россия проводит масштабную модернизацию своих вооруженных сил. В действие ее приводит стремление Владимира Путина возродить российскую мощь, а основой для нее являются те доходы, которые поступали в кремлевскую казну в период с 2004 по 2014 годы, когда цены на нефть были высоки. Программа модернизации охватывает всю военную машину в комплексе, включая стратегические ядерные силы, нестратегические ядерные силы и обычные силы.
Соединенные Штаты должны обратить на это внимание. Может, Россия и находится в состоянии долговременного упадка, но она сохраняет способность причинить другим серьезные неприятности. Более того, в последние годы Кремль снова демонстрирует готовность к применению военной силы. Но не все аспекты программы модернизации вызывают тревогу в равной степени.
Стратегические ядерные силы
Россия модернизирует все три составляющие своей стратегической триады. Она строит восемь подводных лодок типа «Борей» с баллистическими ракетами и прошла полпути в реализации своей десятилетней программы по строительству 400 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ). Она также модернизирует стратегические бомбардировщики Ту-160, и согласно сообщениям СМИ, российское руководство думает о восстановлении производства этих самолетов.
Но если оценивать ситуацию в комплексе, программа стратегической модернизации вызывает меньшую тревогу. После распада Советского Союза в 1991 году российская экономика большую часть десятилетия находилась в состоянии свободного падения. Военный бюджет получал мало по сравнению с советскими временами, а большинству программ, в том числе в области стратегических ядерных сил, катастрофически не хватало денежных средств. Ситуация начала меняться только в середине 2000-х годов.
В рамках программы стратегической модернизации проводится замена многих устаревших систем, которые российские военные сняли бы с вооружения гораздо раньше, будь у них для этого средства. Например, на вооружении ракетных войск стратегического назначения находится много межконтинентальных баллистических ракет типа РС-20, УР-100Н и РТ-2ПМ с ядерными боеголовками, но все эти ракеты планируется снять с вооружения к 2020 году. Будь у военных денежные ресурсы, они бы заменили РС-20 и УР-100Н уже давно. 400 МБР и БРПЛ — это много, но такое количество вполне приемлемо для РВСН, так как по договору СНВ-3 Россия может развернуть 400-450 стратегических ракет.
Подводные лодки типа «Борей» придут на смену субмаринам проекта 667Б, которые были построены до 1991 года. Сомнения в надежности и ресурсе этих лодок привели к тому, что большинство субмарин старшего поколения осуществляли патрулирование в рамках стратегии ядерного сдерживания, не покидая базы. Когда в строй войдут лодки «Борей», ситуация может измениться. Для сравнения: у ВМС США около половины из 14 атомных подводных лодок с баллистическими ракетами типа «Огайо» постоянно находятся в море.
Интерес вызывает то, что Москва намеревается возобновить производство своего устаревающего бомбардировщика Ту-160. У России сейчас в строю чуть больше десятка таких самолетов (в дополнение к 60 более старым машинам Ту-95). Решение возобновить производство Ту-160 может свидетельствовать о проблемах и задержках с разработкой бомбардировщика нового поколения ПАК-ДА, который первоначально должен был осуществить свой первый полет к концу текущего десятилетия.
Нестратегические ядерные силы
Нестратегическое ядерное оружие России вызывает большее беспокойство. Во-первых, Россия нарушила подписанный в 1987 году Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД), проведя испытания крылатой ракеты наземного базирования на средней дальности. Хотя такая ракета вряд ли может представлять прямую опасность для США, налицо нарушение договора и явная угроза американским союзникам, а также другим странам в Европе и Азии.
Нестратегический арсенал России для внешнего мира менее заметен, чем ее стратегические силы. Но похоже, что для российской армии разработана целая серия нестратегического ядерного оружия, включая крылатые ракеты, баллистические ракеты малой дальности и самолеты. США, в отличие от России, планомерно сокращают свой нестратегический ядерный арсенал, который сегодня состоит только из атомных бомб B61.
Особую озабоченность вызывает то, что Россия совершенно очевидно сосредоточилась на разработке ядерного оружия малой мощности, которое один руководитель назвал «ядерным скальпелем». Параллельно она разработала доктрину ядерной «деэскалации». Данная доктрина предусматривает эскалацию для деэскалации, то есть, применение ядерного оружия малой мощности в качестве средства прекращения неядерного конфликта на выгодных для Кремля условиях.
В несекретной стратегии национальной безопасности Кремля говорится, что ядерное оружие может применяться только в случае нападения на Россию и ее союзников с использованием оружия массового уничтожения, либо в случае нападения на Россию с использованием неядерных сил, когда на карту поставлена судьба государства. Доктрина «деэскалации», публичные заявления Путина о ядерном оружии и масштабная модернизация российских нестратегических ядерных сил — все это говорит о том, что секретная часть стратегии может предусматривать использование этого оружия и в других обстоятельствах более широкого круга.
А это создает риск понижения ядерного порога. Как только будет применено ядерное оружие — любого типа — вероятность катастрофической эскалации вырастет самым драматическим образом.
Неядерные силы
Россия также модернизирует силы общего назначения, поставив перед собой цель к 2020 году на 70% оснастить свою армию современной боевой техникой и оружием. Это сопровождается изменениями в тактике боевых действий, которые были осуществлены после 2008 года, когда российская армия плохо показала себя в конфликте с Грузией. Применение в Крыму сил специального назначения, названных «маленькими зелеными человечками» из-за отсутствия у них знаков различия, оказалось весьма эффективным. Русские также продемонстрировали способность быстро сосредотачивать огонь на нужных целях, когда подразделения российской регулярной армии в августе 2014 и в начале 2015 года вошли на территорию Украины.
Но у неядерных сил России есть недостатки. Во-первых, непонятно, каких успехов добилась Москва в своих попытках ликвидировать техническое отставание от армий западных стран. Некоторое оружие у нее действительно современное, в том числе, крылатые ракеты морского базирования, которые российский военно-морской флот запустил в прошлом году по целям в Сирии. Конечно, ВМС США убедительно продемонстрировали такие возможности еще в 1991 году в Ираке. Да, российские ВВС используют в небольших количествах высокоточное оружие в Сирии, но похоже, что большую часть арсенала составляют неуправляемые авиабомбы. В отличие от России, американцы используют по целям ИГИЛ в основном высокоточное оружие. (Здесь находят свое отражение российские правила задействования сил и средств в бою, в которых мало внимания уделяется ограничению сопутствующего ущерба.)
В последнее время Москва столкнулась с новой проблемой. Это санкции, введенные против нее Западом в связи с российской агрессией против Украины. Среди прочего, они предусматривают запрет на поставки определенной экспортной продукции для российской оборонной промышленности. Таким образом, ликвидация технического отставания останется серьезной проблемой. Еще одна проблема заключается в том, что корабельные двигатели для российских военных судостроителей производила Украина, которая прекратила эти поставки.
Второй недостаток, характерный главным образом для сухопутных войск, заключается в том, что значительную часть личного состава до сих пор составляет призывной контингент. В 2015 году в ряды вооруженных сил было призвано почти 300 000 человек. (Российское руководство говорит о миллионной армии, но по имеющимся оценкам, численность личного состава ближе к 800 000.) Призывники служат всего один год, а этого явно недостаточно для обретения тех профессиональных навыков, которыми обладают профессиональные военные западных армий.
Бюджетные беды
Нехватка бюджетных средств мешала российской армии проводить модернизацию в период с 1991 по 2005 годы. Этот фактор снова может оказаться очень существенным. В условиях падения нефтяных цен и западных экономических санкций российская экономика в 2015 году сократилась почти на 4%. Многие аналитики ожидают дальнейшего сокращения в 2016 году.
Составляя бюджет на 2016 год, правительство исходило из того, что цены на нефть будут в районе 50 долларов за баррель. Но январь завершился на ценовой отметке около 34 долларов за баррель, а в течение месяца нефть опускалась почти до 28 долларов. Российские министерства получили указание сократить бюджетные расходы на 10%. Если цены на нефть останутся низкими, оборонный бюджет тоже может пострадать. Алексей Кудрин, занимавший пост министра финансов во время двух президентских сроков Путина, недавно сказал, что сокращение военных расходов неизбежно, хотя его можно немного отсрочить. А это может помешать процессу модернизации.
Отвечая на вызовы
Все это говорит о том, что Соединенные Штаты и НАТО должны обратить внимание на действия России в военной области. Они просто обязаны это сделать. Вместе с тем, им нужно четкое представление о российской программе и о том, что надо делать в ответ.
Российская программа стратегической модернизации не должна вызывать необоснованную тревогу, если сохранятся два условия. Во-первых, если США и Россия будут и дальше соблюдать ограничения, установленные договором СНВ-3, по условиям которого каждая из сторон должна иметь не более 1 550 развернутых стратегических боезарядов максимум на 700 развернутых МБР, БРПЛ и бомбардировщиках. Во-вторых, если США будут проводить модернизацию собственных стратегических сил. Предложенная Пентагоном программа модернизации, которая войдет в активную фазу в 2020-х годах, может обеспечить выполнение этой задачи. Некоторые элементы вполне можно отложить, скажем, программу Long Range Strike Bomber" («дальний ударный бомбардировщик»), а также сократить с учетом бюджетных ограничений США.
Соединенные Штаты и НАТО должны обратить внимание на сочетание российской программы модернизации неядерных стратегических вооружений и доктрины «деэскалации». Но НАТО не стоит догонять Россию количественно в плане нестратегического арсенала. Здесь достаточно самолетов F-35 и бомб В61. Однако альянс должен тщательно продумать вопрос о том, как адаптировать свою стратегию и доктрину с учетом кремлевской доктрины «деэскалации».
НАТО следует выделять больше ресурсов на территориальную оборону с применением обычных средств. Альянс обладает общими качественными и количественными преимуществами, но для их сохранения ему необходимо поддерживать свои неядерные силы и средства на должном уровне. Ему нужна концепция и организационная структура для действий в кризисной ситуации в Прибалтике, где российские вооруженные силы обладают региональным превосходством. Необходимо сделать так, чтобы натовская авиация могла успешно работать в условиях противодействия российских систем ПВО, с учетом того, что Россия развернула там современные зенитно-ракетные комплексы. Речь здесь идет не только о силах НАТО, но и о доктрине, а также о разработке оперативных замыслов, в которых учитываются новые российские возможности. Если альянсу удастся создать мощные силы неядерного сдерживания, соответствующую оборонную стратегию и структуру, вероятность столкновения с применением обычных средств уменьшится. Также снизится вероятность возникновения такой ситуации, в которой Россия может использовать свое нестратегическое ядерное оружие.
Стивен Пайфер — старший научный сотрудник и директор Инициативы контроля вооружений и нераспространения при Институте Брукингса.
