Могли ли вы себе представить, что англичане являются самыми довольными европейцами? По крайней мере, в том, что касается их собственной экономики. 58% британцев позитивно оценивают свою ситуацию, как показывают данные проведенного компанией YouGov исследования по заказу редакции Handelsblatt. Данный опрос охватил 20 стран, входящих в группу G-20 (член G-20 Евросоюз был заменен на Испанию). Кроме того, британский оптимизм представляет собой исключение в Европе. Лишь мы, немцы, являемся еще в некоторой степени довольными. Тогда как французы, итальянцы и испанцы из-за безработицы видят все в черном свете.
Прежде всего для наших французских соседей характерной чертой является печаль: 40% опрошенных исходят из того, что их личная ситуация в ближайшие три года, скорее, ухудшится. И только 14% ожидают улучшения.
В конечном итоге, за всеми полученными данными стоят люди. Вот почему корреспонденты газеты Handelsblatt начали дополнять цифры проведенного масштабного опроса живыми лицами и их историями. Сегодня мужчины и женщины из Европы рассказывают о том, что их волнует. При этом обращает на себя внимание следующее обстоятельство: в первую очередь нас объединяет скепсис в отношении будущего. Большинство граждан Европы считают, что их дети будут жить хуже, чем они сами. Лишь Россия, находящаяся между Европой и Азией, в этом отношении настроена оптимистично. Возможно, это происходит потому, что население так плохо оценивает нынешнюю экономическую ситуацию, что в долгосрочной перспективе все может только улучшиться.
И еще один пункт объединяет индустриальные страны Европы: страх по поводу войны и террора, изменение климата и растущий разрыв между богатыми и бедными. Лишь в Испании голод считается второй по важности проблемой.
Германия и Франция позитивно оценивают политические системы друг друга. Тогда как итальянцы и испанцы восхищаются прежде всего Соединенными Штатами. Италия и Испания также выше среднего оценивают друг друга. При этом Германия не вызывает у итальянцев симпатий как мировая держава. Для довольных в экономическом отношении британцев Европа отнюдь не является главным ориентиром. Британцы внимательно смотрят на Канаду и Австралию — на их политические системы, а также на жизненные стандарты. Возможно, это не является плохим предзнаменованием перед дебатами по поводу «брексита».
Николь Бастиан
Франция: Эльвира Боннар (Elvire Bonnard)
«Я не знаю, как мы будем из этого выбираться»
Как и многих других людей, меня очень сильно беспокоит проблема терроризма. Не только из-за терактов в Париже, но и по причине всех тех исторически обусловленных проблем, которые с ним связаны: спор между суннитами и шиитами, конфликт между Израилем и палестинцами, частично также наследие колониализма — и я не представляю, как мы будем из всего этого выбираться.
«Война против террора» для меня является частью ответа на поставленный вопрос, однако этого недостаточно, и недаром говорят: война порождает войну. Мы все помним войну в Ираке и ее катастрофические последствия. С другой стороны, некоторые люди считают, что в Сирии нужно было вмешаться раньше для того, чтобы остановить сирийского правителя Асада. А сегодня там жестоко расправляются с населением.
Для меня это связано с еще одной проблемой — с проблемой неравенства между бедностью и богатством, между бедными и богатыми странами, с проблемой, которая становится все более острой. И поэтому число беженцев растет за счет людей, бегущих от бедности. Скоро в дверь к нам постучат беженцы, покинувшие свои родные места из-за ситуации с окружающей средой.
Прежде всего в провинции возникает ощущение, что Европа служит лишь предпринимателям, поскольку двери открыты для дешевой рабочей силы. Те надежды, который когда-то были связаны с евро, не оправдались. Мне было 20 лет, когда был подготовлен Маастрихтский договор — как мы тогда этому радовались!
Однако сегодня правые экстремисты становятся все сильнее. Национальный фронт является самой сильной партией, а по количеству голосов его можно сравнить только с теми, кто вообще не голосует. Многие люди сознательно не приходят на избирательные участки, поскольку они не хотят голосовать за крайне правых. Кроме того, им уже надоели те политики, которых не способны их слышать. Иностранцы становятся козлами отпущения. Страх оказаться в числе бедных и потерять работу вызывает желание отгородиться от внешнего мира и закрыть границы.
Я не считаю, что другие страны имеют лучшую политическую и экономическую систему, чем Франция. Проблемы везде одинаковые. Какое-то время Германия рассматривалась как модель — безработица находится у вас на низком уровне, но о каких конкретно рабочих местах идет речь? Есть ли возможность хорошо жить, имея такую работу?
Никто сегодня, на самом деле, не вселяет в меня надежду, как это раньше было в случае с Бараком Обамой. У меня в школе многие ученики в восторге от Владимира Путина. Для них он — сильный лидер, который крепко держит в руках страну и не топчется на одном месте, как это происходит с нашими политиками. В этом восторге есть нечто тревожное. Я не считаю, что в ближайшее время от политики следует ожидать позитивных изменений.
В таких странах как Испания мне нравится то, что там люди из различных слоев сильно перемешаны. Друзья говорят, что в Голландии такая же ситуация. У нас люди отделены друг от друга. Если бы я была молодой, я бы поддерживала левую партию. Молодые люди должны быть левыми — перед ними еще вся жизнь, и они в любой момент имею возможность сдвинуться вправо. Уверенность я черпаю, в основном, из моей собственной деятельности. Я считаю, что я способна кое-что сделать — добиться того, чтобы мы слышали друг друга и действовали сообща. В противном случае ничего не изменится.
Эльвире Боннар 43 года. Она преподает в школе, расположенной в Баньоле, в одном из пригородов Парижа. По вечерам она иногда принимает участие в театральных постановках.
Беседу записал Томас Ханке.
Италия: Розанна Пицинелли (Rosanna Pizzinelli)
«Евросоюз нам не помог»
В центре Рима, недалеко от Палаццо Киджи, в котором находится официальная резиденция премьер-министра страны Маттео Ренци, работает Розанна Пиццинелли. Ее рабочее место находится в одном из дворцов, используемых местными банками. Как и премьер-министр страны, она родом из Тосканы — из городка с населением 5 тысяч человек в провинции Сиена, где производится бархатистое красное вино.
«Я голосовала за Ренци, — говорит эта 56-летняя женщина. — Он — новое лицо в политике, и за два года он проделал хорошую работу, но, к сожалению, я должна также сказать, что он находится в ловушке нашей политики». Премьер-министр Италии должен держать под контролем популистскую оппозицию, а также противников в рядах собственной партии. «Все политические партии в Италии вызывают у меня разочарование» — говорит Розанна. По ее словам, нужно, к примеру, значительно больше сделать для борьбы с высоким уровнем безработицы среди молодежи.
Важная тема для нее — как для почти всех итальянцев — это экономические проблемы ее страны, которая как раз в настоящий момент выходит из продолжавшейся три года рецессии. Эта незамужняя сотрудница одного из банков считает последствия финансового кризиса главной угрозой для людей. «Нынешний кризис оказывает влияние на настроение людей, — говорит Пиццинелли, которая проработала 23 года в различных филиалах своего банка в непосредственном контакте с клиентами, а в настоящее время консультирует в центральном офисе своих коллег по вопросам, связанным с вложениями денег. «Это делается для тех, кто потерял работу, а также для семей, вынужденных все туже затягивать пояса».
В ходе проведенного компанией YouGov по заказу газеты Handelsblatt исследования 65% опрошенных в Италии сказали, что они считают свою личную экономическую ситуацию «скорее, неудовлетворительной». Розанна Пиццинелли серьезно анализирует эту тему. «Контроля за работой финансовых рынков было недостаточно, и существовавшая система была уже не в состоянии контролировать ситуацию». Экономика, по ее мнению, теперь основывается не на реальной экономике, а на финансовых продуктах, которые причинили больше вреда, чем все остальное.
Это характерно не только для Италии или Европы, подчеркивает она. «Мне кажется, что влиятельные люди нашего мира не имеют подходящего решения». При этом, как отмечает Пиццинелли, все остальные крупные проблемы от этого зависят — голод, перенаселенность, увеличивающийся разрыв между бедными и богатыми, беженцы, терроризм.
Тон Пиццинелли остается приветливым. Она взвешивает свои слова, когда начинает критиковать европейских соседей, и ее мнение разделяют многие итальянцы. «Я не согласна с теми характеристиками, которые мы постоянно получаем», — говори она. Стресс-тесты Европейского центрального банка в отношении итальянских банков свидетельствуют, по ее мнению, о «стремлении устроить настоящее побоище», что не приносит позитивных результатов.
Самые негативные сценарии для банков или стран и их способность им противостоять, конечно же, должны тестироваться. Но кому выгодно то, что сразу после этого кредитный рейтинг банков или целых государств — таких как Италия или Греция — понижается? Контроль — будь то банки или политические реформы — должен быть направлен на то, чтобы добиться улучшения ситуации, подчеркивает Пиццинелли. «В противном случае это не имеет смысла». Евросоюз не оказал помощи своим членам в том, что касается выравнивания жизненного уровня, считает она «В лучшем случае, он способствовал его понижению».
А что она думает о политических лидерах? «Обама принес пользу всему миру, он направил сигналы, пробуждающие надежду».
Соотечественники Пиццинелли, отвечая на вопрос, кому из лидеров они большего всего доверяют, ставят Барака Обаму на третье место после Папы и Далай-Ламы. За ними следует глава Европейского центрального банка итальянец Марио Драги, который немного опережает российского президента Владимира Путина.
А федеральный канцлер? «Ангела Меркель не подходит, она очень негибкая, — говорит сотрудник банка Пиццинелли. — Она не замечает проблем других государств». Ее соотечественники полностью разделяют ее точку зрения. Итальянцы в качестве главы всемирного правительства предпочли бы иметь, скорее, Путина, чем Меркель.
Беседу записала Регина Кригер (Regina Krieger)
Великобритания: Иэн Макспорран (Ian Macsporran)
Страх перед брекситом
Своему футбольному клубу Иэн Макспорран остается верен вот уже в течение нескольких десятилетий. Этот находящийся на пенсии учитель почти не пропускает матчи с участием выступающего в четвертом дивизионе клуба Northhampton Town FC, которые проходят в его родном городе Нортгемптоне, расположенном почти в 100 километрах к северу от Лондона. Однако в отношении его партии все вышло иначе. Из-за Тони Блэра и британского участия в войне в Ираке он уже давно сдал свою партийную книжку и отказался поддерживать Лейбористскую партию. В конце прошлого года он восстановил свое членство в партии лейбористов, и произошло это после того, как пацифист Джереми Корбин (Jeremy Corbyn) стал ее руководителем.
Корбин выступает за такие вещи, которые Макспорран считает для себя важными: новый руководитель Лейбористской партии хочет вернуть социал-демократические ценности, а также положить конец курсу экономии, проводимому правительством партии Тори. «Постепенно в этой стране складывается впечатление, что власть предержащим нравится экономить — даже в том случае, когда это принимает столь абсурдные формы», — говорит 67-летний Макспорран.
В его родном Нортгемптоне, например, в целях экономии электроэнергии отключают каждый второй уличный фонарь. «При этом власти полностью игнорируют тот факт, что у подобного решения есть своя оборотная сторона, и люди уже не чувствуют себя в безопасности».
Столь же непонятным является для этого британца так называемый брексит, то есть возможный выход его страны из Европейского Союза. «У меня в голове не укладывается то, что люди готовы отказаться от всех связанных с членством преимуществ — от доступа на внутренние рынки для наших предприятий, а также от того, что мы, в свою очередь, имеем возможность покупать европейские товары по хорошим ценам. И мы ставим под сомнение удобные поездки, низкие цены на авиабилеты и так далее».
Макспорран проявляет беспокойство во поводу результатов голосования, а также по поводу своей партии, которая, судя по всему, будет сдержанно выступать против брексита. «Лейбористская партия боролась на стороне консерваторов против независимости Шотландии, и на выборах она была за это наказана. Слишком большая близость к Кэмерону ничего хорошего не сулит».
Он считает, что дебаты по поводу брексита представляют собой крупный отвлекающий маневр правительства. «Поскольку при этом важные решение и дебаты, например о смысле курса экономии или отсутствии такового в результате оказываются отложенными в долгий ящик». Макспорран недоволен своей страной и сложившейся ситуацией. Вместе с тем, жизнь в Канаде ему представляется в более благоприятном свете. «Создается впечатление, что неравенство там не столь сильно выражено».
Что касается Европы, то он позитивно оценивает прежде всего Германию и Ангелу Меркель. «Федеральный канцлер никогда не теряет чувства реальности, она не склонна к популизму, как некоторые британские политики, и она говорит предметно и разумно». Что касается мировой политики, то наибольшую озабоченность вызывает у него конфликт на Ближнем Востоке, инспирированные религией теракты, а также потоки беженцев.
Макспорран еще надеется на то, что ситуация в Британии изменится — так же, как это уже произошло с его футбольным клубом: впервые за несколько десятилетий команда из Нортгемптона находится в лидерах четвертой лиги и имеет отличные шансы на переход в третью лигу. «В жизни иногда происходят такие вещи, в которые ты уже почти перестал верить», — говорит он.
Беседу записала Катарина Слодчик.
Испания: Марина дель Мар Гарсиа (Maria del Mar Baena Garcia)
«Политика и предприятия нуждаются в совершенно другой культуре».
Я оптимист и верю в то, что Испания способна решить свои проблемы. Однако мы не торопимся взяться за дело. Спустя три месяца после выборов у нас все еще нет правительства, и это плохо. Мы теряем инвестиции, а Европейский центральный банк не будет вечно приобретать государственные долговые обязательства и тем самым поддерживать их курс. Испании нужны реформы — на рынке труда, в образовании. Судьи, назначаемые Парламентом и Сенатом, должны стать более независимыми от политических влияний. Это важно для сохранения демократии.
Я не могу поверить в то, что испанские политики не способны договориться относительно создания коалиционного правительства. Конечно, после десятилетий существования абсолютного большинства это нелегкая задача, и связана она с переходом в новую эру. Однако мы смогли осуществить более сложный переход от диктатуры Франко к демократии, и тогда партии смогли найти компромисс. А что сегодня мешает это сделать?
Я считаю, что обе народные партии должны радикально поменять свои руководящие команды для того, чтобы двигаться вперед. Нынешние политические игроки слишком самоуверенны, и они не способны осуществить в стране те преобразования, за которые проголосовали испанцы.
И предприятия нуждаются в совершенно иной культуре. Начальники в Испании все еще больше следят за присутствием сотрудников на своих рабочих местах, а не за эффективностью их работы. В Испании мы, в среднем, проводим в офисе от 10 до 20 часов или даже до 21 часа с двухчасовым перерывом на обед. Я предпочла бы приходить на работу в 8 часов. А в 17 часов уходить домой, когда мои дети возвращаются из школы. Другие страны вводят работу на дому, тогда как у нас не применяется даже скользящий график.
А рабочие места нередко предоставляются не по уровню квалификации, а то тому, какими связями обладает кандидат. Для молодых людей важно то, с кем знакомы их родители. Это плохо как для предприятия, так и для самого кандидата. Особенно сложно делать карьеру женщинам. Такие североевропейские страны как Дания и Швеция являются образцами для меня. Там женщинам не нужны никакие квоты, и там вполне естественным является то, что женщины имеют такие же шансы сделать карьеру, как и мужчины.
Однако, на мой взгляд, государство в этих странах играет слишком доминирующую роль. Нам нужна смешанная экономическая система, а не полная свобода. Существуют такие вещи как охрана окружающей среды или система здравоохранения, которые не работают, если государство не вмешивается и не устанавливает соответствующие правила. Это видно на примере Соединенных Штатов и их системы здравоохранения. Но в Северной Европе государство не попадает в цель, поскольку там слишком высокие налоги для работающих и для потребителей. А что касается качества жизни, то там слишком холодно. Ха-ха!
Но, если говорить серьезно, то лучшим политиком в мире для меня лично является испанский король. Он получил свое место в очень сложный период. В то время королевский дом из-за ошибок его отца и расследования в отношении его сестры имел плохую репутацию, а страна находилась в рецессии. Однако за полтора года пребывания на троне ему удалось провести в королевстве многочисленные реформы. Он также запретил всем сотрудникам дворца принимать подарки и иметь побочные доходы. За короткое время он смог значительно повысить репутацию короны в Испании.
Самая большая проблема, с который мы сталкиваемся во всем мире, состоит в том, что нам безразличны другие люди. Нам все равно, что происходит с беженцами, и мы миримся с тем, что люди умирают от голода. Отсутствуют минимальные этические ценности и мораль, каждый беспокоится только о самом себе. Мы смешиваем право на свободу с разнузданностью.
Марии дель Мар Гарсии 46 лет. Она возглавляет финансовый отдел мадридской фирмы, работающей в области аутсорсинга.
Беседу записала Сандра Лувен (Sandra Louven)
Россия: Галина Кокорина
Путин, Папа и Пан Ги Мун
Начало весны в Кирове, в городе, расположенном примерно в 900 километрах от Москвы, приносит, как обычно, слякоть и грязь. «В этом году ситуация хуже, чем обычно, и техника не справляется с накопившимся снегом», — говорит Галина Кокорина, в то время как ее муж пытается осторожно объехать на своем автомобиле лужи глубиной по колено и выбоины на дороге. Она не подвергает критике городские власти, а просто приводит факты.
В российской провинции плохие дороги и неспособные чиновники — это обычное явление. Галину, наверное, это раздражает, однако волноваться по этому поводу и отстаивать свои права — все это не в ее характере. 57-летняя Галина Кокорина является образованным человеком — она любит театр и хорошие книги. Ее политические интересы ограничены. Конечно, кадры войны из Сирии и с Украины появляются на экране телевизора и в ее доме, однако она почти не использует интернет как источник для получения информации.
Она верит не всему тому, что показывает российское телевидение, говорит Кокорина. «Однако на Западе лжи не меньше». Помимо российского президента Владимира Путина, она доверяет также Папе Франциску и генеральному секретарю ООН Пан Ги Муну в том, что касается решения глобальных проблем. Ее соотечественники разделяют ее точку зрения: 74% россиян, по данным проведенного по заказу газеты Handelsblatt глобального исследования, видят в Путине политика, которому они больше всего доверяют. И только его они видят во главе мирового правительства.
Россияне считают свою собственную страну более значимой мировой державой, чем Соединенные Штаты или Китай — в этом их мнение значительно отличается от средних глобальных результатов, — а также наиболее привлекательной мировой державой. И свою политическую систему большинство россиян считают лучшей, тогда как за Россией, по их мнению, следуют Германия и Великобритания. Лишь в экономическом плане россияне считают, что Россия явно уступает таким странам как Китай, Германия и Япония.
Сама Кокорина считает политику Соединенных Штатов и Турции агрессивной. И британское руководство, к которому Кремль уже давно не питает особых симпатий, она относит к этой же категории. Другие европейские государства, в том числе Германия и Франция, получают оценки повыше: они, по мнению Кокориной, привлекательные великие державы — как и Россия и Китай, который российское телевидение постоянно преподносит как союзника. Вместе с тем, Кокорина полагает, что Ангела Меркель должна более серьезно воспринять свою ведущую роль в Евросоюзе.
О Германии у этой еще молодой пенсионерки после проведенного там отпуска сохранились хорошие впечатления. «Ухожено, уютно и комфортно», — говорит она. Соединенные Штаты и Германия, по ее мнению, обеспечивает своим гражданам самый высокий жизненный стандарт среди стран группы G-20. После большого количества увиденных по телевидению кадров о беженцах, эта проблема вызывает у нее беспокойство. Беженцы, а также связанный с ними темы голода и войны, являются, по ее мнению, самыми серьезными глобальными проблемами.
Голода Кокорина может не бояться, однако ее собственное экономическое положение вызывает у нее озабоченность. Еще несколько лет назад она была востребованным специалистом и работала в филиале государственного банка ВТБ, получая приличные деньги. Два года назад она вышла на пенсию, и ситуация стала для нее непростой. Пенсии не хватает. Они живет вместе со своей 85-летний мамой и безработным мужем, а их общий доход явно ниже 1000 евро. Улучшения ситуации не ожидается. И поэтому Кокорина планирует переехать и поселиться где-нибудь недалеко от Москвы. Там она будет ближе к своему сыну, и там больше возможностей для человека в ее возрасте найти работу.
Необычным такой вариант назвать нельзя: по официальным данным, россияне выходят на пенсию раньше европейцев — женщины в 55 лет, мужчины в 60 лет, — однако большинство людей вынуждены продолжать работать для того, чтобы сохранить привычный уровень жизни. Кокорина настроена оптимистично: «Те дети, которые сегодня рождаются, будут жить лучше, чем мы», — считает она. И того же мнения придерживается подавляющее большинство ее соотечественников.
Беседу записал Андре Баллин.
