Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Скептики посрамлены, утихли споры: с минувшей осени никто не подвергает сомнению правильность неожиданного выбора Михаила Саакашвили — пригласить на работу в свою одесскую команду 33-летнюю российскую оппозиционерку Марию Гайдар. Ставка на то, что недавняя выпускница Гарварда станет энергичным помощником и соратником в реформировании медицинской и социальной сфер, вполне оправдалась. Хотя девять месяцев назад прибытие в Одессу Гайдар было воспринято неоднозначно.
Одесса — Скептики посрамлены, утихли споры: с минувшей осени никто не подвергает сомнению правильность неожиданного выбора Михаила Саакашвили — пригласить на работу в свою одесскую команду 33-летнюю российскую оппозиционерку Марию Гайдар.
Ставка на то, что недавняя выпускница Гарварда станет энергичным помощником и соратником в реформировании медицинской и социальной сфер, вполне оправдалась. Хотя девять месяцев назад прибытие в Одессу москвички Гайдар было воспринято неоднозначно. Группа участников волонтерского движения в знак протеста против приглашения на госслужбу гражданки страны-агрессора даже провела пикетирование ОГА.
Получив гражданство Украины, дочь известного российского политика Егора Гайдара поставила перед собой высокую планку — постараться стать рядом с главой Одесской ОГА и пробивать вместе с ним путь реформам на Украине. Что конкретно удалось сделать, и каковы ближайшие планы, Мария Гайдар рассказала в интервью «Укринформу».
«Укринформ»: Свыше полугода вы заняты реформированием медицинской и социальной сфер, в том числе оказанием помощи внутренним переселенцам. Расскажите, с какими проблемами столкнулись, как их решаете?
Мария Гайдар: Прежде всего, Одесская область стала первой на Украине, в которой медучреждения открыли списки поступающих за бюджетные средства лекарств. Во-вторых, мы со второй половины 2015 года осуществляем закупки в рамках системы ProZorro. В текущем году, к примеру, закупаем таким образом медпрепаратов на 11,2 миллиона гривен. В-третьих, что не менее важно, внедрили систему электронной аттестации врачей. И можем сейчас констатировать: 70 процентов специалистов имеют аттестационную категорию. Прежнюю систему, инфицированную коррупцией, устранили. И в-четвертых, мы приняли и успешно реализуем программу ВИЧ-СПИД. Отмечу: в течение 2013-2014 годов медики, несмотря на сложную ситуацию в регионе, не могли оказывать действенную помощь больным. Кроме того, в городе Белгород-Днестровский создаем Центр интегрированных медицинских услуг, где будем направлять свои усилия на помощь людям, страдающим от ВИЧ, туберкулеза, других инфекционных заболеваний.
Насчет планов на этот год. Создадим хоспис и поликлинику в онкодиспансере, поскольку в действующем здании диспансера большая скученность людей, нуждающихся во врачебной помощи. Также проведем ремонт поликлиники областной больницы, причем важно то, что в обновленном здании люди смогут воспользоваться электронной системой записи для приема врачами.
Все это делается в рамках принятой областной программы «Здоровье», на реализацию которой мы убедили депутатов Одесского облсовета выделить 80 миллионов гривен — в четыре раза больше по сравнению с годом предыдущим. Скажу прямо: немалую толику денежных средств удалось уберечь от традиционных попыток «распилить», а также благодаря рачительному подходу к их распределению.
— Разрабатываете ли также стратегические программы и проекты в сфере здравоохранения, для осуществления которых требуются месяцы и годы?..
— Давайте сразу определимся в терминологии: реформы — это те процессы, которые ведут к институциональным изменениям. Пока значительные усилия сосредотачиваем на подготовке к осуществлению реформ и решению накопившихся оргвопросов, в том числе для противодействия явлениям коррупции и повышения прозрачности функционирования действующей системы. Сами же реформы, на мой взгляд, должны привести, прежде всего, к изменению механизмов финансирования. И мы эти механизмы меняем, где только можем. Главное направление — переход от финансирования зданий медучреждений и содержания медперсонала к оплате качественных медицинских услуг.
— Проект «Новые семейные врачи» — первенец медицинской реформы
— Приведу два примера. Мы создаем в этом году Единую диспетчерскую «103» для оказания экстренной медпомощи. Нельзя мириться с тем, что машины скорой помощи нередко прибывают к больным с опозданиями, с людей требуют деньги за медикаменты, а некоторых пациентов везут не в то медучреждение или вовсе не доезжают к больным. Хотя на оплату экстренной помощи в Одесской области выделяются немалые средства: выезд бригады медиков к больному в среднем обходится в 400 гривен.
Так вот цель введения Единой диспетчерской «103» — устранить неэффективное использование средств, причем вызов из любого уголка региона попадет к оператору общей системы. Все машины сейчас оборудуются GPS-навигаторами, проводятся обучающие тренинги для сотрудников медслужбы.
Что касается функциональных изменений, то это реализация проекта «новые семейные врачи», который реализуется облуправлением здравоохранения и социальной работы совместно с районными больницами. У врачей будут договоры с громадами, нормальная зарплата, помощник, машина — и работать врач будет уже по-новому. Хотя речь пока идет об организации подготовки ограниченного числа «семейных врачей».
— Многие одесситы считают важной инициативой создание спасительной «красной детской кнопки» в облгосадминистрации, чтобы родители могли обратиться за экстренной поддержкой к властям в случае отсутствия в больнице крайне нужного больному ребенку лекарства.
— Инициатива вызвана сложными ситуациями, возникающими в сельских районах, таких, например, как Савранский. Так вот я хочу, чтобы люди, которые там проживают, особенно медработники, которым иногда не хватает необходимого лекарства для спасения поступившего в критической ситуации ребенка, имели возможность получить его — для этого нужно нажать на эту «красную кнопку». И тогда к решению проблемы сначала подключались бы люди на уровне райгосадминистрации, а затем и управления ОГА.
— Не менее сложны проблемы внутренних переселенцев. Помнится, на пресс-конференции в июле вы определили для себя вопрос оказания им помощи «самым-самым острым», в первую очередь для содержания семей инвалидов.
— Да, решение проблем переселенцев остается одной из сложнейших задач, поскольку социальных обязательств у государства множество, а денежных средств не хватает. К июлю минувшего года, когда я прибыла в Одессу, на территориях курортных Сергеевки и Куяльника уж полтора года проживали 1200 инвалидов и лиц, которые их сопровождают. Представители столичных ведомств обещали им финансовую поддержку на оплату электроэнергии, компенсацию других платежей, однако в Одессу деньги не доходили. Что мы вынуждены были сделать? Решили приостановить накопление задолженностей государства, заключив от имени областных властей договоры с санаторными учреждениями. Если раньше на содержание каждого обещали выделить 260 гривен из расчета на одни сутки, то теперь мы реально направляли из областного бюджета, с учетом своих возможностей, по 30 гривен на человека в летний период и по 50 гривен — в зимний. Кроме того, обеспечили переезд части людей в социальные учреждения, а часть трудоспособных граждан трудоустроили в регионе.
Сейчас 450 инвалидов и сопровождающих их лиц размещены в санаториях «Сэнэтати» и «Куяльник», а также в специально созданном Центре для переселенцев. Параллельно ищем возможности для реализации проекта по строительству для переселенцев постоянного жилья.
— Также вы намеревались создать совместный проект со Всемирным банком по развитию громад, «чтобы деньги могли идти напрямую на те проблемы, которые выделяют сами люди».
— Действительно, у Всемирного банка имеется на Украине Фонд социальных инвестиций, который уже приступил к реализации такого проекта. Совместно с организацией «Надія і житло» ведем проект, направленный на постепенный отказ от интернатной формы воспитания детей. На первом этапе проводим мониторинг действующих в регионе таких детских учреждений, чтобы выяснить, в каком состоянии они находятся, в каких условиях живут и получают образование их воспитанники, каковы юридический статус и состояние здоровья этих детей. Исходя из результатов мониторинга, в дальнейшем предпримем шаги к их переводу из этих учреждений в благополучные семьи.
Хочу подчеркнуть: речь не идет о немедленной ликвидации интернатов — свою задачу видим в том, чтобы детей постепенно переводить в семьи, где их пожелают воспитывать и где имеют для этого возможности. То есть имеется в виду не реорганизация этих учреждений, а обеспечение лучшей судьбы каждому отдельному ребенку, оказавшемуся волею судьбы в интернате.
— Во время рабочего визита в Одессу глава Минздрава заявил о внедрении в практику принципа «деньги ходят за пациентом» — с целью перераспределения средств с традиционного финансирования зданий и койко-мест на организацию качественной помощи пациентам. Как обстоят дела в этом направлении?
— А никак: Минздрав попросту ничего более не сделал, кроме обнародования этого заявления. Финансирование медучреждений по-прежнему осуществляется, исходя из объема коечного фонда. О принципе перераспределения средств, с учетом количества и качества медуслуг, в ведомстве не вспоминают, а с целью сокращения финансирования по-прежнему ориентируют руководителей медучреждений на сокращение коек в больницах. Разумеется, пока в столичных кабинетах отсутствует воля к реализации новых подходов, не принято соответствующее решение, в регионах не могут его вводить в практику…
— При ознакомлении с работой облуправления здравоохранения, и облклинбольницы в частности, вы обнаружили запредельный запас зубных протезов — около полумиллиона единиц, которые пылились на одном из складов. Что предпринято с тех пор для прекращения «распила» бюджетных средств?
— Программой ProZorrо, которую мы внедрили, предусмотрена единая во всех районах бухгалтерия. Это дает возможность не просто видеть на страницах веб-сайта наличие поступающих лекарств, но также их остатки и движение по счетам. Все максимально прозрачно. Что касается обнаруженного запаса зубных протезов, закупленных в 2006 году, то подобные злоупотребления сейчас просто невозможны. А протезы распределяем пациентам из категории малоимущих, ветеранов труда и войны, а также участникам АТО. С этой целью направили часть запаса протезов в военный госпиталь, а также будем закупать импланты для этой категории пациентов.
— После начала работы в Одессе команды Саакашвили строителям удалось приступить, при содействии американских спонсоров, к ремонту важного медучреждения — госпиталя ветеранов войны. Расскажите о перипетиях взаимоотношений с руководством госпиталя, которое почему-то не торопилось принимать безвозмездную помощь.
— «Не торопилось» — это слишком мягкое выражение. Представьте себе, в течение трех лет руководство госпиталя не принимало крайне необходимую финансовую помощь для осуществления ремонта здания в центральной части Одессы.
У меня — не буду скрывать — после ознакомления с ситуацией имеется собственное мнение насчет мотивов, которыми могли руководствоваться главврач и другие должностные лица. Проще говоря, не исключаю, что здание госпиталя собирались довести до аварийного состояния, как и многие другие в историческом центре города, чтобы затем превратить освободившуюся территорию… на стройплощадку для заинтересованных фирм. Впрочем, возможно также, что кое-кто рассчитывал получить взятку даже с иностранных спонсоров, высказавших готовность оказать безвозмездную помощь ветеранам.
В итоге на четвертом году блокирование помощи было пресечено нашей командой, заключен договор, и сейчас полным ходом идет дорогостоящий ремонт — в мае планируется его завершение и торжественное открытие. Позже, видимо, возможны и кадровые изменения в составе руководства медучреждения…
— После избрания в состав Одесского облсовета вы инициировали и создали в феврале спецкомиссию для мониторинга закупок за счет бюджетных средств, в состав которой вошли эксперты, депутаты, представители общественности. Не получится ли, по существу, дублирования работы правоохранительных органов?
— Нет, это было сделано с целью осуществления контроля за прозрачностью закупок и упреждения финансовых оборудок, прежде всего со стороны общественности. Особенно это касается закупок в строительном секторе, куда больше всего направляется бюджетных средств и где пока больше всего, к сожалению, финансовых нарушений.
Перед тем, как направить деньги на строительство или ремонт любого объекта, мы интересуемся, имеется ли утвержденная проектная документация, соответствует ли она нормативам, каким образом определяются подрядчики, располагают ли они соответствующими технической базой и лицензиями и проч. Таким образом вовлекаем представителей громады в обсуждение проектов и активный контроль за расходованием бюджетных средств. Причем сразу же обнаружили, что генподрядчиком львиной доли заказов общей стоимостью около 300 миллионов гривен традиционно определено предприятие «Облтрансбуд», а его руководство, в свою очередь, определяет организации-субподрядчики и следит за сроками исполнения проектов. Но в этом году спецкомиссия с участием экспертов и общественных активистов не допустит прежних «договорняков» и бесконтрольного «распила» средств.
— Недавно состоялся первый открытый конкурс по подбору кадров главврачей медучреждений. Каковы его итоги: кто рекомендован для утверждения облсоветом, а к кому у комиссии были претензии. Или почти все рекомендованы для подписания новых контрактов, как и по результатам недавнего конкурсного отбора в прокуратуре?
— Сразу скажу: мы обеспечили не только прозрачную конкурсную процедуру, включая видеотрансляцию, но и обсуждение планов работы претендентов на должности в течение последующих трех лет. Подход был таков: если хотите возглавлять медучреждение, расскажите, что намерены делать и подробно объясните мотивацию и возможности реализации каждого из предлагаемых решений. Кроме того, прежние руководители, срок контракта с которыми истек, должны были отчитаться за предыдущий период работы, члены конкурсной комиссии также имели возможность сопоставить отчеты с итогами аудиторских проверок. С учетом этого некоторые главврачи даже не стали испытывать судьбу, в то же время, на некоторые вакантные должности претендовало до семи претендентов.
Подытоживая, скажу: на утверждение апрельской сессии облсовета подано треть кандидатур главврачей из числа новых кадров, которым предстоит реализовать на практике свои планы, поддержанные конкурсной комиссией. А с двумя третями опытных и сильных главврачей опорных медучреждений, видимо, будут подписаны контракты на последующие три года работы. Некоторые не прошли отбор, но могут остаться работать на менее важных должностях. Мне кажется, что такого подхода очень сильно не хватает при подборе кадров на Украине.
— Кстати, у вас имеется опыт управленческой работы и в Кировской области РФ: не могли бы сравнить, где легче осуществлять реформы в медицинской и социальной сферах?
— Мне кажется, невозможно и бесполезно сравнивать Украину с Россией. Вместе с тем, хочу сказать, что Украина за последние десятилетия отстала по уровню реформированности медицинской сферы даже от таких своих соседей, как Беларусь, где прямо декларируют и максимально придерживаются стандартов изжившей себя советской системы. К примеру, в той же Беларуси успешно практикуют частно-государственное партнерство на основе заключения контрактов на оказание тех или иных медуслуг. Подчеркиваю: в Беларуси это возможно, а на Украине, как выяснилось, немыслимо!
Из-за «шлагбаумов» со стороны госказначейства, различных инспекций. Из-за того, что существующая система многие годы не подвергалась реформированию, нас опережает и соседняя Молдавия: недавно узнала, что многие жители Тарутинского района Одесской области выезжают для получения медицинских услуг в смежные пограничные районы Молдавии. Замечу: платные для украинских граждан медуслуги!
Иными словами, работы по реформированию системы — непочатый край. А сравнивать ситуацию в медицинской сфере, на мой взгляд, более целесообразно не с Кировской областью России, а с соседними европейскими странами.
— А все-таки?
— Бесполезно, Одесса и область вообще уникальны, они — прекрасны. Но мы говорим о медицинской системе, крайне отсталой и нереформированной, и многих талантливых людях, усилия которых блокируются. У меня такое впечатление: украинцы хотят перемен, но власти пока их только имитируют. Страна нуждается в создании европейской системы здравоохранения, которая уже функционирует в Польше, Болгарии, Эстонии.
Реформа здравоохранения, можно сказать, одна из наиболее ожидаемых на Украине. Люди очень хотят перемен к лучшему во всех сферах жизни, у многих уже исчерпываются силы и терпение. И в то же время все, что меняется, делается миллиметровыми шажками и с героическими усилиями. В частности, мы стараемся что-то изменить на местах в тех условиях, когда вся система сопротивляется и никоим образом не способствует. И поэтому все, что мы делаем, мы делаем внутри Одесской области. Получается так, что у нас есть государство в государстве.
К примеру, есть государственная казна, у которой есть своя позиция. И уже кажется, что это — не структура, которая реализует государственную политику, выполняет какие-то функции. То есть не своеобразный кошелек, а какой-то орган со своим подходом и позицией, которые, по сути, восстанавливают прогнившую советскую систему, причем находится для этого куча помощников и сторонников.
На мой взгляд, все это — лицемерие. То есть не может быть никаких реформ в условиях, когда реформами называют то, что ими не является. Когда речь идет о том, что врачи должны работать за зарплату в две тысячи гривен. Основной задачей реформы здравоохранения должно быть получение большего количества качественных услуг для населения и увеличение врачебной заработной платы — белой и легальной.
Любая иная реформа, предусматривающая реорганизацию, оптимизацию, переход к страховой медицине — если она не имеет целью повышения оплаты труда медработников и врачей и ориентацию на оказание именно тех услуг, которые нужны людям, а не на содержание всего того, что мы получили по наследству от прошлого и к чему привыкли — такая реформа обречена. К сожалению, пока проводятся только такие реформы, точнее имитация реформ.
Зарплата в размере 15-20 тысяч — большая для сельской местности, но абсолютно нормальная для опытного и уважаемого врача, оказывающего людям качественную медпомощь
Граждане любой страны, которая прошла через это, знают, как это сложно — потому что это почти всегда преодоление противоречий. Потому что должно измениться человеческое поведение. Когда мы говорим, что за те же деньги мы должны получить от этой системы больше, это означает, что конкретные люди должны за эти же деньги работать больше, делать больше и лучше. У них должно быть все для этой работы, у них должны быть стимулы, в том числе зарплата, должны быть уважение и самоуважение. Если реформы не будут нацелены на это, они не будут поддержаны обществом и никогда не состоятся.
В чем, к примеру, основное отличие «новых семейных врачей»? У них должны быть инструменты для работы и нормальная зарплата в размере 15-20 тысяч — большая для сельской местности, но абсолютно нормальная для опытного и уважаемого врача, оказывающего людям качественную медпомощь. То же касается и функционирования службы экстренной медпомощи.
— Удалось ли за полгода адаптироваться в Одессе, где, как вы говорили в июле, процветает кумовство и коррупция?
— К сожалению, существенных изменений не произошло — для внедрения в жизнь механизмов прозрачности и конкурсных подборов на вакантные должности нужно больше времени. Что касается команды, то я считаю, что она дружна, мы отлично друг друга понимаем, поддерживаем, иногда даже взаимно дополняем.
— Хочу также спросить, есть ли подвижки в овладении государственным языком и хватает ли чиновничьей зарплаты для проживания в «морской столице» Украины?
— Украинский настойчиво изучаю, иногда удается сформулировать мысль точно и хорошо, в другой раз не хватает словарного запаса и возникают трудности с ударением при произношении терминов. Но я стараюсь, регулярно беру уроки украинского, благодаря чему уже понимаю все, что слышу на государственном языке. Хуже — когда самой надо выступить: всегда волнуюсь, чтобы не допустить какого-нибудь позорного прокола при выступлении. Но, думаю, это дело временное: овладела ведь и могу общаться на английском, немецком, испанском, итальянском. Что касается зарплаты — не хватает, конечно. Но мой муж Олег — предприниматель, финансирует, сдаю также квартиру в Москве.
— Что навсегда вам запомнилось из детских лет, проведенных в Боливии, какие впечатления от проживания и учебы в американском Бостоне, Израиле. Какое место в этом ряду занимают Москва и нынешняя Одесса, куда недавно переехала ваша семья?
— Начну с Боливии, где провела часть детства — с 9 до 13 лет. Жила в этой очень бедной стране с мамой и отчимом, который был художником. Помню: люди жили в глиняных домах, иногда по восемь человек в одном жилище. Жутко было узнавать, что из десяти детей иногда пятеро умирали. И не только вследствие массовых эпидемий, к примеру, холеры. Но также из-за проблем с нехваткой пресной воды. Многим там недоступно и получение образования. Такие вот картины совершенно другого уровня бедности всплывают в памяти из тех лет, когда я училась в боливийской школе…
Конечно, когда после Боливии смотришь на Украину, то понимаешь, что здесь у людей все имеется. У большинства сформированы правильные ценности, много людей с высшим образованием. Позже, когда я закончила учебу в Гарвардском университете и Московской юридической академии, поняла, что проблемы реформирования страны — это технические проблемы. Отработаны уже в мире и решения таких проблем. А упирается все в систему ценностей, особенно закрепленную в социальных отношениях. Причем труднее всего менять то, что связано с человеческим восприятием и отношениями между людьми. А любые реформы — это, прежде всего, изменения человеческих отношений, того, как они устроены. А вовсе не решение каких-то технических проблем.
Нам предстоит научиться жить в гармонии с гражданами стран европейского сообщества. Приняв их ценности, и прежде всего, основы систем образования, здравоохранения, социального обеспечения, можно построить и свою достойную жизнь, и заложить перспективы успешного развития страны.
Если сравнить опять-таки с Россией, то там не решены проблемы социальных и прочих ценностей, в том числе одна из главных: куда двигаться? Если мысленно вернуться в древний Египет, из которого Моисей 40 лет выводил евреев, то его миссия оказалась бы невыполнимой, если бы большинство людей считало, что Египет — это лучшая страна. Если бы это большинство ходило и сокрушалось: как мы там прекрасно жили, как мы здорово жили, какую страну мы потеряли!
У меня такое ассоциативное сравнение: Украина уже потратила 25 лет из сорока, пытаясь выйти из своего «Египта», еще 15 лет осталось. Слава Богу, есть желание выйти из этого совкового рабства, поэтому сохраняется шанс все-таки его покинуть. Даже если не окажется достойного проводника…
— Многие люди считают команду Саакашвили, в которой вы работаете, своеобразным локомотивом реформ, к которому прицепили слишком длинный поездной состав. И переживают: как бы не начался процесс пробуксовки ведущих колесных пар…
— Быстрому продвижению вперед действительно мешает совковая зарегулированность, нежелание многих столичных чиновников проводить подлинную децентрализацию. Причем не только политическую, но прежде всего — финансовую. Я бы сказала: Украина нуждается в незамедлительной десоветизации всей системы. Без оперативного решения этой задачи вряд ли удастся быстро справиться с вереницей обострившихся проблем. Но я верю, что все у нас получится, иначе, зачем было ехать из Белокаменной в «морскую столицу» Украины?
Что касается функциональных изменений, то это реализация проекта «новые семейные врачи», который реализуется облуправлением здравоохранения и социальной работы совместно с районными больницами. У врачей будут договоры с громадами, нормальная зарплата, помощник, машина — и работать врач будет уже по-новому. Хотя речь пока идет об организации подготовки ограниченного числа «семейных врачей».
— Многие одесситы считают важной инициативой создание спасительной «красной детской кнопки» в облгосадминистрации, чтобы родители могли обратиться за экстренной поддержкой к властям в случае отсутствия в больнице крайне нужного больному ребенку лекарства.
— Инициатива вызвана сложными ситуациями, возникающими в сельских районах, таких, например, как Савранский. Так вот я хочу, чтобы люди, которые там проживают, особенно медработники, которым иногда не хватает необходимого лекарства для спасения поступившего в критической ситуации ребенка, имели возможность получить его — для этого нужно нажать на эту «красную кнопку». И тогда к решению проблемы сначала подключались бы люди на уровне райгосадминистрации, а затем и управления ОГА.
— Не менее сложны проблемы внутренних переселенцев. Помнится, на пресс-конференции в июле вы определили для себя вопрос оказания им помощи «самым-самым острым», в первую очередь для содержания семей инвалидов.
— Да, решение проблем переселенцев остается одной из сложнейших задач, поскольку социальных обязательств у государства множество, а денежных средств не хватает. К июлю минувшего года, когда я прибыла в Одессу, на территориях курортных Сергеевки и Куяльника уж полтора года проживали 1200 инвалидов и лиц, которые их сопровождают. Представители столичных ведомств обещали им финансовую поддержку на оплату электроэнергии, компенсацию других платежей, однако в Одессу деньги не доходили. Что мы вынуждены были сделать? Решили приостановить накопление задолженностей государства, заключив от имени областных властей договоры с санаторными учреждениями. Если раньше на содержание каждого обещали выделить 260 гривен из расчета на одни сутки, то теперь мы реально направляли из областного бюджета, с учетом своих возможностей, по 30 гривен на человека в летний период и по 50 гривен — в зимний. Кроме того, обеспечили переезд части людей в социальные учреждения, а часть трудоспособных граждан трудоустроили в регионе.
Сейчас 450 инвалидов и сопровождающих их лиц размещены в санаториях «Сэнэтати» и «Куяльник», а также в специально созданном Центре для переселенцев. Параллельно ищем возможности для реализации проекта по строительству для переселенцев постоянного жилья.
— Также вы намеревались создать совместный проект со Всемирным банком по развитию громад, «чтобы деньги могли идти напрямую на те проблемы, которые выделяют сами люди».
— Действительно, у Всемирного банка имеется на Украине Фонд социальных инвестиций, который уже приступил к реализации такого проекта. Совместно с организацией «Надія і житло» ведем проект, направленный на постепенный отказ от интернатной формы воспитания детей. На первом этапе проводим мониторинг действующих в регионе таких детских учреждений, чтобы выяснить, в каком состоянии они находятся, в каких условиях живут и получают образование их воспитанники, каковы юридический статус и состояние здоровья этих детей. Исходя из результатов мониторинга, в дальнейшем предпримем шаги к их переводу из этих учреждений в благополучные семьи.
Хочу подчеркнуть: речь не идет о немедленной ликвидации интернатов — свою задачу видим в том, чтобы детей постепенно переводить в семьи, где их пожелают воспитывать и где имеют для этого возможности. То есть имеется в виду не реорганизация этих учреждений, а обеспечение лучшей судьбы каждому отдельному ребенку, оказавшемуся волею судьбы в интернате.
— Во время рабочего визита в Одессу глава Минздрава заявил о внедрении в практику принципа «деньги ходят за пациентом» — с целью перераспределения средств с традиционного финансирования зданий и койко-мест на организацию качественной помощи пациентам. Как обстоят дела в этом направлении?
— А никак: Минздрав попросту ничего более не сделал, кроме обнародования этого заявления. Финансирование медучреждений по-прежнему осуществляется, исходя из объема коечного фонда. О принципе перераспределения средств, с учетом количества и качества медуслуг, в ведомстве не вспоминают, а с целью сокращения финансирования по-прежнему ориентируют руководителей медучреждений на сокращение коек в больницах. Разумеется, пока в столичных кабинетах отсутствует воля к реализации новых подходов, не принято соответствующее решение, в регионах не могут его вводить в практику…
— При ознакомлении с работой облуправления здравоохранения, и облклинбольницы в частности, вы обнаружили запредельный запас зубных протезов — около полумиллиона единиц, которые пылились на одном из складов. Что предпринято с тех пор для прекращения «распила» бюджетных средств?
— Программой ProZorrо, которую мы внедрили, предусмотрена единая во всех районах бухгалтерия. Это дает возможность не просто видеть на страницах веб-сайта наличие поступающих лекарств, но также их остатки и движение по счетам. Все максимально прозрачно. Что касается обнаруженного запаса зубных протезов, закупленных в 2006 году, то подобные злоупотребления сейчас просто невозможны. А протезы распределяем пациентам из категории малоимущих, ветеранов труда и войны, а также участникам АТО. С этой целью направили часть запаса протезов в военный госпиталь, а также будем закупать импланты для этой категории пациентов.
— После начала работы в Одессе команды Саакашвили строителям удалось приступить, при содействии американских спонсоров, к ремонту важного медучреждения — госпиталя ветеранов войны. Расскажите о перипетиях взаимоотношений с руководством госпиталя, которое почему-то не торопилось принимать безвозмездную помощь.
— «Не торопилось» — это слишком мягкое выражение. Представьте себе, в течение трех лет руководство госпиталя не принимало крайне необходимую финансовую помощь для осуществления ремонта здания в центральной части Одессы.
У меня — не буду скрывать — после ознакомления с ситуацией имеется собственное мнение насчет мотивов, которыми могли руководствоваться главврач и другие должностные лица. Проще говоря, не исключаю, что здание госпиталя собирались довести до аварийного состояния, как и многие другие в историческом центре города, чтобы затем превратить освободившуюся территорию… на стройплощадку для заинтересованных фирм. Впрочем, возможно также, что кое-кто рассчитывал получить взятку даже с иностранных спонсоров, высказавших готовность оказать безвозмездную помощь ветеранам.
В итоге на четвертом году блокирование помощи было пресечено нашей командой, заключен договор, и сейчас полным ходом идет дорогостоящий ремонт — в мае планируется его завершение и торжественное открытие. Позже, видимо, возможны и кадровые изменения в составе руководства медучреждения…
— После избрания в состав Одесского облсовета вы инициировали и создали в феврале спецкомиссию для мониторинга закупок за счет бюджетных средств, в состав которой вошли эксперты, депутаты, представители общественности. Не получится ли, по существу, дублирования работы правоохранительных органов?
— Нет, это было сделано с целью осуществления контроля за прозрачностью закупок и упреждения финансовых оборудок, прежде всего со стороны общественности. Особенно это касается закупок в строительном секторе, куда больше всего направляется бюджетных средств и где пока больше всего, к сожалению, финансовых нарушений.
Перед тем, как направить деньги на строительство или ремонт любого объекта, мы интересуемся, имеется ли утвержденная проектная документация, соответствует ли она нормативам, каким образом определяются подрядчики, располагают ли они соответствующими технической базой и лицензиями и проч. Таким образом вовлекаем представителей громады в обсуждение проектов и активный контроль за расходованием бюджетных средств. Причем сразу же обнаружили, что генподрядчиком львиной доли заказов общей стоимостью около 300 миллионов гривен традиционно определено предприятие «Облтрансбуд», а его руководство, в свою очередь, определяет организации-субподрядчики и следит за сроками исполнения проектов. Но в этом году спецкомиссия с участием экспертов и общественных активистов не допустит прежних «договорняков» и бесконтрольного «распила» средств.
— Недавно состоялся первый открытый конкурс по подбору кадров главврачей медучреждений. Каковы его итоги: кто рекомендован для утверждения облсоветом, а к кому у комиссии были претензии. Или почти все рекомендованы для подписания новых контрактов, как и по результатам недавнего конкурсного отбора в прокуратуре?
— Сразу скажу: мы обеспечили не только прозрачную конкурсную процедуру, включая видеотрансляцию, но и обсуждение планов работы претендентов на должности в течение последующих трех лет. Подход был таков: если хотите возглавлять медучреждение, расскажите, что намерены делать и подробно объясните мотивацию и возможности реализации каждого из предлагаемых решений. Кроме того, прежние руководители, срок контракта с которыми истек, должны были отчитаться за предыдущий период работы, члены конкурсной комиссии также имели возможность сопоставить отчеты с итогами аудиторских проверок. С учетом этого некоторые главврачи даже не стали испытывать судьбу, в то же время, на некоторые вакантные должности претендовало до семи претендентов.
Подытоживая, скажу: на утверждение апрельской сессии облсовета подано треть кандидатур главврачей из числа новых кадров, которым предстоит реализовать на практике свои планы, поддержанные конкурсной комиссией. А с двумя третями опытных и сильных главврачей опорных медучреждений, видимо, будут подписаны контракты на последующие три года работы. Некоторые не прошли отбор, но могут остаться работать на менее важных должностях. Мне кажется, что такого подхода очень сильно не хватает при подборе кадров на Украине.
— Кстати, у вас имеется опыт управленческой работы и в Кировской области РФ: не могли бы сравнить, где легче осуществлять реформы в медицинской и социальной сферах?
— Мне кажется, невозможно и бесполезно сравнивать Украину с Россией. Вместе с тем, хочу сказать, что Украина за последние десятилетия отстала по уровню реформированности медицинской сферы даже от таких своих соседей, как Беларусь, где прямо декларируют и максимально придерживаются стандартов изжившей себя советской системы. К примеру, в той же Беларуси успешно практикуют частно-государственное партнерство на основе заключения контрактов на оказание тех или иных медуслуг. Подчеркиваю: в Беларуси это возможно, а на Украине, как выяснилось, немыслимо!
Из-за «шлагбаумов» со стороны госказначейства, различных инспекций. Из-за того, что существующая система многие годы не подвергалась реформированию, нас опережает и соседняя Молдавия: недавно узнала, что многие жители Тарутинского района Одесской области выезжают для получения медицинских услуг в смежные пограничные районы Молдавии. Замечу: платные для украинских граждан медуслуги!
Иными словами, работы по реформированию системы — непочатый край. А сравнивать ситуацию в медицинской сфере, на мой взгляд, более целесообразно не с Кировской областью России, а с соседними европейскими странами.
— А все-таки?
— Бесполезно, Одесса и область вообще уникальны, они — прекрасны. Но мы говорим о медицинской системе, крайне отсталой и нереформированной, и многих талантливых людях, усилия которых блокируются. У меня такое впечатление: украинцы хотят перемен, но власти пока их только имитируют. Страна нуждается в создании европейской системы здравоохранения, которая уже функционирует в Польше, Болгарии, Эстонии.
Реформа здравоохранения, можно сказать, одна из наиболее ожидаемых на Украине. Люди очень хотят перемен к лучшему во всех сферах жизни, у многих уже исчерпываются силы и терпение. И в то же время все, что меняется, делается миллиметровыми шажками и с героическими усилиями. В частности, мы стараемся что-то изменить на местах в тех условиях, когда вся система сопротивляется и никоим образом не способствует. И поэтому все, что мы делаем, мы делаем внутри Одесской области. Получается так, что у нас есть государство в государстве.
К примеру, есть государственная казна, у которой есть своя позиция. И уже кажется, что это — не структура, которая реализует государственную политику, выполняет какие-то функции. То есть не своеобразный кошелек, а какой-то орган со своим подходом и позицией, которые, по сути, восстанавливают прогнившую советскую систему, причем находится для этого куча помощников и сторонников.
На мой взгляд, все это — лицемерие. То есть не может быть никаких реформ в условиях, когда реформами называют то, что ими не является. Когда речь идет о том, что врачи должны работать за зарплату в две тысячи гривен. Основной задачей реформы здравоохранения должно быть получение большего количества качественных услуг для населения и увеличение врачебной заработной платы — белой и легальной.
Любая иная реформа, предусматривающая реорганизацию, оптимизацию, переход к страховой медицине — если она не имеет целью повышения оплаты труда медработников и врачей и ориентацию на оказание именно тех услуг, которые нужны людям, а не на содержание всего того, что мы получили по наследству от прошлого и к чему привыкли — такая реформа обречена. К сожалению, пока проводятся только такие реформы, точнее имитация реформ.
Зарплата в размере 15-20 тысяч — большая для сельской местности, но абсолютно нормальная для опытного и уважаемого врача, оказывающего людям качественную медпомощь
Граждане любой страны, которая прошла через это, знают, как это сложно — потому что это почти всегда преодоление противоречий. Потому что должно измениться человеческое поведение. Когда мы говорим, что за те же деньги мы должны получить от этой системы больше, это означает, что конкретные люди должны за эти же деньги работать больше, делать больше и лучше. У них должно быть все для этой работы, у них должны быть стимулы, в том числе зарплата, должны быть уважение и самоуважение. Если реформы не будут нацелены на это, они не будут поддержаны обществом и никогда не состоятся.
В чем, к примеру, основное отличие «новых семейных врачей»? У них должны быть инструменты для работы и нормальная зарплата в размере 15-20 тысяч — большая для сельской местности, но абсолютно нормальная для опытного и уважаемого врача, оказывающего людям качественную медпомощь. То же касается и функционирования службы экстренной медпомощи.
— Удалось ли за полгода адаптироваться в Одессе, где, как вы говорили в июле, процветает кумовство и коррупция?
— К сожалению, существенных изменений не произошло — для внедрения в жизнь механизмов прозрачности и конкурсных подборов на вакантные должности нужно больше времени. Что касается команды, то я считаю, что она дружна, мы отлично друг друга понимаем, поддерживаем, иногда даже взаимно дополняем.
— Хочу также спросить, есть ли подвижки в овладении государственным языком и хватает ли чиновничьей зарплаты для проживания в «морской столице» Украины?
— Украинский настойчиво изучаю, иногда удается сформулировать мысль точно и хорошо, в другой раз не хватает словарного запаса и возникают трудности с ударением при произношении терминов. Но я стараюсь, регулярно беру уроки украинского, благодаря чему уже понимаю все, что слышу на государственном языке. Хуже — когда самой надо выступить: всегда волнуюсь, чтобы не допустить какого-нибудь позорного прокола при выступлении. Но, думаю, это дело временное: овладела ведь и могу общаться на английском, немецком, испанском, итальянском. Что касается зарплаты — не хватает, конечно. Но мой муж Олег — предприниматель, финансирует, сдаю также квартиру в Москве.
— Что навсегда вам запомнилось из детских лет, проведенных в Боливии, какие впечатления от проживания и учебы в американском Бостоне, Израиле. Какое место в этом ряду занимают Москва и нынешняя Одесса, куда недавно переехала ваша семья?
— Начну с Боливии, где провела часть детства — с 9 до 13 лет. Жила в этой очень бедной стране с мамой и отчимом, который был художником. Помню: люди жили в глиняных домах, иногда по восемь человек в одном жилище. Жутко было узнавать, что из десяти детей иногда пятеро умирали. И не только вследствие массовых эпидемий, к примеру, холеры. Но также из-за проблем с нехваткой пресной воды. Многим там недоступно и получение образования. Такие вот картины совершенно другого уровня бедности всплывают в памяти из тех лет, когда я училась в боливийской школе…
Конечно, когда после Боливии смотришь на Украину, то понимаешь, что здесь у людей все имеется. У большинства сформированы правильные ценности, много людей с высшим образованием. Позже, когда я закончила учебу в Гарвардском университете и Московской юридической академии, поняла, что проблемы реформирования страны — это технические проблемы. Отработаны уже в мире и решения таких проблем. А упирается все в систему ценностей, особенно закрепленную в социальных отношениях. Причем труднее всего менять то, что связано с человеческим восприятием и отношениями между людьми. А любые реформы — это, прежде всего, изменения человеческих отношений, того, как они устроены. А вовсе не решение каких-то технических проблем.
Нам предстоит научиться жить в гармонии с гражданами стран европейского сообщества. Приняв их ценности, и прежде всего, основы систем образования, здравоохранения, социального обеспечения, можно построить и свою достойную жизнь, и заложить перспективы успешного развития страны.
Если сравнить опять-таки с Россией, то там не решены проблемы социальных и прочих ценностей, в том числе одна из главных: куда двигаться? Если мысленно вернуться в древний Египет, из которого Моисей 40 лет выводил евреев, то его миссия оказалась бы невыполнимой, если бы большинство людей считало, что Египет — это лучшая страна. Если бы это большинство ходило и сокрушалось: как мы там прекрасно жили, как мы здорово жили, какую страну мы потеряли!
У меня такое ассоциативное сравнение: Украина уже потратила 25 лет из сорока, пытаясь выйти из своего «Египта», еще 15 лет осталось. Слава Богу, есть желание выйти из этого совкового рабства, поэтому сохраняется шанс все-таки его покинуть. Даже если не окажется достойного проводника…
— Многие люди считают команду Саакашвили, в которой вы работаете, своеобразным локомотивом реформ, к которому прицепили слишком длинный поездной состав. И переживают: как бы не начался процесс пробуксовки ведущих колесных пар…
— Быстрому продвижению вперед действительно мешает совковая зарегулированность, нежелание многих столичных чиновников проводить подлинную децентрализацию. Причем не только политическую, но прежде всего — финансовую. Я бы сказала: Украина нуждается в незамедлительной десоветизации всей системы. Без оперативного решения этой задачи вряд ли удастся быстро справиться с вереницей обострившихся проблем. Но я верю, что все у нас получится, иначе, зачем было ехать из Белокаменной в «морскую столицу» Украины?
