Я знаю, какой кадр войдет в декабре 2016-го в число «моментов года» в итоговых публикациях журналов и информагентств. Это будет фото папы Франциска и патриарха Кирилла, обнимающих друг друга. Их встреча, которая должна состояться 12 февраля в аэропорту Гаваны, сравнима по значению только со встречей папы Павла VI и Вселенского (Константинопольского) патриарха Афинагора в Иерусалиме в январе 1964 года. До того дня предстоятели православной и католической церквей последний раз встречались в 1439 году. Папа Павел и патриарх Афинагор сняли взаимные анафемы — результат раскола христианской церкви на западную и восточную, случившегося в 1054 году.
Если переговорам на Кубе в последний момент ничего не помешает, то это будет первая в истории встреча русского патриарха и римского папы. В течение четверти века Московский патриархат утверждал, что ей препятствуют две вещи: дискриминация православных верующих греко-католиками на территории западных областей Украины плюс прозелитизм (переманивание верующих) в традиционных юрисдикциях Московского патриархата на постсоветском пространстве. В Риме это всегда отрицали. Переговоры в кубинской столице будут, по сути, означать, что Москва сняла свои претензии к Риму.
Приехать триумфатором
Думаю, что инициатор встречи — патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Во-первых, он — ученик митрополита Никодима (Ротова), возглавлявшего отдел внешних церковных сношений Московского патриархата в 1960-70-х годах. Митрополит Никодим был сторонником развития связей с Ватиканом и поклонником системы церковного управления, принятой в католической церкви. Свои симпатии, считается, он передал нынешнему патриарху.
Во-вторых, в июне на греческом острове Крит должен пройти Всеправославный собор. На него приедут главы всех 15 автокефальных (самоуправляемых и независимых) православных церквей. Председательствовать на соборе, подготовка которого продолжалась не одно десятилетие, будет Вселенский патриарх Варфоломей, в чью юрисдикцию входит Крит и который по традиции почитается как «первый по чести» среди глав православных церквей.
Русская церковь — самая многочисленная в православном мире. То, что патриарх Варфоломей говорит с Римом как бы от имени всех православных, всегда вызывало подспудное раздражение в Москве. Да и события на постсоветском пространстве, где ряд откловшихся от русской православной церкви группировок не раз пытались получить признание и перейти в юрисдикцию Вселенского патриарха (правда, безуспешно), затрудняли диалог двух церквей. Российско-украинский конфликт, поставивший на повестку дня вопрос о будущем Украинской православной церкви как части Московского патриархата, заставил многих говорить о возможной исторической перспективе «развода» между Киевом и Москвой.
После предстоящей встречи с папой Франциском патриарх Кирилл приедет на Крит не загруженным проблемами церковным администратором, а триумфатором, открывшим новую страницу в истории христианства.
Патриарх — эмиссар Путина?
При этом дома встреча патриарха с папой многими будет воспринята неоднозначно. Самая активная часть верующих и клира Русской церкви — одновременно самая консервативная и подверженная разнообразным теориям заговора. Для этих людей католики и папа — в лучшем случае «еретики», в худшем — «слуги сатаны» и «агенты мирового масонского правительства». Если за встречей папы и патриарха последует более активное сближения церквей, «антикирилловские» настроения могут выйти в публичную сферу и создать проблемы для патриарха. Очевидно, он считает, что этот риск оправдан.
Либеральная часть общественного мнения наоборот видит во встрече близкого к Кремлю патриарха хитрый ход путинской администрации, призванный улучшить ее имидж в глазах Запада. Однако столь историческое и неоднозначное с внутрицерковной точки зрения решение патриарх едва ли мог принять просто потому, что Путин «настоятельно попросил» его об этом. Мой опыт освещения церковной политики и дипломатии свидетельствует о том, что отношения Московского патриархата со Святым престолом в значительной степени находятся вне прямого контроля Кремля.
Полагаю, патриарх попытается убедить понтифика в справедливости российской позиции по Сирии и в том, что Москва защищает там религиозные меньшинства, включая христиан. Однако у папы Франциска свой взгляд на ситуацию, он категорически против любого внешнего военного вмешательства в сирийский конфликт. Вряд ли разговор с предстоятелем русской церкви его изменит.
Разговор о единстве церквей
Я вообще уверен, что содержанием исторической встречи будет не столько обсуждение современной политической ситуации в мире. Та декларация, которую подпишут понтифик и патриарх, будет посвящена прежде всего тому, что объединяет две церкви, то есть духовным вызовам современного мира — секуляризму, обществу потребления, «идеологии гендера», радикальному исламу и преследованиям христиан.
Затронут ли папа и патриарх главные проблемы, препятствующие единству православных и католиков: роль римского первосвященника как вероучителя, претендующего, согласно католической доктрине, фактически на роль первосвященника христианского мира, а также признание благодатности (действенности) таинств католической церкви православными? Думаю, что если они их и коснутся, то едва ли примут какие-то кардинальные решения. Однако эта встреча открывает возможность разговора о реальном движении если не к административному, то к духовному единству церквей (пусть и в отдаленном будущем).
К папе Франциску и патриарху Кириллу можно относиться как угодно. Предстоятель католической церкви, на мой вкус, придерживается чересчур левых взглядов. Глава Русской православной церкви слишком тесно сотрудничает с государственной властью. Но их личности для церковной истории, которая всегда движется неспешно, будут не так важны для верующих, если когда-нибудь идеал «единой, святой, соборной и апостольской церкви» из символа веры станет реальностью.
