Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В Крыму значительно выросли цены на продукты питания, а покупательная способность денежной единицы на полуострове упала в 8-10 раз. Крымский экономист Юрий Смелянский в интервью рассказал о том, как на оккупацию полуострова отреагировал бизнес и почему, по его мнению, необходимо продолжать экономическую блокаду полуострова.
В Крыму значительно выросли цены на продукты питания, а покупательная способность денежной единицы на полуострове упала в 8-10 раз. Крымский экономист Юрий Смелянский в интервью рассказал о том, как на оккупацию полуострова отреагировал бизнес и почему, по его мнению, необходимо продолжать экономическую блокаду полуострова.
«Сегодня»: В результате ограничения поставок в Крым, полуостров фактически остался без украинских товаров. Сложно ли будет восстановить экономические связи в случае деоккупации полуострова?
Юрий Смелянский: Экономические связи внутри государства восстанавливаются очень быстро. Крым — был сегментом единого украинского рынка. Тот сегмент, который особенно в период курортного сезона увеличивал свое потребление. Ему требовалось больше товаров, в первую очередь, продуктов питания: мяса, колбасы, сыра, воды, пива, чая, кофе и так далее. В том числе требовалось и больше товаров, связанных с организацией отдыха.
Население Крыма во время курортного сезона увеличивалось в разы. Туристы — до 6 миллионов человек в год (это уже после развала СССР). Естественно, поставок на полуостров было много. Крым не являлся самодостаточным регионом. В том числе и с точки зрения обеспечения своей продовольственной безопасности. Где-то порядка 40-60% продовольствия Крым обеспечивал себя самостоятельно: за счет аграрного бизнеса и предприятий, которые делали продовольственные товары.
И, соответственно, от 40 до 60% товаров завозилось с материковой части Украины. В первую очередь это было молоко (и как товар, и как сырье), кондитерские изделия, макаронные изделия, мука. Хотя в Крыму выращивались твердые сорта пшеницы, но удовлетворять потребность в муке только собственным производством полуостров не мог. Мясо — частично обеспечивали себя сами, большинство — завозилось. И так далее. На сегодняшний день этот рынок в нормальном виде для Украины отсутствует в связи с оккупацией Крыма.
— Но все же, сложно ли будет украинскому бизнесу восстановить свою деятельность в Крыму?
— В августе 2014-го года был принят закон о Свободной экономической зоне «Крым». По этому закону обеспечение Крыма необходимыми товарами, сырьем, ресурсами не ограничивалось. Но в сентябре 2015-го года началась гражданская акция по блокаде поставок товаров на полуостров, потом перешедшая в энергетическую блокаду, что остро поставило этот вопрос. На сегодняшний день закон о Свободной экономической зоне не отменен. Но в рамках нормы этого закона была статья, которая давала возможность Кабинету министров Украины при необходимости вводить ограничения или временный запрет на поставку товаров, ресурсов, сырья в Крым.
Этим и воспользовалось правительство, когда 16 декабря 2015 года приняло постановление о запрете ввоза товаров. И Россия со своей стороны ввела товарное эмбарго на поставку продуктов из Украины. РФ единственная, за редким исключением, страна мира, которая считает, что Крым — их территория. Соответственно, эмбарго против Украины распространяется и на территорию полуострова.
Рынок не любит пустоты. Как только произойдет деоккупация Крыма, украинские предприятия возобновят поставки. Вакуум не будет долгим. Только юрисдикция Украины возобновится, это будет заранее известно, украинские товары, как и раньше, потоком пойдут и на перерабатывающие предприятия и в магазины Крыма. Никакой проблемы в этом нет.
— А как Крым пережил потерю экономических связей с материковой частью Украины?
— Во-первых, практически с первых месяцев оккупации Россия начала проводить политику на постепенное замещение украинских товаров в магазинах. Даже вводились нормативы. Первый норматив был о соотношении товаров в крымских магазинов — 60% российские, 40% — украинские. Но реализовать в апреле, мае, июне месяцах 2014-го года (начало так называемой интеграции Крыма в законодательное и экономическое пространство России) этот норматив они не смогли.
Не смогли в основном благодаря наложенным связям, которые были у предприятий Крыма с украинскими поставщиками. В том числе эти налаженные связи — это наши торговые сети, которые практически все имели своего представительства в Крыму. По сути, большинство из них продолжают работать в Крыму, перерегистрировавшись как резиденты РФ. Продукция, которая производится в Крыму, стала считаться российской.
Уже через пару месяцев после введения квоты на российские товары соотношение 60 на 40 пересмотрели на 50 на 50. Второй момент, качество украинских продуктов питания выше российских. Украинское сырье изначально качественней. Третий момент — цена. На этапе первых месяцев, когда шла попытка замены украинских товаров российскими, приезжали представители российского бизнеса. Они столкнулись с тем, что розничная цена украинских товаров, которые стояли на полках в Крыму, меньше, чем те, которые могли предложить они по оптовым поставкам.
На сегодняшний день, основной объем товаров в Крыму — российского производства. Попадаются и украинские, где-то на рынках. То, что с материка по суше в Крым товары не завозятся — это факт. Но есть море, есть возможность объезда через территорию России. Ну, например, где-то в Харькове выехать, обогнуть украинскую границу, и через Керчь завести товар. Да, это удорожает продукцию, но дело в том, что цены в Крыму и так системно растут. Блокада дала свой толчок к росту, но цены и так постоянно росли. Это естественные рыночные законы.
— Говоря об инфляции, почему и насколько выросли цены в Крыму после оккупации?
— Первый фактор — повысились зарплаты в Крыму в пересчете с гривны на рубли. В первую очередь, для бюджетников. Перерасчет для бюджетников происходил с коэффициентом 3,8, для коммерческих структур — 3,0. Курсовая разница пересчитывалась. Но с ростом номинальных доходов, естественно, рыночные цены начинают расти.
Как Россия может завести товары? Только морем. Керченская переправа. Или сухогрузами — порт Феодосия, порт Севастополь, порт Евпатория — он дальше, нужно огибать весь Крым. Первые два и порт Керчь ближайшие. Изменились расходы. Конечно, никто в убыток продавать не будет. Или бюджет компенсируют траты на доставку, или дополнительные расходы, которые возникли в связи изменения логистики, они закладываются в цену товара. Это и стало второй причиной роста цен.
Третья причина — все равно в условиях оккупации существует психологический страх наступления дефицита. Это ощущалось. Мы не скажем, что стало меньше товаров — поменялся ассортимент. Люди в Крыму потеряли привычные им торговые марки, привычные продукты, которые они потребляли 20 с лишним лет. Но если у человека есть возможность сделать запас этих привычных ему продуктов — он это будет делать. Это привело к небольшому ажиотажному спросу.
Тут же это повлияло и на цены — они выросли. В это же время одна из основных статей расхода оккупационного бюджета в Крыму — это компенсации расходов на доставку топлива. Соответственно изменений объемов потребления этого топлива произошло и для поставщиков товаров в связи с изменением логистики. Например, фура приезжает в Краснодарский край, потом она должна погрузиться на паром, потом паром должен прийти — это при условии, когда нет шторма, ветра, рейс не отложили, а там еще и простои — особенно для скоропортящихся товаров возникает риск потери качества.
Все эти риски тоже перекладываются в цену. Вот еще одна причина роста цен. Это все накладывается. Еще один момент — сразу после оккупации, в конце марта, начинается поливной сезон. Обычно в конце марта с Херсонщины по каналу спускали воду в Крым, эта вода обеспечивала нормальную работу аграриям. Воды нет. Упали объемы производства сельхозпродукции.
Чем меньше сырья, тем меньше товаров производится. Чем меньше товаров, тем выше цены на них. Как только чего-то становится меньше, тут же цены вырастает. Потом еще и энергетическая блокада — невозможно пользоваться холодильным оборудованием. Или же, если холодильным оборудованием возможно пользоваться, то это нужно дополнительно поставить генератор — это дополнительные расходы и риски.
Генератор не является оборудованием, которое может длительное время системно производить электрический ток. Это оборудование аварийное. Использование генераторов превратилось в постоянное в связи с энергетической блокадой. Расходы на содержание холодильного оборудования также выросли — это опять повлияло на цены. Поэтому в Крыму идет системный рост цен. Но даже если обогнуть границу Украины и через Керчь завести украинский товар, за счет изначально низких цен такая продукция будет конкурентоспособной.
— А если говорить о цифрах, насколько изменились цены?
— Мы сейчас считаем, но тут нужно понимать, «от чего танцевать». Если считать от дооккупационного периода и сегодняшний день, мы можем говорить, что покупательная способность денежной единицы в Крыму упала в 8-10 раз. Это уже не проценты, это разы. Последний пример — в Первомайском районе Крыма цены за январь на мясную продукцию выросли на 17%. Это за месяц.
— То есть инфляция «съела» выросшие доходы крымчан?
— Цены уже давно «съели» доходы в Крыму. Но мы тут должны понимать, военные пенсионеры, пенсионеры спецслужб, госчиновники, те, кто служит в оккупационной армии, у них потребительские возможности выше. Оккупационная власть их стимулирует, им платят больше.
Но сегодня Крым превратился в обычную российскую глубинку. Крым нужен России только как военная база. И ничего больше там развивать не будут. Военная база развиваться будет. То, что относится к военной базе — одни возможности, все остальное — другие. Мы можем говорить о том, что в экономике обычно сравниваются для расчета показатели инфляции по периодам. По-разному можно считать. В разное время на разные виды и группы товаров рост цен в Крыму на уровне от 5-10% в месяц, до 80-150% в отдельные периоды.
— Какие сферы в Крыму больше всего пострадали от оккупации?
— Мы можем говорить о том, что меньше всего пострадали предприятия, которые выполняют заказы российского военно-промышленного комплекса. Все остальные пострадали — кто-то больше, кто-то меньше. Главное — все предприятия работают на электроэнергии. Нет электроэнергии — нет работы. Если включается генератор — это дополнительные расходы. Дополнительные расходы — рост себестоимости. Растет себестоимость — падает возможность реализовать свою продукцию. Даже для материковой России, произведенная продукция в Крыму перестает быть конкурентной. Крымские товары дорогие.
— Ряд политических экспертов предполагают, что вскоре в результате сложной экономической ситуации Крым окажется «не по карману» России, «сглаживать» проблемы полуострова станет сложнее. Как вы считаете, долго ли РФ сможет обеспечивать дотационный полуостров?
— Во временном промежутке я вам сознательно не скажу. Слишком много сценариев и можно по-разному предполагать. Но то, что Россия будет до последней возможности цепляться за военную базу в Крыму — это факт. Они могут перестать заботиться о населении, но военную базу они будут сохранять любым способом. В их понимании наличие военной базы — возможность диктовать свои условия странам НАТО, странам Южной Европы. Для сравнения от Ялты до Киева — 800 с лишним километров, примерно такое же расстояние от Ялты до Тель-Авива (Израиль).
— Как Вы считаете, есть ли сейчас потребность восстановить торговлю с Крымом и снять действующие ограничения?
— У нас идет война. Российская Федерация напала на Украину, оккупировала часть ее территории. Разница в том, что в оккупированном Крыму не ведутся военные действия, а на части Донецкой и Луганской областях с разной активностью военные действия ведутся. Вот вся разница. Любая война — непосредственно столкновение вооруженных сил, информационное противостояние и соревнование экономик.
Выигрывает в войне тот, у кого экономические возможности больше. Сегодня за счет экономических санкций, за счет падения цен на энергоносители, в первую очередь нефть, а потом уже и природный газ, экономические возможности РФ тают на глазах. Но и у нас, скажем так, экономическая ситуация не идеальная. Но тут другой момент. Когда мы начинаем поставлять сырье, ресурсы, товары, даем возможность переходить национальной валюте на оккупированную территорию, фактически мы передаем оккупанту свои ресурсные возможности для того, чтобы он мог продолжать вести войну против нас же.
Нелогично в условиях войны давать дополнительные «козыри» стране-агрессору в виде передачи ей своего экономического потенциала. Одно из первых действий в момент начала Второй мировой войны, которое предприняло правительство Великобритании, — создание министерства экономической войны. Для того, чтобы лишить фашистскую Германию ресурсных возможностей. А мы рассуждаем о том, нужно ли поставлять товары и сырье на оккупированные территории.
— Но с другой стороны, в Крыму остались граждане Украины…
— Да, остались. Люди, попавшие в оккупацию. Распространяется ли сегодня юрисдикция Украины на оккупированную территорию? Нет! Может ли Украина реализовать защиту Конституционных прав гражданам на оккупированных территориях? Нет, не может. Это что, первый случай в истории? Нет. Есть понятия международного права. За качество жизни населения на оккупированной территории несет ответственность страна-оккупант. Точка. Все остальное, когда политики начинают говорить про заботу о гражданах, оказавшихся в оккупации, они, мягко говоря, лукавят. Этими заявлениями прикрывается незнание, что делать или личностные интересы.
Этим и воспользовалось правительство, когда 16 декабря 2015 года приняло постановление о запрете ввоза товаров. И Россия со своей стороны ввела товарное эмбарго на поставку продуктов из Украины. РФ единственная, за редким исключением, страна мира, которая считает, что Крым — их территория. Соответственно, эмбарго против Украины распространяется и на территорию полуострова.
Рынок не любит пустоты. Как только произойдет деоккупация Крыма, украинские предприятия возобновят поставки. Вакуум не будет долгим. Только юрисдикция Украины возобновится, это будет заранее известно, украинские товары, как и раньше, потоком пойдут и на перерабатывающие предприятия и в магазины Крыма. Никакой проблемы в этом нет.
— А как Крым пережил потерю экономических связей с материковой частью Украины?
— Во-первых, практически с первых месяцев оккупации Россия начала проводить политику на постепенное замещение украинских товаров в магазинах. Даже вводились нормативы. Первый норматив был о соотношении товаров в крымских магазинов — 60% российские, 40% — украинские. Но реализовать в апреле, мае, июне месяцах 2014-го года (начало так называемой интеграции Крыма в законодательное и экономическое пространство России) этот норматив они не смогли.
Не смогли в основном благодаря наложенным связям, которые были у предприятий Крыма с украинскими поставщиками. В том числе эти налаженные связи — это наши торговые сети, которые практически все имели своего представительства в Крыму. По сути, большинство из них продолжают работать в Крыму, перерегистрировавшись как резиденты РФ. Продукция, которая производится в Крыму, стала считаться российской.
Уже через пару месяцев после введения квоты на российские товары соотношение 60 на 40 пересмотрели на 50 на 50. Второй момент, качество украинских продуктов питания выше российских. Украинское сырье изначально качественней. Третий момент — цена. На этапе первых месяцев, когда шла попытка замены украинских товаров российскими, приезжали представители российского бизнеса. Они столкнулись с тем, что розничная цена украинских товаров, которые стояли на полках в Крыму, меньше, чем те, которые могли предложить они по оптовым поставкам.
На сегодняшний день, основной объем товаров в Крыму — российского производства. Попадаются и украинские, где-то на рынках. То, что с материка по суше в Крым товары не завозятся — это факт. Но есть море, есть возможность объезда через территорию России. Ну, например, где-то в Харькове выехать, обогнуть украинскую границу, и через Керчь завести товар. Да, это удорожает продукцию, но дело в том, что цены в Крыму и так системно растут. Блокада дала свой толчок к росту, но цены и так постоянно росли. Это естественные рыночные законы.
— Говоря об инфляции, почему и насколько выросли цены в Крыму после оккупации?
— Первый фактор — повысились зарплаты в Крыму в пересчете с гривны на рубли. В первую очередь, для бюджетников. Перерасчет для бюджетников происходил с коэффициентом 3,8, для коммерческих структур — 3,0. Курсовая разница пересчитывалась. Но с ростом номинальных доходов, естественно, рыночные цены начинают расти.
Как Россия может завести товары? Только морем. Керченская переправа. Или сухогрузами — порт Феодосия, порт Севастополь, порт Евпатория — он дальше, нужно огибать весь Крым. Первые два и порт Керчь ближайшие. Изменились расходы. Конечно, никто в убыток продавать не будет. Или бюджет компенсируют траты на доставку, или дополнительные расходы, которые возникли в связи изменения логистики, они закладываются в цену товара. Это и стало второй причиной роста цен.
Третья причина — все равно в условиях оккупации существует психологический страх наступления дефицита. Это ощущалось. Мы не скажем, что стало меньше товаров — поменялся ассортимент. Люди в Крыму потеряли привычные им торговые марки, привычные продукты, которые они потребляли 20 с лишним лет. Но если у человека есть возможность сделать запас этих привычных ему продуктов — он это будет делать. Это привело к небольшому ажиотажному спросу.
Тут же это повлияло и на цены — они выросли. В это же время одна из основных статей расхода оккупационного бюджета в Крыму — это компенсации расходов на доставку топлива. Соответственно изменений объемов потребления этого топлива произошло и для поставщиков товаров в связи с изменением логистики. Например, фура приезжает в Краснодарский край, потом она должна погрузиться на паром, потом паром должен прийти — это при условии, когда нет шторма, ветра, рейс не отложили, а там еще и простои — особенно для скоропортящихся товаров возникает риск потери качества.
Все эти риски тоже перекладываются в цену. Вот еще одна причина роста цен. Это все накладывается. Еще один момент — сразу после оккупации, в конце марта, начинается поливной сезон. Обычно в конце марта с Херсонщины по каналу спускали воду в Крым, эта вода обеспечивала нормальную работу аграриям. Воды нет. Упали объемы производства сельхозпродукции.
Чем меньше сырья, тем меньше товаров производится. Чем меньше товаров, тем выше цены на них. Как только чего-то становится меньше, тут же цены вырастает. Потом еще и энергетическая блокада — невозможно пользоваться холодильным оборудованием. Или же, если холодильным оборудованием возможно пользоваться, то это нужно дополнительно поставить генератор — это дополнительные расходы и риски.
Генератор не является оборудованием, которое может длительное время системно производить электрический ток. Это оборудование аварийное. Использование генераторов превратилось в постоянное в связи с энергетической блокадой. Расходы на содержание холодильного оборудования также выросли — это опять повлияло на цены. Поэтому в Крыму идет системный рост цен. Но даже если обогнуть границу Украины и через Керчь завести украинский товар, за счет изначально низких цен такая продукция будет конкурентоспособной.
— А если говорить о цифрах, насколько изменились цены?
— Мы сейчас считаем, но тут нужно понимать, «от чего танцевать». Если считать от дооккупационного периода и сегодняшний день, мы можем говорить, что покупательная способность денежной единицы в Крыму упала в 8-10 раз. Это уже не проценты, это разы. Последний пример — в Первомайском районе Крыма цены за январь на мясную продукцию выросли на 17%. Это за месяц.
— То есть инфляция «съела» выросшие доходы крымчан?
— Цены уже давно «съели» доходы в Крыму. Но мы тут должны понимать, военные пенсионеры, пенсионеры спецслужб, госчиновники, те, кто служит в оккупационной армии, у них потребительские возможности выше. Оккупационная власть их стимулирует, им платят больше.
Но сегодня Крым превратился в обычную российскую глубинку. Крым нужен России только как военная база. И ничего больше там развивать не будут. Военная база развиваться будет. То, что относится к военной базе — одни возможности, все остальное — другие. Мы можем говорить о том, что в экономике обычно сравниваются для расчета показатели инфляции по периодам. По-разному можно считать. В разное время на разные виды и группы товаров рост цен в Крыму на уровне от 5-10% в месяц, до 80-150% в отдельные периоды.
— Какие сферы в Крыму больше всего пострадали от оккупации?
— Мы можем говорить о том, что меньше всего пострадали предприятия, которые выполняют заказы российского военно-промышленного комплекса. Все остальные пострадали — кто-то больше, кто-то меньше. Главное — все предприятия работают на электроэнергии. Нет электроэнергии — нет работы. Если включается генератор — это дополнительные расходы. Дополнительные расходы — рост себестоимости. Растет себестоимость — падает возможность реализовать свою продукцию. Даже для материковой России, произведенная продукция в Крыму перестает быть конкурентной. Крымские товары дорогие.
— Ряд политических экспертов предполагают, что вскоре в результате сложной экономической ситуации Крым окажется «не по карману» России, «сглаживать» проблемы полуострова станет сложнее. Как вы считаете, долго ли РФ сможет обеспечивать дотационный полуостров?
— Во временном промежутке я вам сознательно не скажу. Слишком много сценариев и можно по-разному предполагать. Но то, что Россия будет до последней возможности цепляться за военную базу в Крыму — это факт. Они могут перестать заботиться о населении, но военную базу они будут сохранять любым способом. В их понимании наличие военной базы — возможность диктовать свои условия странам НАТО, странам Южной Европы. Для сравнения от Ялты до Киева — 800 с лишним километров, примерно такое же расстояние от Ялты до Тель-Авива (Израиль).
— Как Вы считаете, есть ли сейчас потребность восстановить торговлю с Крымом и снять действующие ограничения?
— У нас идет война. Российская Федерация напала на Украину, оккупировала часть ее территории. Разница в том, что в оккупированном Крыму не ведутся военные действия, а на части Донецкой и Луганской областях с разной активностью военные действия ведутся. Вот вся разница. Любая война — непосредственно столкновение вооруженных сил, информационное противостояние и соревнование экономик.
Выигрывает в войне тот, у кого экономические возможности больше. Сегодня за счет экономических санкций, за счет падения цен на энергоносители, в первую очередь нефть, а потом уже и природный газ, экономические возможности РФ тают на глазах. Но и у нас, скажем так, экономическая ситуация не идеальная. Но тут другой момент. Когда мы начинаем поставлять сырье, ресурсы, товары, даем возможность переходить национальной валюте на оккупированную территорию, фактически мы передаем оккупанту свои ресурсные возможности для того, чтобы он мог продолжать вести войну против нас же.
Нелогично в условиях войны давать дополнительные «козыри» стране-агрессору в виде передачи ей своего экономического потенциала. Одно из первых действий в момент начала Второй мировой войны, которое предприняло правительство Великобритании, — создание министерства экономической войны. Для того, чтобы лишить фашистскую Германию ресурсных возможностей. А мы рассуждаем о том, нужно ли поставлять товары и сырье на оккупированные территории.
— Но с другой стороны, в Крыму остались граждане Украины…
— Да, остались. Люди, попавшие в оккупацию. Распространяется ли сегодня юрисдикция Украины на оккупированную территорию? Нет! Может ли Украина реализовать защиту Конституционных прав гражданам на оккупированных территориях? Нет, не может. Это что, первый случай в истории? Нет. Есть понятия международного права. За качество жизни населения на оккупированной территории несет ответственность страна-оккупант. Точка. Все остальное, когда политики начинают говорить про заботу о гражданах, оказавшихся в оккупации, они, мягко говоря, лукавят. Этими заявлениями прикрывается незнание, что делать или личностные интересы.
