Два умнейших аналитика из числа пишущих сегодня о России утверждают в своих статьях, что пора восстанавливать отношения с президентом Владимиром Путиным после его решения сократить военную группировку в Сирии.
В связи с этим было бы справедливо задать вопрос о том, созданы ли условия, чтобы отменить введенные из-за Украины санкции и установить новые рабочие отношения с Россией. Если нет, нам гарантирован возврат к холодной войне. Но ответ не может быть основан на предположениях о добросовестности. Нормализация отношений с Россией сейчас была бы преждевременна.
Федор Лукьянов, возглавляющий Совет по внешней и оборонной политике, говорит, что решение Путина сбавить обороты в Сирии не должно никого удивлять. Россия все время говорила о том, что планирует краткое вмешательство с ограниченной целью — обеспечить выживание сирийского государства. Задача выполнена. Теперь Россия может сесть за стол переговоров с оппонентами Асада, а Запад должен быть готов к возобновлению отношений, что означает отмену санкций.
Работающий в Катаре профессор Джорджтаунского университета Анатоль Ливен (Anatol Lieven) идет еще дальше в своей статье под заголовком Don’t Fear the Russians (Не бойтесь русских). По его словам, у Путина все время были ограниченные цели, причем не только в Сирии, но и на Украине. Подписанное в прошлом году соглашение о прекращении огня в основном выполняется. Путин не дал волю русским националистам, которые хотели продолжить наступление и воссоздать российскую имперскую территорию Новороссия, потому что никогда не имел таких намерений.
Но в этом вопросе нет той определенности, какую пытается продемонстрировать Ливен, и российские лидеры не очень-то стараются успокоить мировое сообщество заявлениями о том, что их амбиции не представляют угрозу Украине и другим соседям России.
Послушайте, например, министра иностранных дел Сергея Лаврова, написавшего статью в журнале «Россия в глобальной политике», который издает Лукьянов. Он тоже выступает за нормализацию отношений. Но далее в его статье следует пространный анализ истории, в которой Россия все время становилась жертвой Запада, начиная со времен Киевской Руси и заканчивая Наполеоном, Крымской войной и нынешними событиями.
Например, говоря о начале Второй мировой войны Лавров опускает пакт Сталина и Гитлера от 1939 года, в соответствии с которым они начали боевые действия с вторжения в Польшу, и объясняет все антироссийским заговором:
Очевидно, что здесь опять роковую роль сыграли антироссийские устремления европейских элит, их желание натравить на Советский Союз гитлеровскую военную машину.
Говоря о распаде Советского Союза и о постсоветском периоде, Лавров отмечает, что отчаянное стремление бывших членов Варшавского договора вступить в Европейский Союз и в Организацию Североатлантического договора освобождает бывший СССР от всякой ответственности за 40 с лишним лет оккупации:
Если честно смотреть на положение небольших европейских государств, которые раньше входили в Варшавский договор, а теперь — в НАТО и ЕС, то очевидно, что речь должна идти отнюдь не о переходе от подчинения к свободе, о чем так любят рассуждать западные идеологи, а скорее о смене лидера.
Здесь надо разделить два вопроса. Во-первых, что лучше для мира: когда Россия находится внутри палатки или за ее пределами. Ответ прост: когда внутри. Второй вопрос сложнее. Может ли Россия быть партнером в совместном формировании европейской безопасности, если она настаивает, что достичь этого можно только за счет роспуска НАТО, что членство в ЕС равноценно оккупации при помощи советских танков, что все народные протесты это заговоры ЦРУ, и что западный мир инстинктивно является антироссийским, а не просто реагирует на действия, предпринимаемые Россией?
Недавние события в Сирии и на Украине отнюдь не помогли выяснить ответ на этот второй вопрос.
По мнению Лукьянова, которое он высказал спустя несколько недель после начала прошлогодней интервенции, действия России в Сирии нацелены на то, чтобы не дать джихадистам свергнуть режим в Дамаске. Однако здесь непонятно, совпадает ли путинский эндшпиль в Сирии с интересами США, состоящими в создании правительства по формуле сбалансированного представительства, которое в равной мере защищало бы интересы и безопасность как алавитов, так и суннитов.
Это маловероятно, просто потому что добиться этого крайне сложно, а попытки такого рода потребуют верности демократическим принципам, которые Путин не признает. Но как я уже говорил ранее, нереалистичными являются не только российские, но и американские цели. Непонятно, как можно прекратить боевые действия в Сирии без ее территориального раздела в какой-то мягкой форме — ведь только в случае такого раздела совпадут интересы внешних сил. Если этого не будет, Путин может посчитать, что нужно возобновить авиаудары, чтобы обеспечить Асаду тот результат, который ему нужен.
Наверное, Ливен прав, говоря о том, что у Путина нет желания нападать на прибалтийские страны и на Польшу — ведь он всегда просчитывает риски. Но Путин также непредсказуем. Он посылает стратегические бомбардировщики в воздушное пространство НАТО, подводные лодки в шведские воды, ракеты в Калининградскую область, а своих спецназовцев через эстонскую границу с целью похищения людей. Все это Путин делает ради того, чтобы его оппоненты поверили: он в любой момент готов к эскалации. Такую решимость никто не проверял, и мы не знаем, как Путин отреагировал бы на эту проверку.
Мы точно так же не знаем, что могло бы произойти, если бы Путин расширил масштабы войны на Украине, и ему не пришлось бы заплатить за это. Не знаем мы и того, что было бы, если бы увенчались успехом попытки России повторить бескровный крымский переворот в «Новороссии» — от Одессы до Харькова. Многое говорит о том, что Путин принимал свои военные решения в ответ на события и неудачи, но не на основе самоограничений.
Ливен также считает, что Путин отказался от планов построения Евразийского союза в противовес ЕС и с целью восстановления российского влияния, хотя его действия на Украине были обусловлены именно этими планами. Но в словах и действиях Путина и Лаврова я не вижу ничего такого, что подтверждало бы эту точку зрения.
Да, Путин содействовал прекращению огня в украинском Донбассе. Но российские оперативные сотрудники и военная техника остаются на украинской земле. Россия по-прежнему контролирует границу и театр наступательных действий, поддерживая эскалацию в этом регионе. Пока ситуация не изменится, и пока Россия не выполнит все условия для снятия санкций, отказываться от них не следует. Мы по-прежнему не знаем, насколько далеко готов зайти Путин. Возможно, он тоже не знает.
Содержание статьи может не отражать точку зрения редакции, компании Bloomberg LP и ее владельцев.
