Дополнительное количество оружия направляется в соседние с Москвой государства

Как и ожидалось, российское правительство отреагировало на планы Соединенных Штатов относительно увеличения в четыре раза своих запланированных военных расходов. Подобное увеличение расходов, о котором было объявлено на этой неделе, направлено на поддержку расширенного американского присутствия в Восточной и Центральной Европе за счет увеличения количества размещенного там оборудования, а также за счет ротации американских военнослужащих для обеспечения сохранения в каждый данный момент эквивалента полной боевой бронетанковой бригады в районе базирования. Ответ Москвы состоит в утверждении о том, что Вашингтон тем самым нарушает дух Акта НАТО-Россия, который был призван гарантировать Москве отсутствие постоянного базирования американских вооруженных сил в странах бывшего советского блока. Москва также утверждает, что наращивание американского военного присутствия дестабилизирует в целом европейскую безопасность, и ситуация теперь становится больше похожей на времена холодной войны. Но что намеревается сделать правительство Путина, помимо дипломатических жалоб?

Вопрос в том, станут ли объявленные Соединенными Штатами меры центральной частью новой внутренней политической кампании, смысл которой сводится к тому, что Россия теперь будет иметь дело с враждебным окружением со стороны Запада.

Следуя этой логике, запланированное замедление роста (или сокращение) расходов России на оборону, вызванное кризисной ситуацией из-за введенных санкций и падения цен на энергоносители, а также на другие сырьевые товары, нужно будет пересмотреть. Для российского военно-промышленного комплекса возобновление существовавших до 2014 года темпов государственных заказов было бы желанным результатом. В последние месяцы появились явные признаки того, что затягивание поясов в России, а также необходимость избежать дальнейших сокращений расходов на социальные нужды, в конечном итоге, заставят российское руководство отказаться от увеличения расходов на оборону. Москва, вероятно, попытается определить, насколько серьезными являются сделанные американской стороной заявления. Америка, на самом деле, находится в начале бюджетного цикла, и речь пока еще идет не о принятой политике, а, скорее, о части запроса относительно бюджета, который еще должен проделать свой путь через Конгресс. С учетом существующей сегодня мантры — «делать больше меньшими средствами» — объявленные в феврале амбициозные бюджетные планы могут быть сокращены в течение года. Кроме того, речь идет о краткосрочном предложении, которое пока не является долгосрочными обязательствами.

Важно будет также посмотреть, как отреагируют европейские союзники. Несмотря на всю озабоченность по поводу непосредственной российской угрозы, большинство европейских государств не взяли на себя обязательств даже относительно умеренного увеличения своих военных бюджетов. Объявленное Соединенными Штатами увеличение расходов на оборону для Европы встречается в европейских столицах со вздохом облегчения по поводу того, что американская кавалерия возвращается, однако нигде в Европе это не сопровождается одновременным увеличением расходов (или даже используется как предлог для дальнейших их сокращений), и в результате воздействие запланированных мер будет минимизировано. Россия в конечном счете имеет преимущество вдоль своих западных границ. Америка всегда имеет возможность временно нарастить свое военное присутствие в центральной и восточной Европе, но, в конечном итоге, Россия сохраняет возможность резко увеличить количество войск за короткое время, а способность Москвы скрывать свои намерения с использованием внезапных учений и проверки боеготовности в последние годы значительным образом повысилась. Некоторые эксперты полагают, что только постоянное размещение двух полностью укомплектованных бронетанковых бригад может обеспечить реальное сдерживание. Они считают, что нынешний план представляет собой, в большей степени, попытку послать сигнал, чем взвалить на себя реальное бремя перестройки американских обычных сил стратегического сдерживания в Европе.

Однако реальный оставшийся без ответа вопрос формулируется так: что произойдет с «пограничной полосой», расположенной между членами НАТО и Российской Федерацией? Вероятность того, что Москва рассматривает возможность совершения марша на Варшаву, весьма мала. Американские и другие силы НАТО, размещенные в государствах-членах Альянса, способны увеличить свой оборонительный потенциал, но изменит ли увеличение американского присутствия в Польше или в Румынии стратегические расчеты России в отношении таких не-членов НАТО, как Украина и Грузия? В данном случае Москва, возможно, захочет продолжить называть действия Запада блефом: несмотря на риторику, НАТО признает, что эти страны находятся за пределами реального западного вмешательства.

И, наконец, возникает вопрос: а что произойдет с точки зрения отношений России с Китаем? Тихая поддержка Пекином Москвы во время украинского кризиса, кажется, приносит дивиденды. Соединенные Штаты, которые в настоящее время разворачиваются в сторону Европы и которые, судя по всему, полностью освобождают себя от обязательств на Ближнем Востоке, оказываются не в состоянии полностью завершить свое изменение баланса в пользу азиатско-тихоокеанского региона. Россия продолжает предоставлять Соединенным Штатам удобный повод для отвлечения стратегического внимания, а также гарантии того, что более тесное сближение между Западом и Россией для создания противовеса Китаю представляется нереальным — по крайней мере, в обозримом будущем. Сделает ли Китай вывод о том, что увеличение способности России принять ответные действия соответствует его собственным интересам?

Нам следует ожидать в ответ потоки горячей риторики. Однако многое будет зависеть от того, насколько последовательными будут Соединенные Штаты в своих действиях, а также от того, смогут ли они оказать реальное влияние на стратегические расчеты Москвы.

Николас Гвоздев — постоянный автор журнала National Interest; он также является соавтором книги "Российская внешняя политика: Векторы, секторы и интересы (Russian Foreign Policy: Vectors, Sectors and Interests). В данной статье он высказывает свои собственные взгляды.