В ближайшие дни многие люди будут оплакивать судьбу Алеппо. Многие из этих людей в то же время поддерживают договор по иранской ядерной программе, который не только способствовал разрядке отношений между США и Ираном, но и снабдил Иран необходимыми ресурсами для ведения войны. Они до сих пор считают это триумфом дипломатии и совершенно не принимают во внимание очевидного противоречия.
Третий раунд женевских переговоров немедленно послужил нынешнему наступлению на Алеппо, которое ведут бойцы Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) и их приспешники, и которое сопровождается российскими бомбардировками. Режим Аасда и Россия использовали это время для установления своего контроля над новыми территориями. Соединенные Штаты отнеслись к делу весьма серьезно и, пытаясь разрядить ситуацию, предприняли шаги для ослабления своей стороны. Это включило в себя ограничения на поставку повстанцам противотанковых ракет.
Россия же со своей стороны способствовала тому, что ведомые КСИР силы, которые контролируют сектор безопасности Башара Асада, перерезали линии снабжения повстанцев в Алеппо из Турции и сомкнули кольцо голодной блокады вокруг города, подобно тому, как они сделали это в сорока девяти других районах Сирии. Коалиция режима Асада может или поставить защитников города на колени и завершить его завоевание или же блокировать повстанцев в городе, освободив силы для наступления на других фронтах.
Между тем, на переговорах США наращивали усилия, заставляя оппозицию принять требования режима. Это было нетрудно предвидеть. Всем было очевидно, начиная с декабря, что единственная сторона, на которую будет оказано давление для поддержания женевского процесса, это умеренные повстанцы. Россия и Иран не собираются давить на Асада, и никто не в состоянии надавить на такие образования, как Джебхат Аль- Нусра (Сирийская «Аль Каида») и ИГ. Таким образом, выбор перед Соединенными Штатами был прост: хоть они и вложились в неудачный проект, нужно было поддержать восставших до такой степени, чтобы они смогли бы оказать достаточное давление на режим и в конечном итоге вынудить на переговоры, добившись значимых уступок или же наоборот, надавить на повстанцев, чтобы они приняли условия режима Асада, дабы сохранить мирный процесс.
Эта коллизия, словно из сказки «Алиса в стран чудес», была на время отложена в начале этого месяца, ибо представители повстанцев отказались иметь дело с режимом и поддерживающими его силами, пока не прекратятся бомбардировки и удушение голодом зон с гражданским населением. Это было явное нарушение резолюции Совета Безопасности ООН 2254, той самой, за которую голосовала и сама Россия. Удивительным образом Соединенные Штаты согласились с российской позицией, согласно которой предоставление гуманитарной помощи и прекращение военных преступлений были предварительным условием, то есть тем, что должно было стать предметом переговоров.
С первого взгляда тогда показалось странным, что Россия якобы согласилась на прекращение огня утром 12 февраля. Однако, при ближайшем рассмотрении все стало более понятным.
Во-первых, изрядная лазейка заключалась в том что российские авиаудары против таких террористических групп, как «Аль-Нусра» и ИГ, не прекращаются. Россия же определяет всю вооруженную оппозицию в Сирии как террористов и постоянно клеит на нее ярлыки «Исламского государства» или «Аль- Нусры», чтобы оправдать свои бомбежки. То, что Россия предоставила США определить пару других группировок как террористических, вряд ли можно считать бонусом.
Во-вторых, прекращение огня должно было наступить лишь через неделю, это означало признанное международным сообществом законным время для того, чтобы коалиция России и Ирана и Асада в это время наступала на Алеппо.
Это означает также, что после того как прекращение огня вступит в силу, новая линия фронта, прочерченная проасадовской коалицией обретет международное признание, а если повстанцы не согласятся с результатами этой агрессии, то Россия может обвинить их в нарушении прекращения огня.
Таким образом, прекращение огня — не более чем фантазия. Удивительно, что Асад признался в этом столь быстро и публично, беседуя с AFP, Асад объявил всего через двенадцать часов после соглашения о прекращении огня о своем намерении отвоевать всю страну.
Учитывая, что прекращение огня как часть женевских соглашений подразумевала как существенный элемент политический переходный период, который устранял бы Асада, а правительство сформированное в Дамаске вместе с повстанцами боролась бы с ИГ, вместо того чтобы бомбить повстанцев, это заявление прозвучало не только как полное отречение от обязательства прекратить огонь, но и перечеркивало вообще мирные переговоры, как таковые.
Еще более осложнило ситуацию то, что за последние десять дней Саудовская Аравии и Объединенные Арабские Эмираты заявили, что отправят свои войска в Сирию в рамках борьбы с ИГ как часть кампании, которую ведет коалиция во главе с США.
Это, без сомнения, был ответ на призыв президента Обамы в декабре к союзникам США «сделать больше» и одновременно политический жест подтолкнуть сами Соединенные Штаты к большему вмешательству в Сирии. Похоже, что какие-то контингенты государств залива будут задействованы в Сирии.
Официальной целью этих саудовских войск будет, однако, столица ИГ Ракка.
Алеппо же станет для Турции крепким орешком.
Президент Реджеп Эрдоган политически вложился с сирийское восстание и сделал ставку на свержение Асада. Турция приняла 3 миллиона сирийских беженцев, что уже породило внутреннее брожение.
Пятьдесят тысяч человек покинули Алеппо только за последние несколько дней, чтобы не оказаться в ловушке осады коалицией режима, и сотни тысяч (весьма вероятно) последуют за ними, когда начнется поддержанное русскими наступление на Алеппо.
Турция не может взирать на это безразлично.
4 февраля Россия завила, что Турция готовится вторгнуться в Сирию, а ныне и турецкий премьер-министр дал понять, что Турция рассматривает вариант вмешаться напрямую в Сирии и как минимум разблокировать коридор, который Россия помогла силам режима перерезать ранее в этом месяце.
Встает, впрочем, неотложная проблема — сможет ли Эрдоган добиться от своих военных выполнения приказов.
Россия в ответ заявила, что любые иностранные войска на сирийской территории, видимо, за исключением своих собственных и иранских, будут поводом для начала мировой войны.
Это на самом деле означает опасность расширения конфликта до большого пожара — с учетом того, что политика США дала понять Москве, что никакой красной черты, которую не следуют переступать, не существует. Это опасная позиция, когда все слишком растяжимо, и противник не знает об этом.
Вероятно все же, что независимо от того, вмешается Турция или нет, риск большой войны минимален. Возможность того, что проасадовская коалиция сможет восстановить контроль над всей территорией страны, тоже маловероятна. Вот что возможно, так это политическая победа сторонников Асада.
Если прорежимной коалиции удастся отвоевать Алеппо и перебить основные силы вооруженной оппозиции или вынудить их бежать с поля брани, а в качестве серьезных противников останутся лишь «Аль Каида» и ИГ, тогда она выиграла. Асад, Иран и России неустанно трудились над тем, чтобы искоренить умеренную оппозицию, и тогда не останется никого, с кем могло бы взаимодействовать международное сообщество, и Асада примут как правителя и, возможно, даже поддержат отвоевание им районов на востоке страны, находящихся под контролем ИГ. Такого толка победа асадовцев представляется весьма вероятной из-за того, что администрация Обамы очевидно благоволит иранско-асадовскому союзу в Сирии, собираясь потом представить все это мудрой политикой нынешнего президента.
