Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
На фоне углубления экономического кризиса в России президент Владимир Путин вынужден будет принять меры по сдерживанию растущего недовольства. Но его видение имперской сущности России может помешать выработать наиболее эффективную политику, способную предотвратить повторение истории.
(Часть II). На фоне углубления экономического кризиса в России президент Владимир Путин вынужден будет принять меры по сдерживанию растущего недовольства. Но его видение имперской сущности России может помешать выработать наиболее эффективную политику, способную предотвратить повторение истории.
Путин и его ближайшие союзники в Кремле принадлежат к поколению, сформировавшемуся во время последних десятилетий коммунистического режима, и развал СССР стал для них тяжелым ударом. Они видели в событиях 1991 года «крупнейшую геополитическую катастрофу». Хотя они хорошо осведомлены о событиях прошлого и понимают их последствия, путинская интерпретация российской истории вызывает вопросы о том, извлек ли он уроки, необходимые для удержания под контролем вечного для России «национального вопроса».
По мнению президента, ответственность за развал Советского Союза лежит на большевистском лидере Владимире Ленине. Еще в 1991 году, в бытность чиновником мэрии Санкт-Петербурга, Путин подверг ленинскую политику в национальном вопросе острой критике, заявив, что большевики «заложили бомбу под здание, которое называется Россией». По его словам, ленинисты «разделили нашу [единую] отчизну на отдельные владения, которых ранее не существовало на карте мира».
Тезис о том, что «Ленин разрушил Россию», прозвучал из уст Путина во время нескольких недавних публичных выступлений. В частности, 21 января на заседании президентского Совета по науке и образованию российский лидер критически высказался относительно предложенного Лениным конституционного строя советского коммунистического государства. «В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, — сказал он. — Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом».
Несколькими днями позже, на встрече с активистами Общероссийского народного фронта в Ставрополе, Путин высказался по этому поводу еще более детально. По его словам, Сталин был прав, когда во время спора с Лениным в 1922 году предлагал выбор в пользу более централизованного государства, в рамках которого приграничные районы вошли бы в Российскую Республику в качестве автономных образований. Путин заявил, что федеративный подход Ленина, давший частям советской федерации возможность отделиться, оказался большой ошибкой. «А что же это, если не мина замедленного действия? В том числе и это — наряду с неэффективной экономической и социальной политикой — привело к распаду государства», — заметил он.
Это упрощенный взгляд на прошлое, указывающий на то, что Путин не в полной мере понимает сложные социополитические процессы, приведшие сначала к развалу Российской империи, а затем к расцвету и упадку Союза Советских Социалистических Республик. Он просто обвиняет во всем Ленина и большевиков, заявляя, что их главной виной является проведение политики этнической территоризации и создание союзных и автономных национальных республик из «исторической России». Путин, судя по всему, забывает о том, что Ленин вынужден был пойти на эти уступки, чтобы восстановить контроль центра над мятежными приграничными районами после революции 1917 года и последовавшей за ней гражданской войны.
Нет сомнений в том, что Путин живо интересуется российской историей, и что его интерпретация исторических событий влияет на его мировоззрение. В своей великолепной книге «Мистер Путин: оперативник в Кремле» Фиона Хилл и Клиффорд Гэдди приводят в качестве одной из основных личных черт российского президента то, что он «увлекается историей». Тем не менее, Путин, как и большинство политиков, по большей части занят настоящим. Он также является сторонником единого централизованного государства и явно ностальгирует по «единой и неделимой» «исторической России».
Растущей проблемой для Путина становится сочетание его взглядов на историю и способности выработать эффективную политику в отношении все более беспокойных российских регионов. Как и перед событиями 1917 и 1991 годов, нынешнее недовольство подпитывается неэффективностью экономики.
Возможно, децентрализация власти могла бы ослабить испытываемое российским государством давление. Но Путин, судя по его высказываниям, вероятнее всего считает этнофедерализм слишком нестабильной основой для построения устойчивого государства. Его взгляды подтверждаются печальной судьбой двух крупных этнофедераций XX века — Советского Союза и Югославии.
Реформа структуры Российской Федерации могла бы помочь наиболее безболезненно пережить нынешний экономический кризис. В этой связи главный вопрос заключается в следующем: как Путину оптимальным образом реформировать систему, включающую ряд этнических автономных республик? Большинство российских этнонационалистов, включая авторов опубликованного недавно сборника докладов, придерживаются жесткого мнения, что тлеющие сепаратистские настроения в российских этнических автономиях демонстрируют, что ослабление власти Кремля может привести к росту влияния местных элит и значительно увеличить риски для территориальной целостности государства. По словам придерживающегося националистских взглядов комментатора Павла Святенкова, продолжение «ленинской национальной политики» в современной России может в конечном счете привести к развалу страны по схожему с распадом СССР сценарию.
Судя по всему, российские националисты, не обращая внимания на сложившиеся экономические реалии, жаждут восстановления «великой» России, способной проецировать свое влияние в глобальном масштабе. В своей январской статье в крайне пропутинской ежедневной газете «Известия» Егор Холмогоров выразил надежду на то, что «за ближайшее десятилетие Путин решит-таки те фундаментальные проблемы с единством России, которые достались ей в наследство от Ленина по внешним и внутренним границам. И проблему кражи чисто русских территорий соседями, и проблему криптосепаратизма внутри России».
Путин, вероятнее всего, ставит перед собой более скромные задачи. Его главная цель — удержаться у власти. Поэтому он не захочет заниматься реформами структуры федерации, которые могли бы вызвать недовольство могущественных элит в этнических республиках. Его обычным образом действия является заключение индивидуальных сделок с местными лидерами, как это было сделано с Рамзаном Кадыровым в Чечне.
Но антиленинскую кампанию Путин развернул, конечно, неспроста. Он поднял вопрос об «[историческом] единстве России», чтобы подготовить общество и убедить националистов, что он «один из них». Подчеркивая угрозу «развала федерации», Путин также надеется отвлечь внимание россиян от все более очевидных провалов его все более беспорядочной политики.
По мнению президента, ответственность за развал Советского Союза лежит на большевистском лидере Владимире Ленине. Еще в 1991 году, в бытность чиновником мэрии Санкт-Петербурга, Путин подверг ленинскую политику в национальном вопросе острой критике, заявив, что большевики «заложили бомбу под здание, которое называется Россией». По его словам, ленинисты «разделили нашу [единую] отчизну на отдельные владения, которых ранее не существовало на карте мира».
Тезис о том, что «Ленин разрушил Россию», прозвучал из уст Путина во время нескольких недавних публичных выступлений. В частности, 21 января на заседании президентского Совета по науке и образованию российский лидер критически высказался относительно предложенного Лениным конституционного строя советского коммунистического государства. «В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, — сказал он. — Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом».
Несколькими днями позже, на встрече с активистами Общероссийского народного фронта в Ставрополе, Путин высказался по этому поводу еще более детально. По его словам, Сталин был прав, когда во время спора с Лениным в 1922 году предлагал выбор в пользу более централизованного государства, в рамках которого приграничные районы вошли бы в Российскую Республику в качестве автономных образований. Путин заявил, что федеративный подход Ленина, давший частям советской федерации возможность отделиться, оказался большой ошибкой. «А что же это, если не мина замедленного действия? В том числе и это — наряду с неэффективной экономической и социальной политикой — привело к распаду государства», — заметил он.
Это упрощенный взгляд на прошлое, указывающий на то, что Путин не в полной мере понимает сложные социополитические процессы, приведшие сначала к развалу Российской империи, а затем к расцвету и упадку Союза Советских Социалистических Республик. Он просто обвиняет во всем Ленина и большевиков, заявляя, что их главной виной является проведение политики этнической территоризации и создание союзных и автономных национальных республик из «исторической России». Путин, судя по всему, забывает о том, что Ленин вынужден был пойти на эти уступки, чтобы восстановить контроль центра над мятежными приграничными районами после революции 1917 года и последовавшей за ней гражданской войны.
Нет сомнений в том, что Путин живо интересуется российской историей, и что его интерпретация исторических событий влияет на его мировоззрение. В своей великолепной книге «Мистер Путин: оперативник в Кремле» Фиона Хилл и Клиффорд Гэдди приводят в качестве одной из основных личных черт российского президента то, что он «увлекается историей». Тем не менее, Путин, как и большинство политиков, по большей части занят настоящим. Он также является сторонником единого централизованного государства и явно ностальгирует по «единой и неделимой» «исторической России».
Растущей проблемой для Путина становится сочетание его взглядов на историю и способности выработать эффективную политику в отношении все более беспокойных российских регионов. Как и перед событиями 1917 и 1991 годов, нынешнее недовольство подпитывается неэффективностью экономики.
Возможно, децентрализация власти могла бы ослабить испытываемое российским государством давление. Но Путин, судя по его высказываниям, вероятнее всего считает этнофедерализм слишком нестабильной основой для построения устойчивого государства. Его взгляды подтверждаются печальной судьбой двух крупных этнофедераций XX века — Советского Союза и Югославии.
Реформа структуры Российской Федерации могла бы помочь наиболее безболезненно пережить нынешний экономический кризис. В этой связи главный вопрос заключается в следующем: как Путину оптимальным образом реформировать систему, включающую ряд этнических автономных республик? Большинство российских этнонационалистов, включая авторов опубликованного недавно сборника докладов, придерживаются жесткого мнения, что тлеющие сепаратистские настроения в российских этнических автономиях демонстрируют, что ослабление власти Кремля может привести к росту влияния местных элит и значительно увеличить риски для территориальной целостности государства. По словам придерживающегося националистских взглядов комментатора Павла Святенкова, продолжение «ленинской национальной политики» в современной России может в конечном счете привести к развалу страны по схожему с распадом СССР сценарию.
Судя по всему, российские националисты, не обращая внимания на сложившиеся экономические реалии, жаждут восстановления «великой» России, способной проецировать свое влияние в глобальном масштабе. В своей январской статье в крайне пропутинской ежедневной газете «Известия» Егор Холмогоров выразил надежду на то, что «за ближайшее десятилетие Путин решит-таки те фундаментальные проблемы с единством России, которые достались ей в наследство от Ленина по внешним и внутренним границам. И проблему кражи чисто русских территорий соседями, и проблему криптосепаратизма внутри России».
Путин, вероятнее всего, ставит перед собой более скромные задачи. Его главная цель — удержаться у власти. Поэтому он не захочет заниматься реформами структуры федерации, которые могли бы вызвать недовольство могущественных элит в этнических республиках. Его обычным образом действия является заключение индивидуальных сделок с местными лидерами, как это было сделано с Рамзаном Кадыровым в Чечне.
Но антиленинскую кампанию Путин развернул, конечно, неспроста. Он поднял вопрос об «[историческом] единстве России», чтобы подготовить общество и убедить националистов, что он «один из них». Подчеркивая угрозу «развала федерации», Путин также надеется отвлечь внимание россиян от все более очевидных провалов его все более беспорядочной политики.
