Вашингтон — Борьба с кремлевской пропагандой в Соединенных Штатах — дело далеко не новое. Со времен холодной войны США пытались помешать СССР травить умы людей в Союзе и странах так называемого соцлагеря. Но с падением Советской империи, увы, лучше не стало. Сегодня Украина на себе ощущает результаты гибридной войны, развязанной Москвой. Кроме этого, пропаганда Кремля теперь грозит западному сообществу, пытаясь расколоть его поглубже в украинском вопросе.
О том, как видят эту ситуацию в американском правительстве, в интервью Укринформу рассказал заместитель директора Совета управляющих по вопросам международного вещания (BBG) Джеффри Тримбл. Структура, которую он представляет, является независимым ведомством американского правительства, отвечающего за международное вещание США, объединяя, в том числе, «Голос Америки», «Радио Свободная Европа/ Радио Свобода» и еще несколько иновещательных медиа.
Оружие гибридной войны
— Господин Тримбл, могли бы Вы дать оценку влияния российской пропаганды и российских масс-медиа на ход войны на Украине?
— Нет никаких сомнений, что российские СМИ и российские средства воздействия в определенной степени повлияли на общественное мнение на Украине. Мы не исследовали так подробно, чтобы иметь возможность точно установить уровень их влияния, поскольку это лишь один из многих факторов. Природа гибридной войны, включительно с отношением россиян к Украине, охватывает очень много факторов. Безусловно, один из них — средства массовой информации. Вместе с тем, оценить степень важности СМИ в этом трудно.
— Значит, влияние существует, и оно является частью гибридной войны. В таком случае, можем ли мы называть российские медиа оружием?
— Что же, я очень уважаю работу Питера Померанцева, социолога из Лондона, который дал определение «милитаризация информации». Он использовал его, прежде всего, для определения того, что делают россияне, но также ИГИЛ и в определенной степени Китай. В общем, я думаю, безусловно, можно говорить об использования информации как оружия.
Лично знаю много россиян, которые не поддерживают Путина
— Можете ли Вы объяснить феномен, почему часть русскоязычных людей за рубежом, в том числе тех, кто уехал из России по политическим причинам, до сих пор поддерживают политику Кремля?
— Я не видел этой статистики, поэтому на самом деле не могу ответить на вопрос. Впрочем, я знаю много россиян, живущих за рубежом, в том числе здесь, в Соединенных Штатах, которые глубоко разочарованы действиями Кремля и политикой их (российского — прим. ред.) правительства. Это патриотичные люди, они верят в Россию и во многом не поддерживают позицию Кремля и политику Путина, в том числе, его внешнюю политику. Они хотят совсем другой России, более близкой к тому, что они видят на примере западных институтов.
— Тем не менее, сегодня во время дискуссии ваши коллеги говорили, что какая-то часть россиян, которые живут за рубежом, все еще поддерживают Путина и его политику.
— Очевидно да, и это их (выходцев из России — прим. ред.) право. Они могут это делать, они могут выражать это во время голосований, они сами определяются с выбором средств массовой информации. Впрочем, по моему мнению, существует много россиян, которые имеют другие чувства.
Кремль экспериментирует на западном мнении
— На ваш взгляд, где российская пропаганда выглядит более агрессивной — в самой России, в постсоветских странах, в Европе или в Америке?
— Давайте поговорим о специалистах в российских медиа, которые занимаются созданием агрессивной пропаганды и лжи в российских СМИ. Можно ли считать таких людей профессиональными журналистами?
— Я думаю, бесспорно, в России все еще существует много профессиональных журналистов, которых я действительно назвал бы профессионалами. Это не какая-то объединенная определенным образом группа людей. Впрочем, на протяжении всей истории журналистики, всей современной истории, и истории действительно пропаганды были люди, которые искажали правду и факты, чтобы поддержать конкретную позицию. И я думаю, что эти люди, по большому счету, в основном относятся к тем, кто заправляет российскими СМИ сегодня, но не всеми.
Украина должна сама решать, как защищать свое медиа-пространство
— Во время сегодняшней дискуссии Вы сказали, что запрет российских СМИ на Украине является ошибочным решением…
— Здесь я хотел бы уточнить. Украина должна принимать собственные решения относительно своих действий и внутреннего медиа-среды, основываясь на условиях, в которых она находится. Это в полной мере решение для украинского народа. Я просто говорю как журналист, как человек, посвятивший себя свободе информации на принципиальных позициях, я поддерживаю свободу информации. Но опять же, я ни в коем случае не собираюсь навязывать эту точку зрения Украине или любой другой стране. Это должно быть решением народа, исходя из обстоятельств, в которых он оказался.
— И какой же самый эффективный способ противостояния российской пропаганде?
— Самый эффективный способ борьбы с пропагандой — это правда. Худший способ — еще большая ложь. И со временем, не за одну ночь, а со временем люди осознают разницу между правдой и ложью, и в конце концов выберут правду, как это было на протяжении 70-летней истории Международного вещания США, в том числе во времена «холодной войны». Это видение (правды — ред.) в конечном итоге взяло верх, и люди начали понимать, что существует другой способ взглянуть на вещи, чем тот, который они получали со своих СМИ.
— Как известно, правительство США и Наблюдательный совет по вопросам международного вещания уже давно работают на этом направлении. Как это происходит в ситуации с Украиной?
— В случае с Украиной наш контент из «Голоса Америки» и Радио «Свободная Европа» присутствует в 120-ти средствах массовой информации, чем мы очень гордимся. Мы покрываем международные новости, события в Америке и, что также очень важно, мы делаем украинские новости, поскольку, как сторонние наблюдатели, имеем другой взгляд на вещи, которые, по нашему мнению, являются важными для украинского народа. Мы продолжаем направлять наши ресурсы и в отношении проблемы коррупции, потому что это, как вы знаете, очень важные вопросы для развития гражданского общества на Украине.
