Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В России участников протестов и активистов, борющихся с коррупцией, называют «иностранными агентами». В Венесуэле Уго Чавес и его преемник президент Мадуро видят иностранные заговоры повсюду. А в Венгрии Виктор Орбан заявляет, что НКО, которые указывают на недостатки его руководства, являются иностранным диверсантами. Многие диктаторы используют эту тактику, считая ее эффективной.
Я возглавлял революционное студенческое движение, которое стремилось свергнуть сербского диктатора Слободана Милошевича — движение, которое росло день ото дня по мере того, как из-за национализма Милошевича страна продолжала и дальше скатываться на путь, ведущий к гибели. Однажды теплым весенним днем, когда государственное телевидение показывало пресс-конференцию правительства, на экране появились три главных министра и заявили о существовании «спланированного в верхах ЦРУ заговора по свержению Милошевича силами щедро проплаченных студентов-активистов». Они имели в виду меня и мою организацию OTPOR. У меня зазвонил телефон. Звонила моя девушка. Она рассмеялась и сказала: «Мой иностранный наемник! Хотелось бы знать, когда придет этот солидный чек из Лэнгли, чтобы ты, наконец, смог повезти меня кататься на лыжах?»
Навешивание ярлыков, когда противников Милошевича называли марионетками в руках иностранных заговорщиков, стало основой его пропаганды. Нас называли «студентами, сбившимися с пути», заложниками сил Запада. Позднее, когда я стал консультировать участников различных революционных движений, использовавших ненасильственные методы борьбы в разных странах мира, я часто был свидетелем того, как авторитарные режимы применяли против активистов, выступающих за демократию, подобные конспирологические теории.
В Грузии и на Украине «цветные революции» отвергали и не принимали всерьез, считая их иностранными заговорами. В Турции ближайший советник президента Эрдогана обвинил иностранных наемников в разжигании протестов в парке Таксим-Гези. В России участников протестов и активистов, борющихся с коррупцией, называют «пособниками ЦРУ» или еще более неоднозначно — «иностранными агентами». В Венесуэле Уго Чавес и его преемник президент Мадуро видят иностранные заговоры повсюду. А в Венгрии Виктор Орбан заявляет, что НКО, которые указывают на недостатки его руководства, являются иностранным провокаторами и диверсантами. Многие диктаторы используют эту тактику по той причине, что считают ее эффективной — но участникам демократических движений не стоит отчаиваться.
Такая риторика со ссылкой на «иностранные заговоры» — это не просто отрицание фактов, но и тщательно продуманная политическая стратегия, преследующая конкретные цели. Первым и самым главным является то, что неповиновение считается «явлением, пришедшим из-за рубежа». По мнению диктаторов, инакомыслие всегда является результатом деятельности иностранного агентства, конечная цель которого — навязать западные ценности и дестабилизировать ситуацию в стране. Эти иностранные агенты подкупают впечатлительных и вообще-то лояльных граждан, чтобы те выполняли за них грязную работу, превращая их в марионеток, которыми можно манипулировать и которых можно заманивать и подстрекать, обещая им деньги.
Это делается для того, чтобы выставить представителей оппозиции как людей по сути своей непатриотичных. Тем самым повиновение выдается за норму, а неповиновение и инакомыслие при этом превращаются в аномальное антисоциальное поведение. Диссидентов очерняют, называя их экстремистами и даже террористами, не имеющими ничего общего с обычными людьми, и таким образом образуют дистанцию между оппозицией и основной массой населения.
Такая тактика позволяет обрабатывать людей, вызывая в них недоверие к деятельности в защиту демократии — или вообще к любой массовой политической активности — формируя апатичное и циничное общество, в котором коррумпированные авторитарные личности здравствуют и процветают. Сваливая вину за любое инакомыслие на иностранцев, режим убеждает народ в том, что эти иностранцы не имеют права ставить под сомнение его действия. Кроме того, легенды о внешних врагах позволяют отвлечь людей от проблем внутри страны, что еще больше укрепляет стабильность режима. Как-никак, угроза нападения извне гораздо страшнее, чем высокий уровень безработицы или коррупция.
Идеи заговоров часто находят благодатную почву. При авторитарных режимах, когда почти нет доступа к информации, а деятельность властей на самом деле окутана завесой тайны, люди часто склонны видеть во всем прежде всего заговоры. В этой риторике скрыт еще более коварный замысел, психологическая уловка — привлекательная и вводящая в заблуждение: если все покрыто тайной, если человек не может ни на что повлиять, тогда можно простить все личные ошибки.
Но, несмотря на все усилия авторитарных властей, активисты-демократы не бессильны — у них есть что противопоставить этим мифам.
Поскольку режим стремится распространять свою пропаганду, самый лучший способ бороться с ней — не тратить времени и не пытаться всерьез ее разоблачать. Это лишь повышает уровень доверия к ней. Вместо этого лучше сделать эту пропаганду объектом насмешек. В Сербии, как раз тогда и после того, как режим Милошевича обвинил нас в том, что мы — пособники Запада, тысячи сербских студентов ходили в футболках с надписью «Потрогай — я иностранный наемник!» и носили значки, на которых было написано «Целуюсь бесплатно, а родину продаю только за доллары». В 2011 году в Египте во время протестов против режима Мубарака протестующие собрались перед кафе KFC на площади Тахрир и снимали видео, открыто высмеивая заявления режима о том, что их заманивают деньгами и бесплатным фастфудом.
В 2012 году после того, как жителям небольшого российского города Барнаула запретили провести митинг, они разложили на площади игрушки, из-за чего власти были вынуждены запретить использовать для протеста игрушки, поскольку те «не являются гражданами России». В 2014 году в Таиланде власти заподозрили, что в стране готовится срежиссированная за рубежом масштабная акция протеста во время показа голливудского фильма «Голодные игры», и потребовали, чтобы кинотеатры отменили премьерный показ киноленты. Протестанты сразу же позаимствовали из фильма вызывающий жест — приветствие с тремя вытянутыми пальцами, сделав его символом своего движения. Насмешка над теориями заговоров — это лучший способ разоблачить в них отчаянную ложь и гнусную уловку, которыми они на самом деле и являются.
Но еще важнее сосредоточить внимание на той действительности, которую, по мнению режима, люди должны забыть, и тем самым подчеркнуть, что государственная пропаганда — это лишь попытка властей отвлечь население от своих собственных ошибок и просчетов. Например, в 2015 году российские активисты решили выразить свое недовольство плохим качеством дорог, нарисовав около выбоин карикатурные портреты местных политиков. Рядом с лицами политиков протестующие написали слова их обещаний и пропагандистских заявлений, в которых те клялись обеспечить ремонт этих дорог. Такие акции демонстрируют лицемерие властей и огромную пропасть между обещанным «раем» и повседневной действительностью. Что интересно, вместо того, чтобы заделать выбоины, местные власти в первую очередь распорядились стереть рисунки и надписи.
Еще более разумным было бы обратить параноидальную риторику властей против них же самих и пропагандировать более привлекательные альтернативные идеи относительно будущего страны. Именно это мы делали в Сербии. В соответствии с изобилующей теориями заговоров риторикой Милошевича, быть патриотом — это значит ненавидеть боснийцев, хорватов и албанцев (не говоря уже о Западе). В конечном счете, это изоляционизм. Мы же заявляли, что настоящий патриотизм означает совершенно противоположное — стремление к миру в отношениях с соседями, интеграция в Европу и уважение со стороны международной общественности.
В то время я постоянно спрашивал себя: неужели Милошевич на самом деле считает, что мои товарищи по движению OTPOR — 70 тысяч выступающих против него молодых образованных людей — являются всего лишь марионетками Запада. После его свержения я нашел ответ, когда читал документы на 187 страницах, которые собрали на нас спецслужбы. Работники службы государственной безопасности на самом деле искали то, что они называли «аналитическим центром OTPOR» — некую штаб-квартиру, которая по их убеждению, находилась в Вашингтоне.
На самом же деле мы управляли работой нашей организации из гостиной родительской квартиры в центре Белграда и из официального кабинета OTPOR, расположенного на главной улице города. Элементарного сбора фактов и обычной слежки было бы достаточно, чтобы убедить спецслужбы в истинных масштабах нашей деятельности. Но практическая работа бесполезна, если лидер страны параноик, если его мировоззрение основано на теориях заговоров, и если он заставляет свои спецслужбы добывать «доказательства», которыйе соответствуют его искаженному видению реальности.
Такая конформистская предубежденность, ангажированность является, возможно, самой опасной составляющей этой конспирологической риторики. Представьте себе, к каким последствиям это приведет, если подобная политика примет более серьезные масштабы. Представьте, что президент Путин находящийся в плену своей собственной риторики, основанной на теориях заговоров, на самом деле считает, что окружающие его враги пытаются захватить территорию России с помощью «пятой колонны» и затевают революции в «ближнем зарубежье» — с тем, чтобы нанести удар лично по нему. Руководствуясь такой логикой, Кремль настроится на новую холодную войну, подведет свои войска к западным границам страны и начнет провоцировать конфликты в Европе и за ее пределами.
Для того, чтобы не допустить этого опасного сценария, который, кажется, быстро становится реальностью, демократическим странам надо применить приобретенные активистами уроки уличных акций на уровне геополитической стратегии и дипломатии. Не бойтесь и отстаивайте свое дело — но при этом не дайте втянуть себя в бесконечный процесс разоблачения фантазий диктаторов. Вместо этого сосредоточьте свои усилия на разработке другого мировоззрения, благодаря которому такие страны, как Сербия и Россия, смогут процветать, относясь к своему гражданскому обществу как к настоящему законному партнеру, развивая конструктивные отношения с соседними странами и становясь членами международного сообщества.
Такая риторика со ссылкой на «иностранные заговоры» — это не просто отрицание фактов, но и тщательно продуманная политическая стратегия, преследующая конкретные цели. Первым и самым главным является то, что неповиновение считается «явлением, пришедшим из-за рубежа». По мнению диктаторов, инакомыслие всегда является результатом деятельности иностранного агентства, конечная цель которого — навязать западные ценности и дестабилизировать ситуацию в стране. Эти иностранные агенты подкупают впечатлительных и вообще-то лояльных граждан, чтобы те выполняли за них грязную работу, превращая их в марионеток, которыми можно манипулировать и которых можно заманивать и подстрекать, обещая им деньги.
Это делается для того, чтобы выставить представителей оппозиции как людей по сути своей непатриотичных. Тем самым повиновение выдается за норму, а неповиновение и инакомыслие при этом превращаются в аномальное антисоциальное поведение. Диссидентов очерняют, называя их экстремистами и даже террористами, не имеющими ничего общего с обычными людьми, и таким образом образуют дистанцию между оппозицией и основной массой населения.
Такая тактика позволяет обрабатывать людей, вызывая в них недоверие к деятельности в защиту демократии — или вообще к любой массовой политической активности — формируя апатичное и циничное общество, в котором коррумпированные авторитарные личности здравствуют и процветают. Сваливая вину за любое инакомыслие на иностранцев, режим убеждает народ в том, что эти иностранцы не имеют права ставить под сомнение его действия. Кроме того, легенды о внешних врагах позволяют отвлечь людей от проблем внутри страны, что еще больше укрепляет стабильность режима. Как-никак, угроза нападения извне гораздо страшнее, чем высокий уровень безработицы или коррупция.
Идеи заговоров часто находят благодатную почву. При авторитарных режимах, когда почти нет доступа к информации, а деятельность властей на самом деле окутана завесой тайны, люди часто склонны видеть во всем прежде всего заговоры. В этой риторике скрыт еще более коварный замысел, психологическая уловка — привлекательная и вводящая в заблуждение: если все покрыто тайной, если человек не может ни на что повлиять, тогда можно простить все личные ошибки.
Но, несмотря на все усилия авторитарных властей, активисты-демократы не бессильны — у них есть что противопоставить этим мифам.
Поскольку режим стремится распространять свою пропаганду, самый лучший способ бороться с ней — не тратить времени и не пытаться всерьез ее разоблачать. Это лишь повышает уровень доверия к ней. Вместо этого лучше сделать эту пропаганду объектом насмешек. В Сербии, как раз тогда и после того, как режим Милошевича обвинил нас в том, что мы — пособники Запада, тысячи сербских студентов ходили в футболках с надписью «Потрогай — я иностранный наемник!» и носили значки, на которых было написано «Целуюсь бесплатно, а родину продаю только за доллары». В 2011 году в Египте во время протестов против режима Мубарака протестующие собрались перед кафе KFC на площади Тахрир и снимали видео, открыто высмеивая заявления режима о том, что их заманивают деньгами и бесплатным фастфудом.
В 2012 году после того, как жителям небольшого российского города Барнаула запретили провести митинг, они разложили на площади игрушки, из-за чего власти были вынуждены запретить использовать для протеста игрушки, поскольку те «не являются гражданами России». В 2014 году в Таиланде власти заподозрили, что в стране готовится срежиссированная за рубежом масштабная акция протеста во время показа голливудского фильма «Голодные игры», и потребовали, чтобы кинотеатры отменили премьерный показ киноленты. Протестанты сразу же позаимствовали из фильма вызывающий жест — приветствие с тремя вытянутыми пальцами, сделав его символом своего движения. Насмешка над теориями заговоров — это лучший способ разоблачить в них отчаянную ложь и гнусную уловку, которыми они на самом деле и являются.
Но еще важнее сосредоточить внимание на той действительности, которую, по мнению режима, люди должны забыть, и тем самым подчеркнуть, что государственная пропаганда — это лишь попытка властей отвлечь население от своих собственных ошибок и просчетов. Например, в 2015 году российские активисты решили выразить свое недовольство плохим качеством дорог, нарисовав около выбоин карикатурные портреты местных политиков. Рядом с лицами политиков протестующие написали слова их обещаний и пропагандистских заявлений, в которых те клялись обеспечить ремонт этих дорог. Такие акции демонстрируют лицемерие властей и огромную пропасть между обещанным «раем» и повседневной действительностью. Что интересно, вместо того, чтобы заделать выбоины, местные власти в первую очередь распорядились стереть рисунки и надписи.
Еще более разумным было бы обратить параноидальную риторику властей против них же самих и пропагандировать более привлекательные альтернативные идеи относительно будущего страны. Именно это мы делали в Сербии. В соответствии с изобилующей теориями заговоров риторикой Милошевича, быть патриотом — это значит ненавидеть боснийцев, хорватов и албанцев (не говоря уже о Западе). В конечном счете, это изоляционизм. Мы же заявляли, что настоящий патриотизм означает совершенно противоположное — стремление к миру в отношениях с соседями, интеграция в Европу и уважение со стороны международной общественности.
В то время я постоянно спрашивал себя: неужели Милошевич на самом деле считает, что мои товарищи по движению OTPOR — 70 тысяч выступающих против него молодых образованных людей — являются всего лишь марионетками Запада. После его свержения я нашел ответ, когда читал документы на 187 страницах, которые собрали на нас спецслужбы. Работники службы государственной безопасности на самом деле искали то, что они называли «аналитическим центром OTPOR» — некую штаб-квартиру, которая по их убеждению, находилась в Вашингтоне.
На самом же деле мы управляли работой нашей организации из гостиной родительской квартиры в центре Белграда и из официального кабинета OTPOR, расположенного на главной улице города. Элементарного сбора фактов и обычной слежки было бы достаточно, чтобы убедить спецслужбы в истинных масштабах нашей деятельности. Но практическая работа бесполезна, если лидер страны параноик, если его мировоззрение основано на теориях заговоров, и если он заставляет свои спецслужбы добывать «доказательства», которыйе соответствуют его искаженному видению реальности.
Такая конформистская предубежденность, ангажированность является, возможно, самой опасной составляющей этой конспирологической риторики. Представьте себе, к каким последствиям это приведет, если подобная политика примет более серьезные масштабы. Представьте, что президент Путин находящийся в плену своей собственной риторики, основанной на теориях заговоров, на самом деле считает, что окружающие его враги пытаются захватить территорию России с помощью «пятой колонны» и затевают революции в «ближнем зарубежье» — с тем, чтобы нанести удар лично по нему. Руководствуясь такой логикой, Кремль настроится на новую холодную войну, подведет свои войска к западным границам страны и начнет провоцировать конфликты в Европе и за ее пределами.
Для того, чтобы не допустить этого опасного сценария, который, кажется, быстро становится реальностью, демократическим странам надо применить приобретенные активистами уроки уличных акций на уровне геополитической стратегии и дипломатии. Не бойтесь и отстаивайте свое дело — но при этом не дайте втянуть себя в бесконечный процесс разоблачения фантазий диктаторов. Вместо этого сосредоточьте свои усилия на разработке другого мировоззрения, благодаря которому такие страны, как Сербия и Россия, смогут процветать, относясь к своему гражданскому обществу как к настоящему законному партнеру, развивая конструктивные отношения с соседними странами и становясь членами международного сообщества.
