Приговорив Савченко к 22 годам заключения, Москва начала последний этап торговых переговоров с Киевом и поддерживающим его Западом. Владимир Путин успевает не только делать себе рекламу с китами и тиграми, а также участвовать в срежиссированных ток-шоу с участием российских журналистов, но и торговать живым товаром. При условии, что этот товар эксклюзивен.
Российские олигархи на Западе прославились покупкой самых дорогих вещей на деньги, украденные у российского народа. Путин известен тем, что он продает другим странам захваченных в плен людей в обмен не на деньги (поскольку они слишком мало стоят), а на других людей. И то, и другое выгодно российским властителям и постыдно для россиян. Прежде чем обратиться к размышлениям, как и за какую цену Путин продаст украинскую героиню, займемся культурным контекстом. Ведь Савченко — не первая и, по всей видимости, не последняя жертва, похищенная российским государством.
От белого к красному царизму и обратно
Это иная цивилизация. Когда она начала угрожать существованию земного шара, появилась целая отрасль науки, которая занималась отличиями России от Запада. В 1957 году русские запустили спутник, а Запад понял, что Советский Союз способен переносить ядерные ракеты на дальние расстояния. Так родилась советология. Вашингтон выделял на нее огромные средства, хотя в итоге ни одному советологу не удалось предсказать распад СССР. Но деньги не были потрачены впустую. Изучение истории России и сопредельных стран, а также история их идеологии, позволили создать целые библиотеки ценных трудов, авторы которых миллионом разных способов пытались решить одну загадку: «Как объяснить тоталитаризм Советского Союза»?
С самого начала тон в этих исследованиях задавали поляки, у которых было больше всего непосредственного опыта столкновений с большевистской Россией. Основанный в 1930 году в Вильнюсе Научно-исследовательский институт Восточной Европы стал предтечей советологических центров в США, вроде Института Гувера при Стэнфордском университете. Последний представитель «польской школы» — это известный историк Ричард Пайпс (Richard Pipes), который родился в Цешине и до сих пор прекрасно говорит по-польски.
Эксперты занялись анализом истории России и легко обнаружили отсутствие какой-либо самостоятельной силы между властителем и народом. Рядом с правителем находятся только советники, армия и бюрократический аппарат, но таких, как в других странах, мещан, дворянства или среднего класса — нет. Даже рабочий класс появился в значительном количестве только после революции, произведенной в отсутствие рабочих интеллигенцией, которая всегда изо всех сил боролась с российским государством.
Важным последствием такого разделения стал характерный для российского общества дуализм: россияне могут массово поддерживать власть, как сейчас, или отчаянно бунтовать, как во время крестьянских бунтов или Октябрьской революции.
Захват власти нигде не бывал таким жестоким, властители нигде не были такими деспотичными, а массы — такими пассивными и так внезапно переходящими к мятежу и разрушению. Попытки экспертов объяснить это повторяющееся по сей день явление, привели к созданию двух школ. Одна делает акцент на культурных расхождениях между Россией и Западом, которые проистекают в первую очередь из различий между римским и греческим христианством, византийским и татарским уроками деспотизма на заре становления российского государства, а также отсутствием римской правовой традиции. Другая школа, которая доминировала в послевоенные годы, объясняла большевизм влиянием идеологии (марксистской), которая наложилась на отсутствие на Востоке либеральных традиций. К первой школе принадлежали такие исследователи, как Мартин Малиа (Martin Malia), Лешек Колаковский (Leszek Kołakowski) или Анджей Валицкий (Andrzej Walicki), ко второй, в частности, директор Библиотеки Конгресса Джеймс Биллингтон (James Billington) или упомянутый выше Ричард Пайпс. Наиболее радикальным последователем «культурной» школы был Ян Кухажевский (Jan Kucharzewski) — автор книги с красноречивым названием «От белого царизма к красному» и политик, занимавший пост премьер-министра в 1918 году до создания первого официального правительства Второй Польской республики.
Обе противоборствующие друг с другом школы сходились в одном: они не возлагали больших надежд на то, что «российская душа» когда-нибудь избавится от имперских стремлений и позволит российскому государству принять либеральную демократию. А к ее неотъемлемым добродетелям относится уважение к правам личности, право на справедливый суд, независимость судебных органов и СМИ, то есть то, что россияне всегда сознательно презирали. Последним примером этого стал процесс Надежды Савченко. Все стороны прекрасно знали, что Савченко невиновна, а судом руководит Москва. В российской культуре существует единственная добродетель: сила. Так на востоке понимают политику. Вы не задумывались, сочувствует ли россияне молодой женщине? Испытывают ли они уважение к ее отваге и стойкости? Я не хочу вас разочаровывать, но не ожидайте слишком многого. Имя Савченко окружено в России мрачной легендой, в которой Надежда служит доказательством того, насколько решительно и безжалостно украинское государство, раз оно использует для грязной работы, снайперской стрельбы по мирным жителям, молодых женщин. Ведь они, «как известно», славятся особой жестокостью. Так что кто-то такой, как Савченко, вовсе не заслуживает сочувствия и уважения.
Если вам в это не верится, полистайте книгу нобелевской лауреатки этого года Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо». Когда в России идет война, у женщин нет особого статуса. На войне женщинам приходится хуже, чем мужчинам: они служат доказательством беззакония, которое творит противник. Отвага Надежды Савченко в глазах россиян — это лучшая иллюстрация того, что они имеют дело с сильным и опасным противником. Поэтому ее можно демонстрировать в СМИ.
Сколько стоит Савченко?
Хватит об идеалах: Путина они не волнуют. У современного царя есть план, за что можно продать украинскую героиню. Даже если он еще не определил точную цену, он прекрасно знает, что она должна быть высокой, так как за украинку вступился весь западный мир. Скоро в Москву приедут министры иностранных дел Германии и США, и они будут обсуждать в том числе судьбу Савченко. Скорее всего, произойдет обмен. Так было после предыдущего резонансного похищения: истории с эстонским офицером, которого схватили в 2014 году на территории его собственного государства. Суд обвинил Кохвера, в частности, в шпионаже и приговорил к 15 годам. Прокуроры, как и в процессе Савченко, просили на год больше. Осужденного в августе 2015 года эстонца спустя месяц обменяли на Алексея Дрессена — бывшего офицера эстонской полиции безопасности, сидевшего в тюрьме за передачу секретной информации российским спецслужбам.
В случае украинки россиянам стоит поторопиться, поскольку (хотя это не первая голодовка узницы) Савченко заявила, что с 6 апреля начнет сухую голодовку, которая может закончиться смертью. Реакция Запада в таком случае может оказаться сравнима с той, что последовала за крушением малазийского самолета над Украиной, который сбили сепаратисты.
Могут ли сами украинцы заплатить выкуп? Это пока неизвестно: Украина не раскрывает данные обо всех задержанных в Донбассе россиянах, пытаясь добиться улучшения условий содержания плененных украинцев. Стартовая ставка, которую объявил Порошенко — это двое находящихся под судом в Киеве офицеров: капитан Евгений Ерофеев и сержант Александр Александров. Но, скорее всего, у украинцев есть гораздо более ценные сотрудники спецназа ГРУ (россияне используют на Украине военные специальные силы, а не принадлежащие Службе внешней разведки), и они отдадут их при более масштабном обмене, когда сможет получить свободу уже отправленный в колонию режиссер Олег Сенцов (в защиту которого выступили в том числе российские деятели культуры, включая близкого Кремлю Никиту Михалкова).
Савченко может стать российской взяткой для западных политиков за то, чтобы они закрыли глаза на санкции против российских олигархов. Она также представляет ценность в контексте переговоров по заморозке конфликта в Донбассе. Пока они застряли в украинском парламенте, который не может принять закон о децентрализации Украины.
В этой ситуации Москва может вмешаться в украинскую политическую борьбу и попытаться усилить одну из сторон (разумеется, не даром), «передав» ей Савченко. Больше всего здесь напрашивается кандидатура Юлии Тимошенко. Не только потому, что Савченко — депутат ее партии, но и потому, что только у Тимошенко растут сейчас рейтинги, и она стремится к внеочередным выборам. Так может завершиться кризис правительства Арсения Яценюка, которое не удается пока заменить никаким другим. Тимошенко не принимала участия в переговорах в Минске, поэтому ей не придется платить политическую цену за утверждение особого статуса Донбасса, который не поддерживает украинское общество. К сожалению, одновременно Тимошенко — один из наиболее популистских политиков Украины, и она может в очередной раз погубить (уже вторую) украинскую революцию. Что будет, сейчас предсказать невозможно.
Ясно одно: жестокий приговор Савченко — это мелочь в сравнении с той ценой, которую придется за нее заплатить Украине.
