Прошло совсем немного времени после российской аннексии Крыма, и внешнеполитические аналитики пришли к выводу, что прибалтийские государства Эстония, Латвия и Литва уязвимы для аналогичной агрессии. В последние месяцы Соединенные Штаты и НАТО наращивают усилия по сдерживанию военных акций России. Их кульминацией стало решение направить в прибалтийские страны и в другие государства Восточной Европы сухопутные войска, включая американские. Руководители прибалтийских государств немного успокоились, но все равно требуют новых сил и средств. Латвийский министр иностранных дел Эдгар Ринкевич (Edgars Rinkevics) во время визита в Вашингтон в конце февраля отметил, что его страна хочет наращивания потенциала противовоздушной обороны в качестве средства сдерживания на ближайшее время, прежде чем смогут провести развертывание наземные войска, а также четких обещаний о том, что эти войска будут находиться в Прибалтике с целью сдерживания российской агрессии «так долго, как это необходимо».
К решению о развертывании сухопутных войск США следует относиться серьезно в связи с высокой стоимостью таких действий и тем, что оно может привести страну к конфликту, которого в противном случае она могла бы избежать. Но еще большую тревогу по сравнению с решением об отправке войск вызывают дебаты об альтернативах, или о менее затратных способах действий. Если не считать нескольких комментаторов из лагеря сторонников невмешательства, ставящих под сомнение целесообразность любой американской военной помощи Прибалтике, элита почти всецело поддерживает увеличение такой помощи и размещение в прибалтийских государствах американских войск. Что еще важнее, мнение о необходимости такого размещения кажется весьма компетентным благодаря тем усилиям и средствам, которые были вложены в исследования и анализ.
Но свидетельств того, что Россия проявляет какой-то интерес к вторжению в Прибалтику, очень мало. Как показывает анализ Дага Бэндоу (Doug Bandow) из Института Катона, Россия обычно стремится к ослаблению, но не к прямому захвату своих соперников в Восточной Европе, и придает гораздо меньше стратегического значения государствам Прибалтики, чем другим странам, таким как Украина. Более того, оккупировать враждебно настроенную страну с применением силы исключительно трудно (спросите американских военных, хотят ли они повторить вторжение в Ирак и Афганистан), а прибалтийские страны издавна оказывали вооруженное сопротивление оккупации.
Однако доводы в пользу того, что Россия не станет вторгаться в Прибалтику, не дают ответа на более актуальный политический вопрос о том, что должны делать США, дабы не допустить такое вторжение. Аргумент о том, что делать ничего не надо, никого не удовлетворит, а более радикальные предложения типа полного выхода Америки из НАТО не следует воспринимать всерьез. Но хотя политологи давно уже уверяют, что гарантия быстрой военной победы создает стимулы для применения вооруженных сил, к счастью, и без развертывания войск есть целый ряд нетрадиционных способов, при помощи которых Соединенные Штаты могут увеличить издержки для России в случае ее военной интервенции в прибалтийских странах. Более того, сам ход действий в случае применения альтернатив станет эффективным фактором сдерживания, и эти альтернативы будут более результативными и менее затратными, чем развертывание крупной наземной группировки.
Поднять доверие к асимметричным сдерживающим действиям США
Вместо того, чтобы напрямую бороться с российским военным превосходством в регионе, в рамках общего государственного подхода следует применить асимметричные средства сдерживания и устрашения, которые ослабят российскую угрозу в случае умелого и творческого использования технологического и качественного перевеса США в военной сфере. Хотя американские ядерные средства сдерживания это самый известный асимметричный элемент устрашения, есть и другие, менее экстремальные варианты, включая кибершпионаж и кибератаки, тайные акции и дипломатическое принуждение.
Заставить прибалтийские государства тратить больше средств на собственную оборону
Эстония стала первой прибалтийской страной, которая в 2013 году увеличила военные расходы выше рекомендуемого НАТО показателя в два процента от ВВП. Латвия и Литва в последние годы также наращивают расходы на оборону. Хотя таких затрат все еще недостаточно, эти «жертвенные», как выражается Бэндоу, расходы необходимы для «создания вооруженных сил, способных нанести существенный урон любому агрессору», и являются шагом в правильном направлении.
Призывать прибалтийские страны разрабатывать и применять собственные асимметричные средства сдерживания
В своем недавнем исследовании аналитический центр RAND отметил, что лидеры прибалтийских стран могут «не захотеть превращать свои крупные города в поля сражений» партизанской войны, если столкнутся с российским вторжением. Тем не менее, обучение войск ведению партизанских действий в условиях такого мрачного сценария может стать более действенным сдерживающим фактором, нежели укрепление обычных вооруженных сил. Далее, если учитывать ведущую роль Эстонии в наращивании кибернетических возможностей НАТО, можно сказать, что у прибалтийских стран есть больше возможностей, чем у США, для асимметричного противодействия российской агрессии такими способами.
Укрепление региональных военных альянсов за рамками НАТО
Прежние региональные военные альянсы типа Малой Антанты продемонстрировали свою беспомощность перед лицом агрессии великих держав, но они могут оказаться более успешными, если соединить их с силами и средствами асимметричного сдерживания.
Возможно, американские руководители рассматривали альтернативные варианты действий перед принятием решения об отправке войск, но решили, что они будут недостаточно эффективны, и использовать их не стоит. Но в публичных дебатах по данному вопросу это было незаметно. Похоже, что от таких аргументов просто отмахнулись без долгих рассуждений вместо того, чтобы провести по вопросу альтернативного порядка действий принципиальную дискуссию. В преддверии летнего саммита НАТО крайне важно исправить этот недочет, прежде чем Соединенные Штаты потратят еще больше денег и направят еще больше войск в рамках этой в корне неверной политики сдерживания.
Александр Кирс — младший научный сотрудник Центра национальных интересов (Center for the National Interest).
