Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Военная кампания Путина в Сирии может иметь негативно отразиться на ситуации в России. Российские христиане воспринимают сирийскую войну как конфронтацию Запада и Востока. Для мусульман война связана с геополитикой или борьбой против исламистов, но они не считают ее межрелигиозным конфликтом. Что российские мусульмане думают о ситуации в Сирии? Мы попытались выяснить это с помощью опроса.
В настоящий момент кажется, что Владимир Путин одерживает победу в Сирии. Всего за три дня воздушная поддержка России позволила войскам сирийского режима расширить контроль Дамаска в Алеппо, то есть сделать то, чего президент Башар аль-Асад не мог добиться в течение последних трех лет. Кроме того, Россия стала главным посредником при заключении соглашения о прекращении огня.
Однако многие обозреватели неоднократно предупреждали, что военная кампания Путина в Сирии может иметь негативные последствия внутри России. В этой стране, численность населения которой составляет 144 миллиона человек, проживает 20 миллионов мусульман, и подавляющее большинство этих мусульман — сунниты. Некоторые аналитики считают, что российским суннитам очень не нравится, что Россия поддерживает алавитский режим Асада и проводит атаки против суннитских повстанцев и что она пытается возглавить коалицию шиитских стран, таких как Иран, Ирак и Сирия.
Что российские мусульмане думают о ситуации в Сирии?
Мы попытались выяснить это, проведя опрос среди российских мусульман. Проведением этого опроса занимался отдел социологии Фонда борьбы с коррупцией — российской неправительственной организации. Мы обработали ответы 1,2 тысячи жителей Татарстана и Дагестана, двух преимущественно мусульманских республик Российской Федерации.
Это позволило нам выяснить мнение жителей двух крупных исторических центров ислама в России, Волго-Уральского региона (Татарстан) и Северного Кавказа (Дагестан). Особый интерес представляли мнения жителей Татарстана, поскольку из 3,8 миллиона его населения половина — это татары-мусульмане (53%, по данным переписи населения 2010 года), а другая половина — русские православные христиане (40%). В нашем опросе в Татарстане приняли участие представители обеих групп, что позволило нам четко определить отношение мусульман к войне в Сирии.
Мы просили всех респондентов выбрать один из следующих вариантов, наиболее точно соответствующий их точке зрения:
1. России не стоило начинать военную кампанию в Сирии.
2. России необходимо участвовать в сирийской войне на стороне Асада.
3. России следует вступить в международную военную коалицию вместе с США и Францией.
Если респонденты не были согласны ни с одним из этих утверждений, они могли написать свой собственный вариант ответа.
Если бы прогнозы экспертов оказались верными, мусульмане должны были с большей вероятностью выбрать вариант с невмешательством и с меньшей вероятностью — вариант в поддержку военной кампании Путина в Сирии. Однако результаты оказались несколько иными.
Мусульмане Татарстана (24%) и Дагестана (22%) чаще поддерживают вариант с невмешательством в сирийский конфликт, чем христиане Татарстана (18%). Но разница в процентах не слишком значительна. Более того, мусульмане активно высказываются в пользу варианта с поддержкой Асада: в пользу вмешательства на стороне Асада высказалось больше мусульман Дагестана (29%), чем христиан Татарстана (23%).
Значительные расхождения во мнениях российских христиан и мусульман были обнаружены в случае с вариантом о вступлении в западный альянс ради прекращения гражданской войны в Сирии. По сравнению с процентом православных христиан Татарстана (28%) вариант со вступлением в западный альянс выбрало гораздо меньше мусульман Татарстана (18%) и Дагестана (11%).
Таким образом, абсолютного согласия внутри этих религиозных групп нет. Мнения российских мусульман в вопросе о военном вмешательстве в сирийский конфликт разделились, но большинство все же выступает против вмешательства. Кроме того около 20% опрошенных (представители обеих религий) не смогли дать четкого ответа.
Российские сунниты не рассматривают поддержку режима Асада Россией как вмешательство на религиозной почве
Возможно, одна из причин, по которой результаты опроса противоречат прогнозам экспертов о резко негативной реакции мусульман на вмешательство Путина в ситуацию в Сирии, заключается в том, что большинство наших респондентов не рассматривают сирийский конфликт как межрелигиозный. Другими словами, они не считают, что Россия вмешалась, чтобы помочь алавитскому режиму сокрушить суннитов.
Большинство респондентов, принадлежащих к обеим религиям — около 40% — не могут точно сказать, с чем суть сирийского конфликта. Стоит отметить, что только 6% дагестанских мусульман и 3% татарских мусульман рассматривают сирийскую войну как конфликт между суннитами и шиитами.
Около 25% мусульман Татарстана рассматривают этот конфликт как борьбу против исламистских террористов. Для сравнения точно так же его воспринимают 20% христиан и только 15% мусульман Дагестана. Те, кто рассматривают этот конфликт в таком ключе, вероятнее всего, согласны с российскими СМИ в том, что Путин вмешался в сирийскую войну, чтобы бороться с силами Исламского государства.
Остальные респонденты выбрали вариант, касающийся геополитики, и считают, что режим Асада сражается с Западом. Многие из тех, кто предложил свой собственный вариант ответа на вопрос о природе конфликта в Сирии, тоже говорили о геополитической конфронтации, но уже о конфронтации между США и Россией. К примеру, один респондент сказал: «Именно Америка уничтожает мирные страны. Они сделали это в Югославии, в Ираке, в Ливии. Теперь то же самое происходит в Сирии».
Как конфронтацию Запада и Востока сирийскую войну чаще воспринимают христиане, а не мусульмане. Однако российские мусульмане чаще рассматривают сирийскую войну как геополитический конфликт или как борьбу против исламистских террористов, чем как межрелигиозный конфликт.
Сумели ли мы выяснить, что на самом деле думают российские мусульмане?
Мы не можем однозначно ответить на этот вопрос, и на это есть три причины.
Во-первых, респонденты могли солгать. В ходе недавнего опроса, проведенного «Левада-центром», выяснилось, что 26% россиян боятся откровенно отвечать на вопросы социологических служб. В путинской России вопрос о том, поддерживаете ли вы войну, является довольно деликатным, и некоторые люди могут решить, что ложь безопаснее. Поэтому, возможно, что войну Путина в Сирии не одобряет большее число российских мусульман, чем мы знаем.
Во-вторых, война продолжается, и Россию все чаще обвиняют в сознательном истреблении сирийских мирных граждан. С ростом числа подобных обвинений отношение российских мусульман может измениться — особенно это касается той группы респондентов, которые еще не определились в своем отношении к сирийской кампании Путина или еще не до конца понимают природу этого конфликта.
В-третьих, несмотря на то, что все больше российских мусульман поддерживает вмешательство России в сирийских конфликт, все еще остается меньшинство, которое решительно выступает против него и ненавидит режим Асада. Это тоже может негативно отразиться на национальной безопасности России.
Путин заявил, что «около семи тысяч выходцев из России и стран СНГ воюют на стороне боевиков Исламского государства». Теперь, когда Россия вмешалась в сирийский конфликт, это меньшинство тоже может захотеть вступить в ряды Исламского государства. Однако зачастую кажется, что внешняя политика России направлена в первую очередь на то, чтобы повысить популярность Путина внутри страны. По крайней мере пока его сирийская кампания приносит положительные результаты — даже среди российских мусульман.
Егор Лазарев — аспирант отделения политологии Колумбийского университета. Его диссертация посвящена вопросу о том, как российское законодательство сосуществует с законами шариата и правовыми обычаями Чечни.
Это позволило нам выяснить мнение жителей двух крупных исторических центров ислама в России, Волго-Уральского региона (Татарстан) и Северного Кавказа (Дагестан). Особый интерес представляли мнения жителей Татарстана, поскольку из 3,8 миллиона его населения половина — это татары-мусульмане (53%, по данным переписи населения 2010 года), а другая половина — русские православные христиане (40%). В нашем опросе в Татарстане приняли участие представители обеих групп, что позволило нам четко определить отношение мусульман к войне в Сирии.
Мы просили всех респондентов выбрать один из следующих вариантов, наиболее точно соответствующий их точке зрения:
1. России не стоило начинать военную кампанию в Сирии.
2. России необходимо участвовать в сирийской войне на стороне Асада.
3. России следует вступить в международную военную коалицию вместе с США и Францией.
Если респонденты не были согласны ни с одним из этих утверждений, они могли написать свой собственный вариант ответа.
Если бы прогнозы экспертов оказались верными, мусульмане должны были с большей вероятностью выбрать вариант с невмешательством и с меньшей вероятностью — вариант в поддержку военной кампании Путина в Сирии. Однако результаты оказались несколько иными.
Мусульмане Татарстана (24%) и Дагестана (22%) чаще поддерживают вариант с невмешательством в сирийский конфликт, чем христиане Татарстана (18%). Но разница в процентах не слишком значительна. Более того, мусульмане активно высказываются в пользу варианта с поддержкой Асада: в пользу вмешательства на стороне Асада высказалось больше мусульман Дагестана (29%), чем христиан Татарстана (23%).
Значительные расхождения во мнениях российских христиан и мусульман были обнаружены в случае с вариантом о вступлении в западный альянс ради прекращения гражданской войны в Сирии. По сравнению с процентом православных христиан Татарстана (28%) вариант со вступлением в западный альянс выбрало гораздо меньше мусульман Татарстана (18%) и Дагестана (11%).
Таким образом, абсолютного согласия внутри этих религиозных групп нет. Мнения российских мусульман в вопросе о военном вмешательстве в сирийский конфликт разделились, но большинство все же выступает против вмешательства. Кроме того около 20% опрошенных (представители обеих религий) не смогли дать четкого ответа.
Российские сунниты не рассматривают поддержку режима Асада Россией как вмешательство на религиозной почве
Возможно, одна из причин, по которой результаты опроса противоречат прогнозам экспертов о резко негативной реакции мусульман на вмешательство Путина в ситуацию в Сирии, заключается в том, что большинство наших респондентов не рассматривают сирийский конфликт как межрелигиозный. Другими словами, они не считают, что Россия вмешалась, чтобы помочь алавитскому режиму сокрушить суннитов.
Большинство респондентов, принадлежащих к обеим религиям — около 40% — не могут точно сказать, с чем суть сирийского конфликта. Стоит отметить, что только 6% дагестанских мусульман и 3% татарских мусульман рассматривают сирийскую войну как конфликт между суннитами и шиитами.
Около 25% мусульман Татарстана рассматривают этот конфликт как борьбу против исламистских террористов. Для сравнения точно так же его воспринимают 20% христиан и только 15% мусульман Дагестана. Те, кто рассматривают этот конфликт в таком ключе, вероятнее всего, согласны с российскими СМИ в том, что Путин вмешался в сирийскую войну, чтобы бороться с силами Исламского государства.
Остальные респонденты выбрали вариант, касающийся геополитики, и считают, что режим Асада сражается с Западом. Многие из тех, кто предложил свой собственный вариант ответа на вопрос о природе конфликта в Сирии, тоже говорили о геополитической конфронтации, но уже о конфронтации между США и Россией. К примеру, один респондент сказал: «Именно Америка уничтожает мирные страны. Они сделали это в Югославии, в Ираке, в Ливии. Теперь то же самое происходит в Сирии».
Как конфронтацию Запада и Востока сирийскую войну чаще воспринимают христиане, а не мусульмане. Однако российские мусульмане чаще рассматривают сирийскую войну как геополитический конфликт или как борьбу против исламистских террористов, чем как межрелигиозный конфликт.
Сумели ли мы выяснить, что на самом деле думают российские мусульмане?
Мы не можем однозначно ответить на этот вопрос, и на это есть три причины.
Во-первых, респонденты могли солгать. В ходе недавнего опроса, проведенного «Левада-центром», выяснилось, что 26% россиян боятся откровенно отвечать на вопросы социологических служб. В путинской России вопрос о том, поддерживаете ли вы войну, является довольно деликатным, и некоторые люди могут решить, что ложь безопаснее. Поэтому, возможно, что войну Путина в Сирии не одобряет большее число российских мусульман, чем мы знаем.
Во-вторых, война продолжается, и Россию все чаще обвиняют в сознательном истреблении сирийских мирных граждан. С ростом числа подобных обвинений отношение российских мусульман может измениться — особенно это касается той группы респондентов, которые еще не определились в своем отношении к сирийской кампании Путина или еще не до конца понимают природу этого конфликта.
В-третьих, несмотря на то, что все больше российских мусульман поддерживает вмешательство России в сирийских конфликт, все еще остается меньшинство, которое решительно выступает против него и ненавидит режим Асада. Это тоже может негативно отразиться на национальной безопасности России.
Путин заявил, что «около семи тысяч выходцев из России и стран СНГ воюют на стороне боевиков Исламского государства». Теперь, когда Россия вмешалась в сирийский конфликт, это меньшинство тоже может захотеть вступить в ряды Исламского государства. Однако зачастую кажется, что внешняя политика России направлена в первую очередь на то, чтобы повысить популярность Путина внутри страны. По крайней мере пока его сирийская кампания приносит положительные результаты — даже среди российских мусульман.
Егор Лазарев — аспирант отделения политологии Колумбийского университета. Его диссертация посвящена вопросу о том, как российское законодательство сосуществует с законами шариата и правовыми обычаями Чечни.
