Простые истины кажутся простыми лишь на первый взгляд. Например, вот эта: государство, которое не в состоянии защитить собственные границы, теряет свою государственность.
Это утверждение в различных вариациях произносится в ходе многочисленных политических дебатов на протяжении уже многих месяцев. На первый взгляд, это довольно очевидно. Однако что это означает конкретно? От кого или чего государство должно защищать свои границы — от беженцев, террористов, от импортных товаров, инфекционных болезней, ядовитых веществ, идей, от информации? Неужели нам действительно придется бежать на «острова», какими станут национальные государства, чтобы обеспечить в будущем собственную безопасность?
Сейчас мы наблюдаем важное смещение акцентов. Еще совсем недавно стремительное открытие границ было чем-то само собой разумеющимся. Это глобальное движение стремилось упразднить тесные ограничения государственности. Предсказывали, что семимильными шагами будет продвигаться вперед глобализация, причем неважно — на сильном и стабильном Западе или на бывшем коммунистическом (или даже все еще коммунистическом) Востоке, или в остававшихся доселе на отшибе мировых событий латиноамериканских странах и в Индии.
В 1990 году гражданам надоело жить в относительно маленьких государствах со стагнирующей экономикой. Затхлый запах послевоенных десятилетий должен был развеяться. Потоки информации, товаров и капитала должны были способствовать тому, чтобы отдельно взятые государства потеряли в значимости, в возможностях контроля, в способности собирать налоги. Культурные барьеры тоже должны были пасть — многие тогда надеялись на это.
Теперь же началось обратное движение: страны ЕС вновь закрывают и укрепляют собственные границы, которые ранее сами же открыли. В ходе президентской избирательной кампании в США тема защиты от иностранных товаров, от иммигрантов и инакомыслящих также звучит рефреном. Страны с авторитарным режимом вроде Китая, России или Турции, в свою очередь, стремятся оградиться от внешнего влияния.
Приоритеты изменились радикальным образом. Люди вновь беспокоятся о безопасности, которую должно обеспечить государство. Причем, в первую очередь, это касается европейцев. Ради этого они даже готовы мириться с некоторыми ограничениями собственной свободы. Миграция и терроризм представляются им сейчас главными проблемами, о чем свидетельствуют опросы общественного мнения, проведенные по заказу Европейской комиссии. В прошлые годы главной считалась проблема безработицы. Теперь же на удивление много людей считает протекционизм положительным явлением (38%), а глобализацию отрицательным (39%).
Потребность людей в защите растет
Изменение настроений понятно. Надежды на бесконечный рост благосостояния не сбылись — это стало понятно не позднее, чем с наступлением рецессии в 2008-2009 годах. Затянувшийся с тех пор кризис привел к конфликтам при распределении благ. Там, где эти конфликты получают идеологическую подпитку, буйным цветом расцветают террор и война. Соответственно, растет потребность людей в защите. И власть имущие с удовольствием обещают им защиту, надеясь еще больше укрепить собственную власть (Ангела Меркель, наша бесконечно прагматичная «канцлерин», является в этом смысле редким исключением).
Итак, власти укрепляют границы (Австрия, Венгрия), борются с реальными или мнимыми террористами (Турция), ведут войны, преследуя при этом не совсем понятные цели (Россия), или обещают отгородиться от соседних стран стенами (кандидат в президенты США Дональд Трамп). Все это делается под лозунгом «Государство, не способное защитить свои границы, теряет свою государственность».
Возникают три вопроса:
— добьются ли они тем самым успеха?
— можно ли все еще считать национальное государство правильной формой организации для того, чтобы решать современные проблемы?
— и для чего, вообще, нужны государства?
Ответы на эти вопросы таковы:
— Нет.
— Нет.
— Чтобы регулировать вопросы, которые граждане не могут урегулировать в частном порядке. Однако давайте обо всем по порядку.
История успехов супергосударств
Если смотреть на ситуацию прагматичным взглядом экономиста, то центральной задачей государства является обеспечение благами организаций и институтов, которые не могли бы появиться в соответствии с исключительно частными инициативами, но которые необходимы для благополучного сосуществования людей и для экономического роста.
На протяжении веков роль государства становилась все важнее. Чем сложнее становились общества, тем больше институтов им было нужно для решения коллективных проблем: юстиция, армия, полиция, образовательные учреждения, органы социального обеспечения, органы защиты природы, защиты информации и т. д.
Стремительнее всего роль государства в жизни общества росла в XIX веке. В течение всего нескольких десятилетий местные сельскохозяйственные объединения превратились в огромные концерны. Им понадобились обширные транспортные сети для перемещения произведенных товаров между все новыми и новыми крупными городами. Школы и университеты обеспечивали промышленность квалифицированной рабочей силой. Социальные учреждения стремились поддержать людей, пострадавших от столь серьезных изменений условий жизни. Мелкие феодальные структуры теряли свою значимость. Общества становились крупнее, а жизнь в них становилась все более анонимной.
Чтобы иметь возможность эффективно выполнять свои задачи по отношению к обществу, государства постоянно объединяли и увеличивали свои территории. Именно таким образом Германский рейх возник на базе Германского таможенного союза в 1871 году — когда его появление стало экономически целесообразно. Другие государства вроде Англии или Франции расширялись и укреплялись в качестве огромных колониальных империй. США раскинулись на всю территорию североамериканского континента. Все интенсивнее становилось международное сотрудничество.
Возврат к все более мелким государственным единицам
Любое государство становится легитимным благодаря тому, что может решать общественные проблемы, обеспечивать благосостояние, безопасность и свободу своих граждан. Однако многие вопросы, с которыми мы сталкиваемся в последнее время, больше не представляется возможным решать в рамках границ национальных государств.
Гуманитарные катастрофы, как, например, в Сирии, ухудшение климата из-за выбросов парниковых газов, безумные флуктуации финансовых потоков — все это является непосильной ношей для нынешних национальных государств. Поэтому люди постепенно перестают доверять государственным институтам. Поэтому терпят крах национальные лидеры, будь то власть имущие или оппозиционеры, или экстремисты — они никогда не смогут выполнить собственные обещания.
Простые истины кажутся простыми лишь на первый взгляд.
Если смотреть на ситуацию рационально, то нам сейчас стоило бы сделать все возможное, чтобы преодолеть такие структуры, как национальные государства. Потому что их сил более недостаточно. Чтобы решить стоящие перед нами проблемы, отдельные части государственного суверенитета должны быть перенесены на наднациональный уровень. Это задача, к выполнению которой Европа стремилась на протяжении десятилетий, в том числе путем создания ЕС и введения общей валюты — евро.
Однако неурегулированные затяжные кризисы — от финансового кризиса через кризис еврозоны и до миграционного кризиса — привели к тому, что авторитет институтов ЕС пошатнулся. Но вместо того, чтобы совершенствовать европейский порядок, мы теперь стремимся вернуться обратно к все более мелким государственным единицам.
Это можно назвать победой национальных чувств над разумом. Однако это неверный путь, если смотреть на ситуацию с рациональной точки зрения.
