Серый кардинал
Наконец мы узнали, откуда взялся верный товарищ человека, однако до сих пор неясно, что будет с ним дальше.
Ей не мешали громкие разговоры на веранде ресторана, звон приборов, доносящийся с улицы шум машин. Она подлетала к подросшему птенцу, сидящему на нижней ветке деревца рядом со столами, который, видя ее, пищал, широко раскрывая клюв. Когда она затыкала его едой, птенец замолкал, топорщил перья и замирал в ожидании следующей порции. Эта пара воробьев, мать и птенец, как будто демонстративно игнорировали шумящих обедающих людей. Впрочем, взаимно. Я был единственным человеком, кто следил за действиями другого вида. Это казалось очень странным, потому что человека и воробья связывают долгие, как ни с одним другим животным, отношения.
На земле и под землей
«Современные воробьи — преимущественно городские птицы. И именно они завоевали мир, — рассказывает Gazeta Wyborcza руководитель Общества "Польские птицы" Яцек Карчевский (Jacek Karczewski). — Нет другого вида птиц с таким же большим ареалом обитания, их можно встретить практически всюду».
Воробьи населили уже все континенты. Человек вез их с собой специально, чтобы они напоминали ему о родине, и случайно — как безбилетных пассажиров. Воробьи до сих пор любят устраивать гнезда на кораблях, паромах и в товарных поездах. «Они стали современными кочевниками, — рассказывает Карчевский. Им даже удалось выжить в штольнях английских шахт: они питались благодаря завтракам, которые приносили с собой шахтеры. Воробьи также регулярно появляются на смотровых площадках нью-йоркских небоскребов. Это птицы не так хорошо летают, чтобы самостоятельно туда попасть, значит, они добираются на верхние этажи в лифтах».
Дикий воробей, который питался семенами трав, внезапно увидел огромные поля одомашненных человеком растений: пшеницы, ржи и овса. Как показали генетические исследования, опубликованные упомянутой командой ученых в издании Journal of Evolutionary Biology, именно там, на Ближнем Востоке, воробей сменил среду обитания и начал экспансию. Это произошло 3000–7500 лет назад, когда полей стало настолько много, что птицам стало выгодно отказаться от прежних привычек. Как только они это сделали, их эволюция ускорилась.
Об этих изменениях ученые рассказывают в другой публикации, на страницах BMC Evolutionary Biology. У воробьев, которые отказались от семян диких трав и ежегодной миграции, перейдя на оседлый образ жизни вблизи людских поселений, изменился даже скелет. Размер птиц увеличился, череп стал крепче, а клюв — более сильным, заостренным и удлиненным. Видимо, потому, что семена зерновых культур, которые стали основной пищей воробьев, крупнее семян диких трав, и окружены более жесткой оболочкой. Чтобы добыть пищу, воробьям потребовалось больше сил.
Благодаря этой эволюции они стали самыми лучшими экспертами по использованию зерновой кормушки человека. Вместе с крестьянами воробьи распространились дальше: в Азию и в Европу, а когда европейцы открыли и покорили другие континенты и острова, птицы быстро присоединились к ним.
Убийственный порядок
Пик царствования воробьев начался в XVIII веке. Промышленная революция привела тогда к росту городов, а в них появилось много лошадей, в экскрементах которых всегда оставалось много непереваренных зерен овса. Воробьи также охотно подбирали еду из лошадиных кормушек. Воробьиные популяции росли, однако продолжалось это недолго. Внезапно в середине XX века они стали уменьшаться по всему миру. С 1970-80-х годов до первого десятилетия XXI века популяция воробьев в Варшаве уменьшилась почти на 50%, а Гамбурге — на 75%, а в некоторых районах Лондона даже на 98%.
Птица, которая была обязана своими огромными успехами человеку, судя по всему, пала жертвой его педантизма. «Человек старается тщательно убирать в городах, зелень сменяется бетоном, пропадают дикие газоны и кустарники. Всюду остается только бетонная плитка и асфальт», — объясняет Яцек Карчевский.
Взрослые воробьи могут найти себе пищу даже в таких условиях: тут ухватят кусок картошки фри, там отщипнут булку или остатки гамбургера. Но их птенцам нужны семена, насекомые и их личинки. В забетонированных городах такие деликатесы найти становится все сложнее. Как и место для гнезд. Щели в стенах, дупла, разные укромные уголки исчезают. «Старые деревья вырубаются, а растрескавшиеся фасады ремонтируются, — рассказывает Карчевский. — Скворечники вешают слишком редко, так что у воробьев остается все меньше мест для гнездования».
Вдобавок стали пропадать кустарники, в которых воробьи могли спрятаться от холода и кошек. Хотя эти птицы покинули Ближний Восток пару тысяч лет назад, они все еще не до конца приспособились к холодному климату Центральной Европы. «Во время особенно суровых морозов в 1929 году я собирал под деревьями сотни замерзших, как ледышки воробьев, — вспоминал в книге "Тайны птиц" профессор Ян Соколовский (Jan Sokołowski). — В то же самое время зяблики, щеглы, овсянки и дрозды тоже страдали от мороза, но не гибли. Их спасало более пышное и теплое оперение».
Сейчас таких картин мы уже не увидим. Воробьев стало слишком мало, чтобы они могли замерзать сотнями. «Мы живем в эпоху такого стремительного сокращения биологического разнообразия, что через несколько десятков лет останутся только те виды, которые смогут приспособиться к нашей экспансивной и разрушительной цивилизации, — делает прогноз Яцек Карчевский. — Я надеюсь, что несмотря на современные тренды "предприимчивые" воробьи окажутся одними из них».
Чтобы это пожелание исполнилось, воробьям должны помочь люди. Лучше всего начать с преодоления межвидового безразличия. Например, наблюдая за воробьями на открытой веранде ресторана.
Войчех Миколушко — натуралист, научный журналист, автор научно-популярных книг.
