Ситуация в Сирии продолжает оставаться в фокусе внимания ведущих мировых держав. Как можно оценивать итоги мюнхенской встречи главы МИД РФ Сергея Лаврова с госсекретарем США Джоном Керри? Насколько велика вероятность претворения в жизнь российской инициативы о прекращении огня в Сирии с 1 марта? Возможна ли война между Россией и Турцией?
На эти и другие вопросы Haqqin.az отвечает международный обозреватель, автор и ведущий программы «Международное обозрение» на телеканале «Россия-24» Евгений Примаков. Отметим, что Евгений Александрович Примаков приходится внуком легендарному российскому государственному и политическому деятелю Евгению Максимовичу Примакову.
Haqqin.az: Как Вы оцениваете итоги встречи главы МИД РФ Сергея Лаврова с госсекретарем США Джоном Керри, которые состоялись в Мюнхене в преддверии заседания Международной группы поддержки Сирии?
Евгений Примаков: Мы видим значимый прогресс в поиске компромиссов между Россией и США. Обе стороны ищут выхода из тупика, поскольку они по-разному понимали перспективы мирного урегулирования в Сирии, по-разному видели будущее, да и настоящее Сирии. Сейчас постепенно приходит понимание того, что относительно глобальных, цивилизационных, ценностных вещей у нас много общего: и России, и США, кто бы не сидел в Дамаске в президентском дворце, нужна предсказуемая, мирная, стабильная Сирия, нужно предотвратить дезинтеграцию страны, остановить кровопролитие и распад государства.
США нужен прорыв на сирийском треке. Наконец-то наши партнеры осознали, что без участия и даже партнерства с Россией, без соблюдения баланса интересов, да просто без признания за Россией ее российских интересов и видения сирийской проблемы никак не удастся «сломать» ситуацию под свои лекала. Просто не получается. На самом деле я ожидаю, что пресса узнает где-то четверть того, о чем договариваются Керри и Лавров — слишком сильна инерция и давление, слишком много интересантов вокруг.
— Кстати, о прессе. В СМИ прошла информация о том, что Россия предлагает ввести режим перемирия в Сирии, начиная с 1 марта. Насколько велика вероятность претворения в жизнь этой инициативы?
— Это блестящая инициатива. Россия давно за это выступала. Но наши партнеры в последние недели предприняли довольно некрасивую игру, кампанию, когда Россию пытались выставить виновной в том кровопролитии, которое происходит, подтасовывая факты, хитря, с помощью обыкновенной лжи — так всегда происходит, это в традиции «западного» способа реализации политики, заходить на какую-то цель, прикрываясь гуманитарной демагогией: Россию обвиняли в том, что она бомбит гражданских, а не террористов, и так далее.
Как обычно, ни одного факта — сплошные сведения «Сирийской Обсерватории по правам человека» — это такая организация из двух человек в пригороде Лондона, раньше у них была то ли щаурмяная, то ли магазин одежды, ни одного эксперта в самой Сирии, но это не мешает использовать их для грубых вбросов.
Россия постоянно предлагала разные даты для прекращения огня или перемирий — но нужно понимать, что только на фоне наступления многочисленные вооруженные группы и их спонсоры стали согласны с прекращением огня. Ранее, пока они надеялись дойти до Дамаска, прекращение огня их не интересовало.
Это еще раз доказывает, что в том, что касается многочисленных групп оппозиции разной степени вменяемости — а среди оппозиции, в том числе и вооруженной, есть ответственные и патриотичные силы, там не все головорезы и бандиты — договариваться о прекращении огня и гуманитарных коридорах реально можно только с позиций силы. Надеюсь, что это сработает.
Впрочем, террористы не должны воспринять прекращение огня как проявление слабости — иначе оно не будет соблюдаться. Сейчас главное — обеспечить гуманитарные коридоры и помочь страдающему населению.
— Тем временем, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган предупредил, что терпение Анкары может быть исчерпано, и тогда она приступит к активным действиям в Сирии. Как Вы прокомментируете данное заявление?
— Президент Эрдоган позволяет себе делать резкие заявления и необдуманные шаги. В политической культуре Турции это часто воспринимается как проявление силы и решительности. В остальном мире — как незрелость. К сожалению, мы все понимаем, что президент Эрдоган имеет в виду военную операцию, как минимум создание буфера в Сирии, о котором он давно мечтает.
Насколько разумна и взвешена такая позиция турецкого лидера — это риторический вопрос. Далее, Турция играет опасную игру не только с Россией или Сирией — но и с США, которые совершенно здраво оценивают отряды YPG сирийских курдов как очень эффективную силу против ДАЕШ, вооружают курдов — а мы знаем как Анкара относится к курдскому вопросу и сирийским курдам. А также и с НАТО — я не уверен, что европейцы готовы участвовать в огневом конфликте против сирийской армии, которую прикрывают российские ВКС на территории Сирии, но на стороне турецкой армии, выполняя турецкие задачи. И в таком случае, как бы Анкара ни апеллировала к пятой статье устава НАТО, я не уверен, что НАТО согласится с аргументацией Анкары.
— В российских СМИ в последнее время все чаще слышны разговоры о вероятности российско-турецкой войны. Какова, на Ваш взгляд, вероятность такого развития событий?
— Война с Турцией — это катастрофа не для России, а для региона. Да, Анкара может предпринять авантюру и двинуть войска в сторону Латакии и российской базы там. Или вновь попытаться сбить самолет. И Россия будет отвечать — это совершенно точно. Надо понимать, что мы всегда говорим о том, что Россия будет отвечать, а не упреждать, нападать, наступать — Россия никак не заинтересована в военной конфронтации с Турцией. Не из-за недостатка сил, поверьте. России это просто не нужно, нет ни одной причины, чтобы Россия хотела воевать против Турции. А вот для турецкого политического руководства все чаще провокация рассматривается как последний способ сохранить лицо или вложенное в вооруженные отряды сирийской оппозиции и — очень часто — откровенных головорезов.
Этот провокационный сценарий все больше нравится кому-то в Анкаре. Я надеюсь, что в самой Анкаре найдутся вменяемые ответственные силы, которые смогут совладать с этим агрессивным настроем и успокоить ситуацию.
— В Москве открылся офис представительства сирийского Курдистана, или, как его называют сами курды, Западного Курдистана — Рожава. На карте Рожавы, вывешенной в представительстве сирийских курдов в Москве, видно, что это образование граничит с Нахчываном и включает в себя территории Ирака, Сирии и Турции. Фактически в Москве открыто представительство «Большого Курдистана», вокруг которого многие десятилетия ведутся споры. Насколько велика вероятность реального появления этого государства?
— Я все же полагаю, что карта, на которой кто-то из курдов обозначает свои земли — районы, в которых курды расселены, или районы, в которых курды рассчитывают на увеличение своего влияния — это благопожелание курдов, Россия к этому отношения не имеет.
Более того, я не уверен, что развешивание таких карт вот сейчас имеет какой-то прагматическое значение. Скорее всего, это политическая декларация, жест, который никому пока что не угрожает. У России нет проблем с курдами, мы работали с ними давно, у России есть такой опыт, мы умеем находить общий язык. Сейчас курды, испытывая страшное давление со стороны террористов ДАЕШ, со стороны Турции, со стороны федерального центра в Ираке — когда мы говорим об Ираке, а не о Сирии — проходят важный этап становления политической нации.
Может ли это привести к появлению и государственности? В каких-то формах это возможно: мы видим пример Иракского Курдистана — КАР, уже практически государства по своему функциональному наполнению. Но курды страшно расколоты — это раз, и два — в настоящий момент мало кто из них настаивает на немедленном провозглашении реальной независимости. Все понимают, что это долгая дорога достижения компромиссов и торга — а значит, это процесс гибкий. Другое важно: агрессивное давление на курдов только усиливает желание формировать государственные структуры и отделяться там, где только это возможно.
— Депутаты Госдумы от КПРФ Валерий Рашкин и Сергей Обухов обратились к президенту Владимиру Путину с предложением расторгнуть договор о дружбе с Турцией, который был заключен в 1921 году. В Азербайджане в этой инициативе видят угрозу Нахчывану. Какая выгода России от этого шага и насколько велика вероятность его реализации?
— Я бы не стал всерьез воспринимать все заявления всех депутатов и политиков. Иногда эти заявления делаются из ложно понимаемой конъюнктуры и позже сами эти политики с сожалением вспоминают о резких словах или поступках. Мы не враги с Турцией — и странно в этом контексте говорить о денонсации безусловно позитивного международного договора.
Вкратце: на заборе тоже много что пишут. Не обязательно все читать и цитировать. Я не думаю, что и в Азербайджане никогда и никто не совершает смешных ошибок, а все депутаты парламента страны без исключения — мудрые и уравновешенные политические деятели.
